https://wodolei.ru/catalog/rakoviny/uglovye/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Я будто разваливался. Мне казалось, что факты, которые мы набираем, ничего не стоящая шелуха, за ними скрывается что-то совершенно иное. Что же всетаки творится? Я откинулся на спинку кресла и поймал на себе взгляд доцента. В нем были усмешка и понимание.
После оформления протокола допроса осталось сказать «до свиданья» и удалиться. Володька вышел на лестничную площадку. Я было устремился за ним, но доцент тронул меня за рукав.
– Подождите, – он на секунду замялся. – Не хочу показаться назойливым. Еще меньше у меня желания показаться субъектом, мягко говоря, странным, однако… Ведь вы при встрече с тем господином тоже ощутили что-то, не правда ли?.. Вижу, что правда. Я грубый рационалист, материалист до мозга костей, но иногда я чувствую присутствие того, чего не объяснишь в рамках общепризнанных понятий, да-с. Я ощутил в этом человеке, – он запнулся.
– Что же?
– ЗЛО. Да-с, с этим человеком к нам пришло зло. И страшная трагедия – это не простое смертоубийство… Старый дурак, да? Ну что ж, мне по годам позволительно.
– До свидания, – сухо произнес я.
Когда дверь захлопнулась, я прислонился к стене, нащупал пачку сигарет. Осталась одна, да и ту я сломал, дрожащими пальцами вытаскивая из пачки. Я скомкал пустую пачку и яростно отбросил прочь.
Володька стоял около моего бежевого служебного «Жигуля».
– Чего ты там застрял?
– Ничего. Дай закурить.
Он вытащил из кармана пачку «Дымка», который обычно таскает для допрашиваемых. Я прикурил и прислонился к багажнику. Шелестел в кронах деревьев ветер – сильнее, чем вчера. Я завороженно уставился на смерчик, крутивший невдалеке бумажки и листья. У меня возникло ощущение, что это тот же смерчик, который я видел ночью из окна кабинета. По моему позвоночнику холодной змейкой пополз страх. Смерчик налетел на меня, взъерошил волосы. Горло перехватило. Сердце на миг замерло. Мне на миг показалось, что за мной внимательно наблюдает пристальный, холодный взор…

* * *

Следующий день порадовал меня телетайпограммой из Главного управления уголовного розыска МВД России: «Принять все меры… Дело на контроле… Будет оказана помощь». Ну, спасибо… В «Вестях» прошла информация о трагедии. В пресс-группу с утра названивали корреспонденты центральной прессы. Еще и не то будет. Единственно, что успокаивало, дело раскрыто, есть убийца, так что шторм вскоре затихнет. Можно будет работать спокойно, не гнать лошадей и не протирать ковры, щелкая каблуками в начальственных кабинетах. Время есть, но… Но у меня осталось всего два дня. А потом… А потом я умру.
Бред. Абсурд. Негоже майору милиции забивать голову всякой потусторонней ерундой. Так-то оно так, но… Но во мне исподволь вызрело твердое знание – бродяга тогда в душной прокуренной комнате для допросов не лгал. Логика, здравый смысл, жизненный опыт – все это ни к чему. Во мне жила ясная и четкая мысль – ОСТАЛОСЬ ДВА ДНЯ.
Утром на оперативном совещании, скрепя сердцем, я оторвал нескольких оперативников от текущих забот по нераскрытым преступлениям и бросил на поиски жилища бродяги-убийцы. Он мог проживать где угодно – в заброшенном подвале, в канализационном люке, в отогнанном на запасной путь железнодорожном вагоне. Бомжи – народ непритязательный. Так что надо перекапывать весь город. Соответствующие поручения даны в райотделы, доведены до сотрудников. Где-то он должен был засветиться, попасться на глаза сотрудникам милиции.
Я предупредил, что работаем мы в пожарном порядке и в самом жестком варианте. Поэтому мои парни без всякого стеснения цепляли на улицах бродяг, нищих с гармошками или плакатами «Люди добрые, помогите погорельцам», цыган, цыганок и цыганят. Всех их обещали кинуть в задержку, отправить в СИЗО или психбольницу, где многим, кстати, и было место. Истеричные вопли контингента, многоэтажная ругань, угрозы и слезы – все как всегда. Результат работы – пара изъятых краденых сумок и кошельков, несколько ложных наводок, которые тут же были отработаны и откинуты.
Во второй половине дня в УВД привели престарелого одноногого бомжа ВасюАнтикитайца. Тот косил под жертву китайской агрессии и работал в переходе недалеко от здания городской администрации, прилепив на грудь плакат: «Подайте инвалиду, лишившемуся ноги при защите России от китайских агрессоров на полуострове Даманский». Он жил в вагончике на кладбище, расплачиваясь за жилье с могильщиками рытьем могил.
Глядя на фото убийцы, Вася-Антикитаец вспомнил:
– Точно, он. Пытался около Собора работать, но недолго. Потом я его в «Чумазовке» видел – он из лачуги какой-то выходил. Точно, товарищ начальник, он. Рожа приметная.
– Покажешь «лачугу»?
– А чего не показать? Покажу, хоть ментам и несподручно помогать – восемь раз ведь «крестили». Но я зла не держу.
В желтом милицейском «УАЗике» (в народе они прозваны «канареечками») ВасяАнтикитаец расположился на переднем сиденье. Пришлось открыть все окна, иначе ехать с ним было просто невозможно. Брезгливый Володька сразу закашлялся и начал хватать ртом воздух, высунувшись из окна. Да, придется «канареечку» дезинфицировать.
«Чумазовкой» горожане именовали район частного сектора на юго-западе. В последнее время на фоне дряхлых одноэтажных курятников там взметнулось вверх несколько дворцов – транжирили деньги местные бизнесмены.
– Вот лачуга, – Вася-Антикитаец указал на аккуратный одноэтажный домик с резными наличниками и заколоченными ставнями.
Я вышел из машины. Небо хмурилось. Погода продолжала портиться: ветер крепчал, веяло совсем не летним, не июньским холодом, так что пришлось застегнуть кожаную куртку на «молнию». Я огляделся и вздрогнул. Ну, конечно, вот и мой спутник – смерчик, кружащий прошлогодние листья. Я уже научился узнавать его… Нет, у меня определенно прохудилась крыша. Этого просто не может быть!
Соседи-пенсионеры с готовностью поведали, что хозяин дома известен как человек странный, но безобидный. Приехал он сюда то ли из Москвы, то ли из Санкт-Петербурга лет пять назад. С недельку как укатил в неизвестном направлении, оставив дом на своего подозрительного товарища, в котором без труда опознался бродяга Ян Георгиевич Кунаков.
Взяв понятых, мы взломали хлипкий замок и проникли в помещение. Кухонька с керосинкой, три небольших комнатенки, мебели почти никакой, только продавленный диван, тумбочка, качающийся стол, две полки с книгами и несколько расшатанных стульев. В углу валялась беспорядочно сваленная кипа журналов и брошюр. В одной из комнат лежал дырявый матрас и подушка без наволочки, в углу валялась скрученная солдатская шинель и небольшой узелок из холщовой ткани.
– Гостинчик бабушке от Красной Шапочки, – сказал Володька, развязывая узелок.
В нем была старинная книга с диаграммами, какой-то писаниной, по-моему, на латинском языке, старый будильник, несколько ракушек замысловатой формы, являвшихся когда-то звеньями колье, и нож со скарабеем на ручке – двойник орудия убийства.
Я взял нож. Потом ракушки.
– Знаешь, Володя, кажется, мы нашли «Вампира»…

* * *

Какой-то оперативник напряг воображение и присвоил оперативному делу кодовое название «Вампир». И попал в самую точку.
Когда наступал март, в городе ежегодно начиналась тихая паника. Каждый житель знал, что это месяц охоты «Вампира». Первую его жертву – двадцатитрехлетнюю проститутку нашли в лесополосе на окраине города четыре года назад. Признаков изнасилования не было, следов борьбы – тоже. Неизвестный аккуратно, от уха до уха, перерезал женщине горло и вскрыл вены. Судя по всему, на момент убийства она была приведена в беспомощное состояние, однако эксперты не нашли в крови следов психотропных и наркотических веществ. Выражение ее лица… Ни боли, ни ужаса – лишь какое-то вселенское спокойствие и равнодушие.
Вскоре ажиотаж спал, дело стало забываться, о нем хорошо помнили лишь оперативники да начальник уголовного розыска, которых постоянно взгревали за «висяк» (нераскрытое преступление). Через год, тоже в марте, на берегу реки нашли очередной женский труп – тридцатилетней домохозяйки, обремененной большой семьей и множеством бытовых забот. Что ее занесло туда?.. Картина преступления была схожей. На этот раз население взволновалось не на шутку. Убийства приписывались объявившемуся в городе маньяку. Разрабатывался психологический портрет подозреваемого, проверялись тщательнейшим образом бомжи, судимые, психбольные, другие категории граждан – всего несколько тысяч. Наконец следователь по особо важным делам Прокуратуры России умыл руки – ничего не выходило.
На третий год, опять-таки в марте, был найден третий труп – шестнадцатилетней девушки. Те же самые обстоятельства гибели, тот же способ убийства. То же равнодушие на лице. И опять развеять тьму, в которой скрывался неуловимый монстр, не удалось.
В этом году маньяк решил устроить перерыв. Минул март. Потом апрель. Май. Чудовище не появлялось. Возникла надежда, что «Вампир» или убрался из города, или сдох… Но он не думал уезжать или умирать. Он нанес следующий удар.
Я прекрасно помнил колье из редких ракушек на шее последней жертвы. Разорванное колье, выглядящие каплями красной крови ракушки. А рядом настоящая кровь…
Получалось, что «Вампир» сейчас лежит в реанимационном отделении медицинского центра…
Следствие моментально закрутилось на все обороты. Володька и еще двое ребят, которых я ему дал в помощь, засел за пишущую машинку. Надо было назначить экспертизы. Направить запросы по прошлым местам жительства бродяги. Разослать отдельные поручения. Время летело – минута за минутой, час за часом. Близился третий день.
Я уже успел осознать, переборов здравомыслие и весь свой предшествующий милицейский опыт, что ключ ко всему происшедшему нужно искать за пределами догм и стандартных прописных истин. Если бы я поделился наболевшим с кем-то, меня бы заперли в психушку. Словами объяснить мое состояние, а главное, возникшее убеждение невозможно.
Я нуждался в небольшой передышке. День был сумасшедший. Вася-Антикитаец, потом «Вампир». С ума сойти можно. Я заперся в своем кабинете и с полчаса просидел, тупо уставившись перед собой, пока не сформулировал вопрос, на который нужно искать ответ.
Не знаю, что подумал оперативник, которого я в восьмом часу вечера послал в еще работавшую библиотеку за справочниками по астрономии. Как человек тактичный, к тому же подчиненный, он промолчал. А как дисциплинированный сотрудник он вскоре положил на мой стол три книжки.
Разбираться в диаграммах и цифрах, учитывая мою неприязнь к любым точным наукам, мне не хотелось. Но ничего не поделаешь. Так, что там. День, месяц, апогей, фаза. Филькина грамота… Через некоторое время я въехал немножко в эти премудрости. И вскоре прошептал:
– Нашел…
В дверь постучали.
– Войдите.
– Что такой потерянный? – спросил Володька, присаживаясь. Он бросил взгляд на книги. – В клуб юных астрономов решил записаться?
– Ага. В юные друзья неба… Кстати, тебе известно, что означает знак скарабея?
– Сия тайна сокрыта от меня.
– Древние египтяне почитали скарабея как одну из ипостасей бога Солнца. В средневековье он считался могущественным магическим символом. Колдуны изображали его на своих амулетах.
– И что с того?
– А ты знаешь, что «Вампир» все свои прошлые три убийства совершил в полнолуние. Самое время разгула темных мистических сил. – Я пододвинул Володьке справочник по астрономии.
– Ерунда какая-то. Или… – его брови поползли вверх. – Неужели какое подпольное общество! А чего? То проповедники из-за кордона нагрянут, то братства какие-то. Даже до нашей дыры добрались, кинотеатры снимают… Сергей, надо тянуть эту ниточку. Работаем спокойно, без суеты. Над нами не капает.
– Над кем как! – Это было сказано слишком резко.
Володька удивленно посмотрел на меня.
Я посмотрел в окно. Зелено-перламутровое небо быстро темнело. Во мне росло внутреннее напряжение. Я что-то делал не так. Время! Как его не хватает.
Скрипнула оконная рама. За окном кружил мой новый знакомый – смерчик. С каждым часом он становился все настырнее…

* * *

Наступал мой последний день. Это с трудом укладывалось в голове, но как бы ни хотелось убедить себя в обратном – так оно и было. Я что-то забыл, упустил, не сделал. Эта мысль не отпускала меня всю ночь. Я ворочался в постели. Потом мерил комнату шагами. До боли в глазах смотрел на рассекаемую острыми, как клинки, тучами почти полную луну.
Может, я все-таки сошел с ума? Если бы кто еще неделю назад рассказал мне нечто подобное, я лишь бы расхохотался в лицо. Собачий бред все это – и весь сказ! А мои ощущения? Уверенность, что все это сущая правда? Так больные никогда не соглашаются на то, что их бред – выдумка… Нет, все не то. Я действительно совершенно нормален. Просто в моем сознании начинает ворочаться, подобно древнему реликтовому животному, странное интуитивное ЗНАНИЕ, жить с которым страшно и неуютно.
Черт побери, что же я все-таки упустил?
Измученный, не выспавшийся, в восемь часов, отведав кофе и показавшийся безвкусным бутерброд, я вышел на улицу. Погода сошла с ума. Ветер крепчал, пригибая деревья, стуча сучьями о металлические крыши гаражей. Спешили на работу люди, ждали автобус, пригибались под порывами ветра, отворачиваясь от летящей в лицо пыли.
Включив скорость, я выжал акселератор, и моя бежевая «шестерка» рванулась вперед. До «Чумазовки» я добрался быстро. Еще ночью я решил найти то, что упустил при обыске. А упустил я что-то – факт. Притом что-то важное.
«Снята вторая печать, – вспомнились мне слова бродяги. – Возьми меч в моем жилище». Какой меч?
Сантиметр за сантиметром осматривал я домик. Углы, половицы, подпол, чердак. Не забыл проверить, нет ли во дворе свежевзрыхленной земли.
Меч я нашел в стопке книг, сваленных в углу большой комнаты. Он лежал на моей ладони – искусно сделанная вещица длиной сантиметров десять, с ручкой из граненого, по-моему, полудрагоценного камня.
1 2 3 4


А-П

П-Я