Трюк заключался в том, что верхние этажи становились все ниже и ниже. Каждый следующий слой комнат был сплющен как раз настолько, что занимал лишь одну двадцатую оставшейся части высоты отеля — таким образом, всегда оставалось место еще для девятнадцати этажей.
Разумеется, у здания не было крыши. Она и не требовалась, поскольку каждый этаж был защищен от непогоды находящимися выше этажами. Я внимательно посмотрел на щелочки верхних окон и подивился, как может кто-нибудь пользоваться комнатой с потолком на расстоянии одного дюйма от пола. Я уж не говорю о комнате с таким низким потолком, что электрону пришлось бы пригнуться, чтобы войти в нее.
Лужайки позади отеля были на виду, и я разглядел несколько групп гуляющих. Приподнятая терраса с рестораном примыкала к отелю сбоку, и там сидело несколько постояльцев. Лишь немногие из них были людьми.
Я пробрался вдоль по дорожке к входу в отель. На территории отеля было высажено несколько деревьев и кустов. Все они бесконечно ветвились, превращаясь в фантастическое сплетение мельчайших деталей. Я сдуру засунул руку в один куст, а потом несколько минут выпутывался из него. Со скамейки за мной безучастно наблюдала огромная медуза. Сдержанно кивнув, я поспешно миновал ее.
К моему облегчению, число ступеней, ведущих в гостиницу, было конечным. Вестибюль был тускло освещенным и просторным, но не чересчур. Я подошел к стойке администратора и выпалил вековечный вопрос «Где я?» Я заговорил слишком громко, и несколько постояльцев, слонявшихся по вестибюлю, прервали беседу и прислушались.
По виду администратор был человеком, хотя пышная черная борода и скрывала большую часть его лица. Одетый по моде 1900-х годов, он пристально смотрел на меня сквозь очки в золотой оправе с маленькими овальными стеклами.
— А как вы думаете, где вы? — Авторучка в его руке зависла над листком бумаги, будто он собирался записать мой ответ.
— Это — это небо?
Администратор сделал короткую запись.
— Обычно мы называем это место Изнанкой. Изнанкой Саймиона.
Последнее слово эхом зазвенело в моих ушах. Я все-таки сделал это. Эх, если бы я повнимательнее прочитал ту брошюру.
— Как же новичок вроде вас сумел попасть сюда? — перебил мои мысли администратор.
— Я летел.
Похоже, это произвело на него впечатление.
— По своей воле? Неплохо, совсем неплохо. Я полагаю, вы хотите взобраться на Гору Он?
— Ну, не сразу… — начал было я. По какой-то причине это вызвало у него довольную улыбку. Я оставил ее без внимания. — Как называется этот отель?
— Отель Гилберта.
При виде наряда администратора в моей памяти что-то шевельнулось, а когда я услышал название отеля, я вспомнил свой сон на кладбище. Дэвид Гилберт. В своих популярных лекциях он часто говорил об отеле с количеством номеров алеф-нуль. Отель Гилберта.
В наплыве эмоций я наклонился к администратору:
— Он здесь?
— Профессор Гилберт? Вы сможете увидеть его попозже, за чаем.., если найдете себе какую-нибудь одежду.
До меня только сейчас дошло, что я наг, а все остальные — одеты. И я вдруг ощутил давление множества взглядов, которых мой вид забавлял. Повинуясь оборонительному рефлексу, я сжал ягодицы вместе.
— У меня нет с собой багажа, и вообще…
Я услышал позади какой-то скрип и скрежет и обернулся, прикрыв одной рукой гениталии. Жук ростом с человека, раскачиваясь, быстро приближался ко мне по ковру. Две его передние лапы были высоко подняты, и он ими размахивал. С его жала капала какая-то струящаяся жидкость. С воплем я перескочил через стойку администратора.
Жук дошел до стойки и поднялся перед ней во весь рост. Два фасетчатых глаза внимательно разглядывали меня, в то время как на поверхности стойки собиралась лужица пугающего вида слюны насекомого.
— Сделайте что-нибудь, — сдавленным голосом попросил я администратора.
Он лишь хмыкнул и отошел в сторону, чтобы жуку было лучше меня видно. Тот постоянно обмакивал свои передние лапы в слюну и сплетал ее в крепкие серебристые пряди. Неожиданно жук потерял равновесие и с грохотом упал спиной на пол, утянув за собой клубок загустевшей слюны. Я не видел его, но отчетливо слышал активное пощелкивание его лап.
Я осторожно перегнулся через стойку, чтобы посмотреть, чем это существо занято. Все его восемь — а может, шесть — лап суетились вокруг серебристого комка слюноволокна. По его виду можно было предположить, что он прядет что-то вроде кокона — возможно, чтобы засунуть меня в него и превратить в корм для своих личинок.
— Знаете ли, вам следует поблагодарить его, шепнул мне администратор. — Его зовут Франкс.
— Поблагодарить его за что?
— За костюм, который он для вас делает, — прошипел администратор.
И тут жук закончил свое занятие. После нескольких секунд отчаянного барахтанья и раскачивания он перевернулся со спины на ноги. Прощебетав что-то, он рас" стелил серебристый спортивный костюм на полу.
Я перелез через стойку обратно и нырнул в шелковистую одежду. Она была точно по мне и застегнулась спереди, стоило мне дотронуться до нее. На костюме даже были карманы.
Я чопорно поклонился и сказал:
— Благодарю вас, Франкс. Если когда-нибудь я смогу чем-нибудь…
Снова раздался скрип, и я напрягся, пытаясь понять его. На самом деле, это была человеческая речь, витиеватая английская речь, только сильно ускоренная. Послушав всего минуту, я уже чувствовал себя так, будто его рассказ мне давно знаком. Кто-то… «какой-то находящийся во мраке невежества ксенофоб».., швырнул в него яблоком. Оно застряло в его спине и начало гнить. Он расправил свои броневые надкрылья-доспехи, чтобы показать мне это место. Не мог бы я вычерпать гниющее яблоко и плоть?
— Ну, наверное, — неуверенно произнес я. — Если бы у меня была ложка…
Франкс поспешно пересек вестибюль и подошел к женщине в черно-белом, сшитом у портного шелковом костюме, которая попивала кофе из маленькой чашечки.
Она с омерзением отпрянула от него, а он схватил со стоявшего перед ней столика ее чашку. По дороге он подцепил со стойки газету и поспешно вернулся ко мне.
Мне ничего не оставалось, как выскрести пораженный участок на обширной спине насекомого. Я вываливал дурно пахнущие комки на расстеленную Франксом газету, еле сдерживая рвоту. У меня создалось впечатление, что я производил на постояльцев нехорошее впечатление, и испытал облегчение, когда операция была завершена.
Во время операции гигантский таракан стоически хранил молчание. Потом он медленно повернулся, чтобы рассмотреть кучу грязи на газетке. По-прежнему не издав ни звука, он опустил голову и принялся поедать ее.
Я отвернулся. Администратор пристально смотрел на меня, его глаза и борода ничего не выражали.
— Вы добрый человек, мистер…
— Рэймен, — сказал я. — Феликс Рэймен. Вы можете дать мне комнату? Я очень устал.
— Мест нет.
— Этого не может быть, — запротестовал я. — У вас бесконечное множество комнат.
— Да, — сказал администратор, и в глубине его бороды сверкнули зубы. — Но у нас также бесконечное множество постояльцев. По одному в номере. Как мы можем разместить вас?
Вопрос не был риторическим. Он опять снял колпачок с ручки, чтобы записать мой ответ. Тут мне припомнился Ион Тихий из рассказов Станислава Лема, и ответ был найден.
— Переселите жильца из номера 1 в номер 2. Жильца из номера 2 в номер 3. И так далее. Каждый постоялец выезжает из своего номера и перебирается в следующий по порядку. Номер 1 останется пустым. Вы можете поселить меня туда.
Администратор что-то быстро записал в своем блокноте.
— Прекрасно, мистер Рэймен. Распишитесь, пожалуйста, в журнале регистрации, а я пока все организую… — Он вручил мне тонкую, в кожаной обложке, книгу и, отвернувшись, заговорил в микрофон.
Я листал журнал, замечая тут и там известные имена среди незнакомых каракуль. Я нашел пустую страницу и расписался на ней. Любопытствуя, сколько страниц осталось до конца, я попытался перелистать их все.
Скоро стало ясно, что в книге бесконечное множество страниц. Я включил ускорение и пролистал алеф-нуль страниц. И все равно там оставалось еще много. Я отлистал еще алеф-нуль страниц, и еще алеф-нуль. И все-таки оставалось еще очень много страниц.
Я начал ухватывать страницы пачками, листая все быстрее и быстрее… Меня остановил подошедший и закрывший книгу администратор.
— В таком темпе вы никогда не дойдете до конца. В ней алеф-одна страница.
За моей спиной Франкс, гигантский таракан, закончил свою скромную трапезу. Я посмотрел на него с отвращением. Он ел свою гнилую плоть.
— Ну-ну, не надо, — сказал он, прочитав выражение на моем лице. — В доме отца моего много чертогов, а?
Каннибализм выражает, в конечном итоге, глубочайшее уважение к поедаемому, если так можно выразиться… будь он даже мой покорный слуга — я сам. — Он визгливо рассмеялся, довольный собственным красноречием, и, наклонившись, вылизал последние капли жижи.
Прежде чем мне удалось украдкой уйти, он снова заговорил:
— Вы уже получили право на проводника? Нет? Удачи вам. Теперь найти проводника не так уж невозможно, логически это не исключается, вы понимаете, но вероятность.., я полагаю, вы понимаете теорию вероятностей?
Мне ужасно хотелось от него отделаться. Его громкая цветистая речь привлекла внимание всего лобби.
— Я математик, — резко сказал я.
— Математик! Это же просто восхитительно! А позвольте поинтересоваться вашей специализацией?
— Я очень устал. — Я отступил от него на шаг. — Может быть, позже.
— Может быть, позже будет слишком поздно, — воскликнул жук, занимая позицию между мной и лифтами. — Имеется нулевая вероятность найти проводника.
Как математик, вы это должны понимать. Не невозможно, но нулевая вероятность. И тем не менее вы хотите взобраться на Гору Он. У меня такие же устремления.
Какую команду мы составим! Франкс и Феликс! — Он выкрикнул наши имена так, что все в вестибюле слышали. Я застонал, но он продолжал свою болтовню:
— Феликс и Франкс. Я — поэт, Феликс, провидец, царь-философ. А вы — вы добрый самаритянин, математик и более того. Гораздо, гораздо более того, но уж по меньшей мере математик, специализирующийся на.., на…
Он не собирался останавливаться, пока я не скажу ему.
— Теория множеств, — устало произнес я. — Бесконечные числа. — Я уже пожалел, что принял этот спортивный костюм.
Жук высоко воздел свои передние лапы и пародийно изобразил мусульманское приветствие.
— Мои молитвы услышаны, — сказал он. — Иди с миром, сын мой. Не плати никому злом за зло. Крепко держись за того, кто…
С застывшей на лице кривой усмешкой я прошагал к лифтам.
10. ЧТО ТАКОЕ МОЛОКО?
Лифтом управляла крупная креветка в голубой ливрее с латунными пуговицами. По крайней мере с виду это было похоже на креветку. Состоящий из сегментов хвост аккуратно подвернут, а сама креветка сидела в узорчатом ведерке, полном чего-то, напоминающего консоме.
Вместо кнопок в лифте был горизонтально расположенный рычаг, который креветка могла перемещать взад-вперед своими усиками-антеннами.
Мне все еще было любопытно, как люди помещались в этих низеньких комнатах в верхней части отеля, и я решил спросить.
— Я живу в первом номере… — начал я.
Меня перебил скрипучий голос креветки:
— Только не говорите этого коридорным! Из-за вас им пришлось всех переселять! — Он — это был он — повернул ко мне голову и посмотрел черным глазом-бусиной. — Ваш костюм похож на тараканью слюну, — заметил он через некоторое время. Лифт все еще не двинулся с места.
Мне стало довольно обидно. Я-то был уверен, что выгляжу шикарно.
— Как насчет прокатить меня наверх? — поинтересовался я.
— Без проблем, приятель.
В лифте была стеклянная дверь, и я смотрел на то, как мимо мелькают бесчисленные этажи.
— Почему потолок не становится ниже? — спросил я через некоторое время.
— Я почем знаю? — проскрипела креветка.
Мы неслись вверх все быстрее, и мне приходилось все время как бы переключать скорости в своем умственном механизме, чтобы уследить за мелькающими этажами. На многих из них я видел людей и какие-то существа — движущиеся существа — всевозможного вида. Нельзя быть чересчур разборчивым, если надо заселить алеф-нуль комнат. Но потолок, похоже, так и оставался на расстоянии десяти футов от пола.
— Наверное, имеется какой-то искажатель пространства, — полувопросительно сказал я креветке. — Что-то, заставляющее все уменьшаться в размерах при движении вверх.
— А что же будет на самом верху? — понимающе проверещала креветка. — Мы превратимся в Блонди и Дагвуда?
Я медленно покачал головой. Непохоже было, что мы когда-нибудь достигнем верха. У отеля не было ни крыши, ни последнего этажа. Интересно, что бы увидел человек, прыгнувший с парашютом над отелем? Я вспомнил, как моя рука застряла в бесконечно ветвящемся кусте перед отелем…
Вдруг все почернело. Я слышал, как где-то рядом смешливо фыркает креветка:
— Это самый верх, профессор. Не желаете ли выйти?
Я принялся шарить вокруг, но не мог нащупать стенок лифта. Что же исчезло — стенки или мое тело?
— Где мы? — По крайней мере голос у меня еще был.
— А как вы думаете, где мы?
— Ни.., нигде.
— Снова угадали, — весело пискнула креветка.
Я ощутил сильный толчок, и вновь появился свет, а мы помчались обратно вниз мимо алеф-нуля этажей отеля Гилберта.
Я был потрясен, и меня раздражала грубость креветки. Последней каплей было, когда он пощекотал мне ухо своим острым усом.
— Ты бы мне понравился гораздо больше, будь ты зажарен на вертеле с грибами и луком, — рявкнул я.
Остаток пути мы проехали в тишине.
Я вышел на этаже, расположенном над вестибюлем, и быстро нашел свою комнату. В ней были кровать, застеленная стеганым пуховым одеялом и муслиновым покрывалом, уютного вида кресло, элегантный письменный стол орехового дерева и умывальник. На полу лежал красно-синий восточный ковер, а на стенах висело несколько картин.
Я захлопнул за собой дверь и подошел к окну, выходящему на гору. Насколько я мог видеть, крутые луговые склоны простирались вверх, перемежаясь регулярными каменными поясами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30