Он не тот человек, которого она искала. С превеликой неохотой она заставила негнущиеся ноги увести ее тело прочь от его дразнящего запаха, мужского соблазна, от того огня, который пылал в его взгляде. Он опустил руки.
– Я хочу вас, Сара. А вы хотите меня. Я знаю это.
Несмотря на свою решимость держаться от него подальше, она качнулась к нему. Она поняла по тому, как он двигался, по завораживающей линии его рта, по его упругой походке, что он станет отличным любовником – страстным и эротичным, превосходящим все ее мечты. Но несколько минут физического удовольствия не дадут ей того, чего она желает: уступчивого мужа, который будет держать се надоедливых братьев в узде.
– Спасибо за предложение, милорд, но я вынуждена его отклонить.
К ее удивлению, он улыбнулся – мужской знающей улыбкой, словно понимал ее лучше, чем она сама.
– Посмотрим, миледи.
Гнев подкрепил ее гаснущую решимость. Будь проклят этот человек, если он думает, что знает о ней хоть что-то.
– Это был всего лишь поцелуй, Бриджтон. Наверняка не первый ваш поцелуй. – Сара с торжеством увидела, как погасла его улыбка, когда она резко повернулась и зашагала прочь.
Вот! Она поставила на место самонадеянного графа. Но ощущение триумфа не приходило. Он слишком легко разгадал ее, и это ее злило. Каким бы ни был соблазнительным граф Бриджтон, его следует избегать во что бы то ни стало. С высоко поднятой головой она поднялась на террасу, остро ощущая, что ей совсем этого не хочется.
Глава 7
Сара взбежала на террасу, держась со всем доступным ей достоинством, насколько позволяли трясущиеся колени. Бриджтон оказался негодяем с холодным сердцем, способным на сочувствие не больше, чем змея.
Она отдалась на его милость, объяснила свое отчаянное положение, а вместо того чтобы ей помочь, что ему так легко было сделать, он воспользовался случаем и предложил ей просто интрижку.
Она сжала зубы. Восторг возбуждения, который охватил ее, пока он излагал ей это коварное предложение, доказывал, что Бриджтон обладает обаянием, опасной, опьяняющей притягательностью и ей следовало быть очень осторожной в своих отношениях с ним. Она наблюдала, как ее муж порхал от одной любовницы к другой, и не имела намерения стать одной из таких женщин.
Сара достигла ступенек террасы, и Анна вскочила со скамьи, словно ее выпустила невидимая рука. Она бросилась к Саре, ее взгляд метнулся за се спину, в темноту сада.
– Он ушел.
Сара с облегчением вздохнула, сделала последние несколько шагов до скамьи и рухнула на твердое, холодное сиденье. Анна села рядом.
– Клянусь, что никогда в жизни не испытывала такого потрясения, как в тот момент, когда он схватил меня. Что он тебе сказал? Я изо всех сил старалась услышать, но музыка из бального зала заглушала ваши голоса.
Если говорить правду, то отчасти именно Анна была виновата в том, что произошло в этот вечер. Сара повернулась к подруге:
– Где ты была?
Анна заморгала.
– Здесь. На скамейке. После того как граф...
– Нет, – мрачно возразила Сара. – Раньше. Когда я вышла излома с виконтом Хьюлеттом.
– Твой брат поймал меня прямо перед тем, как я подошла к выходу на террасу.
– Что сказал Энтони?
– Он искал тебя. Я сказала, что ты вышла поправить оторванную оборку и скоро придешь, но он мне не поверил. – Глаза Анны угрожающе вспыхнули. – Он сказал, что я лгу.
– Ты и лгала.
– Да. Но он этого не знал. Невежливо обвинять человека, если у тебя нет доказательств. Мне хотелось дать ему пощечину.
Сара, заметив, как крепко руки Анны сжались в кулаки, подумала, что Энтони грозило кое-что пострашнее пощечины.
– Как ты от него отделалась?
– Твоя тетя вышла из карточного салона. Когда он повернулся, чтобы с ней поздороваться, я выскользнула в дверь. Скажи мне, Сара, все твои братья такие властные?
– Да.
Анна что-то пробормотала себе под нос.
– Мне очень жаль, что я опоздала. Я действительно думала, что тебе ничего не грозит в обществе Хьюлетта.
Он кажется таким скучным.
– Ему понадобилось меньше десяти секунд, чтобы напроситься на меня. Это было все равно что отбиваться от кота с сорока когтистыми лапами.
– Хьюлетт оказался сплошным разочарованием. – Анна наклонилась вперед. – Но Бриджтон? Как он здесь оказался?
– Он шел по дорожке и наткнулся на нас как раз в тот момент, когда я сбила с ног лорда Хьюлетта.
– Не могу представить себе, чтобы такой человек, как Бриджтон, гулял по саду в одиночестве. – Анна склонила голову к плечу. – Мой дедушка слышал, что леди Ноулз шала графа, когда он жил на континенте. Возможно, он шел к ней на свидание.
Это совершенно в духе такого человека – сделать ей предложение по дороге на свидание с другой. Что еще хуже, Сара и вспомнить не могла женщину, которая была бы ей менее симпатична, чем леди Ноулз. Люсилла Кеттеринг охотилась за женатыми мужчинами с кровожадностью голодной львицы с первого дня, как вышла из школьного класса. Она познакомилась с лордом Ноулзом и вышла за него замуж столь стремительно, что его светлость пришел от бурного романа в такое возбуждение от которого отправился на тот свет едва ли не через меся после бракосочетания. Естественно, он оставил значительное состояние своей беззастенчивой новобрачной, которая приложила все силы, чтобы в рекордное время промотать его.
У Сары было много причин не любить Люсиллу Кеттеринг, и самая незначительная из них та, что Джулиус когда-то был ее любовником. Но ведь существовало немного женщин свободных нравов, которых пропустил бы Джулиус.
Принужденно улыбаясь, она встала, слегка дрожа о холода.
– Нам следует вернуться в бальный зал.
– Я удивлена, что твой брат еще не вышел сюда, – сказала Анна, идя рядом с ней.
– Я тоже. – Сара открыла дверь в бальный зал и вошла. Их тут же обдало волной жара и шума.
Внимание Анны привлек противоположный конец зала.
– Я слишком поторопилась – вот и лорд Адонис. Если не возражаешь, я пойду посмотрю, готов ли дедушка ехать домой. Не испытываю желания второй раз за вечер столкнуться с твоим братом.
Сара не горела желанием сталкиваться с Энтони даже в первый раз.
– Анна, спасибо за помощь. Я к тебе завтра заеду.
– Прекрасно, если не привезешь с собой его, – ответила Анна, кивая головой в сторону Энтони, который находился от них в двух шагах и слышал каждое слово. Улыбнувшись Саре, Анна скользнула в толпу.
Энтони остановился и сердито посмотрел вслед удаляющейся женщине:
– Эта женщина опасна.
– Она хорошая подруга.
Это не произвело на Энтони никакого впечатления, и он обратил свой сердитый взгляд на Сару.
– Где ты была, черт возьми?
– Поправляла платье. Хочешь посмотреть, где я его заколола?
Он стиснул зубы.
– Не выводи меня из себя, Сара. У тетушки Делфи болит голова, и она хочет ехать домой.
Сара увидела тетушку за спиной Энтони. Дельфиния казалась взволнованной. Ее тонкие губы были плотно сжаты, руки нервно теребили край шали, глаза рассеянно бегали по залу. Сара прошла мимо брата и положила ладонь на руку тети:
– О, дорогая! Мне так жаль, что вам нехорошо. Поедем?
На лице Делфи мелькнуло выражение благодарности.
– Да, пожалуйста.
Они простились с хозяевами и вскоре благополучно ехали в карете. Но если Сара надеялась на передышку, то она ошибалась. Энтони едва дождался, пока лакей захлопнет дверцу, и тут же уперся в нее пронизывающим взглядом;
– Было слишком холодно для прогулки на террасе. Сара хотела было отрицать свое местонахождение, но потом решила, что не стоит. Энтони нелегко провести.
– Было холодно, но не так уж сильно, – ответила она.
Особенно когда губы графа Бриджтона прижимались к се губам. Как жаль, что она больше не окажется в объятиях этого мужчины. – Где Маркус?
– Занимается делами. Он вложил деньги в морские перевозки, и корабли только что вернулись.
У Маркуса было несколько десятков служащих, и маловероятно, чтобы он лично отправился в док считать прибыль. Нет, Сара хорошо знала братьев, и было известно, что они решают все споры при помощи колоды карт.
– Ты проиграл, и пришлось ехать сюда, да? – с сочувствием спросила она.
В ответ глаза Энтони блеснули.
– Да, но Маркус словчил. Я поймал его на том, что о сдавал карты с низа колоды.
– Если ты его поймал, почему приехал не он?
Энтони нехотя усмехнулся. Сара была слишком умной.
– Потому что я тоже ловчил, и он это знал. – Тем не менее они оба старались проиграть. Сара была их единственной сестрой и поэтому занимала в их сердцах огромное место. Особенно в сердце Энтони. Он понимал Сар лучше всех своих сводных братьев.
Она мрачно посмотрела на него и сказала:
– Я сделана не из фарфора, Энтони. И меня не надо заворачивать в вату и хранить в коробке. Я терпеть не могу тесного пространства, никогда этого не любила.
Энтони прищурился. Что-то произошло сегодня вечером, очень важное. Сара так и сияла. Кожа ее порозовела, глаза блестели даже в тусклом свете уличных фонарей. Единственное, что его успокаивало, – это то, что ее рот сжат в такую тонкую линию. Что бы ни произошло, о недовольна результатом.
Сейчас она вздохнула и откинулась на подушки, глядя на него сквозь ресницы.
– Не хочу спорить, Энтони. Я устала.
– Это заметно, – сухо ответил он.
Ее губы слегка дрогнули.
– Но все равно я рада тебя видеть.
Он поднял брови, выражая вежливое сомнение:
– Правда?
– Конечно. Теперь ты сможешь вернуться домой завтра утром и доложить Маркусу, что я надежно устроилась глуши и скучаю до смерти. Погребена заживо, как он планировал.
– Он не этого хотел, Сара. Мы только желали дать те шанс найти свое счастье. И сюда не входят долгие прогулки по саду без компаньонки.
Тетушка Делфи тихонько кашлянула.
– У Сары была компаньонка. С ней была мисс Тракстон, так что они никакие вышли за рамки приличий.
Если честно, рыжеволосая подруга Сары внушала Энтони больше беспокойства, чем все остальное. Высокая, с точеной фигурой, с сияющими серыми глазами, обрамленными густыми черными ресницами, Анна Тракстон была слишком привлекательна, чтобы следить за соблюдением приличий, тем более если речь идет о его упрямой сестре. И то, что она солгала ему насчет местонахождения Сары, улыбаясь так мило, что он почти поверил ей, еще больше раздражало его.
– Эта девчонка-сорванец – неподходящая компаньонка. Она сама еще почти ребенок.
Сара подняла брови.
– Ей двадцать четыре года, идеально подходящая спутница.
– Мисс Тракстон лжива, упряма, и она ошибается, – убежденно заявил он.
– Ошибается? В чем?
Энтони заерзал на сиденье.
– Во всем, – в конце концов ответил он. Но раньше, чем Сара смогла отреагировать на его непонятный ответ, он повернулся к тетушке Делфи. – Вы знаете, на какую литературу подписывается дедушка мисс Тракстон?
– А! Гм, да, – неуверенно ответила тетушка Делфи, теребя пальцами бахрому шали. – Что-то насчет налогообложения. И торговли, как мне кажется.
– Сэр Тракстон на волосок оттого, чтобы стать анархистом. Если бы он добился большего успеха, он бы уже висел на виселице в Тайберне с клеймом предателя.
– Не знаю насчет анархии, – возразила тетушка Делфи, – но Тракстон хорошо знаком с Веллингтоном, а это много значит. А что касается Анны, то я никогда не видела, чтобы она вела себя хоть сколько-нибудь неосмотрительно.
Энтони открыл было рот для ответа, но вмешалась Сара, послав ему раздраженный взгляд:
– Тетушка Делфи, как вам бал? Вы выиграли в карты?
– Нет. – Пальцы тетушки Делфи запутались в шали, но она не пыталась их освободить. Ее взгляд устремился в окно. – Я проиграла.
Сара нахмурилась.
– Никогда не видела вас такой расстроенной из-за карточной игры. Случилось еще что-то?
Делфи с видимым усилием попыталась справиться с собой.
– Я прекрасно провела время. А ты, дорогая? – Она тут же принялась оживленно болтать, явно через силу.
Наконец они приехали домой, и Энтони прошел в библиотеку, а Делфи и Сара удалились в свои спальни. С удовольствием освободившись от общества женщин, Энтони упал в широкое кожаное кресло. Снял фрак, бросил его на стул у двери, расстегнул жилет, развязал галстук на шее. Вытянул ноги вперед и стал размышлять о событиях этого вечера.
Что-то определенно происходит. Сара слишком уж напускала таинственности, а ее длительное отсутствие в бальном зале было грозным признаком. Вздохнув, он откинул голову на высокую спинку кресла и стал разглядывать затейливый лепной потолок.
С того дня, когда родилась Сара, она стала его особой подопечной. Хотя отчим всегда обращался с Энтони как с собственным сыном, он всегда чувствовал, что; отличается от сводных братьев. Это понимание не делало его одиноким или обиженным; оно лишь давало ему решимость следовать собственной дорогой, куда бы она ни вела.
Энтони держался отчужденно до того дня, когда его позвали в комнату матери спустя примерно десять лет, чтобы посмотреть на новорожденную сестру – Сарафину Элизу Сент-Джон, первую девочку, родившуюся в семье Сент-Джонов за три поколения. Энтони, уже и так смущенный тем, что он крупнее любого из своих братьев, почувствовал себя великаном, когда отец вручил ему крохотную новорожденную.
Широко раскрыв глаза, он смотрел на маленькое личико в форме сердечка и на улыбку в голубых глазах. Он гак боялся причинить малышке неудобство, что не дышал все время, пока держал ее на руках. Но она чувствовала себя вполне комфортно. Она протянула ручку, сунула маленький пальчик ему в нос и громко запищала.
С этого дня Энтони назначил себя покровителем Сары. Он любил ее свирепо и защищал от диких выходок остальных братьев. Когда Бренд помог Саре залезть на дерево и тут же забыл о ней, погрузившись в интересную игру в пиратский корабль, именно Энтони услышал ее крики и спас ее. Когда Чейз, проверяя, насколько опасно прыгать с чердака в стог сена, бросил через перила одну из драгоценных кукол Сары, а потом толкнул и ее, едва она перегнулась вниз, чтобы посмотреть, где приземлилась кукла, именно Энтони подхватил ее прямо в воздухе и спас. После он хорошенько поколотил Чейза, чтобы такого больше никогда не случалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36