Дыхание Глока стало шумным.
— Он мне очень нужен теперь. Он — единственный, кто может решить эту проблему. Сегодня утром за последние четыре часа вирусы сошли с ума. Они взбунтовались. Они вышли из под моего управления. Я заплачу за Коттера любую цену, которую ты назовешь.
— Взбунтовались все вирусы? — спросил Дерек. Непроизвольно его глаза начали осматривать воздух в комнате. В этот момент он не мог сосредоточиться над смыслом слов, которые произносил Глок.
— Все их них! — ответил Глок. — Всегда было несколько отбившихся от стада, которые, казалось, бунтовали и нападали на себе подобных. Но таких было очень мало. При их котором цикле жизни эти особи не представляли опасности. Может быть, они случайно убили нескольких людей, но эти особи не наносили реального вреда. Но сейчас…
Дыхание Глока стало более затрудненным и шумным. Пот градом катился по его лицу.
— Теперь они больше не подчиняются моему управлению по радио. Каждый делает то, что ему больше всего нравится. Я побоялся идти в приемную и посмотреть на них, несмотря на то, что приемная заэкранирована. Я боюсь сидеть здесь за своим столом. Я до смерти боюсь того момента, когда мне нужно будет выйти из комнаты. Эта комната также заэкранирована, но я же не могу оставаться здесь вечно. Рано или поздно мне нужно будет выйти. И тогда… или они меня ожидают…
— Покажи мне эту приемную, Раз, — сказал Дерек.
Глоку было трудно подняться со своего кресла. Когда он шел к южной двери, его походка была похожа на походку древнего слона, который пошатываясь неохотно бредет на свою последнюю прогулку на кладбище толстокожих. Остановившись перед средней дверью, он стоял колеблясь и не решаясь, затем безумно нажал кнопку на стене. Экран и дверь отворились вовнутрь.
Глок протиснулся в маленькую комнату, затем выскочил наружу. Он делал тщетные попытки закрыть дверь.
— Оставь ее открытой, — сказал Дерек.
Глок прекратил свои попытки закрыть дверь.
— Я… я полагаю, что здесь все-таки безопасней, — нерешительно сказал он. — Приемная заэкранирована тоже. Но я боюсь, что в экране может быть утечка. Я… — Он вытер пот с лица. — Я ужасно испуган, Джонни. Ужасно.
— Ты испуган только наполовину по сравнению с тем как это должно быть, — сказал ему Дерек.
— Иди в комнату впереди меня, Раз.
Глок отказался сделать это.
Правая рука Дерека скользнула в ботинок. Он извлек оттуда что-то, напоминавшее соломинку из веника, которая была спрятана в подошве его башмака. Он держал кончик этой соломинки на расстоянии дюйма от живота Глока. Глок отклонился от нее. Дерек следовал за ним.
— Я знал, что у тебя есть сканеры, которые могут найти на мне любой металлический предмет, — сказал ему Дерек. — Поэтом я принес с собой эту маленькую пластмассовую соломинку, которую твои сканеры не могли найти. У соломинки на конце есть что-то маленькое, Раз, что-то, что могут приготовить только несколько химиков.
Глок уставился на соломинку. Конец ее был немного обесцвечен. Казалось, что это обесцвечивание его заворожило.
— Она… отравлена?
— Да, — ответил Дерек. — Я могу воткнуть ее или бросить. Это не больно и ты ничего не почувствуешь. Как только кончик попадет в поток твоей крови, ты вообще не будешь никогда ничего чувствовать.
Глок по-прежнему смотрел на кончик соломинки.
— Повернись и положи руку на стену, — приказал Дерек. — Я не хочу чтобы ты стал нервным и воспользовался одной из пушек, которые ты прячешь в своих штанах, Раз.
Глок подчинился и повернулся как неуклюжий слон. Дерек вытащил небольшой газовый пистолет из правого кармана его пиджака, крошечный автоматик из левого. Из внутренней кобуры он взял мощный автоматический пистолет. Из лацкана пиджака он вытащил крошечный стилет из стали, длиной в сосульку и острый как она. Все это он положил в свои карманы.
— Ты настоящий ходячий арсенал, Раз. Ты просто любишь эти игрушки или зачем тебе так много?
— Человек в мое положении должен принять меры, чтобы защитить себя, — угрюмо ответил Раз. — Я не собирался использовать ни одну из них против тебя.
— Но только до тех пор, пока ты не посчитаешь это необходимым, Раз. Ты был бы единственным справедливым судьей до того и после того, как бы я умер. Теперь иди впереди меня в приемную, Раз. И не делай никаких резких движений, потому что у тебя могут быть еще пушка, спрятанная где-то поблизости.
Пот градом катился по жирному лицу мужчины.
— Там может быть смерть, Джонни.
— Смерть знакома нам обоим, Раз, — ответил Дерек. — Иди впереди меня.
Похожий на человека, который знал, что позади у него смерть, и который боялся той смерти, которая ожидала его впереди, Глок, пошатываясь, шел к приемной. Дерек следовал за ним. Передняя стена большой комнаты была сделана из стекла и в него был вмонтирован тонкий экран из проводов. Глок нагнулся перед коробкой, в которой лежало несколько пар громоздких очков, с тонкими линзами.
— Ты… ты должен надеть эти очки, чтобы видеть, что находится в этой комнате.
— Мне не нужно пользоваться очками, — ответил Дерек.
— Ты имеешь ввиду, что можешь видеть… можешь видеть…
— Я натренировал свои глаза, чтобы видеть их. Да, Раз, я могу видеть вирусы.
— Я не был бы в живых, если бы не мог видеть их.
В следующей комнате, приспособленной для обычного зрения, были длинные чаны с химикатами. Над ними для их питания было подвешено нечто, напоминающее антенну радара, которая фокусировала невидимое излучение на химикаты в чанах.
Оборудование в следующей комнате не привлекло внимание Дерека. Его внимание привлек воздух. В нем было оживленное движение крошечных искр голубого света, которые, как казалось, двигались и вертелись так, что они образовывали тысячи извивающихся матриц.
Здесь кружились вирусы. Они танцевали, они вертелись, они вспыхивали в колесах света, они взрывались как ракеты фейерверка Четвертого Июля, они образовывали изгибающиеся структуры, похожие на неоновую рекламу старого времени. Казалось, что они вспыхивали, вступая в жизнь, а затем исчезали.
Запомнив, что говорил ему Коттер, он посмотрел вниз на чаны. Там были видны голубые вирусы, которые, очевидно, рождались здесь под влиянием излучения, которое падало на химикаты и давало им жизненную силу.
Дерек наблюдал за рождением нового выводка!
Большой мужчина чувствовал, что его кожа сползает. В этом веке змеи считались созданиями прошлого. Их можно было видеть только в зоопарках, может быть, они водились в дождливых тропических лесах. Но глубокие уровни его сознания, его генетическая наследственность от своей расы по-прежнему хранили память о настоящих джунглях и змеях, которые там ползали. При виде вирусов что-то вызвало отвращение на глубоких уровнях расового ума Дерека, вызвало ужас из старых потайных областей древнего разума.
Если бы комната была заполнена змеями, если бы они скручивались в клубки в илистых норах джунглей под деревьями, вымокшими от дождя, если бы падали вниз с веток, впечатление было бы аналогичным.
Ужас и отвращение овладели Дереком не только от впечатлений, исходящих из бесчисленных веков, но также и от вида самих вирусов. Они были врагами здесь на Земле, эти потомки другой звезды. Они не принадлежали Земле, они не соответствовали порядку на Земле, они не развились на этой зеленой планете. Частично ужас исходил и от недоверия ко всему враждебному, но, в основном, его причиной было количество вирусов. Их было так много за стеклянными перегородками с проволочным экраном. Сотни, тысячи, может быть десятки тысяч находились в следующей комнате. В окнах в дальней части комнаты было сделано специальное отверстие. Они проходили через отверстие и возвращались. Создавалось впечатление, что в улье роятся пчелы.
Глок показал на мощное радиооборудование в комнате вирусов, органы управления которого находились в приемной на стенной панели.
— Я всегда мог управлять ими раньше с помощью этой радиоаппаратуры, но больше не могу этого делать. Его голос был похож на тихое карканье. При этих словах Дерека охватил еще больший ужас. Он соединялся с чем-то близким к вине, что было для Дерека новым чувством. Вина появилась, когда он вспомнил о маленькой стеклянной сфере, которую он дал человеку на эскалаторе. Задачей сферы было усилить стремление к свободе в душе человека.
— Повлияло ли излучение маленькой сферы на вирусы? Глок сказал, что он управлял ими с помощью радиоаппаратуры. Излучение от маленькой сферы было аналогично радиоизлучению. Может быть, вирусы приняли это излучение? Может быть, он совершенно непреднамеренно освободил вирусы?
— Боже мой! — прошептал Дерек. — Неужели я сделал это?
Чувство вины все больше возрастало в нем. Глубоко в его сердце было желание освободить людей от цепей экономики и образования, которыми они были связаны. Он также хотел свободы для себя и своего сообщества, свободы для всех городов на Земле, чтобы они делали свой бизнес так, как они хотели, свободы иметь дома и семьи, если они этого желали. Так как Глок был главным препятствием в этом деле, он должен предпринять меры, чтобы изменить Глока. Так как у Глока были вирусы, он также должен что-то предпринять в отношении этих ос с другой звезды.
Он должен что-то сделать с ними! Он освободил их вместо того, чтобы сделать это с людьми!
Что означает свобода для вирусов? Он даже не мог представить себе ответа на этот вопрос. Люди с помощью общения друг с другом научились уважать права, достоинства и собственность других людей, по крайней мере немного. Правда, они легко забывали это и им нужно было напоминать часто, что другой человек также имеет свои права, и что он также человек. У вирусов нет такой истории. Может быть, они ничего не знают об уважении прав других, и они являются для них враждебной формой жизни. Если это правда, то за этим последует битва не на жизнь, а на смерть.
В соседней комнате прозвучал зуммер. Дерек не слышал его. Зуммер прозвучал снова. Теперь Дерек почувствовал звук и то что Глок пошел в соседнюю комнату и разговаривает.
— Пусть они подождут, — сказал Дерек.
— Но это — чрезвычайное происшествие, — запротестовал Глок. — Я приказал, чтобы меня не беспокоили, когда я буду говорить с тобой. Поверь мне, мой секретарь не пропустила бы ни одного вызова, если бы в этом не было крайней необходимости.
Пот струйками стекал по его лицу. Напряжение свело его челюсти.
— Ладно, мы посмотрим что это за чрезвычайное происшествие, — сказал Дерек.
Глок вперевалку подошел к своему столу. Глок закрыл дверь приемной, которая вела к вирусам и последовал за ним. Глок соскользнул в кресло и нажал потайную кнопку. На стене ожил экран телевизионной системы.
На экране появилось искаженное от ужаса лицо его секретаря.
— Что случилось, Бесс? — спросил Глок.
— Что-то… что-то… — Слова застревали у нее в горле, когда она пыталась говорить, но затем вырвались наружу. — Что-то неправильное происходит внизу, мистер Глок.
Ее голос захрипел и утих, но затем появился снова.
— Что-то ужасное!

7

То, что Дерек увидел за последние часы уходящего дня было более ужасным, чем все, что он видел и мог вообразить. Он даже с трудом понимал, что на западе над горами садится солнце.
Это же солнце, которое смотрело вниз на третью планету, видело как проходили на ней землетрясения и потопы, видело рождение новых континентов, видело как они сползают, опустошенные в ненасытные моря. Оно видело, как чума уничтожает огромные популяции людей, видело как завоеватели стирают с лица земли целые нации, чтобы построить свои империи, видело как начинаются войны и как они продолжаются. Казалось, ни одно из этих событий не удивляло солнце. Его дети на третьей планете должны научиться как совладать с такими вещами, и друг с другом.
Неважно, что происходило на третьей планете — солнце приготовилось продолжать свой заход. Если оно не находило ничего на западных континентах, когда оно поднималось утром — ладно, другие континенты тоже временно теряли пропорциональное количество жизненной силы, которую оно посылало им. Историю веков можно записать в пяти словах: Сегодня здесь, а завтра там. Если все его дети сойдут со сцены, то что ж, оно снова начнет процесс создания жизни на третьей планете.
Солнце обладало терпением и прогнозом всех событий.
У Дерека не было ни такого прогноза, ни такого терпения. Его зрение было короткофокусным и искажалось потому что он хотел остаться в живых.
У Глока было такое же самое желание. И если одно и то же не делало их друзьями, то это, по крайней мере помогало им лучше понимать друг друга.
Жирный мужчина сидел за столом, которое было таким большим как тренировочное футбольное поле. Пот тек по нем у ручьями. В этой комнате находилась шпионская система, самая дорогая из всех, которые можно купить за деньги, и самая умная из тех, которую можно спроектировать. Скрытые телевизионные камеры находились повсюду в Корпорейшн Билдинг, даже в комнате для женщин. Но он на них сейчас не смотрел. Он не смотрел на людей и не слушал тех, которые плели интриги против него. Он трепетал, содрогался и потел. Он переключал камеры в надежде найти помещение, в котором он найдет хоть какое-то утешение.
Но он не видел ничего утешающего.
В одной из комнат, которая появилась на экране на стене, он увидел президента одной из самых больших корпораций в этом огромном здании, высокого седого мужчину, который лежал головой на столе и был мертв.
Его секретарь открыла дверь его личного офиса и что-то вошло вместе с ней.
Она пыталась бежать.
Она успела выбежать в приемную перед тем как упала. Когда она упала, она пыталась ползти. Но это ей не удалось.
Прекрасная блондинка с длинными, стройными ногами и полированными ногтями, красными губами и волосами цвета льняного шелка лежала на полу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17