Они помолчали.
– Клубок лекарей возлагает на себя ответственность за начавшийся кризис, – поведал ретранслятор. – Присутствующая пара-декларант переместилась в эту точку, чтобы Правом Клубка решить проблему креаторов. Три «акулы» уже окружили баржу. Личности-гидронику предлагается повелеть, чтобы блокаду космопола сняли. На одной из «акул» Клубка установлена вирусная катапульта. Искусственные вирусы созданы по нашей последней нанотехнологии, с большой вероятностью они уничтожат штамм. После этого еще трое суток «акулы» Клубка будут поддерживать карантин. Бактерии с минимальной долей вероятности могут выжить. Потом, когда будет установлено, что креаторы погибли, свободный доступ на баржу восстановится. Однако Клубок полагает, что объект, определяемый словоформой «Альта», теперь не имеет ценности?
– Лишь историческую, – подтвердил гидроник. – На ней когда-то глифаны пытались спасти своих детей от ищеек халган, вывезти их с планеты. Скорее всего, это и так был ее последний рейс…
– В таком случае, хотя Клубок и не использует здесь свое Право, он рекомендует направить баржу на ближайшую звезду. Пара-декларант останется на «Плюмаже» в ожидании дальнейших событий. Личность-гидроник и пара-декларант еще встретятся в роли обоюдных коммуникантов…
Закончив беседу этим не то вопросом, не то утверждением, симбиот развернулся и покинул помещение. Некоторое время после его ухода гидроник размышлял, что в том варианте панречи, который использовали змеераки, произошло как минимум одно изменение. Раньше они не употребляли словоформу «Клубок лекарей». Вместо этого звучало обычно что-то несуразное вроде «коммуникативная общность пар, объединенных процессом по накоплению познания и облегчению существования одиночных личностей» или нечто похожее. Клубок по мере своих сил пытался подстроиться под окружающий мир. «Все дело в том, – думал Болий Капп, – что на своей планете змеераки обитают в огромных живых городах. Рак, который только что удалился, является чем-то вроде малогабаритного органического модуля, мини-подобием настоящего Города, специально выращенным почками одного из них. Клубок – семья змей, живущая во внутренностях исполинского Города, – пребывает в таком тесном взаимодействии, что вообще не использует ни одну из известных в пангалактике коммуникативных систем».
От этих мыслей Болия Каппа отвлек сигнал, донесшийся с консоли на стене его секции. Гидроник дистанционно включил экран связи и увидел лицо землянина, того самого молодого космополовца-монитора, который чуть раньше сообщил о прибытии симбиота.
– Знаю, – сказал Болий Капп, не давая монитору открыть рот. – «Акулы» Клубка заняли позиции вокруг баржи.
– И они что-то готовят, – добавил монитор.
– Снимайте свою блокаду и уходите оттуда, – велел гидроник.
– Жажду Утоляющий, вы представитель Миссии Объединения на орбите Глифа, но у нас своя субординация, мы подчиняемся напрямую…
Болий Капп перебил:
– Это не приказ. Это совет. Лекари собираются забросить на баржу свои вирусы-агрессоры. И они никого не станут дожидаться. Снимайте блокаду и возвращайтесь на платформу, если не хотите, чтобы молекулярные машины змеераков поселились в ваших телах. Свяжитесь с командором Дакваном и передайте, что я посоветовал сделать это. В конце концов, пусть он сам свяжется со мной…
Пока в жилом отсеке Болий Капп вел переговоры с симбиотом-лекарем, хан Виши сел в вагон магнитной дороги. По пути, тянувшемуся вдоль окружности Шлема, он достиг той части базового корпуса, от которой расходились Перья – три коридора-стержня, ведущие к наружным взлетно-посадочным площадкам. До того как Властительная Халге потеряла абсолютный контроль над Глифом, Виши прожил на платформе долгое время и хорошо знал «Плюмаж».
Вагон, следуя изгибам магнитной подвески, неторопливо приближался к конечной остановке. Хан разглядывал проплывающие за круглым окном металлические стены периметра, гуманоидов, идущих по своим делам, и дежурных, попарно патрулирующих коридоры на реактивных одноколесных моноциклах.
На конечной станции он сошел и зашагал в сторону пункта общественного питания, предназначенного для наций земного корня. В этот час третейских суток пункт был почти пуст, лишь за дальним столом молча обедали два мальта. Хан быстро, скрывая отвращение, съел порцию синтетической пищи и прошел в дальний угол помещения, к кабинке внутренней связи. На каждой более или менее крупной космической станции, базе или платформе имелась своя информационная паутина. Через нее передавались общие объявления и осуществлялась связь между находящимися в разных местах гуманоидами. В кабине имелись стандартное коммуникационное гнездо и экран с универсальной клавиатурой.
Вставив усики своего чойзена в пазы гнезда, Виши отправил сообщение. Набор кодовых позывных, заархивированный в точечный сигнал, стремительно пронесся сквозь многовекторную электронную амебу – информационную паутину платформы «Плюмаж», – достиг механического адресата, вспыхнул микроскопической сверхновой и исчез, уничтожив самого себя. Электронные макрофаги, предназначенные для очистки паутины от мусора и вирусов, этого не заметили. Зато в одном из вспомогательных регистров из ниоткуда возник новый подключ. Цепочка внештатных сигналов была настолько коротка, что макрофаги не заметили и ее, но в результате пластиковая панель под экраном в стене информационной кабины отодвинулась, открывая узкое отверстие, освещенное лишь светом, падающим из кабины. Через четыре секунды, когда подключ самоуничтожился и цепочка оборвалась, панель бесшумно вернулась на место. К тому моменту властного хана Виши в кабине уже не было.
Какое-то время он полз в полной темноте, потом впереди замерцал тусклый свет. Там диаметр трубы уменьшался; Виши, путаясь в полах халата, согнулся, цепляясь головой за шершавую поверхность. К выходу он добирался на животе и задом наперед. Это было мерзко и унизительно, ханы не должны заниматься подобным – на то есть низшие; он, властный крупнейшего домена Халге, ползает здесь как презренный дзен или мальт!
Случайно правая щека коснулась внутренней поверхности трубы. Давно въевшийся в плоть и кровь рефлекс заставил хана с внезапным уколом ужаса отдернуть голову.
Он достиг конца трубы и спрыгнул, на мгновение зависнув в точке, где изменялись векторы гравитации. Желудок скрутило, когда верхняя часть тела еще оставалась там, где действовала постоянная Шлема, а нижняя уже достигла области, где была включена искусственная гравитация «Перьев».
Мелькнула мысль: говорят, часто переходить из одного гравитационного поля в другое вредно, расшатывается вестибулярный аппарат, нарушается координация, и пока что даже лекари-симбиоты ничего не могут поделать с этим. В следующую секунду он мягко опустился на узкую решетку – с сюрреалистическим ощущением, что раньше ходил по стене.
В базовом корпусе-Шлеме гравитационные вектора направлены радиально, от условного центра конуса к внешней кольцевой поверхности, а в Перьях – продольно, в сторону взлетно-посадочных площадок. Теперь Шлем располагался «вверху», тысячетонной громадой зависнув над головой хана. Центральный стержень, в верхней точке которого он стоял, тянулся «вниз» на полторы мили. Под ногами сквозь ячейки решетчатого пола виднелся круглый колодец, заполненный переплетениями кабелей и световодов, трубками атмосферной системы, проводами и пенометаллическими распорками.
Каждый стержень состоял из двух труб, вложенных одна в другую. Между внутренней поверхностью более широкой трубы и наружной поверхностью более узкой в наполненной атмосферой полости тянулись винтовые лестницы и автоматические подъемники для грузов и гуманоидов, попадающих сквозь шлюзы со взлетно-посадочных площадок. А все пространство более узкой трубы отдали под коммуникации и технические системы, сделав его нежилым. По переплетению кабелей, похожему на узловатый маслянисто-черный ствол гигантского дерева, вдоль которого тянулись ковши элеватора-подъемника, ползали лишь автономные пауки-ремонтники – они следили за исправностью изоляции и поддерживали в норме другие параметры. Все это освещали люминофорные трубки.
Властный хан разглядел шесть фигур в фиолетовых комбинезонах. Пятеро клонов-спичи сидели на корточках под круглой стеной внутреннего колодца. Низший халганин стоял возле них. Рядом возвышался куб электронагревателя с широким раструбом термальной тарелки. Над фигурами потолок изгибался – полость имела форму колокола. В верхней его точке находилось вентиляционное отверстие, а ниже медленно вращались широкие лопасти вентилятора. Воздух дрожал от тяжелого мерного гудения.
Когда хан приблизился, низший халганин по имени Элеандр опустился на колено и склонил голову, как предписывал церемониал Хелицеров. Спичи никак не отреагировали, они вообще не шевелились и, казалось, даже не дышали. На шее каждого виднелась тонкая полоска ошейника, от внутренней стороны которого сквозь кожу, слизистую и гортань тянулся волосковый рецептор. Он заканчивался в подкорковой части мозга.
Элеандр негромко хлопнул ладонями по своей груди, начал поднимать голову, и тут хан ощутил легкий зуд на коже лица. Он сунул руку в изящную сумочку на груди, выхватил овальное зеркальце, поднес к глазам.
На правой щеке, в том месте, где пенометалл трубы соскреб светоотталкивающий лак, белело пятно. Хорошо, что здесь очень слабое люминесцентное освещение, иначе последствия могли бы оказаться ужасными… Проклиная себя за то, что перед выходом из жилой секции гидроника не нанес дополнительный слой лака, Виши достал плоскую перламутровую коробочку и открыл ее. Пальцем в перчатке провел по густой полупрозрачной субстанции, затем, действуя очень тщательно, нанес новый слой лака на лицо. Специальной кисточкой подновил синюю эмульсию на веках. Зуд на правой щеке превратился в легкое жжение, но ничего более страшного не случилось.
Все это время Элеандр стоял в той же позе, опустив голову. Хан, закончив процедуру, посмотрел на него. Испугавшись, он упустил из виду низшего. Если тот осмелился хоть краем глаза взглянуть… Стоило немедленно очистить его, но замены сейчас не было. Виши успокоил себя мыслью, что подвергнет Элеандра Последнему очищению, когда после окончания акции они вернутся в домены Властительной Халге. Старший звена еще пожалеет, что не подвергся обычному быстрому очищению на месте!
– Этзи зклашг норгх-гаре… – произнес хан на языке Халге. – Згрешг.
«Этзи» означало «тебя». Интонация, с которой были произнесены эти слова, подразумевала, что хан отказался от смертной формулы. Одновременно фат-браслет на запястье Виши чуть сжался и вновь расслабился. Низший вскочил, но не выпрямился, продолжая глядеть себе под ноги.
– Посмотри на меня, – приказал хан.
Он с удовлетворением заметил в глазах Элеандра испуг. Тот не принадлежал к властным, не боялся света, и потому его кожу не покрывал защитный лак, а на руках не было специальных перчаток. По лбу стекала крупная капля пота, густо-белая из-за недостатка рибофлавина в организме халган.
– Что у вас? – спросил хан мягко. Незачем намекать, какого рода судьба ожидает Элеандра в случае удачного завершения акции и возвращения в домены.
– Пять спичи – это и много и мало, властный, – произнес Элеандр, вновь опуская глаза. – Нам нужно еще…
– Как минимум в два раз больше, – закончил Виши. – Адепты Конклава запрашивают непомерную цену за каждого клона даже с нас, своих союзников в этой операции. Сумма уже уплачена, но доставка клонов на платформу тоже является проблемой. Мы можем провозить их единственным путем. В связи с усугублением кризиса ожидается прибытие новых гуманоидов от космопола и администрации Объединенной Земли. Лига беспошлинной торговли и купцы наверняка тоже пришлют своих наблюдателей. Значит, увеличится количество потребляемой пищи. На «Плюмаже» протеиновые фермы устаревшей конструкции, они не справятся, и транспорты станут курсировать чаще. В ближайшие сутки мы рассчитываем доставить всех спичи. Двенадцать должно хватить для акции на платформе. Однако, по нашим сведениям, «касатка» командора Даквана может в ближайшее время выйти на орбиту Глифа. Мы делаем все возможное, чтобы задержать командора. Но недавно стало известно, что модуль пиратов-глифанов мог попасть в Парник. Это вызовет много шума и привлечет дополнительное внимание космопола и Даквана. Если командор все же появится на орбите, акция на «Плюмаже» может провалиться. Второй насущной проблемой является переправка в домены Властительной Халге груза клубней, который спрятан в трюме «Эгибо». Этим займется другая группа.
Тот дежурный, который сообщил Болию Каппу о появлении симбиота, а затем связывался с ним из «пираньи», что конвоировала подвергнувшуюся атаке креаторов баржу, являлся штатным сотрудником космопола. Командор Дакван отправил его на орбиту Глифа после того, как обстановка там ухудшилась.
При правильных, идеальных для молодого мужчины-землянина чертах лица он имел удивительно непримечательную манекенную внешность. Волосы, смолисто-черные и короткие, были настолько густы и так ровно подстрижены, что напоминали отлитую из черного пластика форму.
Его звали Динас Форте. Неожиданно он оказался не у дел, потому что группе мониторов, в которую он официально входил, некого и не с кем стало связывать. Блокаду баржи взяли на себя «акулы» лекарей-симбиотов, все остальные, чтобы случайно не подвергнуться атаке агрессивных наноассембелеров лекарей, спешно отступили на «Плюмаж». А там каждый мог запросто связаться с кем угодно через местную паутину, и помощь мониторов пока что никому не требовалась.
Динас, получивший увольнительную до дальнейших распоряжений, отправился шататься по платформе, благо форма и идентификационная карта штатного сотрудника космопола давали ему пропуск практически в любую точку «Плюмажа».
1 2 3 4 5 6 7