На этом сайте Wodolei.ru 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Старик снова откашлялся, завладев вниманием собравшихся.
– Возможно, он – демон, который бродит по нашей земле. Мы почти ничего не знаем наверняка, знаем только, что он появляется без предупреждения, часто перед битвой, сам назначает цену и никогда не вступает в торг. Помните покойного герцога Хелректа?
– Того, который убил жену и ушел в монастырь? – спросил один из смельчаков.
Рассказчик важно кивнул.
– Он и вправду стал монахом, но, как я слышал от одного капитана гвардейцев, история была куда темней. Поговаривают, что его жена была чародейкой, водилась с демонами и хотела отдать город им во владение. Маг герцога пытался сообщить об этом господину, но чародейка убила мага, чтобы тот не мог прийти во дворец.
Бахль снова поморщился. Да, та женщина действительно была тщеславной, но злодейкой она не была. А маг был не слабее ее в магическом мастерстве, просто не умел отражать стрелы. Правитель не стал подавать голос. Истории живут собственной жизнью, и в жизни этой некие силы порой могут полностью исказить истину.
Бахль снова прислушался к голосу старика, чей рассказ стал очень красочным и ярким.
– И тогда она заперлась в башне, и всякий, кто пытался приблизиться к этой башне, падал замертво. Капитан рассказывал мне, что как раз совещался с герцогом, когда двери комнаты, запертые на замки, вдруг распахнулись, и ворвался демон, чтобы всех убить. Так, во всяком случае, все сперва подумали. Демон назвался Аракнаном и заявил, что послан им в помощь. Он велел герцогу войти в башню с первыми лучами солнца, а сам исчез. На рассвете герцог сломал двери башни, ворвался внутрь и увидел, что жена его разорвана в клочья и клочья эти разбросаны по всей комнате.
Рассказчик помолчал для пущего эффекта.
– И тогда герцог отправился в храм Смерти, чтобы вознести хвалы, и жрецы сказали, что в уплату за помощь их хозяина герцог должен отречься от титула и пойти в монахи.
Старик повернулся к погонщику и продолжал, обращаясь теперь только к нему:
– Ты ошибаешься. Аракнан не выполняет приказы Бахля, он старше и могущественнее даже нашего правителя. Считается, что он посланец самих богов. Вам следовало не гневить его, а отдать ему мальчишку.
Но погонщик не согласился.
– Может, ты и прав, но я не верю, что моему сыну предначертано нечто иное, кроме как доставлять мне неприятности и всю жизнь заниматься перевозкой тканей. Он больше ни на что не годен, клянусь – он ничего и слушать не хочет, пока не отведает кнута. Думаю, даже мастера меча откажутся его взять. Возможно, за свиток, который ваш демон дал мальчишке, и удастся выручить несколько монет, но разве это вернет мне деньги, потраченные на сына в течение стольких лет?
– А я говорю, что ничего хорошего предложить мальчику он не мог, – прозвучал новый голос.
Бахль повернулся туда, откуда он раздался, но постарался не встретиться взглядом с этим человеком. У того на воротнике была белая полоса, а правитель пока не хотел быть узнанным.
– Карел, Нифал вовсе не помогает этому мальчишке, так что лучше закрой свой глупый рот, – возразил погонщик.
Бахль сразу догадался, что они друзья, – никто другой не посмел бы так разговаривать с бывшим гвардейцем, сколько бы седины ни виднелось у того в волосах.
– А что написано в свитке? – спросил кто-то.
– Эту чертову штуковину невозможно развернуть. Карел полагает, что свиток заколдован и только мальчишка может его прочесть, но кто даст тощему ублюдку даже прикоснуться к нему? Снаружи нарисованы какие-то символы, и только Смерть знает, что они означают.
Погонщик рыгнул и откинулся на спинку стула, вволю налившись пивом. Он вытер потрескавшиеся губы и выжидательно посмотрел на слушателей.
Бахль дал знак трактирщику принести еще выпивки.
– И сколько стоит свиток? – спросил он, решив для начала подойти к делу с этой стороны.
– Для тебя? Больше, чем ты можешь заплатить. Мне хватает хлопот с сыном, поэтому я не жажду иметь дела с еще одним белоглазым.
Погонщик оглянулся на своего друга, бывшего «духа», и Бахль заметил, что к ним подтянулись еще четверо вооруженных людей, явно охрана обоза. Мощный наемник, сидевший чуть в стороне, хихикнул и принялся вороватыми глазками разглядывать прекрасные доспехи Бахля, потом кивнул своим приятелям и встал. Тяжелая челюсть выдавала в нем полукровку: возможно, в его роду были фарланы и норманны. Фарланы считались элитой, и даже такой полукровка мог сверху вниз смотреть на белоглазого.
– Мне кажется, ты должен купить нам всем выпивку, белоглазый. Или подарить те золотые колечки, что висят у тебя на поясе. Это очень необычная таверна, здесь могут пить только те, кто платит за всех или кто очень глуп.
Бахль опустил глаза и увидел, что его плащ распахнулся, так что стал виден пояс дракона. С пояса свисали четыре толстых кольца, стоивших куда больше, чем металл, из которого они были отлиты. Наемник просто не мог оторвать от них взгляда; его толстые пальцы потянулись к ножнам с кинжалом.
Никто не успел и глазом моргнуть, как Бахль выдернул из ножен свой широкий меч и уткнул острие в шею здоровяка. Огненные нити, потрескивая, заплясали вверх и вниз по пятифутовому клинку и исчезли в рукавице правителя.
Наемник с искаженным от страха лицом вгляделся в бесцветные глаза Бахля. Из клинка вдруг сверкнула молния; наемник взлетел в воздух, его отбросило назад. Падая, он ударился о край стола и только потом рухнул на пол. Искры и языки пламени заплясали по комнате, такие яркие, что свет очагов и ламп померк, словно в испуге.
Больше никто в таверне не пошевелился. Никто не решался даже взглянуть на Бах ля, никому не хотелось стать следующей жертвой.
Свободная рука повелителя сжалась в кулак – он старался успокоиться. Сегодня его ярость вырвалась наружу как никогда бурно. Слишком бурно. Пелена ненависти окутала все вокруг красным ореолом. Наконец Бахлю удалось стряхнуть с себя злобу, и, успокоившись, он снова начал ощущать запахи. К прежним прибавились новые – обожженной плоти и мочи.
– Я забираю свиток прямо сейчас.
Перепуганный погонщик с трудом вытащил свиток из сумки, уронил, поднял с пола и передал наконец Бахлю. И сразу заторопился вернуться на место.
Высокий белоглазый с озадаченным лицом некоторое время молча разглядывал свиток; потом провел по нему рукой, что-то беззвучно бормоча.
– Повелитель Бахль! – вдруг произнес кто-то. Он повернулся и увидел «духа», Карела, – тот стоял на одном колене, склонив голову.
– Мой господин, готов поклясться дворцовой стражей, что Аракнан хотел убить мальчика. Его отпугнуло лишь появление Нифал.
Бахль кивнул, скорее своим мыслям, чем словам Карела. И верно, только мальчик мог открыть этот свиток. Возможно, мальчишке очень повезло, что он не стал его вскрывать, хотя послание и не имело цели его прикончить.
Бахль сунул свиток за пояс. Наверное, Колледж магии получит немалое удовольствие, исследуя тайны свитка.
– Приведите мальчика во дворец. Я забираю его у вас. Бахль удивился своим словам не меньше, чем им удивился погонщик.
«И что мне с ним делать? – подумал правитель. – Выполнял ли Аракнан миссию по велению богов, или это было его личное дело? Возможно, и то и другое».
Внезапно Бахль замер, словно пес, почуявший запах. И сама таверна, и ее посетители на миг исчезли, и теперь он чувствовал весь город вокруг: каменные здания и сырые улицы, сточные канавы, забитые мусором, и чей-то разум, похожий на его собственный. Аракнан.
Он убрал широкий меч в ножны и пошел к двери. Как только Бахль ее распахнул, ощущения усилились. Аракнан находился на крыше прямо перед ним, под прикрытием теней. До сих пор он ухитрялся прятаться от Бахля, возможно желая доказать, что лучше владеет магией, чем когда-либо сможет овладеть ею правитель.
Герцог Тиры вышел из таверны и закрыл за собой дверь. Сначала он осмотрелся – нет ли поблизости любопытных глаз – а когда убедился, что на улице никого нет, зашагал по переулку налево, пока таверна не скрылась из виду. Там он остановился.
– Вы удивлены, милорд?
Бахль и не заметил, как наемник добрался до него по крышам. Просто непонятно, как Аракнану удается так быстро перемещаться.
– Впечатляет. И все это очень любопытно. Раньше тебе никогда не приходилось скрываться в Тире.
– Судя по всему, времена меняются. Кому-то здесь я мешаю, поэтому буду краток. Нелегко было вас найти, не ввязавшись в стычку.
– Стычку?
– Это мои проблемы. Вашему возлюбленному городу ничего не грозит. Я пришел, чтобы сообщить: тот мальчишка – ваш кранн. Мне велели привести его во дворец, но он ни за что не соглашался.
– Мой кранн? Так вот что чуял сиблис! Сиблисы охотились за даром этого мальчишки. А таверна… ты заманил меня туда?
– Да. Просто слегка подтолкнул. Будь у меня злые намерения, вы бы заметили.
Бахль помолчал, хотел что-то добавить, но передумал и вернулся к более важным делам.
– Мальчик отказался? Как такое возможно?
– С этим субъектом нечего ждать простых ответов. Мальчишка – источник неприятностей, но это ваши неприятности. Берегите себя, милорд. В нашей стране не было так опасно с самой Великой войны.

Изак ковылял по улице, ноги его уже заплетались, но он не мог передохнуть. Он только начал засыпать в теплой конюшне, убаюканный вздохами лошадей, как дверь распахнулась и ворвался отец – с лицом, перекошенным от ужаса и ярости.
– Ты добился своего! – завопил Хорман. – И ты получишь, что заслужил, белоглазый ублюдок! Скоро я наконец-то от тебя избавлюсь. Ты должен идти во дворец! Надеюсь, там ты и сгниешь!
Не успел Изак сказать и слова, как в конюшню ввалилась толпа пьяных, которые рьяно набросились на него, а поскольку их было слишком много, драться было бесполезно. Изак глубоко вдохнул и пробился сквозь толпу наружу, а потом очертя голову бросился бежать куда глаза глядят. Булыжники мостовой больно били по его босым ногам, и он свернул в ближайший переулок, перепрыгнул через забор и побежал дальше.
Мысли путались: ну что еще он сделал? Били его жестоко, и если бы сейчас поймали, наверное, забили бы насмерть.
Изаку нужно было скрыться или найти стражников, поэтому он направился в ту часть города, где было больше башен, а значит, жили богатые. Там обязательно найдутся стражники.
Вскоре он оказался на длинной дороге, ведущей во дворец. На мгновение луна показалась из-за туч и осветила гладкие стены и возвышавшуюся за ними башню Семар. Отблески стен падали на дорогу, по которой должен был следовать Изак, но вместо этого он просто стоял, разинув рот, и любовался видом; он все еще стоял там, когда его настигли преследователи.
Не успел Изак сообразить, что случилось, как кулак угодил ему прямо в живот. Воздух вырвался из его легких, а когда он согнулся, то получил еще и удар коленом в пах. Тощие руки схватили его за плечи, и Изак мельком увидел чье-то крысиное лицо, а потом получил еще один удар и снова рухнул на землю. В боку вспыхнула резкая боль – его пнули ногой, и он переверну лея на спину. Теперь подбежали и остальные преследователи, но они просто стояли неподалеку, наблюдая за дракой.
Изак поборол боль и только тогда заметил, что, искрясь в лунном свете, заморосил мелкий дождик. Мальчик с трудом поднялся на колени и уставился на полное ненависти лицо человека, который его бил. Не обращая внимания на крики сзади, человек этот вытащил из-за пояса кинжал; пока Изак пытался подняться на ноги, противник приближался к нему с кровожадной улыбкой на губах.
Изак услышал чей-то предупреждающий крик – может, Карела? – но не отвел глаз от нападавшего. Он вскинул левую руку, ухватившись за рукоятку кинжала и не позволив лезвию впиться в шею. В руке вспыхнула боль, отозвалась в плече – клинок полоснул по ладони, но Изак не выпускал рукояти, пока не схватил противника за запястье второй рукой, а потом притянул к себе оторопевшего врага и впился зубами в его руку. Нападавший заорал и выпустил кинжал, который со звоном упал на мостовую. Противник отчаянно замахнулся на Изака, а тот разжал зубы, ухмыльнулся окровавленным ртом и отшвырнул врага, ударив его о стену дома, у которого они дрались.
Мужчина лихорадочно пытался достать другое оружие, но теперь оно не имело значения: Изак не наносил удара, пока противник не коснулся одним лишь пальцем рукояти второго кинжала, – а тогда мальчик ринулся вперед и с тошнотворным хрустом рубанул обеими ладонями по горлу. Человек дернулся и обмяк, и наступила тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием Изака, прерывающимся от боли и ярости.
Обмякнув, враг сполз по стене и свалился ничком, как сломанная кукла. Изак посмотрел на него, потом на свои руки. Дождь размазывал красные полосы на пальцах левой, правая же осталась чистой. И только тогда Изак запоздало вспомнил об остальной банде и снова припустил по улице. Как только мальчик побежал, все тоже сорвались с места и бросились в погоню в предвкушении кровавой расправы.
Днем тележки и прилавки были полны самых разных товаров, но сейчас стояли пустые, мокрые от дождя. Дворцовый уличный рынок был самым большим в городе, но ночью несчастному избитому мальчику здесь негде было спрятаться. Единственные огни горели во дворце впереди.
Богатые кварталы города лежали в тени крепостной стены, опоясывающей вершину холма. Вдоль всей массивной стены располагались сторожевые башни, но в городе, славившемся своими шпилями, особенно выделялась башня Семар. Она вздымалась вверх – все выше и выше, на невероятную высоту: миф, воплотившийся в жизнь… Но миф или нет, именно к ней и направился Изак.

– Ты уверен?
– Да, мой господин. Это был Илит.
Воин продолжал стоять, опустившись на одно колено. Он говорил так, словно сам не очень-то верил в то, что рассказывал господину.
– Абсолютно уверен. Я был на стене и видел, как он появился, когда главный распорядитель Лезарль проходил из навесной башни в зал. Они поговорили, а потом главный распорядитель провел его к боковой лестнице, что ведет в башню.
– Что он нес?
– Откуда мне… – воин резко смолк. Нельзя задавать вопросы господину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69


А-П

П-Я