https://wodolei.ru/brands/1marka/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

тот сидел и курил трубку. Вдоль всей ограды росли великолепные розы. Блэк остановился и стал вслух ими восторгаться. Завязался разговор. Ему понадобился почти час, чтобы увести садовника от роз к личности предыдущего викария, а уже от него еще глубже к Уорнеру, его жене и, наконец, к Мэри Уорнер. Перед ним развернулась целая история, но, к сожалению, в ней не было ничего такого, чего бы он уже не слышал в деревне.
Преподобный Уорнер был человеком с трудным характером, недружелюбный и безжалостный по отношению к своим прихожанам. Никакого интереса к саду. Кроме того, высокомерный тип. Но если вы сделаете что-нибудь не так, он навалится на вас словно тонна кирпича. Леди была совершенно иной. Такую жалость все испытывали, когда она умерла. Маленькая мисс Мэри также была очаровательной девочкой. Мать очень любила ее и гордилась ею.
– Я полагаю, что преподобный отец решил внезапно покинуть это место, так как чувствовал себя одиноким после смерти миссис Уорнер? – спросил Блэк, предлагая Харрису свой табак.
– Нет, его отъезд не имел к этому никакого отношения. Причиной явилось слабое здоровье маленькой девочки, поскольку после сильной болезни ей рекомендовалось жить за границей. Она ведь перенесла ревматическую лихорадку. Поэтому они отправились в Канаду, и мы больше ничего о них не слышали.
– Ревматическая лихорадка? – проговорил Блэк. – Хуже не может быть.
– Да, но она заразилась не здесь, – сказал старый Харрис. – Моя жена всегда проветривала помещения и тщательно смотрела за каждой вещью. Точно, она подхватила это в школе, и я помню даже, как сказал своей жене, что викарий должен привлечь к ответственности учителей за небрежность. Ведь девочка чуть не умерла.
Блэк обломал ветку розы, сорванную для него Харрисом, и воткнул ее в петельку лацкана.
– Ну и почему викарий не привлек школу к ответственности? – спросил он.
– Он не сказал нам, сделал он это или нет, – ответил садовник, – он просто попросил нас собрать и упаковать вещи девочки и переслать их в Корнуолл по адресу, который он нам дал. Затем приказал упаковать свои собственные вещи, закрыть чехлами мебель, и, прежде чем мы узнали, что же происходит, подкатил большой автофургон, погрузил мебель и увез ее на склад или в магазин для продажи. Позже мы слышали, что она была продана. Викарий сказал еще, что покидает свой пост и они уезжают в Канаду. Больше всего моя жена переживала за Мэри; мы никогда не услышали и слова от них, а ведь мы служили ему верою и правдою много лет.
Блэк согласился, что это не самая хорошая плата за добро, которое было сделано ими.
– Так что? Школа эта находилась в Корнуолле? – поинтересовался он. – В этом случае я вовсе не удивлен тем фактом, что кто-то подхватил ревматическую лихорадку в Корнуолле. На мой взгляд, это самое сырое место в графстве.
– О нет, сэр, – произнес старый Харрис. – Мисс Мэри была отвезена в Корнуолл с целью выздороветь. Насколько мне помнится, местечко называлось Карнлит. В школе же она была в Хите, графство Кент.
– Так и моя дочь в школе недалеко от Хита, – не моргнув глазом соврал Блэк. – Но я думаю, что это в другом месте. Как называлась школа, которую посещала Мэри?
– Затрудняюсь сказать вам, сэр, – ответил старый Харрис, покачивая головой, – это было так давно. Однако я хорошо помню, что Мэри называла это место прелестным, расположенным прямо на берегу моря, и она была там очень счастлива благодаря играм, забавам и всякое такое.
– А-а, – протянул Блэк, – значит, это не одна и та же школа. Школа моей дочери расположена на материке подальше от моря. Не правда ли, выглядит всегда очень смешно, когда люди хватаются не за тот конец палки. Этим вечером я неоднократно слышал мнения людей, высказываемые в адрес мистера Уорнера, как правило, негативного плана, – сомнительный в целом человек. Так вот, кто-то упомянул, что причиной, заставившей его срочно покинуть вашу деревушку и выехать в Канаду, была сильная травма у его дочери, полученная в результате железнодорожной аварии.
Старый Харрис насмешливо улыбнулся.
– Эти парни в ресторанчике наговорят вам такого, если наберутся изрядно пива, – произнес он. – Что, на самом деле железнодорожное крушение? С какой стати, все в деревне с самого начала знали, что это из-за ревматической лихорадки. Викарий чуть с ума не сошел, беспокоясь за ее состояние, поскольку его срочно вызвали в школу. Я никогда в жизни не видел такого удрученного человека. Должен честно признаться вам, что ни я, ни моя жена до этого случая даже не предполагали, что викарий так сильно любит свою дочь. Мы думали, что он безразличен к ней, так как она была целиком маминой дочкой. Когда он вернулся из школы, его лицо было просто ужасным. Помню, он только сказал моей жене, что Бог должен покарать ее классного руководителя за преступную беспечность. Это были его точные слова: преступная беспечность.
– А может быть, у него самого совесть была нечиста, и он осуждал школу, хотя в душе винил во всем себя? – предположил Блэк.
– Возможно, – согласился задумчиво Харрис, – вполне возможно. Всегда хочется свалить вину на кого-нибудь другого.
Блэк почувствовал, что наступило время снова вернуться к розам, так как больше какой-либо полезной информации здесь, в Лонг Коммон, ему вряд ли удастся выудить. Он задержался еще минут на пять, сделал заметки по сортам, которые рекомендовал выращивать ему, простому любителю, желающему как можно быстрее добиться результата, старый Харрис, пожелал ему доброго вечера, и вернулся в гостиницу. Блэк безмятежно заснул, а следующим утром сел на первый же поезд в Лондон.
После полудня того же дня Блэк поездом прибыл в Хит. Там в отеле он обратился за информацией к управляющей.
– Видите ли, – начал он, – я ищу на побережье школу, подходящую для моей дочери. Насколько мне известно, в этом месте имеется одна или две, заслуживающие внимания. Я подумал, что вы могли бы случайно знать их и, следовательно, дать рекомендации.
– Да, действительно, – ответила управляющая гостиницей, – в Хите имеется две очень хороших школы. Одна, где директором мисс Брэддок, расположена на верху холма. И, конечно, «Святые пчелы» – большая школа с совместным обучением, находящаяся на самом берегу. Здесь, в отеле, как правило, останавливаются родители детей, которые учатся в «Пчелах».
– Совместное обучение? – переспросил Блэк. – И она всегда имела этот профиль?
– Да, с самого основания, то есть более тридцати лет, – ответила управляющая. – Мистер и миссис Джонсон, создавшие эту школу, до сих пор являются ее руководителями, хотя, конечно, теперь это уже довольно пожилые люди. Школа прекрасно управляется и имеет блестящую репутацию. Я знаю, что часто высказываются возражения в отношении совместного обучения, поскольку некоторые родители считают, что девочки становятся мужеподобными и грубыми, а мальчики, наоборот, приобретают женственность и мягкость. Однако сама я ни разу не замечала признаков этого. Дети выглядят очень веселыми, точно так же как и любые другие. Тем не менее дети воспитываются в ней только до пятнадцати лет. Если вы желаете, мне не составит никаких трудностей организовать вам встречу либо с мистером, либо с миссис Джонсон. Я знаю их очень хорошо.
– Большое вам спасибо, – ответил Блэк. – Я был бы вам очень признателен за это.
Свидание было назначено на завтра на половину двенадцатого. Блэк был очень удивлен, узнав о том, что в «Святых пчелах» совместное обучение. Он никогда бы не подумал, что преподобный Генри Уорнер согласится отдать дочь в такую школу. А то, что из двух школ именно «Святые пчелы» была той, где училась Мэри, совершенно определенно следовало из описания старого Харриса, садовника. Это она выходила непосредственно на море, и ее со всех сторон окружала зелень. Другая школа, руководимая миссис Брэддок, располагалась за холмом и таким образом была скрыта от водного простора. Естественно, находясь почти в центре городка, она не имела такого красивого зеленого окружения, да и вид с ее территории открывался не такой красивый. Кроме того, ее спортивные площадки были существенно меньше, чем в «Пчелах». Все эти детали Блэк рассмотрел и проанализировал, специально пройдясь по окрестностям городка, прежде чем явиться на назначенное свидание.
Букет запахов от сверкающего линолеума, начищенных полов и мебели встретили его, как только он переступил порог школьного входа и начал подниматься по лесенке. Служанка ответила на его звонок, открыла дверь и провела в большой кабинет, расположенный справа от холла.
Пожилой мужчина с совершенно лысой головой, в очках в роговой оправе, неестественно улыбнулся, вставая из-за стала и приветствуя гостя.
– Очень рад познакомиться с вами, мистер Блэк, – произнес он. – Итак, вы подыскиваете школу для вашей дочери? Я уверен, что, покидая «Святые пчелы», вы будете считать, что уже нашли ее.
Блэк оценил для себя хозяина одним словом. «Торговец», – сказал он самому себе. Вслух же он продолжил плести нить несуществующей истории о своей дочери Филлис, которая должна вот-вот достичь того щекотливого для родителей возраста, когда детей отдают в школу.
– Щекотливого, вы говорите? – протянул мистер Джонсон. – В таком случае, «Святые пчелы» как раз то самое место, которое необходимо вашей Филлис. У нас нет трудных, проблемных детей. Все их странности у нас как рукой снимаются. Мы очень гордимся нашими веселыми и здоровыми мальчиками и девочками. Пойдите и посмотрите на них сами.
Он похлопал Вязка по плечу и пошел вперед, чтобы показать ему школу. Блэка совсем не интересовала школа с совместным обучением или какая-либо другая; его интересовала история заболевания ревматической лихорадкой Мэри Уорнер девятнадцать лет тому назад. Однако он был терпеливым человеком и позволил провести себя по всем классам, спальням, бассейнам и гимнастическим залам, игровым площадкам и, наконец, столовой.
Затем мистер Джонсон, с выражением триумфатора на лице, привел его снова в кабинет.
– Ну что, мистер Блэк? – спросил он, и довольная улыбка расплылась на его лице; казалось, смеялись даже глаза за роговой оправой очков. – Вы теперь доверите нам воспитание вашей дочери?
Блэк провалился в кресле, сложил руки так, чтобы принять, как ему казалось, позу любящего отца.
– Ваша школа замечательная, – проговорил он, – однако я должен предупредить, что мы беспокоимся за здоровье Филлис. Она не очень крепкий ребенок и легко простужается. Поэтому я опасаюсь, как бы ваш воздух не оказался дня нее слишком суров.
Мистер Джонсон улыбнулся и, выдвинув один из ящиков стола, вытащил журнал для записей.
– Мой дорогой мистер Блэк, – сказал он, – «Святые пчелы» имеют репутацию самой здоровой школы во всей Англии. Да, дети простужаются. Но у нас они сразу же изолируются; это не дает болезни распространиться. В зимние месяцы мы всем мальчикам и девочкам проводим специальные ингаляции носоглотки; это у нас традиционная процедура. Летом каждое утро у открытых окон мы делаем зарядку для развития легких. Благодаря этому уже в течение пяти лет мы не имеем эпидемии гриппа. Всего лишь один случай кори два года назад, одно заболевание коклюшем три года назад. В этом журнале зафиксированы все случаи заболеваний; можно убедиться, что показатель нашей школы самый лучший, и мы очень этим гордимся.
Он протянул журнал Блэку, который взял его с видимым удовольствием. Ведь это как раз то, что он искал.
– Это просто замечательно, – произнес Блэк, перелистывая страницы. – Конечно, вы используете современные методы гигиены, как я полагаю, что и обеспечивает вам хорошие результаты. Всего лишь несколько лет назад такое вряд ли было возможно.
– Что вы? – воскликнул мистер Джонсон. – Так у нас было заведено всегда. Можете просмотреть журналы за любой год, который вам понравится.
Он встал и вытащил из ящика еще несколько томов. Блэк без всяких колебаний взял том за тот год, когда Мэри Уорнер была увезена из школы ее отцом. Он стал переворачивать страницу за страницей, ища случай ревматической лихорадки. Попадались записи простуд, сломанной ноги, кори, растянутого голеностопа, но заболевания, которое он искал, в книге не значилось.
– А был ли у вас когда-нибудь случай заболевания ревматической лихорадкой? – спросил он. – Моя жена очень опасается, как бы это не случилось у Филлис.
– Никогда, – твердо произнес мистер Джонсон. – Мы очень и очень осторожны. После спортивных занятий и мальчики и девочки протираются специальным составом, а одежда самым тщательным образом проветривается и просушивается.
Блэк закрыл журнал. Он решил использовать тактику прямой атаки.
– Мне нравится то, что я увидел в вашей школе, мистер Джонсон, – начал он издалека, – но должен быть откровенным с вами до конца. Моей жене для выбора дали список нескольких школ, в том числе вашей. Но ее она сразу же вычеркнула, поскольку вспомнила, как много лет назад была поражена историей, рассказанной ей одной из подруг. У этой подруги, в свою очередь, был знакомый, – ну, вы знаете, как это бывает, – короче, этот человек был вынужден взять свою дочь из «Святых пчел» и даже хотел привлечь руководство школы за халатность.
Улыбка с лица мистера Джонсона мгновенно исчезла. Глаза за роговыми очками сделались маленькими и злыми.
– Я был бы вам очень признателен, если бы вы назвали имя вашего знакомого, – произнес он холодно.
– Конечно, конечно, – поспешил Блэк. – Вскоре после этого он покинул страну и уехал в Канаду. Он был священнослужитель, и его имя – преподобный Генри Уорнер.
Роговая оправа не смогла скрыть странного и загадочного мерцания глаз мистера Джонсона. Он облизал языком губы.
– Преподобный Генри Уорнер, – произнес он напряженно. – Постойте-постойте, дайте припомнить…
Он откинулся назад в своем кресле и, казалось, усиленно размышлял. Блэк, хорошо знакомый с приемами уверток и отговорок, прекрасно понимал, что директор «Святых пчел» усиленно раздумывал и старался выиграть время.
– Если говорить точно, мистер Джонсон, – продолжил Блэк, – слова, которые этот знакомый употребил, были «преступная халатность».
1 2 3 4 5 6 7 8


А-П

П-Я