Колчак обрадовался ему, как брату родному, - пожалуй, это был единственный в Омске человек, с которым Верховный правитель мог общаться на «ты», не скрывая самых заветных своих планов.
Он немедленно предложил ему пост морского министра с производством в контр-адмиралы. Смирнов несколько озадачился:
- Морской министр? В Сибири? Не будут ли смеяться? В этом есть что-то опереточное… Хочется живого дела, и не фикции.
- Это не фикция, Миша! Взгляни на карту!
Самое видно место в кабинете Верховного правителя занимала карта полярных экспедиций.
- Смотри: у Сибири, как и у всей России, - широченный выход сразу к двум океанам. Нас не пускают в Атлантику и Средиземноморье. И пусть! Но мы однажды выйдем в Мировой океан! Понимаешь ли ты это? И нам не понадобятся эти чертовы проливы, потому что и Балтика, и Черное море - это мешки с завязками в чужих руках. Наш Босфор вот здесь! - Колчак указал левой рукой на Карские Ворота. - Наши Дарданеллы - тут! - Правая рука уткнулась в Берингов пролив. - Здесь ходить станем - из океана в океан, из Европы в Азию. И пока мы с тобой в силах, пока что-то можем, надо немедленно обустраивать этот путь.
Это были не пустые слова, сказанные в упоении властью. Едва установив связь с правительством Севера России в Архангельске, Колчак стал готовить новую полярную экспедицию. Готовить воистину с государственным размахом и всем прежним опытом. Уже в конце 1918 года указом Верховного правителя создается Дирекция маяков и лоций, призванная обеспечивать движение судов по сибирским морям и рекам. А 23 апреля 1919 года - воистину историческая дата для России - при Правительстве Колчака создается Комитет Северного морского пути. Именно эту дату надо считать днем рождения Главсевморпути, а не 1932 год, как помечено во всех советских энциклопедиях.
По распоряжению Верховного правителя на Крайний Север отправляется несколько экспедиций, среди которых - гидрографическая (руководитель Д.Котельников) и даже ботаническая (руководитель В. Сапожников). Более того - продолжается строительство Усть-Енисейского порта, который известен ныне как город Дудинка. Еще в январе 1919 года в Томске создается Институт исследований Сибири. Колчак всячески утверждает идею создания единой общесибирской геологической службы.
Но самое главное - Северный морской путь начал действовать как регулярная трасса именно при Колчаке. На его западном плече - от Белого моря до устья Енисея - пошли первые караваны, так называемые хлебные карские экспедиции под водительством полярного первопроходца Бориса Вилькицкого.
Что было потом . Северный морской путь уже в 30-е годы стал национальной трассой стратегического назначения.
Поэт Леонид Мартынов сказал о ней так:
Здесь сохранилась от восстаний
Единственная из корон -
Корона северных сияний…
Для надежного освоения этого самого трудного на планете морского пути во второй половине ХХ века в СССР был создан единственный в мире атомный ледокольный флот, с помощью которого из Мурманска и Архангельска на Камчатку и во Владивосток были переброшены сотни караванов с грузами и десятки экспедиций особого назначения с военными кораблями едва ли не всех классов от подводных лодок до тяжелых авианесущих крейсеров.
Последнюю навигацию ХХ века на Северном морском пути открыл «Вайгач» - атомный ледокол, преемник имени того самого ледокольного парохода, который привел в Арктику капитан 2-го ранга Колчак. Между этими кораблями пролегло 90 лет.
При всем при том, что Белой Сибири приходилось вести тяжелые бои в Предуралье и в Поволжье, экономическая жизнь этой огромной части России не только не замерла, но и набирала темпы. Так, в Кузбассе шла добыча угля, почти достигшая уровня 1916 года. Осваивался Северный морской путь, прокладывались рельсы новых железных дорог, особенно в Южной Сибири, наращивалась добыча золота. Развивалось и кооперативное движение. Хозяйственные успехи могли быть еще более значительными, если бы омские «сибирки» могли быть подкреплены золотом запасом Сибирского правительства. Но…
Пером историка . «Единственным источником стабилизации бюджета «белой» Сибири мог стать золотой запас России (651.530.000.000 золотых рублей), еще осенью 1918 года переведенный в Омск. Под залог золотого стандарта можно было бы выпускать полновесные дензнаки. Но Верховный правитель России не считал, что он вправе распоряжаться им. Поэтому намерения омского Минфина использовать хотя бы часть золотых резервов для стабилизации бюджета встречали неизменный отказ со стороны адмирала».
Сегодняшним бы российским финансистам такую щепетильность…

СИБИРСКИЙ СУВОРОВ
Среди сподвижников адмирала Колчака в Сибири были и выдающиеся личности. Один из них - генерал Анатолий Пепеляев, которого в войсках называли не иначе как наш «сибирский Суворов». И было за что.
Визитная карточка . Анатолий Николаевич Пепеляев родился в Томске 3 июля 1891 года в семье генерал-лейтенанта русской армии, - свидетельствует историк Дмитрий Митюрин. - По стопам отца он закончил кадетский корпус и Павловское военное училище в Петербурге. Службу начал в 42-м Сибирском стрелковом полку в должности младшего офицера пулеметной команды.
С началом первой мировой войны подпоручик Пепеляев перевелся в конную разведку, где быстро выдвинулся благодаря своей отчаянной храбрости. К моменту выхода России из войны он имел звание подполковника, был награжден золотым Георгиевским оружием и 8 боевыми орденами, в том числе орденом Св. Георгия 4-й степени. Анатолий Николаевич с одобрением встретил февральскую революцию, надеясь, что падение самодержавия приведет к новому взрыву патриотических настроений. Действительность оказалась иной: разложение армии и выход России из войны вселили в его сердце, по собственному признанию, «чувство тоски и безнадежности». Пепеляев вернулся в Томск. Здесь в феврале 1918 года он вступил в ряды нелегальной офицерской организации и вскоре стал одним из ее руководителей.
27 мая группа Пепеляева свергла советскую власть в Томске, а после того как временное Сибирское правительство приступило к формированию собственной армии, Анатолий Николаевич получил назначение на должность командира 1-го Сибирского стрелкового корпуса. В короткое время отряд из нескольких сотен добровольцев и мобилизованных офицеров превратился в мощное войсковое соединение, которое сумело овладеть Красноярском, Иркутском, Верхнеудинском, Читой и соединиться с казаками атамана Семенова. Однако осеннее наступление большевиков заставило их противников оставить Поволжье. Пытаясь перекрыть проходы в Уральских горах, белые образовали несколько фронтов, один из которых - Лысьвенский - возглавил Пепеляев.
В декабре 1918 года 15-тысячный корпус Пепеляева перевалил через Уральский хребет, и, прорвав линию фронта, обрушился на Пермь. В городе располагались штаб 3-й армии красных, две дивизии, артиллерийская бригада, а также многочисленные склады с боеприпасами и обмундированием. Белые стремительно атаковали с разных сторон и, овладев центральными улицами, повели наступление на вокзал. В течение дня Пепеляев захватил один из крупнейших городов Приуралья и затем еще три недели наносил удары по отступающим дивизиям противника. Численность 3-й армии красных сократилась до 11 тысяч штыков и сабель. Это был разгром. Лишь прибытие из Москвы многочисленных подкреплений и грозной комиссии, в составе которой были Сталин и Дзержинский, помогло стабилизировать линию фронта и остановить белых на подступах к вятскому укрепрайону.
Пермская операция принесла Анатолию Николаевичу широкую известность и репутацию одного из лучших военачальников»…
Именно за Пермь Верховный правитель России и получил свой второй орден Св. Георгия - 3-й степени. Колкий барон Будберг не преминул отметить в своем дневнике:
«Лавры Пермской победы вскружили всем головы; посыпались награды, на фронте имеются уже несколько кавалеров Георгия 3-й степени; бывшие штабс-капитаны сделались генерал-лейтенантами…»
В Перми Колчак выступил перед рабочими орудийного завода. Бывалые металлисты сразу почувствовали: этот адмирал говорит об их деле толково и с понятием. Откуда им было знать, что Верховный правитель мог сам стать к станку и выточить корпус снаряда или профрезеровать орудийный замок. Откуда им было знать, что детство и отрочество этого большого начальника прошло на Обуховском заводе, и зрелище сверловки пушечных стволов для него было столь же привычным, как для иных его сверстников - выпас коней в ночное…
Пермь дала Колчаку орудия. Их устанавливали на колесных пароходах, из которых формировалась Камская речная флотилия.
Там же, в Перми, к вагон-салону Колчака подошел морской офицер.
- Прошу доложить адмиралу, - попросил он дежурного адъютанта, - что лейтенант Макаров Вадим Степанович просит его принять. Только доложите, пожалуйста, чин, фамилию и имя-отчество.
Озадаченный неожиданной просьбой, адъютант доложил. Он удивился еще больше, когда обычно хмурый адмирал просиял и велел немедленно провести к нему лейтенанта.
- Это сын погибшего адмирала Макарова! - пояснил он недоумевавшему адъютанту и сам вышел навстречу невзрачному офицеру. Крепко обнял слегка растерявшегося лейтенанта.
- Очень рад, Вадим Степанович, что вы в нашем стане. Батюшка ваш, несомненно, одобрил бы ваш выбор… В Порт-Артуре он пожалел меня и назначил на крейсер. Я же, увы, ничем не могу облегчить вашу участь. Не хочу обижать вас предложением перейти в походный штаб. Ведь не пойдете же?
- Никак нет, Ваше высоко…
- Полноте! Где и кем вы у нас?
- Помощник флагманского артиллериста Камской флотилии.
- Ну, с Богом!
Третьего мая 1919 года Камская флотилия начала кампанию под флагом контр-адмирала М.И. Смирнова. Все двенадцать вооруженных пароходов подняли Андреевские флаги. На штабном теплоходе «Волга» отслужили молебен…
Спустя три недели под селом Святой Ключ флотилия приняла жестокий бой. Осколки и пули пощадили сына любимца российского флота. Лейтенант Вадим Макаров кончил свои дни в Нью-Йорке в пятидесятые годы…
Однако исход войны на Восточном фронте решался не под Пермью и Вяткой, а много южнее - в Башкирии. В июне 1919 года войска Фрунзе форсировали реку Белую и овладели Уфой. Колчаковский фронт зашатался, и хотя Пепеляев на севере захватил Глазов, этот локальный успех уже не мог спасти белых от катастрофы.
Рукою историка . «Увлекаемый общим потоком, - повествует Дмитрий Митюрин, - корпус Пепеляева отступал на восток. В этой критической ситуации Анатолий Николаевич действовал с таким мастерством, что Верховный правитель рискнул именно на него сделать свою последнюю ставку. Пепеляев получил звание генерал-лейтенанта и стал командующим 1-й Сибирской армией, во главе которой предпринял попытку контрнаступления на реке Тобол. Поначалу операция развивалась успешно, однако вскоре захлебнулась из-за массового дезертирства насильно мобилизованных крестьян. Пепеляев получил приказ погрузить остатки войск в эшелоны и перебросить их в Барнаул, Томск и Красноярск для пополнения новобранцами и организации нового фронта.
Однако массовое дезертирство продолжалось. На хвосте висела 5-я армия Тухачевского, с флангов атаковали партизанские отряды, а союзники чехи начали тайные переговоры с красными. К этому добавились внутренние неурядицы. С подачи своего старшего брата Виктора (назначенного новым главой Сибирского правительства) Анатолий Николаевич арестовал командующего колчаковскими войсками генерала Сахарова и потребовал от Верховного Правительства создать «кабинет общественного доверия». В обстановке победоносного наступления красных подобная склока выглядела, мягко говоря, неуместно и, в конце концов, закончилась примирением братьев Пепеляевых с Колчаком. Но это уже ничего не решало.
Вскоре Пепеляев-старший попал в руки большевиков и вместе с Колчаком был расстрелян на берегу Ангары.
А Пепеляев-младший еще пытался организовать оборону своего родного Томска. 20 декабря 1919 года в город ворвалась 30-я дивизия красных под командованием Альберта Лапина. В свое время эта дивизия была жестоко поколочена Анатолием Николаевичем под Пермью, но теперь сполна рассчиталась за поражение. В Томске красные захватили свыше 30 тысяч пленных и богатые трофеи. Сам Пепеляев успел выбраться из города, но вскоре свалился в сыпном тифе и в крестьянской одежде был вывезен в Китай.
Началась эмиграция… Обосновавшись в Харбине, Пепеляев женился на дочери железнодорожного мастера и устроился работать извозчиком. Но он не смирился с поражением и мечтал о реванше. Получив известие об антибольшевистских выступлениях в Якутии, Анатолий Николаевич возглавил отряд, посланный на помощь повстанцам. Финансировал экспедицию эмигрантский «Сибирский комитет».
В сентябре 1922 года «Сибирская добровольческая дружина» Пепеляева (750 штыков при двух пулеметах) высадилась в поселке Аян и двинулась вдоль побережья Охотского моря. Анатолий Николаевич рассчитывал пополнить свой отряд за счет местных повстанцев, овладеть Якутском, а затем двинуться на Иркутск. В перспективе этот план давал возможность заново начать гражданскую войну в Сибири, в случае же неудачи оставался шанс прорваться обратно в Китай.
После взятия Охотска «дружина» повернула вглубь Сибири, и проделав 500-километровый марш через тайгу и болотные топи, подошла к поселку Нелькан. Здесь выяснилось, что якутское восстание потерпело поражение, а большевики успели занять последние опорные пункты белых на тихоокеанском побережье - Владивосток и Петропавловск-на-Камчатке. Однако после недолгих колебаний Пепеляев решил продолжать наступление.
5 февраля 1923 года батальон полковника Рейнгардта захватил пригород Якутска слободу Амгу, ставшую главным опорным пунктом «дружины». Местные большевики объявили город на осадном положении и приготовились к обороне. Со всех сторон на помощь Якутску устремились разрозненные отряды красных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51