– Спасибо, – облегченно вздохнул Крулс.
Между тем на митинг антирабской кампании обратил внимание отряд полиции. А обратив внимание, отряд полиции начал разгонять митингующих дубинками и слезоточивым газом. В тот же день Парэрасу донесли о том, что Морвис городил с трибуны. Ни Эльдорадо, ни Крулса полицейские вообще не видели – Эльдорадо вовремя догадался сделать ноги с митинга.
Ни пуха, ни пера
Спустя пару дней на похоронах Ричмонда собрался не менее многочисленный митинг. Ричмонда похоронили в довольно живописном месте – он заранее купил место на одном из лучших частных кладбищ Квартала. Правда, место Ричмонд купил в кредит и пока не полностью выплатил его стоимость, но активисты опять сбросились и доплатили.
Это кладбище называлось «Ни пуха, ни пера» – возможно, владелец так странно перевел поговорку «пусть земля тебе будет пухом», а возможно, это было связано с верованиями кошандийцев. На кладбище «Ни пуха, ни пера» было довольно много кошандийских захоронений, а кошандийцы предпочитали кремацию, что не мешало им возводить умершим скульптурные памятники, если на то были деньги. По поводу кремации у них была своя поговорка «пусть не останется от тебя ни пуха, ни пера». Возможно, эта поговорка насчет пуха как-то связана с тем, что каждый кошандиец периодически линял, а откуда в поговорке взялось перо, уже не помнят даже сами кошандийцы, но это, в принципе, не столь важно.
Однако хотелось бы отметить, как оригинально выглядели захоронения кошандийцев – если не было скульптуры, то могила представляла собой небольшое углубление в земле, куда закапывали маленький металлический ящичек с прахом. Сверху все ящички были накрыты каменными табличками с именем покойного. А иногда рядом стояла скульптура или бюст. Кажется, кроме праха усопшего кошандийцы клали в ящичек и какую-нибудь мелочь из его вещей, упомянутую в завещании – каждый кошандиец выбирал себе вещичку, которая должна была после смерти служить проводником между его духом и миром живых.
Что ж, о традициях кошандийцев мы обязательно вспомним в нужный момент, однако сейчас вернемся к митингу, который активисты антирабской кампании устроили прямо перед кладбищем, где только что торжественно похоронили Ричмонда. Мимоходом заметим, что Эльдорадо, оглядев кошандийские захоронения, подумал: «По крайней мере, сколько места экономят!»
Морвис снова стоял на трибуне и подбивал толпу выступить против правительства, разгромить Белый Дом, повязать Парэраса, пока он сам не повязал всех остальных, ну и так далее. Эльдорадо, на всякий случай замаскировавшись под полного идиота по примеру Грэя, стоял неподалеку от трибуны и внимательно оглядывал толпу. После Морвиса выступали и другие друзья Ричмонда. Эльдорадо заключил, что все они до сих пор не оправились от эмоционального шока, вызванного убийством их лидера – все как один были возбуждены, возмущены и призывали толпу громить все подряд. Толпа между тем тоже была слегка разгоряченной – может быть, сказались вчерашние полицейские дубинки.
«Интересно, что Парэрас собирается делать со всем этим стадом? – подумал Эльдорадо. – Ясно, что оставлять в живых Морвиса и всех наших новых „лидеров“ опасно. Причем опасно не только для Парэраса, но и для нас. Если они действительно каким-то чудом поднимут толпу на погромы, хреново будет всем, потому что тогда-то Парэрас с Родэрваласом уж точно в долгу не останутся. Да, надо бы с ними со всеми что-то делать. И надо придумать, что именно. И куда подевался Грэй, когда как раз он-то и нужен?!»
Возможно, Эльдорадо и придумал бы, что надо делать, но тут вдалеке показался очередной отряд полиции и наш герой поспешил удалиться с кладбища.
«Radio… someone still love you»
Вечером Эльдорадо сидел дома и слушал радио. По радио крутили «Queen», затем «Uriah heep». Эльдорадо автоматически начал переводить слова песни «Uriah heep». Слова были примерно такие: «Проснись, отстаивай свои взгляды, мы ни за что не потерпим поражение, нужно постоять за свои права и справедливость восторжествует, может быть, ты сидишь перед окном, глядя в бесконечную ночь, и ищешь какое-то решение, но помни, что ты должен сыграть свою роль…» Эльдорадо не все понимал в быстрой песне на английском языке, но хорошо разобрал припев и еще одну строчку – «прекрати бесконечные убийства, пока сам не умер». note 3
Эльдорадо усмехнулся. За это он и любил самых первых рокеров – тех, кто начинал это движение. Была в их песнях какая-то надежда на то, что можно взять и одним махом изменить мир, вера в то, что все будет хорошо, как бы хреново ни было сидящему перед окном и глядящему в бесконечную ночь. А строчка про то, что человек должен сыграть свою роль даже наполняла жизнь каким-то смыслом. Эльдорадо подумал о том, каким же простым раньше был этот мир, когда достаточно было достаточно даже усилий одного человека, чтобы раз и навсегда изменить жизнь всех людей. И рокеры, верившие в это, тоже как-то изменили мир. Вот только тот мир, который они изменили, уже давно рухнул в пустоту вместе с самими рокерами, а над оставшимися между небом и землей людьми царила хаотичная система, способная в один миг перемолоть всех, кто попробует что-то сделать ей наперекор. Эльдорадо вспомнил, что и в песне, которую он только что слышал, было что-то про «перемолоть». А потом он подумал, что может быть, старые рокеры-то как раз и не канули в пустоту, а наоборот, поднялись на более высокую ступень существования, а в пустоту канул тот мир, в котором жил Эльдорадо. И в этом мире от старых рокеров остались только песни – воспоминания, наполненные давно позабытым смыслом. По крайней мере, восточная мистика вполне допускала такой вариант развития событий.
«Интересно, что надо сделать, чтобы сейчас оказаться там же, где сейчас все эти рокеры? – подумал Эльдорадо. – Мысль интересная, я ее додумаю, но позже. А чем у них там песня кончилась? Прекратить убийства, пока сам не умер? Это как раз про меня. Надо что-то придумать, раз уж я каким-то образом ввязался в разборки между правительством и антирабской кампанией».
Эльдорадо начал думать, и в его сознании даже начал вырисовываться какой-то план, однако в этот момент в дверь нашего героя позвонили. В первый момент Эльдорадо подумал, что за ним пришел отряд полицаев, однако тут из коридора донеслось:
– Это я, Крулс!
Эльдорадо успокоился, мысленно отметив, что надо сдерживать паранойю, и пошел открывать. На пороге действительно обнаружился Крулс. У Крулса в руках обнаружились две бутылки портвейна.
Через некоторое время они сидели на кухне у Эльдорадо и вместе размышляли вслух.
– Да, Крулс, завязли мы тут с тобой, – сказал Эльдорадо.
– И не говори! – согласился Крулс. – Уволиться мы не можем, потому что некому нас увольнять, до зарплаты еще почти три недели, а за три недели нас успеют или арестовать, или пристрелить. Тогда и денег не будет, и ничего больше не будет!
– Вообще-то, всегда есть запасной вариант, – сказал Эльдорадо. – Нам надо бы поговорить с Грэем, может быть, что и придумаем.
– А почему именно с Грэем? – спросил Крулс.
– Потому что он учится на шпиона, – объяснил Эльдорадо. – А шпионы нередко попадают в подобные ситуации. Хотя я бы сказал, что наша ситуация больше напоминает катаклизм.
– А что такое «катаклизм»? – спросил Крулс.
Эльдорадо посмотрел на него, как на полного идиота и ответил:
– Ну, если в двух словах, то это когда всем хреново.
– А-а, ясно! – протянул Крулс, добавив еще одно слово к своему словарному запасу. – Только чем нам Грэй поможет?
– Ну как – чем поможет? – переспросил Эльдорадо. – Наверняка он-то придумает какой-нибудь план, как нам избежать праведного гнева нашего правительства.
– Зачем? – спросил Крулс.
– Чтобы нас не убили, придурок! – ответил Эльдорадо.
– Ах, да! – спохватился Крулс. – По-моему, мне алкоголя на сегодня хватит.
– И мне тоже, – кивнул Эльдорадо, допив свою бутылку. – Кстати, если хочешь протрезветь, можешь помочь мне вынести мусор.
– Давай, – сказал Крулс. – Почему бы и нет.
Эльдорадо и Крулс вышли из дома в прохладную апрельскую ночь. Лишь в апреле бывают такие ночи, когда воздух уже теплый и еще влажный от недавно растаявшего снега, небо будто бы возвышается над головой, как своды громадного храма, звезды подмигивают свысока в кристально чистом воздухе и хочется вдохнуть полной грудью и задержать дыхание, чтобы в полной мере насладиться всей гаммой ощущений. Так вот, Эльдорадо как раз стоял, задержав дыхание и глядя на звезды с пакетом мусора в руке, когда его окликнул Крулс:
– Эльдорадо, ты чего встал? Помойка в другой стороне!
– Сегодня такой красивый вечер, – ответил Эльдорадо.
– Тебе сегодня тоже больше пить нельзя, – пробормотал Крулс.
Навестив помойку, наши герои направились к дому Крулса – Эльдорадо решил проводить Крулса до квартиры, чтобы тот по дороге не наделал каких-нибудь глупостей.
«Хорошие» новости
Утром Эльдорадо и Крулс собирались встретиться с Грэем, однако столкнулись с весьма ощутимой проблемой – никто не знал, где Грэй живет или где его вообще можно найти. Эльдорадо предположил, что Грэй не пропустит очередной митинг, и позвонил Морвису, но никто не ответил.
– Любопытно, – пробормотал Эльдорадо. – Либо Морвис с самого утра уже на митинге, либо еще спит, или же…
– Или же что? – спросил Крулс.
Они сидели в квартире Эльдорадо, так как там, в отличие от квартиры Крулса, был телефон, а найти кого-то из активистов можно было только по телефону, да и то не всегда.
– Включи-ка телек, – вздохнул Эльдорадо. – Не исключено, что там что-нибудь интересное.
Крулс включил телек, они с Эльдорадо устроились на диване и стали ждать, когда покажут новости. Ждать им пришлось недолго – через несколько минут весь Квартал обошли кадры разбитого и сплющенного микроавтобуса – в нем Эльдорадо и Крулс столь часто катались на пару с трибуной и Ричмондом. Ведущий новостей, комментируя видеоролик, тараторил:
– Вчера вечером на окраине Квартала произошла ужасная автокатастрофа, в которой погибли несколько общественных деятелей, связанных с деятельностью антирабской кампании. Их микроавтобус выехал на встречную полосу и столкнулся с бульдозером. Бульдозер практически не получил повреждений, а от микроавтобуса мало что осталось.
Далее ведущий перечислил имена погибших – Эльдорадо совсем не удивился, что в микроавтобусе ехали Морвис и его друзья, выступавшие на вчерашнем митинге.
Зазвенел телефон. Эльдорадо выключил телек и снял трубку.
– Видел новости? – спросил голос Грэя.
– Видел, – кивнул Эльдорадо.
– В три часа придешь на площадь перед лукоморским кинотеатром, – сообщил голос. – Там будет стоять человек, раздающий рекламные листовки. Подойдешь к нему и спросишь, есть ли у него образцы товара. Получишь образец, принесешь его домой и разберешься, чего дальше делать.
– А Крулса-то можно с собой взять? – спросил Эльдорадо.
– Да бери, не жалко, – ответил Грэй.
– Хорошо, – сказал Эльдорадо. – Буду на месте. Пока.
Шпион повесил трубку, не попрощавшись.
– Кто это? – спросил Крулс, пока Эльдорадо вешал трубку.
– Это Грэй, – ответил Эльдорадо. – Нам пока не надо никуда ходить, а в три часа у нас встреча у кинотеатра.
– С кем? – спросил Крулс.
– Там увидим, – ответил Эльдорадо.
Многофункциональный «Сникерс»
Итак, Эльдорадо с Крулсом ровно в три часа приперлись к кинотеатру «Лукоморский». По площади перед кинотеатром шатались активисты антирабской кампании и внимательно разглядывали друг друга. Никакого человека с рекламными листовками поблизости не было. Эльдорадо и Крулс тоже какое-то время пошатались по площади. Наконец, на парковку около кинотеатра въехала машина, которую Эльдорадо сразу узнал – этот разбитый драндулет довольно часто стоял рядом с микроавтобусом, в котором перевозили трибуну. Поскольку драндулет и микроавтобус были единственными служебными машинами антирабской кампании, а микроавтобус с утра разбился, Эльдорадо сделал вывод, что Грэй с друзьями просто долго не могли завести драндулет.
Из драндулета вылез человек с пачкой рекламных листовок в руке, кажется, он рекламировал «Сникерсы» или что-то в этом роде. Большая часть людей, шатающихся по площади, ринулись к этому живому воплощению двигателю торговли. Крулс тоже хотел стартовать, но Эльдорадо удержал его.
– Погоди, – сказал Эльдорадо. – Смотри, как все ринулись – это может показаться весьма подозрительным.
– Кому это может показаться? – спросил Крулс.
– Да мало ли, – ответил Эльдорадо. – Вдруг за нами уже наблюдают правительственные агенты.
– Что, правда? – спросил Крулс, озираясь. – А почему же я их не вижу?
– А ты и не должен их видеть, – усмехнулся Эльдорадо. – Лучше пойди полюбуйся на афиши.
– Хорошо, – сказал Крулс и направился к афишам, а Эльдорадо начал не спеша перемещаться по площади в сторону человека-рекламы.
Впрочем, не все шатающиеся по площади активисты антирабской кампании сразу ринулись за свежей рекламой. Многие из них, как и Эльдорадо, рассудили, что надо сохранять маскировку.
Человек-реклама между тем приближался к Эльдорадо. Эльдорадо, приглядевшись, с трудом узнал в этом человеке загримированного Грэя.
– Добрый день, если вы когда-либо почувствуете голод и жажду, всего один «Сникерс» удалит и ваш голод, и вашу жажду, особенно, если вы купите вместе с ним бутылочку «Пепси-колы», потому что, как известно, есть «Сникерсы» всухомятку небезопасно для здоровья, – громогласно сообщил Грэй, всучивая Эльдорадо рекламную листовку.
– А нет ли у вас образцов товара? – громко спросил Эльдорадо.
– Конечно, угощайтесь! – воскликнул Грэй, доставая из сумки запечатанный пластиковый пакет и всучивая его Эльдорадо.
– И где ты все это взял? – тихо спросил Эльдорадо.
– Устроился вчера рекламным агентом, – ответил Грэй. – Заодно решил таким образом пополнить свой скромный бюджет.
– Молодец, – кивнул Эльдорадо, пряча пакет в карман. – А что так долго?
– Сначала машина не заводилась, да и пробки на дорогах, – ответил Грэй.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20