- как бы невзначай поинтересовался Стас.
- Похоже, - не очень-то определенно ответил Шидла. А потом прибавил
еще менее утешительное: - Попробуем.
- Может, не будем тогда спешить? - предложил я. - Разберемся сначала
получше.
Шидла напыжился и, глянув на меня с нескрываемым презрением, изрек:
- Человек, тебя спасает лишь возраст. Впредь же помни: сфинксы не
нуждаются в советах двуногих. - И вдруг, сразу по окончании этой тирады,
он с раздраженным "мя-а-ау!" треснул лапой по приборному щитку. Прямо, как
я когда-то.
Красный свет мигать перестал.
- Наладил?! - обрадовался Стас.
- Нет, - признался Шидла, - сломал аварийную сигнализацию.
- А-а, - удовлетворенно протянул Стас.
Как не странно, и меня эта новая поломка немного успокоила: без
тревожного мигания было не так страшно.
- Ладно, - сказал Шидла, - будем садиться. - Там все починю.
Возможно. - И взялся за управление.
Со свистом и подозрительным кудахтанием хроноскаф ворвался в верхние
слои атмосферы. Теперь стало ясно, где верх, а где низ. Низ - там, куда мы
падаем.
- Костя, - спросил Стас по-русски, - ты в Бога совсем-совсем не
веришь?
- Отстань, без тебя тошно. - Меня и вправду тошнило. И уши
закладывало.
- А я это... все-таки, пробормотал Стас и принялся неумело
креститься.
- Бестолку, - охладил я его пыл, - ты же некрещенный.
- Не подумал, - согласился он и прекратил осенять себя крестным
знаменем. - Слушай, а у египтян было крещение?
- Спятил! Они же не христиане.
- Тогда, может, это поможет? - предположил он и затянул хвалебную
песнь Осирису.
- При чем здесь Осирис?
- А я больше богов не знаю.
Хроноскаф врезался в облака и через мгновение вынырнул под ними. При
всей абсурдности стасовых религиозных метаний, я принялся подтягивать
хвалебную песнь.
- Не скулите, котята, - бросил Шидла почти ласково, - все в порядке.
Выпускаю парашют.
Выдавливая из моих легких воздух, на грудь навалился груз. Но не
успел я как следует выпучить глаза, как тяжесть исчезла, и я почувствовал,
что мы уже не падаем, а плавно опускаемся.
И все же меня слегка контузило. Застилавшая мне глаза розовая пелена
не позволяла рассмотреть что-нибудь через иллюминаторы.
- Удача, - заявил Шидла, - мы падаем в реку.
- Ни фига себе удача! - вскричал Стас. - Я же плавать не умею!
- А говорил, что уже умеешь, - уличил я его.
- Умею. Но не очень. В большой ванне умею. Как Смолянин.
- Плавать не придется, - успокоил Шидла. - Хроноскаф не тонет и не
пропускает воду. Зато посадка будет мягкой.
- Да? - недоверчиво проворчал Стас. - И что, мы по течению прямо в
океан поплывем? А потом что?
- Глупый детеныш, - усмехнулся Шидла. - Инженеры Венеры
предусмотрительны.
- Ты, сфинкс, - вдруг угрожающе сказал Стас, так, словно "сфинкс"
было ругательным словом, и приблизил сердитую пухлую физиономию к самому
лицу Шидлы. - Если ты еще раз назовешь меня или его, - он указал пальцем в
мою сторону, - "глупым", мы своим потомкам оставим легенду, что на Венере
живут разумные слоны. Вот с такими хоботами! - он развел руки, показывая
размер. - Понял?!
"Фрустрация порождает агрессию", - как-то сказал папа. Это из
психологии. А фрустрация, это когда все плохо. Как сейчас.
Шидла выдержал мрачную паузу. Потом заявил:
- Бесполезно. Не выйдет. Я уже существую.
- Существуешь. - Согласился Стас с недоброй ухмылкой. - Пока. А
будешь обзываться, будет слон существовать. - Он скорчил противную рожу и
сначала сделал движение, словно вытягивает себе нос, затем приставил
ладони к ушам и похлопал ими по щекам. - Ясно?
- Ладно, - со вздохом сказал сфинкс, - я больше не буду.
Это была победа Человека! Но насладиться ею в полной мере нам не
позволил удар капсулы о воду. Меня выкинуло из кресла, выдрав из него с
мясом концы ремней безопасности. Видимо, капсула пару раз перекувыркнулась
в воде, потому что мы трое, сцепившись в клубок, дважды оказывались то на
потолке, то на полу.
Удивительно, но никто ничего не сломал, и мы со Стасом отделались
только ушибами. Наверное от того, что рубка хроноскафа все же очень
маленькая. И от того, что Шидла сгреб нас и крепко прижал лапами к брюху.
- С приземлением, - проворчал Стас, гордо высвобождаясь из объятий
сфинкса и тряся башкой. - Точнее, с приводнением.
Хорошо, что в конечном итоге капсула остановилась потолком вверх.
Шидла как ни в чем не бывало улегся между нашими креслами перед пультом и,
пустив реактивные двигатели на малый ход, подогнал капсулу почти к самой
земле. Крышка откинулась. Мы высунули головы наружу. От зеленого буйно
поросшего тропической растительностью берега нас отделяло еще метра
четыре.
Находящаяся над водой часть хроноскафа и окружавшие ее крокодилы
сверху, наверное, выглядели как втулка и спицы в велосипедном колесе. Нет,
в мотоциклетном; там спицы плотнее набиты. И их в мутно-зеленой прибрежной
воде становилось все больше.
- Это очень кстати, - заявил Шидла, спустился обратно в капсулу и
вернулся с мумми-бластером в лапе. Минут пятнадцать он с остервенением
превращал крокодилов в неподвижные болотно-коричневые бревна. Вскоре между
капсулой и покрытым красноватым илом краем сухой земли образовался
надежный мост, точнее даже настил, из одеревеневших рептилий. Но идти по
нему было все-таки боязно. При каждом шаге казалось, что именно этот
хищник очнется и обкусает нам жуткой пилообразной пастью лишние, по его
мнению, конечности.
Но все обошлось. Шидла, двигаясь к берегу, тянул за собой тонкий
металлический трос. Выбравшись, он обвязал им ствол ближайшей пальмы,
защелкнул карабин и повернул рукоятку на нем. На борту хроноскафа натужно
взвыл движок, и капсула стала быстро подтягиваться к берегу.
- Зря ты все-таки наорал на него, - сказал я Стасу. - Что ни говори,
инженеры у них классные.
- Ага! - делано восхитился Стас. - Лебедку придумали! - и глянул на
меня презрительно.
Оставляя широкую борозду в почве, капсула уже ползла по берегу.
Поворотом рукоятки Шидла остановил ее. А Стас нахмурился и тут только
ответил мне всерьез:
- Ничего не зря. Мало ли что инженеры. Обзываться я ему все-равно не
позволю.
- А он, между прочим, хоть тип и неприятный, а вот спас же нас обоих.
- Нужен ты ему! - скривился Стас. - Ему потомок наш нужен, который
сфинкса изобретет. Да еще петлю времени замкнуть надо. А так, стал бы он с
нами возиться...
Возразить было нечего, но все-таки Шидла вызывал у меня не только
отрицательные чувства.
А он тем временем с инструментами в руках уже колдовал возле
хроноскафа.
Мы наконец-то огляделись и прошли несколько шагов вглубь зарослей.
Пальмы, тростник, похожий на акацию кустарник, разноцветные птицы,
бабочки...
- Как ты думаешь, где мы все-таки, а? - спросил Стас. - И в каком
времени?
- В том-то и дело, что мы не знаем ни того, ни другого. Если бы
знали, что мы, например, в Западной Сибири, то было бы ясно, что попали -
в доисторическую эпоху. А так...
- Не, - махнул рукой Стас, - если времена доисторические, то должны
быть динозавры. А крокодилы - наши, исторические.
- Балбес ты. Крокодилы и при динозаврах жили, это очень даже древние
животные.
- И черепахи еще, правильно, - согласился Стас. Я не понял, причем
тут черепахи, но возражать не стал. Тем более что он тут же вполне резонно
заявил: - Тогда, выходит, сюда в любой момент тиранозавр выскочить может.
Пойдем, у Шидлы бластер возьмем.
Мы вернулись к хроноскафу.
- Починишь? - спросил Стас у сфинкса.
- Да, - ответил тот бодро, - завтра будет как новенький. Тогда сможем
узнать, в каком мы веке.
- А мы уже почти вычислили, - похвастался Стас, но распространяться
не стал, потому что на самом-то деле гордиться было нечем: наличие
крокодилов еще ни о чем не говорит. Поэтому он сразу сменил тему: - Дай
бластер, мы на динозавров поохотимся.
Шидла прекратил копаться в рваной дыре на обшивке и внимательно на
нас посмотрел.
- Это правильно, - согласился он, - бластер возьмите, мало ли что. -
И он протянул мумификатор. - Сам-то я, если понадобится, и так отобьюсь.
Но - никакой охоты. Мы не должны упускать друг друга из виду. Тем более,
солнце уже идет к закату.
- Хорошо, - неохотно согласился Стас, - мы тут, поблизости.
И все же охота получилась. И славная. И с информационной точки зрения
полезная. Стоило нам вновь чуть-чуть углубиться в чащу, как из кустов
вышел лохматый и рогатый зверь, похожий на буйвола или зубра, и деловито
двинулся прямо на нас. Глаза его были налиты кровью, и настроен он был
явно недружелюбно.
Я закричал: "Стреляй, Стас, стреляй!" Тот пальнул. Раздался грохот,
чаща осветилась молнией, и зверь, как подкошенный, рухнул в двух шагах от
нас,
- Млекопитающее, - разочарованно промолвил Стас. - Костя, динозавров
не будет.
Я не разделял его грусти:
- Ну и ладно. Зато ужин будет.
Мы сбегали за Шидлой. Тот немного поворчал на тему изнеженности
человеческой расы и неспособности хоть немного потерпеть голод, но тушу
все-таки ловко освежевал и перенес к хроноскафу. За сохранность мяса можно
было не беспокоиться: после порции мумми оно просто не могло испортиться.
Темнело с южной стремительностью, и мы со Стасом, вновь для
безопасности захватив бластер, отправились на поиски хвороста. А примерно
через час мы уже сидели у шикарного костра под густо усыпанным звездами
небом. И за обе щеки уписывали зажарившиеся на острых деревянных кольях
душистые куски.
Искры от костра мчались вверх, дразня своей красотой, отражаясь в
темных тревожащих водах. Шидла был просто неузнаваем. Венерианская спесь
слетела с него, как шелуха. Подобравшись к самому огню и смачно чавкая, он
мурлыкал как большой счастливый кот и грубоватым добродушным говором стал
походить на какого-то американского негра-раба из "Тома Сойера" или из
"Хижины дяди Тома". Не хватало только обращения "масса" - "масса Стас",
"масса Костя"... Похоже, атмосфера пикника влияла на него благотворно. Да
он и сам признался:
- Эх, котята. На Венере-то флоры с фауной вовсе нет. Я свой мир
люблю, но хочется порой чего-то такого... Посидеть у живого огня - мечта
любого сфинкса. Я-то хоть на Земле бываю. Но это тоже, знаете ли...
Тараколли... К каждому их логову проложена стеклопластовая дорожка... Там,
в Андах, в заповеднике нет ни одного по-настоящему дикого уголка. Не умеют
люди ценить своего счастья!
Стас, хоть тоже и размяк у костра, но духа противоречия напрочь не
лишился:
- Сами виноваты, что у вас ничего нет. Кто вас просил останавливать
преобразование Венеры?
- Это, котенок, политика, - вздохнул Шидла, - политика, будь она
проклята. Если бы мы сделали Венеру пригодной для жизни людей, они бы, или
так, или эдак все равно завладели бы ею. Не войной, так миром. Просочились
бы. В каждую щелку бы пролезли. Люди... - Он вновь вздохнул. - Если бы не
люди, котенок, мы давным-давно превратили бы Венеру в цветущий сад. А если
бы...
Но что "если бы" мы так и не узнали, потому что плавную речь Шидлы
прервал пронзительный вой из чащи леса. Сфинкс резво вскочил и, крикнув:
"Я сейчас!", - кинулся на таинственный звук.
Вернулся он минуты через три, дрожа от возбуждения:
- Кошка, - почти кричал он взволнованно. - Огромная черная самка!
Почти такая, как я! Она меня видела!
- Пантера, - определил я.
- Пантера? - переспросил он. - Что такое пантера?
- Дикий зверь из породы кошачьих, - пояснил я, - А бывают еще львицы,
тигрицы...
- Это что, тоже... кошки? - не веря своим ушам, уточнил сфинкс. Глаза
его пылали сумасшедшим огнем.
- Ну, не совсем, - сказал я. - А что, в двадцать пятом веке их нет?
Шидла уверенно помотал он головой.
- Мы бы знали. Есть только кошки и сфинксы... Как ты сказал, они
называются?
- Пантеры, львицы, тигрицы, - вмешавшись в разговор, принялся
перечислять Стас с садистскими интонациями, - леопардихи, гепардихи,
рысихи...
- У них ведь, наверное, те же хромосомы, - не дослушав, заговорил
Шидла с блуждающей сомнамбулической улыбкой. - Мы бы, наверное, даже могли
бы э-э-э... - он вдруг смутился, - могли бы...
- Нет, - категорически заявил Стас, - все равно не интересно. Это как
если бы человек с обезьяной. Хотя, вообще-то, может быть, это и...
Ох и прыткий же у меня братец. Откуда что берется?
- Стас! - осадил я его. - У зеленой макаки, между прочим, СПИД нашли.
Шидла, не понимая, о чем идет речь, переводил взгляд с него на меня.
Потом вдруг хитро прищурил глаза и заявил:
- Все. Котятам пора спать.
И загнал нас в хроноскаф.
Да мы и не сопротивлялись. Усталость брала свое, благо кресла,
наподобие самолетных, имели откидные спинки.

...Когда на рассвете мы, потягиваясь, выползли из капсулы, Шидла
остервенело копошился в ее внутренностях. Вид у него был несвежий. На щеке
красовалась обширная царапина. Не видя нас, он разговаривал сам с собой:
- Все не так просто, брат сфинкс, не так просто, - бормотал он
печально, - они большие, они красивые... но - тупые...
- Бывает, - сказал Стас.
Шидла вздрогнул и затравленно оглянулся на нас.
- Пошли на охоту, - торопливо сменил я тему.
- На кой? - удивился мой бестактный брат, - у нас же мяса еще на
неделю.
- Ну, пойдем фруктов насобираем, - настаивал я, - там финики есть,
инжир...
- Ну айда, - согласился Стас.
Шидла не возражал. Точнее, отвернувшись и излучая безмолвное
смущение, он вел себя так, словно нас не существует вовсе. И мы, прихватив
в качестве корзинки легкий пластиковый футляр из-под его инструментов,
двинули в заросли.
Финики, инжир и виноград, которые так и лезли нам в руки с первых
шагов, мы поначалу клали не в футляр, а прямо в рот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23