Дыхание Грегора участилось – Мег чувствовала, как вздымается и опускается его грудь, когда он прижался к ней разгоряченным телом. Мег судорожно глотнула и, опустив голову, окинула себя взглядом. Как ни странно, она не испытывала ничего похожего на стыд или смущение.
Наоборот, с интересом оглядела себя, пытаясь понять, что чувствует Грегор при виде ее обнаженного тела.
Но не увидела ничего нового – она оставалась все той же Мег Макинтош. Ее пышная грудь была немного великовата, что вызывало у Мег раздражение, когда она надевала мужскую одежду, чтобы покататься верхом. Может быть, все эти годы что-то ускользало от ее внимания? Потому что Грегор смотрел на нее как… зачарованный.
– Грегор, – прошептала она еле слышно.
– Ты так прекрасна, Мег…
Он высвободил ее руку из рукава, почти обнажив одну грудь, и положил ладонь на пышную округлость, затем его пальцы соскользнули и исчезли в ложбинке, разделявшей два восхитительных высоких холмика. Мег напряженно прислушивалась к новым ощущениям, наблюдая за каждым его движением. На фоне ее молочно-белой кожи его рука, покрытая шрамами и отметинами, казалась темной. Мужское прикосновение пробудило в ней чувственный восторг. Сердце гулко стучало.
Грегор еще немного приспустил декольте, очень медленно. Они слышали сбивчивое, частое дыхание друг друга. Теперь зеленый шелк едва держался на розовых сосках, открывая взору чуть более темные полукружия, обрамлявшие их.
– О, моя восхитительная русалка, моя морворен! – пробормотал он сдавленным голосом. – Позволь мне…
Дрожащими руками он освободил Мег из плена корсета, и зеленый шелк скользнул вниз, задержавшись на изящных бедрах. Ее обнаженные груди предстали его взору, и она с радостным напряжением ждала, когда он коснется их. Он взял их в теплые ладони и стал приподнимать, пока пышная обильная плоть не перелилась через его пальцы.
Мег откинулась назад и положила голову ему на плечо, задыхаясь от блаженства. Его пальцы нежно порхали, касаясь ее кожи, затем он нащупал набухшие соски и стал нежно пощипывать и ласкать их, пока Мег не затрепетала от удовольствия. Ноги у нее стали ватными, она с трудом повернулась к Грегору лицом. Небесно-голубые глаза под полуопущенными ресницами затянула пелена желания.
Грегор улыбнулся. Ему удалось разбудить ее чувственность, но еще предстояло немало потрудиться, чтобы она стала податливой как воск в его умелых руках. А для этого ему придется сдерживать себя. Он наклонился и обхватил губами розовый сосок, лаская его языком.
От этого прикосновения Мег бросило в жар, она чуть не закричала от сладкой боли. Колени подкашивались, и, не в силах держаться на ногах, она судорожно схватила Грегора за плечи, затем за волосы, скользя пальцами по длинным прядям, с силой притянув его к себе.
Грегор оторвался от одного нежного бутона и перешел к другому, наслаждаясь его свежестью. Мег стонала. Все ее тело нестерпимо горело: огненная волна жгла грудь, живот и, переместившись в лоно, превратилась в вулкан. Мег казалось, что ее тело сейчас растает. Она оторвала Грегора от груди, приподняла его голову и начала осыпать горячими поцелуями подбородок, щеки, уголки губ. Чтобы охладить ее пыл, он осторожно обхватил ладонями ее лицо, глядя на нее с понимающей улыбкой.
Он менялся на глазах: прекрасные черты лица заострились, глаза жадно сверкали, как у дикого зверя, готового проглотить свою жертву целиком. Грегор впился в ее губы, и она почувствовала внутри его язык, яростно требующий ответа. Это было так необычно и странно, но ученица желала познать науку страсти и позволила учителю направлять ее. Она быстро усвоила урок, и ее горячий язык изучал неизведанный мир. Грегор так крепко прижимал ее к себе, что пуговицы его куртки впивались в обнаженную грудь, причиняя боль, но она не замечала этого, прислушиваясь к пылким рукам, которые, скользнув по ее плечам и спине, замерли на округлых ягодицах. Он сильно сжал их через платье и привлек ее к себе, чтобы она почувствовала, как напряжена его мужская плоть в немой тоске по ее лону.
Мег вдруг ясно осознала, что конец этого чудесного сна, полного неги, уже близок. Ибо она прекрасно понимала, что означают напряженные, как сталь, мужские чресла, и знала, для чего предназначено это орудие. Мег стало не по себе от того, что ей предстояло испытать.
Но Грегор, почувствовав ее страх, немного отстранился и снова принялся ласкать ее груди, пока Мег не начала задыхаться, расслабившись от приятной неги. Ноги не слушались ее, и она обвила его шею руками, чтобы не упасть. Не дав Мег опомниться, Грегор подхватил ее на руки и отнес на кровать.
Она утонула в пуховой перине; волосы путались и закрывали ей лицо; платье, обмотавшееся вокруг талии, стесняло движения. Недовольно ворча, Мег возилась на кровати, пока наконец ей не удалось встать на четвереньки. И в этот момент она увидела, что Грегор быстро раздевается: куртки на нем уже не было, и теперь, торопливо сняв белую рубашку через голову, он отбросил ее в сторону, обнажив торс.
Это сразу напомнило Мег об утренней сцене на озере, когда полуобнаженный Грегор, стоя по щиколотку в холодной воде, плескал на себя серебристую влагу в предрассветных лучах солнца. Она стояла и зачарованно смотрела на него. И вот теперь это прекрасное тело было в ее власти, и она могла ласкать его сколько угодно. Если бы у нее хватило на это смелости…
Килт упал на пол, и Грегор предстал перед ней в костюме Адама. Она уже видела его обнаженным еще в Клашеннике, когда в гостинице, тяжело раненный, он пытался встать с кровати, но тогда она стыдливо отвела глаза. Сегодня он выглядел по-другому. В Клашеннике Грегор был очень слаб, его била лихорадка, и он едва держался на ногах. Сейчас перед ней стоял красивый здоровый мужчина в полном расцвете сил. И его возбуждение было очевидным.
Мег нервно сглотнула. Он был слишком большой, и его мужское естество казалось огромным. Как же он сможет проникнуть?.. Как же ей принять его?..
– Он чересчур большой. Ничего не получится, – выпалила Мег с характерной для нее прямотой.
Грегор прищурил глаза, и его губы медленно растянулись в двусмысленной усмешке.
– Может, заключим пари, детка? – тихо сказал он.
Мег кусала губы, не в силах оторвать взгляд от этой части его тела.
– Не хочу никакого пари, мне вообще не надо, чтобы…
– Поверь, Мег, это будет очень приятно, – резко, даже грубо, перебил он. – Для нас обоих.
– Я слышала, что в первый раз это болезненно для женщины, – не сдавалась Мег. – Все так говорят.
Он был ее мужем и мог насильно заставить ее подчиниться, и никто не посмел бы упрекнуть его в этом. Как же она упустила из виду эту маленькую деталь? В комнате стало тихо. Мег слышала, как бьется ее сердце, и внутренне сжалась, готовая упорхнуть в любой момент. Или отбиваться изо всех сил.
– Мег, любимая, – прошептал Грегор.
Она наконец оторвалась от созерцания мужских прелестей и посмотрела ему прямо в глаза – в них было столько нежности и понимания, что у нее навернулись слезы.
Грегор говорил так мягко, завораживающе, что ее страх рассеялся, как утренняя дымка.
– Моя прекрасная русалка, я буду очень осторожен, ты почувствуешь боль лишь на один краткий миг. Клянусь. Я буду делать все очень медленно, и когда придет время нам слиться в любовном экстазе, ты сама захочешь этого. Ты будешь умолять меня сделать это как можно быстрее, моя Мег!
Она напряженно наблюдала, как он приблизился к кровати и опустился на одно колено подле нее. Испуганно косясь на огромное, жаждущее ее плоти орудие, которое вблизи казалось еще больше, Мег шарахнулась в сторону, когда Грегор склонился над ней. Но он, не обращая внимания на ее страхи, начал осторожно стягивать с нее платье, постепенно обнажая живот, затем бедра… Он что-то ласково шептал на гэльском наречии, рассматривая огненно-рыжие завитки волос между ее стройных ног, затем сдернул платье и бросил его на пол.
На ней были дорогие шелковые чулки, доходившие почти до середины бедра. Бережно и неспешно скатывая нежный шелк, он целовал ее ноги, от колена и до стопы с высоким подъемом.
Мег молча следила за каждым его движением со смешанным чувством удивления и недоверия, слегка вздрагивая, когда волосы на его груди касались ее кожи. Она вытянула руку и погладила его по спине, чувствуя, как напрягаются мышцы. Он не возражал. Осмелев, Мег переключилась на изучение рельефов руки, пытаясь сомкнуть пальцы вокруг мощного бицепса, но потерпела фиаско. Его тело было сильным, твердым, как сталь, и очень соблазнительным, в точности таким, как она себе представляла.
Грегор покрывал поцелуями ее живот, медленно водил языком по нежной коже, заставляя Мег извиваться. Этот неутомимый язык добрался до холмика между ног и проник в расселину, скрытую под влажным ярко-рыжим покровом, который расступился перед ним после первого прикосновения. Не очень хорошо соображая, Мег все-таки решила остановить Грегора, когда он начал неторопливо ласкать розовые набухшие лепестки ее лона, будто время для него остановилось.
– Грегор, – позвала она. – Я как-то глупо себя чувствую.
– Правда? – спросил он и начал энергично покусывать и пощипывать бугорок, прятавшийся в самом центре розового девичьего лона, после чего Мег потеряла дар речи. Она не могла ни думать, ни говорить, ни шевелиться.
Она замерла. Застыла в ожидании чего-то необыкновенно приятного, чувствуя приближение волны блаженства и неги. Мег стало трудно дышать, по телу пробежала дрожь, когда его бесцеремонный язык отыскал местечко, прикосновение к которому доставляло ей неописуемое наслаждение. Но прежде чем волна блаженства обрушилась на нее, Грегор остановился и начал лениво целовать ее бедра, одновременно пощипывая пальцами соски, которые и без того разрывались от боли.
Да он просто играет с ней!
Волна удовольствия откатилась назад, пока почти совсем не исчезла. И это все? Из-за чего весь сыр-бор? Мег была разочарована. Но тут Грегор вновь вернулся к центру ее вожделения и стал энергично посасывать набухший бугорок, и, совершенно неожиданно для себя, Мег, содрогнувшись, подняла бедра ему навстречу, страстно желая, чтобы он вошел в нее, моля его сделать это. Словно издалека, до нее донесся сдавленный стон, исходивший из самых глубин ее существа. Грегор справился с ее смущением и страхом так же легко, как раньше с платьем.
– Ты хочешь меня, Мег? Прямо сейчас? – Его хриплый голос больше напоминал приказ, нежели вопрос.
Она открыла глаза – и когда только она успела их закрыть? – и увидела его прямо над собой. Мощное тело нависало над ней, и хотя Грегор не прикасался к ней, она почувствовала жаркую волну. Мег вздрогнула, ее взгляд скользнул по широкой груди, покрытой темными завитками волос, по тугому животу и узким бедрам. И вот опять она зачарованно смотрит на его мужское естество, которое, казалось, живет своей собственной жизнью независимо от хозяина. Но Грегор отвлек ее: надавив сверху коленом, он раздвинул ей бедра и устроился между ними прямо напротив того места, где все трепетало и вибрировало после вторжения его языка.
В таком положении Мег чувствовала себя немного странно, но было приятно. Она искренне надеялась, что он не будет так висеть над ней всю ночь напролет – она жаждала новых ласк.
– Я не совсем уверена, – сказала она.
– О, Мег, вы всегда и во всем уверены, – возразил Грегор и начал покрывать градом горячих поцелуев ее лицо, подбородок, шею. Она чувствовала между бедер его стальные чресла, напряженная плоть терлась и билась о нежную кожу разбухшего лона, лаская его, как прежде его руки и язык, только ощущения были другими.
Движения его плоти завладели Мег, вовлекая ее тело в ритмичный танец тел, заставляя ее бедра непроизвольно покачиваться ему навстречу, и, как ни странно, ей это нравилось. И вдруг Грегор застонал и судорожно вздохнул, а потом затрясся от смеха.
– Боже, Мег, ты замучаешь меня до смерти, – сказал он. Он посмотрел на нее янтарными глазами, которые горели лихорадочным блеском от страсти, желания и… мольбы. – Я же мужчина, Мег, – напомнил он. – Я больше не могу сдерживаться. Позволь мне войти в тебя, иначе я взорвусь.
Она смущенно посмотрела на него, но позволила Грегору направить горячую твердую плоть к истекающему влагой лону. Ощущение было… приятным, да, очень приятным. Он застонал и всем телом опустился на нее, щекоча жесткими темными завитками волос ее нежную белую кожу, отчего Мег пришла в восторг.
– Только будь осторожен, – сказала она, задыхаясь.
Он засмеялся, судорожно вздохнул и впился поцелуем в ее губы так неистово, как будто от этого зависела его жизнь. Грегор осторожно вошел в нее, но, встретив препятствие, чуть подался назад. Мег изогнулась, приподняв бедра, страстно отвечая на его поцелуй. Влажное, горячее лоно жаждало его, и Грегор не заставил себя ждать – одним резким рывком он прорвал оборону, освободив ее от оков девственности.
Почувствовав острую обжигающую боль, Мег изогнулась, хватая ртом воздух. Но Грегор, не дав ей опомниться, стал осыпать поцелуями ее лицо, словно хотел загладить свою вину за причиненную боль, нежно шепча что-то на гэльском наречии, и, хотя Мег ничего не понимала, это помогло ей успокоиться. Его руки ласково порхали по ее телу, губы опять приникли к розовым соскам, отзываясь сладкой болью в груди. Грегор затаился внутри ее на время. Не шевелясь. Выжидая момент. Наконец, взглянув ей в глаза, он прочел в них нестерпимую муку, мольбу утолить ее отчаянное желание, и на его губах заиграла самодовольная улыбка победителя.
– Теперь ты действительно хочешь меня, Мег Макинтош. – Это был не вопрос, а констатация очевидного факта.
Не отрывая взгляда от ее глаз, чутко улавливая любую перемену в их выражении, он сделал резкое движение бедрами и глубоко вонзил свое орудие. Боль ушла, но у Мег было такое чувство, что он заполнил ее всю, заставляя трепетать от восторга. Грегор отстранился лишь для того, чтобы вновь погрузиться в призывное лоно, утолить огонь страсти, зарываясь все глубже, заставляя дрожать от удовольствия каждую клеточку ее тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42