Он хочет разрушить его.
И не ему первому это пришло в голову. Прошлым летом здесь побывал преуспевающий подрядчик, глава строительной фирмы из ближайшего города. Этот человек, сам сколотивший свой капитал, обладал упрямым и предприимчивым характером. Проезжая по деревне, он сразу увидел, насколько перспективен дом с участком земли, расположенный в тихом сельском уголке недалеко от города. Как же этот тип разозлился, когда получил у Черри от ворот поворот!..
Если бы не суббота, можно было бы связаться с поверенным и попросить его уведомить Берта Сондерса о ее окончательном отказе продать дом и землю. Черт, если бы она не была так занята, то вовремя сделала бы это сама.
Весной Чарити посадила столько растений, что ей пришлось нанять в помощь дюжину ребятишек из деревни. И теперь ее поля пестрели цветами, которые надо было собирать и сушить. А на чердаке над конюшней висели уже собранные весенние и ранние летние цветы.
Кто бы мог подумать, что она станет деловой женщиной и у нее будет, пусть скромный, но собственный бизнес. Раньше Чарити занималась цветами для своего удовольствия. Потом кто-то из друзей попросил составить букет в подарок, и о ее способностях заговорили. Открыв в себе талант к аранжировке сухих цветов, Черри решилась превратить это хобби в полноценный бизнес!
Когда в десяти милях от Уайн-коттеджа открылись новые гостиница и клуб, их молодые хозяева приехали к ней, чтобы купить сухие букеты, и, увидев роскошный сад, попросили продать им некоторые растения. Ее бизнес начал разрастаться, и теперь она снабжала цветами все местные рестораны.
Чарити нравилась ее работа, и она чувствовала себя вполне счастливой, хотя близкие подруги и сетовали на отсутствие в ее жизни мужчины. Они, конечно, знали о том, что ей пришлось пережить, – в таком маленьком поселке трудно что-либо утаить, – но тактично не вспоминали о прошлом, и Черри догадывалась, что наиболее романтичные из них считают ее скрытность и замкнутость следствием горя.
Горе… Если бы они только знали…
2
Чарити провела один из самих длинных летних вечеров в веренице бесконечных дел.
Было почти десять часов, когда она наконец освободилась и, свистнув Лестера, открыла калитку, ведущую на дорогу к полю. Пес весело помчался по узким тропинкам между грядками цветов. Когда его хозяйка останавливалась, чтобы проверить некоторые растения или понюхать их, он садился и поджидал ее. Умный зверь прекрасно знал, что, когда инспекция будет окончена, он получит свободу и сможет вволю набегаться вдоль хозяйского поля.
Вечер – самое приятное время дня, подумала Чарити, любуясь разноцветными головками дельфиниума, полыхающими на фоне темнеющего неба. Вечер, да еще, пожалуй, раннее утро сразу после рассвета, когда еще роса лежит на траве и можно чувствовать себя хозяйкой вселенной. Ей нравились чистота и первозданность этого мира, в котором были только она и Лестер.
Закончив осмотр, девушка взошла на пригорок, и перед ней открылся вид на Мэйн-хауз. Его окна были освещены. Значит, новый владелец уже поселился в доме.
Что он сейчас делает? Наверное, читает в тишине библиотеки, или ужинает в элегантной, оформленной в малиновых тонах столовой, или, возможно, отдыхает в удобном кабинете, расположенном в южном крыле?
Ей стало не по себе от собственного неуемного любопытства. Раньше она никогда не задумывалась о жизни обитателей Мэйн-хауза. Может быть, потому, что они никогда не стучали в ее дверь и не требовали того, чего она не собиралась делать?
Почувствовав, что ужасно устала, Чарити повернула домой. Лестер, зная привычки хозяйки, уже поджидал ее на кухне. Она, как обычно, подогрела стакан молока и поднялась наверх, в спальню.
В понедельник утром Черри вернулась домой после очередного обхода своего поля.
Она делала это регулярно, дважды в день – летом и по утрам – осенью, когда наступал самый ответственный период в ее работе. Очень важно было выбрать подходящий момент для сбора цветов. Сегодня она поняла, что несколько запаздывает: лепестки начинали вянуть.
Чарити наливала себе кофе, когда раздался телефонный звонок.
Она удивилась, услышав в голосе своего адвоката необычные, какие-то даже виноватые нотки.
– Загляни ко мне сегодня, – сказал он ей. – Есть пара вопросов, которые нам нужно срочно обсудить.
В его поспешности было что-то подозрительное.
– Если дело касается Берта Сондерса и его предложения продать дом и землю, то меня это не интересует.
– Такие вещи нельзя обсуждать по телефону, – ответил адвокат.
Зная, как близко к сердцу он принимает ее дела, Чарити неохотно согласилась на встречу. Тот предложил вместе позавтракать, но она отклонила это приглашение, объяснив, что слишком занята и не сможет уделить ему больше получаса своего времени.
Черри не стала добавлять, что едет в город главным образом для того, чтобы сделать покупки. Жизнь в деревне имеет массу преимуществ, но там нет ни одного крупного магазина, поэтому ей приходилось раз в месяц закупать продукты в городском супермаркете.
В одиннадцать часов она усадила Лестера в старенький автомобиль, который когда-то принадлежал поместью. Она купила его три года назад, когда дела пошли в гору, и использовала для перевозки припасов.
Чарити припарковалась на небольшой площади перед супермаркетом. С четверга по субботу здесь скапливалась масса машин, но в понедельник на стоянке было полно свободных мест.
Офис адвоката располагался на верхнем этаже небольшого старинного строения в елизаветинском стиле. Когда-то на этой улице были мясные ряды, но потом ее закрыли для проезда, а в нижней части здания устроили книгохранилище. Дома здесь стояли так близко друг к другу, что из окон верхнего этажа можно было при желании высунуться и пожать руку обитателю квартиры напротив.
Все эти мысли выветрились у Чарити из головы, как только она переступила порог приемной.
Дэвид Винтен был адвокатом ее отца и его ровесником, и при виде этого крошечного тесноватого кабинета тяжелые воспоминания, как всегда, охватили девушку. Бенджамин Ливси женился довольно поздно, а через восемнадцать месяцев после свадьбы его жена родила девочку и трагически скончалась. Он один вырастил Чарити, и они были так близки, что даже теперь, через шесть лет после кончины отца, она не переставала скучать по нему.
– Моя дорогая, – радостно произнес адвокат. Он сбросил газеты со стула и смахнул с него пыль, предлагая ей сесть. – Как я рад тебя видеть!
Черри скрыла легкую улыбку, усаживаясь на предложенный стул. И как только он умудряется работать здесь, недоумевала она. Вся эта маленькая комната была завалена кипами перевязанных розовой тесемкой газет, из полуоткрытых ящиков стола торчали пухлые папки с бумагами, а на подоконнике в лучах утреннего солнца нежился, свернувшись клубочком, пушистый котенок.
– Первое, что ожидало меня сегодня утром, была встреча с Бертом Сондерсом, – сказал мистер Винтен. – Я пришел сюда в половине девятого, и он уже ждал меня.
Лицо Чарити помрачнело.
– Ничто не заставит меня переменить решение. Я не собираюсь продавать ни землю, ни Уайн-коттедж, – заявила она твердо.
– Мое дорогое дитя, подумай хорошенько. Он готов щедро заплатить. С такими деньгами…
– Я ни в чем не нуждаюсь, – отрезала Черри. – Я – хозяйка дома и земли и не хочу лишиться их. Вам известно, что это важно для моего дела, и у меня нет других намерений…
– И никаких накоплений, – с непривычной твердостью произнес адвокат. – Ты только подумай, сейчас твои дела идут хорошо, но случись ураган или засуха… Тебе нужно иметь какие-то сбережения.
– Вам незачем говорить мне это, – прервала его девушка. – Ничего подобного не случится.
– Да, дорогая, я понимаю твою привязанность к дому и деревне, но есть и другие варианты…
– Конечно, – покорно согласилась Чарити, – но почему вы не скажете то же самое Берту Сондерсу?
– Ты должна понимать, почему он так хочет заполучить твою собственность. В конце концов, Уайн-коттедж первоначально был частью всего имения, – напомнил адвокат. – Сондерса беспокоит то, что если с тобой что-нибудь случится, земля может оказаться проданной окончательно. Поэтому он настроен решительно и готов заплатить любую сумму, чтобы присоединить ее к своим владениям.
Брови Чарити изумленно приподнялись. Ничего себе заявление! Она же молодая женщина.
– Вы можете сообщить мистеру Сондерсу мой окончательный отказ продать дом и землю. Они не достанутся ни ему, ни кому бы то ни было другому, – твердо сказала она, вставая. – Простите. Я знаю, что вы заботитесь о моем будущем, но Уайн-коттедж – это и есть мое будущее. Я не продала землю тому подрядчику в прошлом году. С тех пор ничего не изменилось. Пусть мистеру Сондерсу и не по вкусу это решение, но ему придется принять его.
На лице Винтена отразились растерянность и огорчение.
– Это очень целеустремленный человек, – нахмурился он. – Он задавал мне много вопросов о тебе… и о земле…
Чарити насупилась и резко спросила:
– Что вы сказали ему?
Вид у адвоката сделался еще более несчастным. Черри поняла, что теперь Берт Сондерс был в курсе ее неприглядного прошлого. Ну и что? Конечно, он теперь плохо о ней думает, но разве ей важно его мнение?
– Если он опять обратится к вам, передайте ему, пожалуйста, мои слова, – упрямо повторила она.
– Не думаю, что он легко сдастся, – озабоченно сказал адвокат. – Люди такого типа всегда готовы идти до конца. Он сколотил свои миллионы, не имея за душой ни гроша.
Чарити заколебалась, поймав себя на том, что ей интересна любая информация об этом человеке.
– Чем же он занимается? – задумчиво спросила она.
– Вкладывает деньги в разработку современных средств связи. – Винтен сделал неясный жест рукой. – Думаю, это очень мощная компания, которая процветает благодаря новаторским идеям ее владельца.
– Сделавший сам себя миллионер, – с иронией произнесла Черри. – А теперь ему приспичило свить родовое гнездо в Мэйн-хаузе.
За ее циничными словами крылась боль, и адвокат, зная это, с симпатией посмотрел на девушку.
– Мне очень жаль, дорогая, я знаю, как все это тяжело для тебя.
Чарити нетерпеливо отмахнулась.
– Вовсе нет. Я ведь не собака на сене.
Она сознавала, что Винтену непонятна ее антипатия к Берту Сондерсу, но, к сожалению, сама не могла бы это объяснить. Черри была твердо уверена только в одном: каково бы ни было ее материальное положение, она ни за что не продаст Уайн-коттедж этому человеку.
Но почему-то, выйдя на прохладную узкую улочку, Чарити не испытала удовлетворения от того, что ей удалось настоять на своем. Напротив, ее одолевало чувство глубокой тревоги. Девушке казалось, что сейчас откуда-нибудь появится Берт Сондерс и потребует продать ее землю. От этих мыслей мурашки пробегали у нее по коже.
Сделав необходимые покупки, она вернулась к машине, где ее терпеливо дожидался Лестер. Сложив продукты в багажник, Черри уселась за руль и всю обратную дорогу ругала себя за то, что потратила слишком много времени на Берта Сондерса.
Дома она разгрузила продукты и пошла наверх, чтобы переодеться в открытую майку и джинсы. Скромный костюм, в котором она ездила в город, Чарити бережно хранила еще с тех пор, когда был жив отец.
Теперь она очень редко носила такие вещи, и сегодня оделась так только ради адвоката, старомодного человека, которого шокировал бы вид клиентки, упакованной в пару потертых джинсов и потрепанную майку. Но именно в такой одежде она чувствовала себя комфортно.
Черри наспех перекусила, взяла ножницы и отправилась собирать уже распустившиеся цветы. Это была тяжелая работа, особенно изнурительная под палящим полуденным солнцем.
В три часа пополудни Чарити устало выпрямилась, запоздало подумав о том, что надо было надеть шляпу. У нее начиналась легкая головная боль, и она подняла затекшие руки, чтобы помассировать затылок.
Лестер уже давно устроился под тенистой оградой. Черри с тоской подумала о своей прохладной кухне и лимонаде в холодильнике. Она уже хотела было дать себе передышку и пойти домой перехватить что-нибудь, когда услышала знакомый мужской голос.
Берт Сондерс перелез через ограду, разделяющую их земли, и направился к ней, осторожно маневрируя между грядками цветов.
Одетый в белоснежные джинсы и хлопчатобумажную рубашку с распахнутым воротом, оттеняющую загар, он, в отличие от нее, выглядел безукоризненно.
При виде этого человека страх пронзил девушку. Но она тут же взяла себя в руки, и, по мере того как Берт приближался, ее лицо стало приобретать непроницаемое оборонительное выражение.
Сегодня утром ему удалось многое узнать от адвоката, и Чарити казалось, что это можно прочитать в его глазах. Мысленно ругая старика Винтена за излишнюю болтливость, она холодно произнесла:
– Если вы явились снова уговаривать меня продать эту землю, то напрасно тратите свое и мое время.
Вместо того чтобы ответить на вызов, прозвучавший в ее словах, Сондерс указал на опрятные грядки трав, уютно окруженные зелеными стенами сада.
– Кто покупает у вас все это? – спросил он задумчиво.
Обезоруженная этим невинным вопросом, Чарити спокойно ответила:
– Рестораны, магазины, иногда садоводы… и вообще каждый, кто использует травы для медицинских целей.
– Вы шутите! – насмешливо воскликнул он.
– Отнюдь, – резко ответила она. – Люди лечились таким образом задолго до появления всяких так называемых лекарств.
– Да, но это абсолютно не эффективно.
Задетая этой дилетантской уверенностью, Черри испытывала непреодолимое желание поставить его на место.
– Вы ошибаетесь. Возьмите, например, спорынью…
– Спорынья… Что это? – внимательно посмотрел на нее Сондерс. В его глазах была не угроза, которую она ожидала увидеть, а, скорее, вызов.
– Спорынья – это грибки, растущие на ржи, – со знанием дела пояснила Чарити. – Помимо всего прочего, ее часто используют, чтобы избавиться от нежелательной беременности. Но, к сожалению, это растение обладает сильным побочным действием и при неграмотном применении может вызывать широкий спектр расстройств:

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3