Установка душевой кабины 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

– Разумеется, я не боюсь вас…, какую-то гувернантку, бесприданницу, у которой, так сказать, ни семьи, ни фигуры!
– Я хочу вам объяснить…
– Не бросайте на меня страдальческие взгляды, деточка. Я сказала вам то, что собиралась сказать. Все, что я прошу, – хорошенько обдумайте мои слова. – И прежде чем Тася успела что-то возразить, Айрис отошла от нее. Только платье просияло в дверях мерцающим переливом. – Какое прелестное зрелище – вы двое! – крикнула она, ослепительно улыбаясь. – Эмма, ты танцуешь как ангел. Милорд, после этого вальса вам надо вернуться со мной в зал.
В конце концов, вы ведь хозяин бала.

***
В полночь танцы были прерваны роскошным ужином, который длился два часа. Затем снова была музыка, еще вальсы, еще смех и веселье, но ночь растаяла, и горизонт порозовел от лучей восходящего солнца. Веселые и уставшие гости расходились по своим комнатам, торопясь добраться до мягкой постели.
Гости проспали почти весь день, так что не завтракали, а обедали. После этого некоторые уехали сразу же – воскресным вечером, а другие предпочли отбыть в понедельник. Айрис Харкорт была среди тех, кто уезжал в воскресенье. Она пришла в комнату Люка, чтобы сообщить ему об этом, когда он одевался.
– Через час я уезжаю в Лондон, – сказала она, наблюдая, как Биддл застегивает Люку правую манжету.
Услышав в ее голосе рыдающие нотки. Люк удивленно поднял брови, но не торопился с ответом. Он надел винного цвета фрак, рассмотрел поданные Биддлом галстуки и решил обойтись без этого. Приказав камердинеру выйти, он наконец повернулся к Айрис и сдержанно осведомился:
– Почему так скоро? Вчера вечером ты вроде была всем довольна.
– Я не хочу еще одну ночь напрасно ждать твоих шагов.
Почему ты не пришел ко мне после бала?
– Вспомни, ты сама не разрешила мне приходить.
– Я сказала, чтобы ты не приходил до тех пор, пока не выбросишь из головы эту девчонку Биллингз. Очевидно, ты не можешь сделать этого. Каждый раз, глядя на меня, ты мечтаешь, чтобы на моем месте была она. Это длится уже много дней. Я бы пыталась с этим бороться, но не знаю как.
Айрис затаила дыхание, увидев, как изменилось выражение лица Люка – оно уже не было равнодушным. На мгновение в ней вспыхнул робкий огонек надежды, но сожаление в его голосе тут же погасило его.
– Айрис, я должен тебе кое-что сказать…
– Не сейчас, – мрачно отозвалась она, отступая. – Не сейчас.
Сжав губы, она решительно вышла из комнаты.
Как положено хозяину, Люк после обеда вышел к гостям. Он принимал участие в беседах, улыбался шуткам, аплодировал нескольким гостям, которые декламировали, играли на рояле. Нетерпение его нарастало, но выражалось лишь в том, что он все чаще притоптывал ногой. Когда у него не хватило сил сидеть на одном месте, он с тихим извинением поднялся и вышел.
Якобы бесцельно он побродил по дому. Ему никто и ничто не было нужно, только она. Даже если можно будет лишь сидеть рядом и молча смотреть на нее. Это был голод, какого он не знал раньше. Она была единственной на свете, только она знала его таким, каким он был на самом деле.
Айрис Харкорт считала, что знает его. Как и многие женщины, она гордилась тем, что понимает, как и что думают мужчины по любому поводу, и поэтому может управлять мужчинами к своему удовольствию и для своего блага. Но жизнь Айрис никогда не была разрушена до основания, ей не приходилось начинать все заново. Боль и ярость, стремление выжить и одиночество, следовавшие из этого, Тася узнала слишком хорошо. Это и связывало их. Основой их отношений были невысказанное, но несомненное взаимоуважение и та потребность во внутреннем узнавании, которую он испытывал с их первой встречи. Они были абсолютно схожи в том единственном, что имело для них значение.
Он шел по коридору, ведущему в холл, когда навстречу ему попалась миссис Наггз со стопкой свежего постельного белья. Она приостановилась и почтительно склонила голову:
– Добрый вечер, милорд.
– Миссис Наггз, где…
– Наверху, сэр. С Эммой, в зеленой гостиной.
Люк нахмурился:
– Откуда вы знаете, что я хотел спросить?
Домоправительница важно улыбнулась:
– После стольких лет работы на Стоукхерстов? Вряд ли, милорд, есть что-то, чего Сеймур, Биддл или я не знаем.
Люк посмотрел на нее предостерегающим взглядом, но это ее не смутило, и она продолжила свой путь.
В маленькой гостиной было светло и уютно. Здесь было больше мебели, чем в других комнатах, на окнах висели шторы с оборками, на диванах и креслах лежало много подушек.
Все это придавало гостиной особую теплоту. Он услышал оживленный голос Эммы, читавшей вслух какой-то роман.
Тася сидела на кушетке, вытянув тонкую руку вдоль изогнутой спинки. Увидев его, она выпрямилась и положила руку на колени. Две верхние пуговки ее платья были расстегнуты, открывая белую нежную шею. Свет лампы золотистым сиянием озарял ее лицо и волосы. Эмма подняла голову и, одарив отца быстрой улыбкой, продолжала читать.
Люк сел на соседнее кресло и стал внимательно смотреть на Тасю. Прекрасная, встревоженная, упрямая женщина. Он хотел ее, хотел узнать каждый сантиметр ее тела, каждый тайный поворот мыслей. Он хотел просыпаться утром в ее объятиях. Он хотел охранять ее, беречь и лелеять, пока не исчезнет этот затравленный взгляд. Она удивленно посмотрела на него и слегка нахмурилась.
«Ты никогда не улыбалась мне, – яростно подумал он, – ни разу».
Казалось, она прочла его мысли. Губы ее слегка изогнулись, мило и чуть грустно, словно нехотя, словно он заставил улыбнуться против воли.
Люк испытывал странное чувство: впервые в жизни он так зависел от кого-то. Он не мог преодолеть ее защиту, при любой его попытке она начинала лишь сильнее сопротивляться. Единственным способом достичь того, что он хотел, было опустить свой щит и тем поощрить ее к такому же ответу. Это требовало больше терпения, чем у него было. Но он решил, что справится, чего бы это ему ни стоило. Ничего не жаль, никакая цена не будет слишком высокой – лишь бы она любила его!
Глава 5
Уик– энд завершился. Последние гости разъехались в понедельник, и Люк освободился. Он решил поехать днем в Лондон к Айрис Харкорт. Пришло время расстаться с ней, и он знал, что Айрис уже поняла это. Только одна женщина на свете была нужна ему, и все, что он был способен отдать, принадлежало ей. Возможно, Айрис первое время будет огорчена, но она быстро оправится. Кроме солидного состояния, у нее было много преданных друзей, и среди них не меньше дюжины сочли бы за счастье в любую минуту утешить ее.
Люк не сомневался, что она прекрасно проживет и без него.
Айрис приняла его в спальне, одетая в несколько клочков черного шелка. Она приветствовала его страстным поцелуем. Люк хотел объяснить, зачем приехал, но она, не слушая его, стремительно заговорила, не давая вставить ни слова:
– Я даю тебе несколько недель поразвлечься с ней.
Когда она тебе надоест, можешь вернуться ко мне. И мы никогда не будем вспоминать о ней. Разве я не обещала тебе полную свободу? Делай все, что тебе нравится. Я не хочу, чтобы ты хоть одну минуту чувствовал себя виноватым. Мужчины нуждаются в разнообразии, я понимаю это.
Не о чем говорить, нечего прощать. Если я буду уверена, что ты вернешься…
– Нет, – прервал ее Люк, и голос его прозвучал слишком сурово. Он не собирался говорить с ней таким тоном и глубоко вздохнул, огорчившись, что так получилось.
Она беспомощно всплеснула руками и жалобно спросила:
– В чем дело? У тебя такое лицо, какого я никогда раньше не видела. Что не так?
– Не надо ждать меня. Я не вернусь.
Айрис нервно засмеялась:
– Но почему нам надо отбрасывать все хорошее ради минутной прихоти? Дорогой, пусть тебя не вводит в заблуждение внешность. Она хрупкая, милая девочка, которой, кажется, ты нужен… Конечно, я не такая худая, как она, но это не значит, что мне ты нужен меньше! А когда ты устанешь от нее…
– Я люблю ее.
В комнате воцарилось молчание. Айрис была потрясена.
К горлу подступили рыдания, ей едва удалось сдержаться.
Она отвела взгляд в сторону, чтобы Люк не увидел навернувшиеся на глаза слезы.
– Такие слова ты просто так не скажешь, – проговорила она наконец. – Полагаю, мисс Биллингз очень довольна собой.
– Я пока ей не говорил об этом. Она еще не готова меня выслушать.
Айрис, вдруг возмутившись, ядовито заметила:
– Ну конечно, она же такая слабая, такая хрупкая, она тут же упадет замертво, когда ты ей это объявишь. Боже, какая ирония судьбы! Такой сильный, полный жизненной энергии мужчина вроде тебя влюбляется в бледное, хилое ничтожество вроде нее?
– Она не такая хилая, как тебе кажется. – Внезапно Люк вспомнил о том, какой была Тася в саду, о сладостной жадности ее рта, приникшего к его губам, о том, как вонзились ему в спину ее ногти, царапая его сквозь рубашку…
Кровь его забурлила при этом воспоминании, и он заметался по комнате, как волк в клетке.
– Почему в нее? – требовала ответа Айрис, следуя за ним. – Из-за того, что Эмма ее любит? Из-за ее молодости?
– Не важно из-за чего, – отрезал он.
– Нет, важно! – Айрис остановилась посреди комнаты и зашмыгала носом. – Если бы не явилась она и не заворожила тебя, мы все еще были бы вместе. Я хочу знать, почему ты влюбился в нее-, а не в меня, хочу понять, что я сделала не так!
Люк вздохнул и привлек ее к себе. Он чувствовал свою вину перед ней и был благодарен за прошлое. Они знали друг друга давно. Сначала как друзья, потом как любовники.
Она заслуживала большего, чем он мог ей дать.
– Ты все делала как надо, – отозвался он.
Айрис оперлась подбородком о его плечо и шмыгнула еще громче.
– Тогда почему же ты меня покидаешь? Какой ты жестокий!
– Я не хотел этого, – мягко ответил он. – Я всегда буду хорошо к тебе относиться.
Айрис яростно отшатнулась, сверкнув глазами:
– Самые бесполезные слова: «Я хорошо к тебе отношусь!» Да по мне, лучше никак не относись, тогда я хоть смогу тебя возненавидеть. А хорошо относиться… Это недостаточно хорошо для меня. Будь ты проклят! Ну почему она должна была оказаться молодой и красивой? Я даже не смогу обсуждать ее с друзьями. Что бы я ни сказала, все будут думать, что это ревность старухи.
Люк улыбнулся, глядя на ее надутые губки:
– Никто так не подумает.
Айрис, подойдя к зеркалу в золоченой раме, стала взбивать пушистые медные локоны.
– Ты собираешься на ней жениться?
Он с грустью подумал, что все далеко не так просто.
– Если она захочет за меня выйти.
Айрис презрительно хмыкнула:
– Не думаю, что в этом стоит сомневаться, дорогой. У нее больше никогда не будет ни одного шанса заманить в сети такого мужчину, как ты…
Люк подошел к ней сзади и, протянув руку через ее плечо, поймал ее беспокойные пальцы. Взгляды их встретились в зеркале.
– Спасибо, – тихо произнес он.
– За что? – Голос ее дрогнул.
– За то, что ты такая щедрая и красивая. За то, что много ночей я был не один. Я не жалею ни об одной из них. И надеюсь, ты тоже. – Он коротко сжал ее пальцы перед тем, как отпустить их совсем.
– Люк… – Айрис обернулась к нему, глаза смотрели отчаянно и нежно. – Обещай мне…, если что-то у тебя пойдет не так…, если ты решишь, что сделал ошибку…, обещай, что вернешься ко мне.
Люк склонился к ней и ласково поцеловал в лоб.
– Прощай, – прошептал он.
Айрис кивнула, одинокая слеза скатилась у нее по щеке.
Когда он направился к двери, она отвернулась и закрыла глаза, чтобы не видеть, как он уходит из ее жизни.

***
Люк подъехал к главному входу в Саутгейт-Холл, когда садилось солнце. Он гнал своего черного арабского жеребца от самых дверей городского дома Айрис, испытывая невыразимое наслаждение от свиста ветра в ушах и вида стремительно летящей под копыта земли. Потный и запыленный, он был все равно доволен: его мышцы приятно горели от физического напряжения скачки. Спешившись, он передал поводья ожидавшему груму и, когда тот, повел коня в конюшню, бросил ему вслед:
– Позаботься, чтобы он хорошенько остыл.
– Милорд… – На пороге стоял Сеймур. Выражение легкой тревоги на лице многоопытного дворецкого говорило о чрезвычайном потрясении. – Милорд, здесь Эшборны…
– Папа! – Эмма бурей слетела со ступеней и кинулась к нему в объятия. – Папа, я так рада, что ты вернулся! Случилось нечто ужасное – приехали лорд и леди Эшборн. Они уже больше часа разговаривают в библиотеке с мисс Биллингз.
Люк был потрясен. Эшборны покинули Саутгейт-Холл утром. Наверняка что-то случилось, если они вернулись так быстро.
– Что они сказали?
– Я не услышала ни слова, но, когда они приехали, вид у них был очень странный. А там все так тихо. Пожалуйста, ты должен туда пойти и проверить, все ли с мисс Биллингз в порядке.
Люк на мгновение стиснул Эмму в объятиях.
– Я обо всем позабочусь. Иди наверх в свою комнату и не волнуйся. – Он откинул голову и предостерегающе посмотрел ей в глаза. – И никаких подслушиваний у замочной скважины, Эмма.
Она виновато хмыкнула:
– А как же еще, по-твоему, мне узнавать о том, что происходит?
Он обнял ее за плечи и повел в дом.
– Ты должна быть занята своими делами, а не тревожиться о взрослых, любимая.
– У меня много дел: и лошади, и Самсон, и книги, и мисс Биллингз… Папа, ты ведь никому не дашь забрать от нас мисс Биллингз?
– Нет, – пробормотал он, целуя ее в голову. – Иди в постель, Эмма.
Девочка послушно убежала, а Люк направился в библиотеку. Тяжелые двери были закрыты, но оттуда доносились тихие голоса. Сжав зубы, он без предупреждающего стука вошел в комнату. Эшборны сидели в огромных кожаных креслах, а Тася забилась в угол небольшого диванчика.
На лице Чарльза была тревога.
– Стоукхерст? – с досадой проговорил он. – Мы думали, ты поехал…
– Провести вечер в Лондоне? – любезно продолжил Люк. – Я изменил свои планы. Скажите, что привело вас к нам в гости?
– Боюсь, что плохие вести из-за границы, – ответил Чарльз, стараясь сохранять спокойный тон. – Мы уговариваем мисс Биллингз уехать с нами. Месяц почти кончился, Люк, а я всегда выполняю свои обещания. – И, видя недоумение Таси, объяснил:
– Лорд Стоукхерст согласился принять тебя ровно на месяц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42


А-П

П-Я