C доставкой Wodolei
Если переводить буквально, то ваш сын говорит: «Дядюшка Дядя», — вы понимаете?— Нет...— Он намекает на...— Я не желаю ничего слышать! — возопила леди Дивероу, прикрывая руками аристократические уши.— ...Папу Франциска Первого, — пробубнил до конца свою фразу лучший из лучших адвокатов Бостона, штат Массачусетс. Бледностью своей его лицо могло бы поспорить с лицом трупа шестинедельной давности, если тело продержали все это время без заморозки. — Сэмми... Сэмюел... Сэм... Как могло произойти такое с тобой?— Это трудно объяснить, Арон...— Просто не верится! — загремел Пинкус, возвышая голос до максимальной громкости. — Ты живешь в другом мире!— Можно и так сказать, — согласился Дивероу, отрывая руки от стены и падая на колени. И так, со сдвинутыми коленями, он стал дюйм за дюймом продвигаться к маленькому овальному столику перед миниатюрной кушеткой. — Видите ли, у меня не было выбора. Я вынужден был делать все, что требовал этот оборотень...— Включая похищение Папы Римского! — пискнул Арон Пинкус, снова потеряв голос.— Замолчите! — взвизгнула Элинор Дивероу. — Это невыносимо!— Надеюсь, вы простите меня за шероховатость моей речи, но мне кажется, милая Элинор, будет лучше, если вы помолчите и дадите мне возможность выяснить все до конца... Продолжай, Сэмми. Я тоже не хочу ничего этого слышать, и все же скажи во имя Бога Авраама, который присматривает за всей вселенной и, возможно, знает, что к чему, как же это случилось? Поскольку то, что случилось, ясно и так! Пресса и прочие средства массовой информации оказались правы — везде, во всем мире! Было двое людей, и свидетельство этого — фотографии на твоих стенах! Было двое пап, и настоящего похитили вы.— Не совсем так, — начал извиняющимся тоном Дивероу. Было заметно, что каждый новый вздох давался ему труднее предыдущего. — Видите ли, Зио считал, что все в порядке...— В порядке? — Подбородок Арона оказался в опасной близости к поверхности кофейного столика.— Ну да. Он неважно себя чувствовал... Но это другая часть истории... Зио оказался умнее нас всех. Он, хочу сказать, был полностью в курсе всех наших дел, но не протестовал...— И все же как это случилось, Сэм? И кто стоял за всем этим? Не тот ли псих, генерал Маккензи Хаукинз? Его предостаточно на этих фотографиях. Он сделал из тебя самого скандального в мировой истории похитителя, чье имя, однако, никому не известно! Я вполне корректен в своих выводах?— Можете считать, что так. Хотя, возможно, все обстоит иначе.— Иначе? Но как в таком случае, Сэм? — произнес умоляюще престарелый поверенный и, взяв с кофейного столика экземпляр журнала «Пентхаус», начал махать им перед коматозным лицом Элинор Дивероу.— В этом журнале есть кое-какие блестящие статьи... теоретического характера.— Прошу, тебя, Сэмми, подожди! Посмотри на свою прекрасную мать, родившую тебя в муках. Она нуждается сейчас в помощи, требующей, вероятно, большего искусства, чем наше. Заклинаю тебя именем покровительствующего воинству Господа Бога, коему в завтрашний шаббат Шаббат — суббота; праздничный день у иудеев.
вознесу я от всего сердца молитву во храме, объясни, что же вселилось в тебя, когда ты согласился участвовать в этом чудовищном предприятии?— Право же, Арон, слово «вселилось» весьма уместно, когда речь заходит о моем участии в том, что вы определяете как преступное действие.— Мне ни к чему что-либо определять, Сэм, коль скоро я вижу на этих стенах столь специфические снимки! — Пинкус вскочил с кровати и перстом своим указал на фотографии и газетные вырезки.— Но они же, Арон, сами по себе ни о чем не свидетельствуют.— Ты что, хочешь, чтобы я послал Папе повестку с вызовом в суд?— Чиновники Ватикана не допустят ничего подобного.— Эти фотографии — достаточно серьезные улики! Неужели я так и не научил тебя?— Пожалуйста, поднимите маме голову!— По-моему, ей повезло, что она потеряла сознание... Так какой же бес вселился в тебя?— Собственно говоря, все произошло помимо моей воли. Когда за двадцать четыре часа до своей демобилизации из армии я вышел из архива армейского разведывательного управления «Джи-два», где содержался компьютерный банк данных, то к моему запястью были прикованы цепью копии документов из папок повышенной секретности.— Ну и?..— Видите ли, Арон, как официально приставленный к Маккензи Хаукинзу юрист, я был обязан сопровождать его, когда он решил в соответствии с резолюцией шестьсот тридцать пять сделать заключительную запись в досье, в котором хранились секретные отчеты и прочие документы, касавшиеся его службы в армии во время Второй мировой войны и последующих боевых действий на территории Юго-Восточной Азии.— Ну и?— И тогда друзья-соратники Мака заявили о себе. Находясь в Золотом Треугольнике, я допустил небольшую оплошность: обвинил некоего генерала Этелреда Броукмайкла в участии в наркобизнесе, в то время как в действительности в этом был замешан его кузен Хизелтайн Броукмайкл. Обезумев от ярости, приятели Этелреда, а заодно и друзья Мака Хаукинза с готовностью откликнулись на призыв Хаука о помощи и охотно подыграли ему...— Подыграли ему?.. О Боже!.. Хизелтайн!.. Этелред!.. Наркотики!.. Золотой Треугольник!.. Итак, ты совершил ошибку, но ты же и снял обвинение. Не правда ли?— Да, но было уже поздно: военные еще хуже конгрессменов. Этелред не получил своих трех звездочек, а его дружки свалили все это на меня и подсобили Маку.— Ну и?..— Одна из этих сволочей приковала к моему запястью кейс с наклейкой «совершенно секретно», после чего меня выставили вон с двумя тысячами шестьюстами сорока одной копией документов из не подлежавших огласке досье и не имевших, как правило, никакого отношения к Маку Хаукинзу, прикинувшемуся невинным младенцем.Арон Пинкус, повалившись с закрытыми глазами на кушетку, коснулся плечом пришедшей в сознание, но так и не оправившейся от потрясения миссис Элинор Дивероу.— Как я понимаю, следующие пять месяцев ты находился всецело в его власти, — чуть приподнял веки Арон.— В противном случае мне грозили или бесконечная отсрочка моей демобилизации... или двадцать лет заключения в Ливенворсе.— Так деньги эти ты получил в качестве выкупа?— Какие деньги?— А те, что ты столь щедро вложил в этот дом... Сотни тысяч долларов!.. Они ведь твоя доля выкупа, не так ли?— Какого выкупа?— За Папу Франциска, конечно... Когда вы его освободили...— Мы не получили никакого выкупа: кардинал Игнацио Кварце отказался заплатить.— Какой кардинал?— Это другая история... Так вот Кварце вполне устраивал Гвидо.— Гвидо? А это кто такой? — Пинкуса, казалось, вот-вот хватит апоплексический удар.— Вы кричите, Арон! — пробормотала Элинор.— Гвидо Фрескобальди, — пояснил Дивероу. — Кузен Зио, как две капли воды похожий на него. Он был в «Ла Скала» во вспомогательном составе, третьем, и иногда ему перепадали небольшие роли.— Хватит! — Знаменитый юрист несколько раз глубоко вдохнул, пытаясь взять себя в руки. Затем, понизив голос, заговорил как можно спокойнее: — Сэм, ты вернулся домой с большими деньгами, которые получил отнюдь не от почившего в бозе богатого родственника. Откуда же они у тебя?— Собственно говоря, Арон, это была та часть оставшегося капитала из собранных нами для нужд корпорации денежных средств, которая причиталась мне как одному из ее управляющих.— О какой корпорации идет речь? — спросил Пинкус слабеющим голосом.— "Шепард компани".— "Шепард"?..— Ну как в словосочетании «гуд шепард» Прекрасный пастырь (англ.).
.— В словосочетании «гуд шепард», — повторил Арон словно в трансе. — Значит, деньги были собраны для этой корпорации...— Вначале предполагалось получить прибыль в десять миллионов долларов на каждого инвестора. Всего же пайщиков было четверо. Образовав товарищество с ограниченной ответственностью Товарищество с ограниченной ответственностью — компания, несущая материальную ответственность лишь в пределах имеющегося в ее собственности капитала.
, они рисковали лишь вложенным ими капиталом, который, как предполагалось, должен был принести им прибыль, превышающую инвестированную ими сумму в десять раз... Собственно говоря, никто из этих четверых не стремился к юридическому оформлению своего партнерства и предпочитал смотреть на свои капиталовложения как на доброхотные пожертвования в обмен на анонимность.— В обмен на анонимность? Неужели она стоила сорока миллионов долларов?— Во всяком случае, анонимность — это то, что мы действительно гарантировали им. И на чье же имя смог бы я в таком случае перевести остававшиеся у корпорации денежные средства, а, Арон?— Ты... ты что, был юристом в этой пародии на коммерческое предприятие?— Да, но не по собственному почину, — попытался оправдаться Дивероу. — Поверьте, я не стремился к этому.— Понятно. Все дело в двух тысячах и неизвестно в скольких еще секретных документах, незаконно вынесенных тобою из архива. И в страхе, что тебя не демобилизуют или упекут в Ливенворс.— Бывает и кое-что похуже, Арон. Как я слышал от Мака, когда отдел Пентагона по связям с общественностью принимает решение об устранении того или иного лица, происходят вещи куда более тонкие, чем просто расстрел.— Да-да, все ясно... Сэм, твоя милая мама, которая, к счастью, еще не вышла из состояния шока, только что упомянула, ссылаясь на твои слова, будто деньги принесла тебе торговля предметами культа...— Собственно, как было четко оговорено в уставе нашего товарищества с ограниченной ответственностью, корпорация в основном занималась скупкой и продажей предметов культа, а также посредническими операциями в торговле этими товарами. Думаю, я неплохо справлялся со своими обязанностями.— Боже милостивый! — воскликнул Пинкус, сделав глотательное движение. — Выходит, таким вот «предметом культа» и стал похищенный вами Папа Франциск Первый!— С юридической точки зрения, Арон, вы не совсем корректны. И ваше последнее замечание вполне может быть расценено как клеветническое.— О чем ты? Взгляни лучше на фотографии на этих стенах!— То же самое я мог бы предложить и вам. Выражаясь юридическим языком, похищение означает принудительное или насильственное удержание лица или группы лиц против их воли с целью получения выкупа за их освобождение. Хотя, как я уже говорил, мы и в самом деле тщательнейшим образом разработали план захвата Папы Римского и обеспечили возможность его выполнения финансовыми средствами, замысел наш провалился, и нам пришлось бы вообще остаться ни с чем, если бы не добровольное, я бы даже сказал, полное энтузиазма сотрудничество с нами этого субъекта. И едва ли эти фотографии подтвердят высказанное вами предположение о том, что на предмет нашей беседы оказывалось давление. Вы видите, выглядит он довольным и пребывающим в прекрасном расположении духа.— Сэм, ты просто толстокожий! Неужели чудовищность того, что вы совершили, не пробила хотя бы малейшего отверстия в той броне, за которой ты укрыл свою совесть?— У каждого свой крест, Арон!— Это не самое удачное выражение, которое ты мог бы употребить. Право, мне неприятно об этом спрашивать, но все-таки как же вы водворили его обратно в Рим?— В соответствии с продуманной Маком и Зио программой, окрещенной Хауком «возвращением через черный ход». Во исполнение ее Зио начал петь в опере.— У меня нет больше сил, — прошептал Пинкус. — Я хотел бы, чтобы этого дня вообще не было. Чтобы я не слышал от тебя ничего подобного и лишился бы зрения, дабы не видеть этих снимков.— Как вы думаете, какое у меня сейчас самочувствие? Что ощущаю я изо дня в день? Девушка, единственная, которую я полюбил по-настоящему, бросила меня. Но я сумел уже кое-что усвоить, Арон, а именно: жизнь продолжается!— Бесподобная мысль!— Я имел в виду, что с этим покончено. Все это в прошлом. И в каком-то смысле я даже рад тому, что случилось. Как-никак, но я обрел свободу. И могу смело идти вперед, зная, что этот сукин сын никогда больше не сунется ко мне.И тут зазвонил телефон.— Если это из конторы, — произнес Пинкус, — то скажи, что я в храме. Я не готов вот так сразу выйти отсюда во внешний мир.— Будет сделано, — заверил его Сэм, направляясь к письменному столу, где продолжал трезвонить аппарат. — Мама немного не в себе, что же касается Коры, то лучше не подпускать ее к телефону... А знаете, Арон, сейчас, после того, как вы узнали обо всем, на душе у меня полегчало. Я не сомневаюсь в том, что смогу с вашей помощью найти свой путь. Я смогу противостоять любым трудностям, которые встретятся мне впереди, и буду открывать новые для себя горизонты....— Возьми же трубку, Сэм: голова просто раскалывается от этой проклятой штуки.— Да, конечно... Простите меня! — Дивероу поднял трубку, ответил на приветствие своего абонента и после короткой паузы разразился истерически яростным криком. Его мать, не выдержав, ринулась к нему с кушетки, но, налетев на овальный кофейный столик, растянулась на полу. Глава 6 — Сэмми! — вопил Арон Пинкус, мечась между потерявшей сознание Элинор и ее сыном, в панике срывавшим со стен фотографии, до которых только мог достать, и топтавшим их в неистовстве на полу. — Сэм, возьми себя в руки!— Оборотень! — орал Дивероу. — Червь навозный!.. Наигнуснейший тип из всех, что были на земле!.. У него нет никакого права...— Сэмми, ваша матушка!.. Может, она уже умерла!— Забудьте об этом: если так, то она ни о чем не узнает, — бросил Дивероу и, устремившись к стене у письменного стола, продолжил свою битву с мириадами фотографий и газетных вырезок. — Он болен! Болен! Болен!— Ты, наверное, не расслышал меня, Сэм. Я говорил тебе не о ком-то еще, а о матери. — Арон с трудом опустился на колени и, крепко сжав руками бившуюся об пол голову матери, вновь предпринял попытку привлечь к несчастной женщине внимание ее сына: — Должны же вы проявить хоть какое-то беспокойство, какой-то интерес...— Интерес? А он проявлял когда-нибудь интерес ко мне? Он растоптал мою жизнь! Он отрывает от моего сердца кусок за куском и отправляет их вверх на воздушном шарике...— Да при чем тут этот «он», Сэм?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
вознесу я от всего сердца молитву во храме, объясни, что же вселилось в тебя, когда ты согласился участвовать в этом чудовищном предприятии?— Право же, Арон, слово «вселилось» весьма уместно, когда речь заходит о моем участии в том, что вы определяете как преступное действие.— Мне ни к чему что-либо определять, Сэм, коль скоро я вижу на этих стенах столь специфические снимки! — Пинкус вскочил с кровати и перстом своим указал на фотографии и газетные вырезки.— Но они же, Арон, сами по себе ни о чем не свидетельствуют.— Ты что, хочешь, чтобы я послал Папе повестку с вызовом в суд?— Чиновники Ватикана не допустят ничего подобного.— Эти фотографии — достаточно серьезные улики! Неужели я так и не научил тебя?— Пожалуйста, поднимите маме голову!— По-моему, ей повезло, что она потеряла сознание... Так какой же бес вселился в тебя?— Собственно говоря, все произошло помимо моей воли. Когда за двадцать четыре часа до своей демобилизации из армии я вышел из архива армейского разведывательного управления «Джи-два», где содержался компьютерный банк данных, то к моему запястью были прикованы цепью копии документов из папок повышенной секретности.— Ну и?..— Видите ли, Арон, как официально приставленный к Маккензи Хаукинзу юрист, я был обязан сопровождать его, когда он решил в соответствии с резолюцией шестьсот тридцать пять сделать заключительную запись в досье, в котором хранились секретные отчеты и прочие документы, касавшиеся его службы в армии во время Второй мировой войны и последующих боевых действий на территории Юго-Восточной Азии.— Ну и?— И тогда друзья-соратники Мака заявили о себе. Находясь в Золотом Треугольнике, я допустил небольшую оплошность: обвинил некоего генерала Этелреда Броукмайкла в участии в наркобизнесе, в то время как в действительности в этом был замешан его кузен Хизелтайн Броукмайкл. Обезумев от ярости, приятели Этелреда, а заодно и друзья Мака Хаукинза с готовностью откликнулись на призыв Хаука о помощи и охотно подыграли ему...— Подыграли ему?.. О Боже!.. Хизелтайн!.. Этелред!.. Наркотики!.. Золотой Треугольник!.. Итак, ты совершил ошибку, но ты же и снял обвинение. Не правда ли?— Да, но было уже поздно: военные еще хуже конгрессменов. Этелред не получил своих трех звездочек, а его дружки свалили все это на меня и подсобили Маку.— Ну и?..— Одна из этих сволочей приковала к моему запястью кейс с наклейкой «совершенно секретно», после чего меня выставили вон с двумя тысячами шестьюстами сорока одной копией документов из не подлежавших огласке досье и не имевших, как правило, никакого отношения к Маку Хаукинзу, прикинувшемуся невинным младенцем.Арон Пинкус, повалившись с закрытыми глазами на кушетку, коснулся плечом пришедшей в сознание, но так и не оправившейся от потрясения миссис Элинор Дивероу.— Как я понимаю, следующие пять месяцев ты находился всецело в его власти, — чуть приподнял веки Арон.— В противном случае мне грозили или бесконечная отсрочка моей демобилизации... или двадцать лет заключения в Ливенворсе.— Так деньги эти ты получил в качестве выкупа?— Какие деньги?— А те, что ты столь щедро вложил в этот дом... Сотни тысяч долларов!.. Они ведь твоя доля выкупа, не так ли?— Какого выкупа?— За Папу Франциска, конечно... Когда вы его освободили...— Мы не получили никакого выкупа: кардинал Игнацио Кварце отказался заплатить.— Какой кардинал?— Это другая история... Так вот Кварце вполне устраивал Гвидо.— Гвидо? А это кто такой? — Пинкуса, казалось, вот-вот хватит апоплексический удар.— Вы кричите, Арон! — пробормотала Элинор.— Гвидо Фрескобальди, — пояснил Дивероу. — Кузен Зио, как две капли воды похожий на него. Он был в «Ла Скала» во вспомогательном составе, третьем, и иногда ему перепадали небольшие роли.— Хватит! — Знаменитый юрист несколько раз глубоко вдохнул, пытаясь взять себя в руки. Затем, понизив голос, заговорил как можно спокойнее: — Сэм, ты вернулся домой с большими деньгами, которые получил отнюдь не от почившего в бозе богатого родственника. Откуда же они у тебя?— Собственно говоря, Арон, это была та часть оставшегося капитала из собранных нами для нужд корпорации денежных средств, которая причиталась мне как одному из ее управляющих.— О какой корпорации идет речь? — спросил Пинкус слабеющим голосом.— "Шепард компани".— "Шепард"?..— Ну как в словосочетании «гуд шепард» Прекрасный пастырь (англ.).
.— В словосочетании «гуд шепард», — повторил Арон словно в трансе. — Значит, деньги были собраны для этой корпорации...— Вначале предполагалось получить прибыль в десять миллионов долларов на каждого инвестора. Всего же пайщиков было четверо. Образовав товарищество с ограниченной ответственностью Товарищество с ограниченной ответственностью — компания, несущая материальную ответственность лишь в пределах имеющегося в ее собственности капитала.
, они рисковали лишь вложенным ими капиталом, который, как предполагалось, должен был принести им прибыль, превышающую инвестированную ими сумму в десять раз... Собственно говоря, никто из этих четверых не стремился к юридическому оформлению своего партнерства и предпочитал смотреть на свои капиталовложения как на доброхотные пожертвования в обмен на анонимность.— В обмен на анонимность? Неужели она стоила сорока миллионов долларов?— Во всяком случае, анонимность — это то, что мы действительно гарантировали им. И на чье же имя смог бы я в таком случае перевести остававшиеся у корпорации денежные средства, а, Арон?— Ты... ты что, был юристом в этой пародии на коммерческое предприятие?— Да, но не по собственному почину, — попытался оправдаться Дивероу. — Поверьте, я не стремился к этому.— Понятно. Все дело в двух тысячах и неизвестно в скольких еще секретных документах, незаконно вынесенных тобою из архива. И в страхе, что тебя не демобилизуют или упекут в Ливенворс.— Бывает и кое-что похуже, Арон. Как я слышал от Мака, когда отдел Пентагона по связям с общественностью принимает решение об устранении того или иного лица, происходят вещи куда более тонкие, чем просто расстрел.— Да-да, все ясно... Сэм, твоя милая мама, которая, к счастью, еще не вышла из состояния шока, только что упомянула, ссылаясь на твои слова, будто деньги принесла тебе торговля предметами культа...— Собственно, как было четко оговорено в уставе нашего товарищества с ограниченной ответственностью, корпорация в основном занималась скупкой и продажей предметов культа, а также посредническими операциями в торговле этими товарами. Думаю, я неплохо справлялся со своими обязанностями.— Боже милостивый! — воскликнул Пинкус, сделав глотательное движение. — Выходит, таким вот «предметом культа» и стал похищенный вами Папа Франциск Первый!— С юридической точки зрения, Арон, вы не совсем корректны. И ваше последнее замечание вполне может быть расценено как клеветническое.— О чем ты? Взгляни лучше на фотографии на этих стенах!— То же самое я мог бы предложить и вам. Выражаясь юридическим языком, похищение означает принудительное или насильственное удержание лица или группы лиц против их воли с целью получения выкупа за их освобождение. Хотя, как я уже говорил, мы и в самом деле тщательнейшим образом разработали план захвата Папы Римского и обеспечили возможность его выполнения финансовыми средствами, замысел наш провалился, и нам пришлось бы вообще остаться ни с чем, если бы не добровольное, я бы даже сказал, полное энтузиазма сотрудничество с нами этого субъекта. И едва ли эти фотографии подтвердят высказанное вами предположение о том, что на предмет нашей беседы оказывалось давление. Вы видите, выглядит он довольным и пребывающим в прекрасном расположении духа.— Сэм, ты просто толстокожий! Неужели чудовищность того, что вы совершили, не пробила хотя бы малейшего отверстия в той броне, за которой ты укрыл свою совесть?— У каждого свой крест, Арон!— Это не самое удачное выражение, которое ты мог бы употребить. Право, мне неприятно об этом спрашивать, но все-таки как же вы водворили его обратно в Рим?— В соответствии с продуманной Маком и Зио программой, окрещенной Хауком «возвращением через черный ход». Во исполнение ее Зио начал петь в опере.— У меня нет больше сил, — прошептал Пинкус. — Я хотел бы, чтобы этого дня вообще не было. Чтобы я не слышал от тебя ничего подобного и лишился бы зрения, дабы не видеть этих снимков.— Как вы думаете, какое у меня сейчас самочувствие? Что ощущаю я изо дня в день? Девушка, единственная, которую я полюбил по-настоящему, бросила меня. Но я сумел уже кое-что усвоить, Арон, а именно: жизнь продолжается!— Бесподобная мысль!— Я имел в виду, что с этим покончено. Все это в прошлом. И в каком-то смысле я даже рад тому, что случилось. Как-никак, но я обрел свободу. И могу смело идти вперед, зная, что этот сукин сын никогда больше не сунется ко мне.И тут зазвонил телефон.— Если это из конторы, — произнес Пинкус, — то скажи, что я в храме. Я не готов вот так сразу выйти отсюда во внешний мир.— Будет сделано, — заверил его Сэм, направляясь к письменному столу, где продолжал трезвонить аппарат. — Мама немного не в себе, что же касается Коры, то лучше не подпускать ее к телефону... А знаете, Арон, сейчас, после того, как вы узнали обо всем, на душе у меня полегчало. Я не сомневаюсь в том, что смогу с вашей помощью найти свой путь. Я смогу противостоять любым трудностям, которые встретятся мне впереди, и буду открывать новые для себя горизонты....— Возьми же трубку, Сэм: голова просто раскалывается от этой проклятой штуки.— Да, конечно... Простите меня! — Дивероу поднял трубку, ответил на приветствие своего абонента и после короткой паузы разразился истерически яростным криком. Его мать, не выдержав, ринулась к нему с кушетки, но, налетев на овальный кофейный столик, растянулась на полу. Глава 6 — Сэмми! — вопил Арон Пинкус, мечась между потерявшей сознание Элинор и ее сыном, в панике срывавшим со стен фотографии, до которых только мог достать, и топтавшим их в неистовстве на полу. — Сэм, возьми себя в руки!— Оборотень! — орал Дивероу. — Червь навозный!.. Наигнуснейший тип из всех, что были на земле!.. У него нет никакого права...— Сэмми, ваша матушка!.. Может, она уже умерла!— Забудьте об этом: если так, то она ни о чем не узнает, — бросил Дивероу и, устремившись к стене у письменного стола, продолжил свою битву с мириадами фотографий и газетных вырезок. — Он болен! Болен! Болен!— Ты, наверное, не расслышал меня, Сэм. Я говорил тебе не о ком-то еще, а о матери. — Арон с трудом опустился на колени и, крепко сжав руками бившуюся об пол голову матери, вновь предпринял попытку привлечь к несчастной женщине внимание ее сына: — Должны же вы проявить хоть какое-то беспокойство, какой-то интерес...— Интерес? А он проявлял когда-нибудь интерес ко мне? Он растоптал мою жизнь! Он отрывает от моего сердца кусок за куском и отправляет их вверх на воздушном шарике...— Да при чем тут этот «он», Сэм?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14