https://wodolei.ru/catalog/podvesnye_unitazy/Roca/dama-senso/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

— Но если тебя это так волнует — да, он поймал нас в тот момент, когда мы увязывали сорго.
— Отлично. Так вы все-таки воровали его, или вы это называете как-то иначе?
— Вот уж нет! Это мое сорго, и земля тоже, и дом — все вокруг.
— Ах, вот как. Каким же образом?
— У меня есть закладная на это ранчо.
— Ага. Кажется, я начинаю понимать. И что еще?
— Твой брат должен в два раза больше, чем стоит и этот дом, и земля, и скот.
— И ты можешь это доказать?
— Мне нечего доказывать, Рок дал слово.
Дядя Билл повернулся к брату.
— Рок, это правда?
— Да. Я дал… дал слово, — хрипло ответил Рок.
Техасец явно решил, что его партия сыграна, и бросил на Доджа многозначительный взгляд. Он отошел на задний план, оставив крыльцо в распоряжении Доджа. Остальные зрители, стоявшие вдоль перил, тоже попятились назад. Хатуэй все это время стоял на нижней ступеньке и теперь стремительно взлетел на крыльцо. Его непроницаемые глаза с ненавистью смотрели на Доджа.
Нан бросилась ему наперерез.
— Итак, это был ты? — вспыхнув, вскричала она с презрением. Она была само воплощение ярости. Додж не отрывал взгляда от своего противника, но краем глаза успел заметить бледное лицо и сверкающие глаза Нан.
— Ну да, я, — нисколько не смутившись, ответил Хатуэй. Он уже успел справиться с первой вспышкой безудержного гнева.
— Бак Хатуэй, это ты покрыл позором моего отца и разорил нас всех, — хрипло вскричала она. — Я всегда чувствовала, что с тобой что-то не так. А теперь я тебя ненавижу. Мой отец дал слово, что я выйду за тебя замуж. Но я нарушу это слово. Прямо здесь и сейчас! Я не выйду за тебя даже ради того, чтобы спасти нас от голода и смерти.
— Ты бы лучше помолчала, Нан Лилли, — как ужаленный, вскричал он. — К счастью, ты сама себе не хозяйка, слово твоего отца — закон.
— По-моему, ты не понял меня. Я сказала, что ненавижу тебя!
— Ну-ну, тебе просто надо успокоиться. Вся эта история произвела на вас всех слишком большое впечатление. Я тебе потом все объясню. Этот канзасец ужасно разозлил меня, я сам не понимал, что говорю.
Его слова можно было бы принять за просьбу о прощении и примирении, если бы не жесткий, холодный взгляд его глаз.
— Ты можешь говорить, что угодно, но между нами все кончено. И отцу не удастся изменить мое решение. Если бы только я могла предположить, что ты… О, я никогда не прощу тебе того, что случилось с моим отцом — и еще Стив, Бен! Лучше уходи отсюда немедленно, Бак Хатуэй!
Кажется, до него, наконец дошло, насколько серьезно то, что она говорила, он весь налился злобой и, обернувшись к Року Лилли, прошипел:
— Рок, ты слышишь, что говорит эта девчонка! И это Нан Лилли! Член семьи Лилли, чье слово нерушимо! То, что она говорит, это и твое мнение?
— Бак, я никогда ничего не говорил о ее чувствах к тебе и вряд ли мне удалось бы их изменить, — с трудом проговорил Лилли. — Но, если ты все еще хочешь получить ее — после всего, что она сказала — что ж, мое слово неизменно.
— Ну, Нан, ты все слышала, что говорил твой отец? — скрипуче объявил Хатуэй, протягивая к ней слегка дрожащую руку. — Так что все твои вопли ровным счетом ничего не значат!
— Я лучше умру! Ты гнусный самогонщик! — Нан вся пылала от гнева, и ее слова падали, как раскаленные угли.
Он отшатнулся. До сих пор слово «самогонщик» прямо не упоминалось и теперь оно больше всего обожгло его.
— Итак, кажется, мне есть за что поблагодарить нашего канзасского друга? — лицо его стало совершенно серым, глаза превратились в две горящие щелочки.
Но ему не удалось испугать ее. В ее жилах текла та же кровь, что и у Стива — кровь Лилли — и именно теперь она по-настоящему проявила себя. Но в вопросе Хатуэя слышался весьма недвусмысленный намек.
— Да, мистер Хатуэй, вы не ошиблись, — ответила она. Дядя Билл решительно отстранил ее в сторону, чтобы Хатуэй и Додж остались один на один на крыльце.
— Ах ты, паршивый проныра! Ты мне уже надоел! — взревел Хатуэй и выбросил правую руку в мощном скользящем ударе.
Додж вполне мог уклониться от удара, но вместо этого он стойко принял его. Могучий кулак ободрал ему скулу и подбородок, и Додж с трудом удержал равновесие.
— Вы все видели, что он сделал! — взволнованно вмешался дядя Билл и широко расставил руки, удерживая остальных зрителей этой стычки от вмешательства. — Бог свидетель, это ему дорого обойдется!
Додж спокойно потрогал рукой место, куда пришелся удар. Он был совершенно холоден и спокоен и не испытывал никакой злобы к противнику. Ему было даже отчасти жаль этого деревенского буяна, так необдуманно поднявшего на него руку. План своих дальнейших действий он уже давно обдумал и знал, что теперь ему следует проявить гнев и раздражение. Но после того, как Нан выступила с таким отважным и решительным заявлением, Додж решил сделать все возможное, чтобы не убивать Хатуэя у нее на глазах. Он попробовал для начала потянуть время.
— Итак, ты меня ударил? — медленно и холодно проговорил он.
— А ты что, не почувствовал? Давай, я могу еще раз, да посильнее! — насмешливо ответил Хатуэй. Не получив никакого отпора, он был теперь абсолютно уверен в своем преимуществе и приготовился выполнить свою угрозу.
— А ну-ка, посмотри сюда, — внезапно ответил Додж, выбросив вперед правую руку. Тут, конечно, было на что посмотреть — у него была красивая, смуглая, гибкая, мускулистая рука, в ней чувствовалась сила и угроза. — Бак, за последние десять лет эта рука ни разу не ударила человека. Она не знала перчатки, не держала лопату. Это значит что-нибудь для тебя, Хатуэй?
— К черту! Мне плевать на твою руку и на твою гладкую болтовню! — рявкнул в ответ Хатуэй. Но что-то его смущало, и в глубине души он чувствовал, что уже далеко не так уверен в себе, как вначале.
— Я так и думал. Поэтому я действительно не буду больше терять времени на бессмысленные разговоры с тобой, — с расстановкой ответил Додж. — Посмотрим, может быть, этот язык ты поймешь немного лучше.
После неторопливой речи молниеносный удар прозвучал особенно неожиданно. Мощный кулак попал точно в центр лица, и Хатуэй во всю длину тяжело рухнул вниз с крыльца, при этом еще сильно ударившись головой об ступеньки. Правда, правой рукой и локтем он сумел немного смягчить падение, но все равно эффект был потрясающим. На разбитом лице его было написано изумление и ярость раненого хищника. Из носа хлынула кровь, заливая рот и подбородок. В его горящих глазах была такая ненависть, что Додж почувствовал, как в нем поднимается ответное бешенство. Еще мгновение, и последний выстрел навсегда бы покончил с Хатуэем. Но враг находился в таком беспомощном положении, что Додж удержался от такого искушения. Он прыгнул, как кошка, и ударом ноги окончательно сбросил Хатуэя с крыльца.
С револьвером в руках Додж спустился еще на пару ступенек. Хатуэй лежал, задрав ноги. Лицо его представляло кровавое месиво, он был в сознании, но не мог даже пошевелиться.
— А ну, забирайте его отсюда, — резко приказал Додж. — Да поспешите, а то я убью его.
Двое приятелей подскочили к Хатуэю и потащили его по тропинке. Они попытались поставить его на ноги, но он не мог стоять без их поддержки. При движении он с трудом сдерживал стоны, воздух со свистом прорывался сквозь его разбитые губы.
— Эй, — напоследок окликнул их Додж, и парни испуганно оглянулись, — когда он придет в себя, скажите ему, чтобы без оружия мне больше на глаза не попадался. Затем он подождал, пока они исчезли из виду, и повернулся к веранде. Он медленно поднялся по ступенькам, засовывая револьвер в кобуру. Рок Лилли поднялся ему навстречу, и Додж впервые смог представить, что это был за человек до того, как ядовитое зелье начало свое разрушающее действие в его душе и теле.
— Лилли, боюсь, я не смог бы сделать ничего другого, — извиняющимся тоном проговорил Додж. — Простите, что я огорчил Вас — я испортил вам воскресенье и, боюсь, здорово навредил Нан. Но теперь уже ничего не изменишь. Скажу больше, если бы не Нан, я бы убил его.
— Так почему же, черт возьми, ты не сделал этого? Думаю, Нан смогла бы пережить это, — мрачно ответил старик. — Приехал сюда, заварил всю эту кашу, а до конца дело не довел.
— Но все случилось так неожиданно. Откуда мне знать?
— Черт побери, приятель, ты думаешь, я совсем выжил из ума? — резко возразил Лилли. — Может, на поле ты их поймал и случайно. Может быть. Но все остальное — спектакль. Ты, Нан, Билл пытаетесь разыграть меня. Да еще и Стив в вашей компании. Но не думай, что вам удалось обмануть меня. Я особенно рад за Стива. Давно уже подозревал, что с парнем что-то неладно. И что Бак — мерзавец — я тоже догадывался. Он вынудил меня дать слово — насчет Нан. Это подлая сделка. Но пока я жив, мое слово нерушимо. Это все.
Нан в смятении и растерянности выступила вперед.
— Папа, пожалуйста, не выгоняй Доджа!
— Да что ты, девочка, кто говорит об этом? Он может делать, что хочет. Может, тебе удастся повлиять на него и сделать его кротким, как овечка. Ха! Ха!
После этого Лилли, ссутулившись, как будто взвалив на плечи непосильный груз, ушел в дом. Жена последовала за ним.
— О, Додж, он обвиняет нас, — со слезами прошептала Нан. — Но это же несправедливо. По-другому быть не могло. О, если бы не отец, я бы сейчас чувствовала себя абсолютно счастливой!
— Ему сейчас нелегко, Нан, но так все-таки лучше.
— О, нет! Мой бедный старый папа! Он больше никогда не поднимет голову!
— Ну-ну, Нан, — заговорил дядя Билл, — так будет лучше для него, чем то, что было раньше.
Она посмотрела на Доджа полными слез и обожания глазами.
— Додж, ты освободил нас, — прошептала она и убежала.
Дядя Билл увел Доджа в дальний конец веранды.
— Ну что же, неплохо, для канзасского ковбоя, — усмехнулся он. — Думаю, Хатуэй еще не скоро очухается. Знаешь, я понимаю, почему ты именно так действовал. Если бы ты сам начал ссору и напал на него, то с твоей стороны это было бы чистое убийство. Но мне все-таки кажется, ты должен был с ним покончить. Потому что в следующий раз, когда вы с ним встретитесь, тебе придется сделать это. А он тебя в покое не оставит, будет ходить за тобой по пятам.
— Спасибо, дядя Билл, что вы так обо мне заботитесь. В следующий раз я не упущу свой шанс. А старому Року действительно пришлось нелегко. Все получилось, как я и задумал, и я не мог поступить иначе.
— Конечно. И я тоже все рассчитал точно так же, но вот только тебе надо было бы его убить. У тебя был такой хороший предлог. Ну, да ладно! Может, все и к лучшему. Послушай-ка, а ты видел лицо Нан, когда она назвала Хатуэя гнусным самогонщиком?
— Нет, прямо не видел. Я в основном следил за ним. Но для меня было достаточно слышать ее голос. А еще видеть его физиономию! Бр-р!
— Но было бы здорово, если ты бы ее видел в этот момент. Нан все-таки настоящая Лилли!
— Билл, я, пожалуй, поброжу по лесу.
Воскресный обед прошел в унынии. Рок Лилли так больше и не вышел. Бен тоже не появлялся. Стив был единственным из всех, кто не чувствовал себя подавленным. Раз или два Додж ловил взгляд Нан, когда она следила за ним из дома, и тогда он чувствовал одновременно восторг и угрызения совести. Ее глаза выражали такое разочарование и опустошение, которое он произвел в ее душе! Но, когда она, наконец села к столу, она была бледна, но собранна и, казалось, совсем его не замечала.
Вскоре после обеда гости уехали. Остаток дня Додж провел в лесу и вернулся уже после завтрака. Дядя Билл и Рок, как обычно, сидели на крылечке, покуривая трубочку, но коричневый кувшинчик на этот раз отсутствовал. Ребятишки вскоре угомонились, только маленький Рок еще крутился около Доджа. Наконец, все ушли спать. Додж сидел на ступеньках, надеясь, что Нан выйдет к нему, но она не появлялась.
Он сидел один, погрузившись в свои мрачные мысли, несмотря на успешное завершение первого этапа. Потом он взобрался на свой чердак и улегся спать. Едва только голова его коснулась подушки, как он услышал слабое постукивание по бревну. Он подскочил, прижался к бревну ухом и осторожно стукнул один раз в ответ на то, что услышал. Хотя больше всего он боялся, что это была лишь его смелая фантазия. Раздалось два удара. Теперь уже ошибки быть не могло! Нан сама обратилась к нему! Сердце, кажется, колотилось у самого его горла, когда он ответил и, задержав дыхание, прислушался. Последовало долгое молчание, пронизанное надеждой, невыносимой тревогой. Затем последовал удар — еще один, очень слабый, и, наконец, третий, сильный, резкий, электризующий, как будто слабость отступила перед неистовым и сладким порывом. Додж ответил.
Глава 6
Однажды утром Додж незаметно выскользнул из дома. Было еще очень рано, день начинался хмуро и неприветливо. Он решил попытаться собрать наполовину одичавший скот, который свободно бродил по лесу, и ни у кого не доходили руки позаботиться о том, чтобы вернуть его на ранчо. Но главное, он хотел поискать логово Хатуэя и, может быть, уничтожить источник белого мула. Он никому ничего не сказал, только дядя Билл знал о его рискованном мероприятии. Он не стал отговаривать Доджа, только сокрушенно покачал головой.
Когда он уже достаточно углубился в лес, начало светать. Мрачное, стального цвета небо над венценосным Рок Римом порозовело. Розовый цвет вскоре принял золотистый оттенок, и, наконец, мгновенно, как взрыв, победно засияло солнце.
Вскоре Додж свернул с хорошо утоптанной дороги и углубился в заросли сосны, толокнянки, мескаля и молодых дубков. Он заметил тропинку, которой, по всей видимости, редко пользовались, следы лошадиных копыт были еле различимы и даже начали зарастать травкой. По ней он взобрался по склону на небольшое плато и снова вошел в густой сумрачный лес.
Здесь было очень тихо и прохладно. У Доджа возникло ощущение какой-то первозданной дикости, полного одиночества, и проблемы негодяя Хатуэя с его белым мулом казались бесконечно далекими и нереальными. Даже воспоминания о Нан не нарушили его идиллического настроя. Время летело незаметно, Додж поднимался все выше и выше. Тропинка шла зигзагами, петлями, как будто специально для того, чтобы сделать путь как можно длиннее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22


А-П

П-Я