Лестер-Смит до сих пор не появился. Опасается снова наткнуться на миссис Швабухер? Зато прибыл мистер Паучер с черной повязкой на рукаве.– Вот кого мне больше всех хотелось видеть. Что! Что! – Усы сэра Роберта воинственно топорщились, когда он двинулся навстречу мистеру Паучеру. – Будьте любезны, старина, верните шнур от кофеварки.– Да заберите эту чертову штуковину! – Мистер Паучер извлек шнур из кармана плаща. К его обычной мрачности добавилась еще и злость. – Знаю, что вы думаете. Не такой я кретин, чтобы поверить в этот бред про изгнание духа. Вы просто решили заманить меня сюда и расколоть. Но не я разукрасил шею мертвецу. Могу поклясться на могиле матери, – улыбка скривила его губы, – никаким шнуром я Каризму не душил.– Разумеется, нет, голубчик, – ласково произнесла миссис Давдейл. – Красная полоса была у него с самого начала, ее все заметили.Мы с миссис Мэллой переглянулись, но тут Эвдора решительно заявила, что царапина на шее Каризмы никак не связана с его смертью. Глэдстон дружелюбно добавил, что и не думал подозревать мистера Паучера, а Наяда пропела, что шею Каризмы не разглядывала, предпочитая любоваться иными частями его тела.– Что ж, тогда, – сэр Роберт перешел на шутливый тон, – почему бы не включить кофеварку и не выпить по чашечке, прежде чем приступать к изгнанию духа? Что? Что?Предложение было принято с радостью. Эвдора застенчиво улыбнулась, когда я передала ей бутылку со святой водой. Сильвия Бэбкок подсела к миссис Мэллой, и дамы завязали оживленную беседу. Лишь Наяда выглядела мрачнее обычного.– Поганое это дельце, Элли, – шепнула она мне.– Да уж, никогда не знаешь, чего ждать от таких опытов.– Я не об этом. – Наяда взъерошила светлые локоны. – Я слышала, как миссис Швабухер заявила, что Каризму убили, и с тех пор меня не отпускает жуткое чувство, что убийца – мой экс-муженек.– Лайонел? Он уважаемый адвокат.– Ну и что с того? – всхлипнула Наяда. – Он все еще меня любит, уж я-то знаю. Окажись он сейчас здесь, я бы показала ему, как трепать мне нервы. С тех пор как мы развелись, он все вынюхивал, не завела ли я себе кого. А я тоже дура набитая. И кой черт меня дернул сказать ему сегодня, будто Каризма ужом вокруг меня вьется.– Ради бога, Наяда! Ты заводишься из-за ерунды. Лайонел не идиот. Он понял, что ты все выдумала.– Спасибо, подружка.Конечно же, миссис Мэллой не могла не вклиниться в нашу беседу. Сценическим шепотом, который был слышен за милю, она объявила, что знает, как и почему «скопытился» Каризма. К сожалению, Рокси не успела удовлетворить нашего любопытства: сэр Роберт постучал ложечкой по кофеварке, предлагая всем угоститься кофе с имбирными пряниками, а потом полагалось рассесться вокруг стола.– Или я, старая перечница, путаю экзорцистов с медиумами?Миссис Давдейл с бесконечно терпеливой улыбкой попыталась растолковать Рокси разницу: экзорцисты – это те, что приказывают злым духам сгинуть, а медиумы, наоборот, зазывают их в гости.Глэдстон, безмятежно работавший спицами, поднял голову.– Остается лишь надеяться, – мягко заметил он, – что если Гектор Риглсворт не разберет, с кем именно он имеет дело, то по крайней мере вспомнит о хороших манерах и не притронется к пряникам. Их и нам-то едва хватает. Я спрашивал Эвдору, – он ласково глянул на жену, – позволяют ли правила лакомиться бисквитом в процессе изгнания духов, и она решила, что не стоит превращать нашу сегодняшнюю встречу в обычные посиделки. Сие вовсе не означает, сэр Роберт (перезвон спиц не умолкал ни на секунду), что мне не по вкусу ваши имбирные пряники.– Это не его пряники, – вспыхнув стыдливым румянцем, вступилась за своего соседа миссис Давдейл. – На прошлой неделе их принес полковник Лестер-Смит.– Кстати, будем его дожидаться? – осведомилась я. – Или сами разберемся с неугомонным Гектором?– Если честно, не думаю, что Лестер-Смит придет. – Наяда передала мне чашку кофе. – Похоже, ему не хочется оставлять миссис Швабухер в одиночестве.– Разве она с ним?– Я так поняла. – Наяда взглянула на миссис Давдейл, и та утвердительно кивнула.Я немного растерялась.– Но она же говорила, что собирается в отель! Должно быть, миссис Швабухер передумала уже после того, как мы расстались. Но почему она поехала именно к Лестер-Смиту?– Я слышала их разговор, – подала голос Сильвия Бэбкок. Она стояла в дальнем углу комнаты, словно не совсем понимая, зачем здесь находится. – Полковник был очень настойчив. И в конце концов добился своего. Да у нее и не оставалось сил сопротивляться.– Как было бы чудесно, – миссис Давдейл улыбнулась сэру Роберту, – если бы это ужасное событие имело хорошее продолжение и два человека нашли счастье в объятиях друг друга.Было не совсем понятно, кого она имеет в виду, но, будучи натурой романтической, я тотчас пожелала миссис Швабухер и Лестер-Смиту воссоединиться. А почему бы и нет? Если сидящий напротив Глэдстон – Цинния Сельми, автор самых чувственных любовных романов, то в этой жизни все возможно.Не успела я собраться с мыслями, как сэр Роберт по совету миссис Давдейл задернул шторы. Бакалейщица вспомнила передачу по телевизору: экзорцист обязан биться со злом на территории последнего, то есть в царстве тьмы. Комната погрузилась в густой мрак, все на ощупь заняли места за столом. Моей соседкой справа оказалась Эвдора, о чем я узнала, только услыхав ее голос над ухом.– Дорогие друзья, я предлагаю помолиться Отцу нашему небесному. Да смилостивится Он над Его слугами, да принесет Его любовь вечная и всепрощающая покой душе Гектора Риглсворта.– Этим мерзавца не испугать! – прошипела миссис Мэллой в левое ухо.На дальнем конце стола раздался писк. Он исходил явно не от Гектора Риглсворта, если, конечно, за долгую жизнь со сварливыми дочками у старины Гектора не обабился голос. Я могла бы держать пари: пискнула Сильвия Бэбкок.– Как насчет святой воды, дорогая? – напомнил Глэдстон.– Вот она! – Голос викарисы звучал напряженно и торжественно: – Изыди, Гектор Риглсворт, из этой земной юдоли! Оставь библиотеку Читтертон-Феллс попечению живущих!Все-таки это несправедливо, подумала я. Мы ничем не рискуем, а Эвдора может остаться без работы, если ее начальство – англиканский епископ – прознает про католическую воду. Капля попала мне на щеку. Снова раздался визг. Теперь я была совершено уверена: тишину нарушала Сильвия Бэбкок. Я нервно вздрогнула, моему примеру последовала миссис Мэллой, словно мы разыгрывали хорошо отрепетированную пантомиму.От двери потянуло сквозняком, который я приняла за ядовитые испарения. Тьма немного рассеялась, и я увидела бледные овалы лиц – все смотрели на дверь.– Это он? – дрожащим голосом вопросила миссис Давдейл.Мужественная рука сэра Роберта легла на ее плечо.– Он пришел за мной! – Сильвия вскочила и заметалась пятном лунного света. – Он пришел, чтобы забрать меня в ад, потому что я убила мужа из-за страховки.– Ради бога, женщина, заткнись! – проворчал мистер Паучер.– Но это правда! Я давала Альберту сахарин вместо таблеток от сердца. Я не думала, что это убийство, он и так стоял одной ногой в могиле. Но дьявол не оставил меня в покое. Сначала он явился в облике черной собаки. А теперь вот опять вернулся и ухмыляется мне в лицо!Сильвия истерически зарыдала. Тем временем сэр Роберт и мистер Паучер отдернули шторы. В комнате стало достаточно светло, чтобы различить фигуру в черном, замершую у порога.– Добрый вечер, – светски произнесла Иона Танбридж. – Простите, что помешала вам, но мне так понравилось сегодня в библиотеке. Я чудесно провела время и решила, что, пожалуй, чересчур потакала своей склонности к одиночеству. Вот и вернулась вечерком, чтобы взять книгу, а библиотекарша – прелестное создание! – сказала, что мне самое, место в Библиотечной Лиге.– Вы как нельзя вовремя, мадам. – Сэр Роберт продолжал играть роль радушного хозяина.– Не надо обманывать, шалунишка вы этакий! – Мисс Танбридж игриво хихикнула и погрозила сэру Роберту костлявым пальцем в черной перчатке. – Я отлично понимаю, что явилась в самый неподходящий момент. Эта милая молодая дама, – мисс Танбридж уставилась на безутешно рыдавшую Сильвию, – рассказывала горестную историю, а я прервала ее на самом интересном месте. Я сама совершила убийство, правда одно-единственное, и не могу считать себя таким уж экспертом. Но мне хорошо известно: необходимо рассказать людям о том, что вы сделали. Иначе обречены всю жизнь носить в себе эту гадкую тайну.Она проковыляла к Сильвии и обхватила тощими ладонями ее щеки. Сильвия наверняка заголосила бы, да не смогла рот открыть.– Неважно, поверят вам или нет, дорогая. Полиция сочла мой рассказ выдумкой. Но это их проблемы, не так ли?– Я же говорила, она его прикончила! – торжествующе провозгласила миссис Мэллой, хлопнув меня по плечу. – Да, признаю, про мисс Танбридж я думала, что она набивает себе цену, но вашу Сильвию раскусила сразу. На самом деле, миссис X., именно это я имела в виду, когда сказала, что знаю, отчего помер Каризма. Проще простого, да не всякий догадается.– О чем?– Ну же! – Она больно двинула мне локтем под ребра. – Пошевелите мозгами, если они у вас есть. Наша миссис Бэбкок жутко тряслась, как бы ее не вывели на чистую воду, вот и пристукнула Каризму, чтобы все подумали, будто здесь орудует серийный убийца. Вы меня слушаете, миссис X.?– Слушаю, – ответила я. Голос мой звучал равнодушно.– Так что будем делать?– Звонить в полицию. – Я двинулась к двери. – Сэр Роберт сегодня за главного, значит, мы можем предоставить это право ему.И я выскочила в коридор.– А куда это вы намылились? – крикнула мне вслед миссис Мэллой.– Навестить друга!На улице было прохладно. По спине побежали мурашки, и я на секунду остановилась под фонарем. Возможно, надо было предупредить Рокси о том, куда я иду, и, если не вернусь через час, пусть она вызывает полицию. Но доверься я миссис Мэллой, она обязательно увязалась бы за мной. Не следовало подвергать ее риску, если таковой, конечно, имелся. Так же как и Бена, хотя больше всего мне хотелось сейчас, чтобы он был рядом. Может, отправиться прямиком в полицейский участок и выложить свои соображения об убийстве? Нет, не имеет смысла. Догадки мои были весьма туманны и никак не тянули на свидетельские показания. Но если я ничего не предприму, то человек, которого хорошо знаю, может оказаться в страшной опасности.Я бежала по Рыночной улице по направлению к Барбарисовой аллее. Шаги отдавались гулким эхом. Высокий, узкий дом возник передо мной совершенно неожиданно, и не успела я опомниться, как уже стояла на выскобленной каменной ступеньке и звонила в дверь.Прошло не более полуминуты, но мне показалось, что я торчала целый год на каменном крыльце, прежде чем женщина в фартуке открыла дверь. Из-под вязаного платка виднелась полоска седых волос.– Здравствуйте. – Я старалась успокоить дыхание. – Полковник Лестер-Смит дома?Она недоверчиво оглядела меня.– Дома.– Могу я войти и поговорить с ним?– Ну, я не знаю… – Можно было подумать, что я попросила о чем-то из ряда вон выходящем. – Он исправно платит за жилье и никогда не устраивает шума. Но у него в комнате уже есть одна дама, что совсем не в его правилах, доложу я вам.– Именно с ней я и хотела встретиться!– Тогда другое дело. Вы не похожи на тех, что шляются по домам и зря тревожат людей. – Она посторонилась и впустила меня в дом. – Комнаты полковника крайние справа, и уж, пожалуйста, ступайте потише, иначе другие жильцы мне покоя не дадут.– Спасибо.Поднимаясь на цыпочках по узкой лестнице, я пыталась унять сердце, отбивавшее оглушительную барабанную дробь. С трудом подняв свинцовую руку, я постучала в дверь Лестер-Смита. Полковник тут же открыл дверь и с выражением мягкого удивления воззрился на меня.– Вот не ожидал! Добрый вечер, миссис Хаскелл.– Мне нужно поговорить с вами.– Прошу. – Лестер-Смит впустил меня в блиставшую чистотой гостиную. Комната выглядела вполне уютной, несмотря на царивший в ней казарменный порядок. – Вы насчет ремонта того дома?Я опустилась на предложенный мне стул.– Нет. Я насчет смерти Каризмы. Мне очень жаль, полковник, но я склонна согласиться с миссис Швабухер: это не был несчастный случай.– Понятно. – Лестер-Смит сел напротив меня и аккуратно поддернул штанины. – Евангелина в спальне. – Он кивнул в сторону двери слева от камина. – Она там уже несколько часов. И вряд ли она нас слышит.– Это хорошо. – Я вцепилась в сумочку.– Вы пришли сказать, – он улыбнулся с бесконечной печалью, – что это я убил беднягу?– Нет. – Я смахнула горючую слезу. – Думаю, жизнь Каризмы оборвала миссис Швабухер. Тогда… она заявила, что он убит, и я подумала, будто она обвиняет кого-то. Но четверть часа назад в библиотеку явилась мисс Танбридж и сказала, что, когда совершаешь… нечто подобное, испытываешь настоятельную потребность выговориться. Мисс Танбридж – странная женщина, не думаю, что ее теория верна в большинстве случаев, однако она заставила меня взглянуть на заявление миссис Швабухер в ином свете. Я вспомнила ее взгляд, когда она произнесла слово «убийство», и поняла: она хотела, чтобы я знала. Слишком мучительно носить в себе столь страшную правду.– Евангелина любила его.– Потому и решилась на это, – прошептала я. – Она испугалась за Каризму. Должно быть, она заглянула в будущее и осознала, что тот день, когда Каризма перестанет быть мечтой каждой женщины, не так уж далек. Эта мысль оказалась невыносима. Она ведь уже наблюдала медленную и мучительную смерть: так, по ее рассказам, умирал ее муж.Лестер-Смит уставился на каминную решетку, на которой даже под лупой нельзя было сыскать следов сажи.– Вы полагаете, что Евангелина взяла бюст Шекспира и ударила Каризму по голове?– Нет, этого она не делала. Я тут сопоставляла одну мелочь с другой… Эвдора сказала, что после того как обнаружила его тело, ей стало трудно дышать. А недавно я вдруг вспомнила, что у нее аллергия на пух. Догадываетесь, на что я намекаю, полковник?– На боа Евангелины.– Да. Сегодня днем Эвдора была в розовом. И, сообщая мне о смерти Каризмы, она теребила розовую ниточку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35