От взора сэра Финеаса не ускользнула сила, заключенная в этом человеке. Мало того, она шла ему. Делала его внушающим уважение. «Именно такой муж должен быть у Анны, — удовлетворенно подумал сэр Финеас, — вот кто справится с ней».
— С вашего позволения, я не буду вставать, если вы не возражаете. Больные колени, знаете ли. — Сэр Финеас указал посетителю на кресло, стоящее напротив.
Граф Грейли удивился — кресло подходило разве что ребенку, а не взрослому мужчине, кроме того, две или три подозрительные пружины выпирали наружу, и поэтому граф с величайшей осторожностью примостился на краешке. Кресло заскрипело, но выдержало.
Сэр Финеас Тракстон решил, что лобовая атака — единственный способ прорваться через неизбежные условности, тем более что Анна должна была вернуться с минуты на минуту. Он шумно откашлялся, а потом произнес:
— Итак, вы пришли по поводу моей внучки. Хороший выбор, я бы сказал. Во всем Лондоне вам не сыскать лучшей жены.
Граф Грейли с изумлением поднял бровь.
— Боюсь, что вы заблуждаетесь. Я пришел не жениться на мисс Тракстон, а предложить ей работу.
Сэр Финеас притворно нахмурился.
— Разве вы не собирались просить ее руки?
Граф обладал хорошей выдержкой. То, что удивило бы любого другого человека, заставило графа лишь холодно ответить:
— Я приехал просить вашу внучку пожить в моем доме в качестве гувернантки моих племянников, которых мне повесили на шею.
Сэр Финеас улыбнулся. Он был искушен в подобных делах.
— Это же Эллиоты?!
— Да, увы. Хотят выжить меня из собственного дома.
— Неудивительно. Говорят, что хуже детей нет.
— К сожалению. Однако дети еще в том возрасте, когда все можно исправить, если правильно взяться за дело.
— Может быть. — Сэр Финеас внимательно посмотрел на Грейли. — Должен вас предупредить: чтобы заполучить Анну, вам придется побороться. Она не из легких натур.
— Я заплачу любую сумму. Покой в собственном доме важнее денег.
В голубых глазах сэра Тракстона промелькнуло одобрение.
— Граф, вы знаете, что делаете?
Графу Грейли это стало надоедать. Он прислушивался к шагам за дверью. У старика явно не все дома. Где же Анна?
— Разумеется, — ответил он.
«Почему, черт побери, — думал он, — я ему завидую только потому, что он говорит, что думает, а я должен изворачиваться. Смешно! « Он решил, что плохо начавшийся день ничего хорошего не сулит. И все из-за того, что кто-то задернул шторы, и он проспал дольше обычного. Кроме того, Далматл, управляющий Грейли-Хаусом, письменно сообщил, что натворили племянники за педелю. Очевидно, старший зачинщик — Десфорд окончательно отбился от рук, и надо было срочно возвращаться в имение. Но вопрос с Анной не был решен, и это его беспокоило больше всего.
Сэр Финеас пребывал в блаженном неведении относительно дел графа.
— Хотите знать, чем я занимался последние месяцы?
— Я слышал, — ответил граф Грейли, — что вы написали брошюру о важности контроля за рождаемостью среди низших классов.
Сэр Финеас радостно всплеснул руками.
— Я нашел отличное средство борьбы с этим бичом общества!
— Неужели?
Сэр Тракстон озорно улыбнулся и извлек из ящика стола коробочку, перевязанную желтой лентой.
— Вот средство, которое решит все земные проблемы — голод, болезни, эпидемии и лень.
— Боже! — пробормотал, догадавшись, граф.
— Знаете, что это?
— Французский презерватив.
— У меня почти две сотни!
— Что же вы собираетесь с ними делать? — спросил граф Грейли.
— Убедить престол бесплатно раздавать их населению. Я лично преподнес один нашему принцу. Количество детей, которое он наплодил вместе с миссис Фиджеральд, навело меня на мысль, что он и понятия не имеет об этих французских штучках.
— Думаю, вы потрясли принца своей проницательностью.
Сэр Финеас убрал коробочку в ящик.
— Принц дурак! Жаль, что король-отец тронулся умом. Он бы не допустил этого. I
— Несомненно, — вежливо отозвался граф Грейли, с j возрастающим раздражением ожидая прихода Анны.
Сэр Финеас подался вперед.
— Что мне действительно нужно — это поддержка. Кто-то, кто сможет вложить необходимую сумму для обеспечения народа этими полезными приспособлениями. Нас не забудут.
«Черт, он серьезно», — понял граф. Сэр Тракстон глубокомысленно кивнул.
— Вижу, что вы потрясены перспективой. Это большая ответственность, но вы справитесь.
— Боюсь, вы неправильно меня поняли
— Хотите знать, что это принесет вам? Славу и удовлетворенность тем, что изменили ход истории.
— Как это великодушно с вашей стороны, — заметил граф Грейли.
— О, не нужно благодарностей! Я согласен остаться в тени и оставить все почести вам. Я не хочу быть героем.
Граф Грейли не знал, что и ответить. Но в этот момент дверь отворилась, и вошла Анна. Одетая в светло-голубое утреннее платье, окаймленное розочками, с собранными в узел волосами и молочно-белой кожей, она совсем не походила на гувернантку. Она была воплощением молодости, стиля и грации. Несомненно было и то, что она была знатной дамой. Ее теплая улыбка осветила всю комнату. Если бы не ее греческий нос, она была бы еще красивее.
— Граф Грейли?
— Только приехал, — он учтиво поднялся, — и уже успел насладиться беседой с сэром Финеасом.
— Дедушка, почему ты не послал за мной, когда прибыл граф?
— Ты же была занята. И потом, нам с графом было что обсудить. Но сейчас я устал. — Он встал и зевнул. — Пойду вздремну.
— Я принесла тебе очки, — почти догадываясь, что здесь произошло, сказала Анна.
— Ну конечно же, — сэр Финеас засунул очки в карман, — я собирался немного почитать перед сном. До встречи, молодой человек. Рассчитываю на продолжение разговора. — Он бросил проницательный взгляд на Энтони.
— Несомненно, — вежливо поклонился граф, не упуская из виду Анну, которая, провожая сэра Финеаса, повернулась, и на мгновение сквозь юбку, вышитую золотом, мелькнули ее стройные ноги. Он дольше, чем обычно делал в таких случаях, задержал свой взгляд и успел подумать, что ноги действительно хороши. Однако это не ускользнуло от проницательного сэра Финеаса.
Граф скромно потупился и ехидно подумал, что внучка сэра Финеаса пока не может претендовать на что-то большее в его доме, чем место гувернантки. Он даже произнес не очень уместную фразу:
— Сэр Финеас, вам нет нужды уходить. Нам с мисс Тракстон нужно обсудить одно дело.
Но сэр Финеас с пониманием на лице, которое почему-то коробило графа, только махнул рукой.
— Я вам не нужен. Анна уже не ребенок. Она и сама управится. — Хитрая улыбка мелькнула на его губах. — Если не верите, спросите виконта Нортленда.
Произнеся эту загадочную фразу, сэр Финеас вышел, закрыв за собой дверь. Граф Грейли некоторое время прислушивался к размеренному стуку палки в коридоре, затем взглянул на замершую в центре комнаты Анну. Она стояла настолько прямо, что он невольно подумал, не носит ли она корсет.
— Кто такой виконт Нортленд и почему я должен жалеть его? — спросил граф, чтобы разрядить атмосферу в комнате. Впрочем, он знал, что спрашивать не стоит. Он вдруг понял, что ревнует ее.
— При чем здесь виконт? — Анна скрестила руки, от чего ее высокая грудь стала еще более заметна. — Вам ведь нужна гувернантка?
Это было поражение. Он с трудом отвел от нее взгляд. Девушка была слишком привлекательна. Он привык, что гувернантке не следовало иметь собственное мнение, да еще и столь категорично высказывать его.
— Да, мисс Тракстон, вернемся к нашему делу. Я приехал, чтобы предложить вам это место.
«Все встало на свои места, — уныло подумал Грейли. — Стоило тебе открыть рот, и ты все испортил».
— Боюсь, что не смогу быть вам полезной. Я же говорила вам вчера, что меня уже наняли. Тем не менее я могу рекомендовать вам другого человека.
Граф Грейли только вздохнул.
— В Грейли-Хаусе, мисс Тракстон, мне нужны именно вы, человек, который уже хорошо зарекомендовал себя, а не кто-либо другой, кто не сможет справиться и с простыми проблемами.
Однако он сразу понял, что его грубоватая лесть не возымела действия. Глаза у Анны сверкнули.
— Может, в собственном доме вы царь и Бог. но здесь вы лишь один из тех, кто ищет гувернантку. Один из многих, — с нажимом добавила она.
Граф Грейли даже не сомневался, что она говорит правду: отчаявшиеся родители и опекуны осаждали ее дом.
— Я прекрасно понимаю, кто я, мисс Тракстон. Поэтому я и приехал к вам и готов щедро оплатить ваши услуги.
— У вас не хватит денег, — сказала она.
В его глазах это был слабый аргумент, и он не преминул этим воспользоваться.
— Все имеет цену. Даже вы. Последняя фраза обидела Анну.
— Никогда не встречала человека, который бы меня так раздражал! — негодующе воскликнула она.
И он уловил ее слабинку.
— По сравнению с вами, мисс Тракстон, самая отъявленная фурия во всей Англии — просто невинная овечка. Но я смотрю на это сквозь пальцы, потому что, по общему мнению, вы лучшая из гувернанток в стране. Подумайте хорошенько о моем предложении, — сказал граф.
Он даже шагнул к ней. Никогда еще женщина не вызывала в нем столько ярости. «Боже, — подумал он, — неужели придется отвоевывать у нее каждый дюйм? «
Она возмущенно молчала.
— Я предлагаю вам хорошо оплачиваемую работу. Скажите свои условия.
Анна только сжала губы.
— Я согласилась с вами встретиться только потому, что могу рекомендовать вам другого человека. Поскольку вы даже не утруждаете себя придерживаться приличий, мне больше нечего сказать вам.
Лицо графа Грейли вспыхнуло.
— Вы даже не выслушали меня! Анна не собиралась уступать.
— Я услышала больше, чем хотела. Уходите, пока я не позвала дворецкого.
Гнев ударил ему в голову.
— Зовите!
— Да как вы смеете! — И прежде чем граф понял ее намерения, громко позвала: — Хокс!
Грейли схватил ее. Его гнев мгновенно перерос в то, что он хранил в себе под маской лицемерия, принятого в обществе. Ее лицо. Ее грудь. Ее рыжеватые волосы, от которых исходил дурманящий запах. Секунду они смотрели друг на друга. Затем он поцеловал ее. Это было его падением, ибо он поцеловал женщину, которую хотел видеть рядом с собой только в качестве гувернантки.
Глава 4
Никогда в жизни не сяду за карты с графом Грейли. Нет более мерзкого ощущения, чем играть с человеком, который не проигрывает.
Лорд Бревенгем — мисс Девоншир, за вазочкой мороженого на мюзикле в Вэлтхеме.
Нельзя сказать, что поцелуй был неприятным. По крайней мере, он отличался от всех других поцелуев, которые ей приходилось терпеть с тех пор, как она стала гувернанткой. Он был страстным, откровенным, ломающим все барьеры, а не украденным или извиняющимся. В один момент она лишилась иллюзии в отношении своих чувств. Одна ее половина, страстная и пылкая, дала себе волю, другая, холодная и самодовольная, возмутилась тем, что ей не удалось кулачками восстановить статус-кво. Мало того, первая половина откровенно схватила графа за лацканы и прижалась к нему. Вторая же заметила, что его поцелуй — просто обжигающий засос. Но то и другое было одинаково приятным до тех пор, пока латунная пуговица графа не оцарапала ей шею. С этого момента вторая половина взяла верх.
— Господи! — услышала она свой голос и отпрянула.
Даже комната изменилась — взорвалась яркими красками и завертелась как волчок, и она почувствовала, как горят ее щеки и губы. Несомненно, в поцелуях граф Грейли знал толк.
— Да уж, — согласился было граф Грейли, однако в его глазах проскользнула неуверенность, впрочем тут же скрытая за самонадеянной фразой. — Поздравляю, Анна. Вы такая же страстная, какой и выглядите.
Его слова прозвучали как плохой комплимент. И она решила, что сваляла дурака.
— Страстная?! — огрызнулась она. — Зато ваш пыл оставляет желать лучшего. С лакеем приятней целоваться!
И тут же спохватилась: не хватало только обсуждать случившееся.
Грейли выглядел несколько растерянным.
— Вы и лакеев не пропускаете? Впрочем, я не удивлен.
Это был ее первый настоящий поцелуй. Тайком потрогав губы, она пыталась привести свои мысли в порядок. «Где это граф выучился так целоваться? „ Потом она подумала, что после такого поцелуя он вообразит о себе бог весть что. Впрочем, когда ничего предосудительного не совершаешь, ничего плохого о тебе никто не скажет. И разумеется, она никому не позволяла таких вольностей. «Но почему граф? — спросила она себя. — Должно быть, это из-за того, что он брат Сары“. Ответ не был честным — просто уловка, за которую можно было спрятаться. Между ними всегда были натянутые отношения. Правда, она даже самой себе не готова была признаться, что он ей нравится. Более чем странное открытие.
— Какая-то чепуха! — Она отвернулась и посмотрела в окно.
— Вовсе не чепуха, — заметил граф.
Анна с досадой отметила насмешку в его взгляде.
— Что вы имеете в виду?
— Вашу провокацию. — Его самодовольству не было предела.
— Еще чего! — Гнев овладел ею так же, как и графом минуту назад. — Вот вам: знайте, что все мужчины так говорят!
— Вы продолжаете провоцировать меня, сравнивая с лакеем. — На его губах появилось подобие злой улыбки. — Я испытываю большое искушение доказать свое настоящее положение.
Она чуть не задохнулась от гнева. Граф Грейли откровенно издевался.
— Я вас сейчас выгоню отсюда!
— Не посмеете. Сюда прибежит ваш чудаковатый дед и потребует, чтобы я женился на вас.
Слова графа были откровенной наглостью. Даже повелительный тон Грейли не задел ее так, как намек на то, что ее обманом пытаются отдать под венец.
— Пусть вас не волнует глупая шутка. Я знаю сэра Финеаса очень хорошо. Я сама не желаю за вас выходить. Ни сейчас, ни когда-либо. Вы мне неприятны. Полагаю, теперь вы понимаете, что я не смогу жить с вами под одной крышей, не говоря уже о том, чтобы быть гувернанткой.
— У вас просто нет выбора, — самоуверенно заявил граф.
Она даже ничего не ответила.
— Анна, успокойтесь и выслушайте меня. Я не посягаю на ваше целомудрие. Я всего лишь хочу заключить с вами деловое соглашение. Ничего более.
— Продолжайте. — Она испытала разочарование и одновременно восхитилась его настойчивостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31