Нельзя согласиться с точкой зрения Б. С. Утевского
и 3. А. Вышинской, которые считают, что сообщение о
готовящемся или уже совершенном хищении, сделанное
должностному лицу, не являющемуся представителем
власти, не может служить, как правило, основанием для
исключения уголовной ответственности по ст. 5 Указа от
4 июня 1947 г. <Об уголовной ответственности за хище-
ние государственного и общественного имущества>
Подобная точка зрения необоснованно расширяет ответ-
ственность за недоносительство. Было бы, например, не-
верным привлекать к уголовной ответственности за недо-
несение рабочего, который сообщил о готовящемся на
заводе крупном хищении материальных ценностей не
представителю власти, а директору этого завода.
Уголовная ответственность за недонесение может на-
ступить только в тех случаях, если будет установлено,
что лицо достоверно знало о готовящемся или совер-
шенном преступлении. Решение вопроса о том, что сле-
дует понимать под достоверностью, имеет важное прак-
тическое значение. По поводу понятия достоверности в
советской юридической литературе высказывались раз-
личные взгляды. Г. Н. Александров полагает, что при
См. А. Васильев, Ответственность недоносителей по Ука-
зам Президиума Верховлого Совета СССР от 4 июня 1947 г. Ана-
логично решают данный вопрос С. Горелик (см. <Ответственность
недоносителей по Указам Президиума Верховного Совета СССР от
4 нюня 1947 г.>); Г. Н. Александров, (см. .<Ответственность
за недонесение по Указам Президиума Верховного Совета СССР
от 4 июня 1947 г.>, М., 1951, стр. 23), а также Т. Л. Сергеева
(см. <Уголовно-правовая охрана социалистической собственяостн
в СССР>, М" 1954, стр. 113, 114).
" <Судебная практика Верховного Суда СССР> 1949 г. № 3,
стр. 26.
Б. С. Утевский, 3. А. Вышинская, Практика примене-
ния законодательства по борьбе с хищениями социалистического
. имущества, М" 1954, сир. 131-132.
решении вопроса о достоверности необходимо руковод-
ствоваться объективным критерием, а именно брать за
основу прежде всего доброкачественность источников
осведомления, а не объем и характер самого осведомле-
ния . Следовательно, если данные, которыми распола-
гал недоноситель, объективно не могли вызвать сомне-
ний в реальности готовящегося или совершенного пре-
ступления, то он должен отвечать за недонесение неза-
висимо от того, был ли он сам уверен в достоверности
имеющихся у него сведений или не был. Такое толкова-
ние понятия достоверности нельзя признать правильным.
При определении любого уголовноправового поня-
тия, в том числе и понятия достоверности, мы должны
исходить из общих принципов советского уголовного
права. Как известно, один из принципов состоит в том,
что советское уголовное право отвергает объективное
вменение. Нам представляется, что если судебные орга-
ны при решении вопроса о достоверности будут исходить
лишь из объективного критерия, без учета того, был ли
сам недоноситель уверен в достоверности имеющихся \
него сведений или не был, они в отдельных случаях мо-
гут допустить объективное вменение. Поэтому под досто-
верностью необходимо понимать такую осведомленность
недоносителя о готовящемся или совершенном преступ-
лении, когда он был уверен в том, что преступление бу-
дет совершено или уже совершено. Само собой разу-
меется, что такая уверенность должна основываться на
не вызывающих сомнения фактах, а не на предположе-
ниях. Такими фактами могут быть личное наблюдение
совершения преступления или сговора преступников,
прочтение письма, записки или иного документа, в кото-
ром говорится о готовящемся или совершенном преступ-
лении, сообщение очевидца, обнаружение следов пре-
ступления и т. д.
)
См. Г. Н. Александров, Ответственность за недонесение
по Указам Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня
1947 г., М" 1951, стр. 24.
См. И. Горелик, Ответственность недоносителей по Ука-
зам Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г., М.,
1951; см. также Б. А. Куринов, Уголовная ответственность за
хищение государственного и общественного имущества, М" 1954,
стр. 114; Т. Л. Сергеева, Уголовно-правовая охрана социали-
стической собственности в СССР, М" 1954, стр. 114, 115.
Недоносительство подлежит наказанию только в том
случае, если виновный был достоверно осведомлен об
обстоятельствах, при наличии которых недоносительство
наказуемо. Так, в соответствии со ст. 5 Указа от 4 июня
1947 г. <Об уголовной ответственности, за хищение госу-
дарственного и общественного имущества> для уго-
ловной ответственности за недонесение органам власти
о достоверно известном готовящемся или совершенном
хищении необходимо, чтобы недоносителю было досто-
верно известно, хотя бы в общих чертах, одно из таких
обстоятельств, как совершение хищения либо шайкой,
либо повторно, либо в крупных размерах.
Для освобождения от уголовной ответственности за
недонесение необходимо, чтобы сообщение о достоверно
известном готовящемся или совершенном преступлении
было сделано своевременно, т. е. <... в такой крат-
чайший срок, в который лицо, осведомленное о преступ-
лении, может это реально осуществить> . Так, лицо до-
стоверно осведомленное о готовящемся разбое, будет
освобождено от ответственности за недонесение только
тогда, когда оно сообщит об этом органам власти до со-
вершения разбоя, если оно, конечно, имело для этого
реальную возможность. Если же это лицо без уважи-
тельной причины сообщит об этом с запозданием, т. е.
уже после совершения разбоя, то оно не может быть
освобождено от ответственности полностью. В месте с тем
факт донесения о совершенном разбое должен быть уч-
тен при назначении наказания. Нельзя полностью согла-
ситься с Т. Л. Сергеевой, которая утверждает, что нет
оснований привлекать к уголовной ответственности за
недонесение в тех случаях, когда лицо доносит о досто-
верно известном ему готовящемся иЛи совершенном, хи-
щении с известным запозданием в силу имевшихся у
него колебаний, вызванных теми или иными мотивами.
Вряд ли правильно решать данный вопрос в такой
категорической форме. Все зависит-от того, с каким за-
позданием было сделано сообщение о готовящемся пре-
ступлении, к каким последствиям это привело, знал ли
недоноситель о готовящемся или совершенном преступ-
Г. Н. Александров, Ответственность за недонесение по
Указам Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г.,
М., 1951, стр. 31.
" Си. Т. Л. Сергеева, Уголовно-правовая охрана социали-
стической собственности в СССР, М" 1954, стр. 118.
лении и т. д. Для освобождения недоносителя от уголов-
ной ответственности необходимо, чтобы он сообщил ор-
ганам власти обо всех известных ему обстоятельствах,
имеющих значение для предотвращения или раскрытия
преступления. Это положение имеет большое значение
потому, что в судебной практике встречаются факты,
когда лицо, которому стало достоверно известно о кон-
кретном преступлении, с целью избежать уголовной от-
ветственности сообщает органам власти лишь часть све-
дений, которыми оно располагает о подготовке или со-
вершении преступления.
С., возвращаясь вечером из города в поселок, стал
очевидцем разбойного нападения К. и Л. на граждан-
ку Ф. Преступники, пригрозив С. расправой, скрылись.
Подошедшим чрез некоторое время к месту происше-
ствия сотрудникам милиции С. по своей инициативе рас-
сказал о случившемся, однако не назвал фамилии и не-
которые другие известные ему данные о преступниках.
Народный суд, по нашему мнению, правильно привлек
С. по ст. 3 Указа Президиума Верховного Совета СССР
от 4 июня 1947 г. <Об усилении охраны личной собст-
венности граждан> за недонесение о совершенном раз-
бое .
С субъективной стороны недоносительство предпола-
гает наличие умыйяа. Виновный сознает, что, не сообщая
органам власти о готовящемся или совершенном пре-
ступлении, он тем самым не содействует органам социа-
листического правосудия в раскрытии или предотвраще-
нии преступления. Сознавая указанное обстоятельство,
виновный либо желает таким путем воспрепятствовать
или затруднить раскрытие или предотвращение преступ-
ления, либо допускает это. -
Попустительство. Под попустительством в советском
уголовном праве понимаются случаи бездействия лица,
когда лицо не воспрепятствовало или не предотвратило
преступление, хотя и имело возможность это сделать.
Понятие попустительства было известно советскому
уголовному законодательству еще в первый период су-
ществования Советской власти. В Руководящих началах
по уголовному праву РСФСР 1919 года (ст. 24) попу-
стительство рассматривалось в качестве пособничества
СМгВ. Г. Смирнов, Понятие прикосновенности по совет-
скому уголовному праву, Л" 1957, стр. 89-90.
преступлению и каралось во всех случаях. Такой подход
к ответственности за попустительство был вызван той
исторической обстановкой, которая сложилась в нашей
стране после победы Великой Октябрьской социалисти-
ческой революции. В тот период времени было необхо-
димо правовую обязанность борьбы с преступлениями
возложить не только на определенные органы, но и на
всех граждан. Такое положение позволяло органам пра-
восудия вести более успешную борьбу с преступлениями.
В дальнейшем, после окончания гражданской войны и
интервенции, когда обстановка в нашей стране значи-
тельно улучшилась, пределы ответственности за попу-
стительство были резко сокращены.
Уголовный кодекс РСФСР 1922 года знал уже лишь
один случай уголовно-наказуемого попустительства,
установленный ст. 114-а, которая предусматривала от-
ветственность за непринятие мер противодействия взя-
точничеству. Основные начала уголовного законодатель-
ства Союза ССР и союзных республик 1924 года не со-
держали специальных статей, в которых предусматри-
валась бы ответственность за попустительство. Отсутст-
вуют такие статьи и в Основах уголовного законодатель-
ства Союза ССР и союзных республик 1958 года. Уго-
ловный кодекс РСФСР 1926 года предусматривает толь-
ко один случай уголовно-наказуемого попустительства
(ст. 111-а).
Следовательно, по общему правилу, действующее
уголовное законодательство не возлагает на граждан
правовую обязанность предотвращать или воспрепятст-
вовать совершению преступления другими лицами. Су-
дебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда
СССР отвергла наличие состава преступления в дейст-
виях М., которая присутствовала при ограблении П" со-
вершенного Д" Л. и С., и не воспрепятствовала преступ-
лению. Коллегия указала, что бездействие М. не содер-
жит состава преступления, так как на ней не лежала
правовая обязанность воспрепятствования преступле-
нию . Однако в порядке исключения из приведенного
правила сознательное попустительство со стороны граж-
дан, заранее не обещанное исполнителю, при преступле-
ниях, недонесение о которых карается в уголовном по-
СССР> 1955 г.
См. <Судебная практика Верховного Суда
№ 1. ез 5-7.
рядке, следует рассматривать как недонесение. Так, по-
пустительство со стороны некоторых граждан соверше-
нию отдельных государственных преступлений, хищений
государственного или общественного имущества в круп-
ных размерах, повторно или организованной группой
(шайкой) и разбою должно рассматриваться как недо-
носительство и преследоваться по статьям законов, пре-
дусматривающих ответственность за недонесение об
указанных преступлениях. Однако ответственность за
такого рода недоносительство должна наступать только
в том случае, если лицо имело возможность сообщить о
совершаемом преступлении органам власти. Судебная
коллегия Верховного Суда СССР, рассматривая указан-
ное дело М" отвергла возможность ее обвинения в недо-
носительстве о разбойном нападении, совершенном Д.,Л.
и С., так как в деле не было доказательств того, что она
имела возможность немедленно сообщить -о совершае-
мом преступлении ".
В тех случаях, когда должностное лицо, на котором
лежала специальная обязанность предупреждать совер-
шение указанных преступлений, не приняло к этому не-
обходимых мер по халатности, оно должно отвечать не
за недонесение, а за бездействие власти или халатность
(ст. 111 УК). Так же обстоит дело с ответственностью
должностных лиц за попустительство совершению пре-
ступлений, недонесение о которых в уголовном порядке
не преследуется. Должностные лица, которые преступно-
халатным отношением к своим служебным обязанностям
создают благоприятную обстановку для совершения
преступления, подлежат уголовной ответственности по
ст. III, УК, а в некоторых случаях в зависимости от об-
стоятельств дела и по ст. 109 УК
Если по обстоятельствам дела будет установлено, что
должностное лицо, на обязанности которого лежит пре-
дупреждение совершения преступления, сознательно по-
пустительствует преступникам, то такое бездействие не-
обходимо рассматривать как соучастие в преступлении,
См. <Судебная практика Верховного Суда СССР> 1955 г.
№ 1, стр. 5-7.
" См. дело Б. <Сборник постановлений Пленума и определений
коллегий Верховного Суда СССР (1938 г. и первое полугодие
1939 г.)>, М" 1940, стр. 41; дело С. и др. <Судебная практика Вер-
ховаого Суда СССР> 1953 г. № 4, стр. 15.
ибо в данном случае должностное лицо устраняет пре-
пятствия на пути преступников и тем самым содействует
наступлению преступного результата . Так, заведомое
невоспрепятствование начальником совершению рас-
траты подчиненным следует квалифицировать как со-
участие в растрате.
Авторы учебника Общей части советского уголовного
права, касаясь ответственности за попустительство
контрреволюционным преступлениям, писали: <Должно-
стное лицо, в обязанности которого входит предупреж-
дение контрреволюционного преступления, сознательно
попустительствующее контрреволюционеру в осуществле-
нии его планов, само является, по существу, исполните-
лем контрреролюпионного преступления>.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39