Я отпустила руку Кита, и он вышел, едва слышно ступая босыми ногами по ковру.Я долго не могла заснуть, потом задремала, но посреди ночи проснулась и лежала во мраке, думая о племяннике. Темень за окнами окрасилась в серый цвет. Я поняла, что заснуть больше не смогу, заварила чаю и устроилась с кружкой на кресле в патио, внутреннем дворике.Укутавшись в бабушкино стеганое одеяло, я наблюдала за постепенно угасающими звездами и вспоминала наши вечера в Шарлотте. Когда Кэти и Кит были маленькими, мы любили смотреть на созвездия и придумывать для них собственные названия. Кэти обычно видела мышек, куклу, пару коньков. А Кит видел мать с ребенком на руках.Я подобрала под себя ноги и сделала глоток обжигающего чаю.Как объяснить Киту причины, по которым я отсылаю его? Он так молод, так уязвим, и так жаждет понимания и одобрения.Но чьего одобрения? Почему он хочет остаться со мной? Может быть, я даю ему возможность заниматься тем, о чем он мне никогда не скажет?С самого первого дня приезда Кита его безразличие приводило меня в недоумение. В то время как Кэти жаждала постоянного общения с ровесниками, моего племяннику, казалось, вполне устраивали периодические выезды в город, видеоигры и общество пожилой тетки и ее стареющего кота. Нынешний Кит совершенно не походил на того юного Кита, которого я помнила. Ободранные колени. Царапины. Сломанные кости. Кит никогда не сидел спокойно. Благодаря его постоянной тяге к приключениям Гарри всегда держала в пределах видимости номер «Скорой помощи» и свела довольно близкое знакомство с местными врачами.Что делал Кит целыми днями? Сидел дома или слонялся с Лайлом Кризом? Или с Проповедником? Не был ли он таким вялым со мной только потому, что устал за день?Я отпила еще один глоток. Чай остыл.Я вспомнила двух мужчин, улыбающихся из-под забрызганного кровью стекла. Теперь даже чай не смог бы унять охватившую меня дрожь.Не совершаю ли я непоправимую ошибку? Если Киту грозят неприятности, смогу ли я повлиять на него? Если он замешан в чем-то рискованном, то не безопаснее ли держать его при себе?Нет. В целом положение сложилось слишком опасное. Буду неукоснительно следовать своему плану. Мой племянник окажется в Техасе еще до того, как тело Джорджа Дорси предадут земле.Рассвет выполз из-за линии горизонта. Свежесть тонким слоем излилась на мой дворик, освещая деревья, кусты и старые дома, выстроившиеся вдоль дороги. Словно Уинслоу Хомер подретушировал очертания предметов, отчего город стал походить на один из его знаменитых пейзажей. Приглушенная акварель, прекрасный фон для похорон бандита.Я вылила остатки чая на лужайку и отправилась будить Кита.Его комната оказалась пустой. 37 За дверцу холодильника цеплялась записка. Я прочитала ее не снимая, боясь доверять своим трясущимся рукам. Спасибо за все. Не волнуйся. Я с друзьями. Друзьями?Сердце зашлось от тупой боли.Я посмотрела на часы. До похорон Дорси оставалось чуть меньше часа.Я позвонила Клоделю на пейджер, затем приготовила кофе, оделась и заправила постель.Четверть восьмого.Я пила кофе маленькими глотками и обкусывала ногти.Земля вращалась. Тектонические плиты сдвигались. Двадцать акров дождевых лесов исчезли навсегда с поверхности земного шара.Я пошла в ванную, расчесала волосы, накрасилась, добавила румян, вернулась на кухню за второй чашкой.Половина восьмого. Где, черт побери, Клодель?Опять сходила в ванную комнату. Намочила волосы и причесала их по-другому. Уже взяла в руки зубную нить, когда зазвонил телефон.– Ни за что бы не подумал, что вы ранняя пташка – Клодель.– Кит убежал.– Черт!В трубке раздавалось гудение машин.– Где вы?– У церкви.– Как там обстановка?– Прямо как парк аттракционов на тему смертных грехов. В основном представлены праздность и обжорство.– Не думаю, что вы его увидите.– Навряд ли. Я даже Фиделя Кастро в этой давке не заметил бы. Такое чувство, будто сюда съехались байкеры со всего континента.– А Криз?– Никаких следов присутствия.Мне послышалась заминка в его голосе.– Что-то еще?– Мы с Шарбонно тут кое-что проверили. С восемьдесят третьего по восемьдесят девятый Лайл Криз числился иностранным корреспондентом. Так что никаких шпионских игр. За это время он накатал одну-единственную бумагу – жалобу на охранника в своем тюремном блоке.– Он что, сидел? – спросила я, охваченная паникой.– Отмотал шесть лет к югу от границы.– Мексика?– Хуарес.Мое сердце напомнило о себе глухими ударами.– Криз – убийца, и Кит, возможно, с ним. Я должна что-то предпринять.Голос Клоделя посуровел:– Только никакой самодеятельности, миссис Бреннан. Эти байкеры похожи на акул, рыскающих в океане в поисках крови. Здесь в любую минуту может начаться бойня.– Тогда Кит окажется в самом центре! – Я услышала в своем голосе истеричные нотки и замолчала, чтобы взять себя в руки.– Я пошлю патрульную машину, чтобы взять Криза под арест.– Думаете, он покажется на похоронах?– Если он объявится, мы его задержим.– А если при задержании девятнадцатилетнего мальчишку убьют? – Я уже почти кричала.– Я прошу вас только об одном: не приходите сюда.– Тогда отыщите этого ублюдка!Я резко положила трубку. И в эту минуту зазвонил мой сотовый.Кит!Я помчалась в спальню и вытащила мобильник из сумочки.Голос говорящей дрожал, как у ребенка, проплакавшего несколько часов подряд.– Вам следует знать, что они собираются сделать.Поначалу я растерялась, но потом поняла, кто звонит.– Они – это кто, Джослин?– Хотя бы одна душа должна узнать, что творят эти подонки. – Она отрывисто дышала через нос.– Скажи мне.– Этот город превратился в скотобойню, а ваш малец поперек прямо под нож.У меня от страха свело желудок.– Что ты имеешь в виду?– Я знаю, что случится.– При чем здесь мой племянник?– Мне нужны деньги и укрытие. – Теперь ее голос окреп.– Скажи, что тебе известно.– Только после того, как мы договоримся.– У меня нет таких полномочий.– Вы знаете тех, у кого они есть.– Я постараюсь помочь тебе, – пообещала я. – Но я должна знать, что моему племяннику ничего не угрожает.Молчание. Затем:– Черт, в любом случае я труп. Встретимся через двадцать минут в метро на улице Ги. Западная платформа. – В ее голосе слышалась свинцовая обреченность. – Я буду ждать десять минут. Если опоздаете или притащите за собой дружка, я уйду. И тогда ваш малец превратится в маленькое примечание, когда все это дерьмо будет занесено в отчеты.Гудки.Я набрала пейджер Клоделя и оставила свой номер. Потом уставилась на телефон, лихорадочно взвешивая варианты.Клодель отпадает. Нет времени дожидаться его звонка.Куикуотер.То же самое.Клодель ничего не говорил о том, что мне не следует соваться в метро. Я просто встречусь с Джослин, а потом, все, выяснив, позвоню ему.Я набрала номер оперативного штаба «росомах», но не стала нажимать кнопку вызова. Опустила телефон в сумочку и выскочила за дверь. * * * Джослин сидела в конце платформы, на коленях брезентовый рюкзак, еще один стоит у ног. Она выбрала угловую скамейку, словно бетонная стена могла защитить от угрожающей ей опасности. Девушка грызла ноготь большого пальца, в то время как глаза обшаривали пассажиров, стоящих по обеим сторонам рельсов.Заметив меня, она следила за тем, как я приближаюсь. Я остановилась в центре платформы, почти ничего не слыша из-за грохотания собственного пульса. Воздух был спертый, душный, как будто прошедший через легкие легионов подземных пассажиров. Я ощутила резкий металлический привкус во рту и с трудом сглотнула.Джослин не проронила ни звука, пока я садилась на скамейку. В вечернем освещении ее мертвенно-бледная кожа казалась фиолетовой, а белки глаз отливали желтизной.Я заговорила первой, но она остановила меня быстрым движением руки.– Я скажу это лишь раз, а потом сматываюсь. Я говорю. Вы слушаете.Я промолчала.– Я наркоманка, и мы обе знаем это. Также я шлюха и лживая тварь. – Она пробежала глазами по лицам людей, выстроившихся на платформе в ожидании поезда, поворачивая голову резкими, нервными движениями. – Вот так представление. И публика есть. А ведь я тоже начинала, как вы, была девочкой-скаутом, ездила в летние лагеря, ела запеканку из тунца. Но только вот где-то па полпути прибилась случайно к цирку уродцев и теперь не могу убежать. – Фиолетовая тень придавала ее глазам странное белое свечение. – Да уж, в последнее время ненависть меня чуть не доконала. Я ненавижу всех и вся на этой долбаной планете. Но хуже всего мне становится, когда я думаю о себе. – Она вытерла тыльной стороной ладони жидкую каплю, сверкающую под носом. – Знаете, с тобой покончено в ту минуту, когда ты не в силах смотреть в воду, проходить мимо зеркала или витрины магазинов, потому что презираешь того, чье отражение видишь там. – Джослин развернулась ко мне, в безжизненных глазах пылали гнев и вина. – Меня убьют, если узнают, что я тут с вами разговариваю, но мне плевать. Эти парни должны заплатить по счету.– Что ты предлагаешь?– Паука Маркотта и маленькую девочку.– Я слушаю.– Это был Джордж Дорси. Его уже нет, поэтому я могу рассказать. – Она отвернулась, затем снова ее взгляд сфокусировался на моем лице. – Маркотт был местью «Дикарей» «Гадюкам», которые до этого взорвали Вайланкуртов. Джордж с одним полноправным членом, Сильвайном Леконтом, убрали его. Малышка случайно попала под пули. – Она стукнула ботинком по рюкзаку. – Джордж считал, что это убийство станет его пропуском в клуб. Но «Дикари» расправились с Джорджем, потому что думали, что он собирается сдать полиции Леконта. – Она фыркнула и дернула подбородком. – Джордж на самом деле околачивался в ночь убийства рядом с домом Чероки, потому что ждал меня. Когда его забрали «росомахи», а потом еще он договорился о встрече с вами, братья решили убрать Джорджа до того, как он сможет настучать на Леконта. Крутой парень этот Леконт. С первого выстрела уложил маленькую девочку. Вот срань господня! – со злостью выплюнула она ругательство.– Что еще?Она пожала плечами.– Захоронения в Сен-Базиле. Девять лет назад я была там. Многое могу порассказать, если вы пойдете на сделку.– Ты имеешь в виду охрану свидетелей?– Деньги и укрытие где-нибудь подальше. – Наркологический центр?Она пожала плечами.– Что насчет Чероки?– Он отвез кости той девушки на север, но я изложила эту историю на бумаге. Я отдам вам ее, когда моя задница окажется в безопасности и где-нибудь подальше отсюда.Джослин говорила так, словно сама мысль о такой возможности казалась ей странной.– Почему вы решили рассказать все сейчас?– Они пришили Дорси. Он просто сделал за них работу, а они взяли и прикончили его.Она помотала головой и снова вернулась к наблюдению за окружающими.– Я стала такой же, как они. – Ее голос источал ненависть к себе. – Я подставила этого репортера.– Какого репортера?– Лайла Криза. Я подумала, что за вашим вопросом что-то кроется. Тем вечером я включила новости. Именно его я видела у дома Чероки. Я сдала его «Гадюкам» за дозу кокаина.– Бог мой!– Я же чертова наркоманка, забыли? – Она почти кричала. – Когда начинается ломка, а мир вокруг давит всей своей мощью, даже родную мать продашь ради наркоты. Но у меня были и другие причины. – Ее руки задрожали, она с силой прижала кончики пальцев к вискам. – Я позвонила Кризу и назначила встречу на кладбище. – Снова раздался самоуничижительный смех. – Как в старые добрые времена.– Это они попросили вас устроить встречу?– Да. Они хотят прикончить Криза. Впрочем, таким желанием воспылали и некоторые «Дикари».– При чем здесь мой племянник? – У меня так пересохло во рту, что этот вопрос я почти выдавила из себя.– Криз предупредил, чтобы я не делала глупостей, потому что он приедет не один, а с мальчишкой.Далеко в туннеле послышалось грохотание приближающегося поезда.Джослин снова тряхнула головой. Сбоку ее лицо казалось высеченным из мрамора.– Эти похороны станут грандиозным садистским фильмом, сверх меры напичканным сценами насилия, а вашему племяннику может достаться главная роль.Я почувствовала колебание в воздухе – приближался поезд. Пассажиры устремились к краю платформы.Взгляд Джослин замер. В ее затянутых дымкой глазах на секунду появилось озадаченное выражение, затем в них вспыхнуло понимание. Ее рот открылся.– Леконт!.. – закричала она, рука потянулась к молнии на рюкзаке.Поезд с грохотом ворвался на станцию.Голова Джослин откинулась к стене, по которой стало расплываться темное облако. Я бросилась ничком на бетон и накрыла голову обеими руками.Тормоза пронзительно визжали, издавали свистящий звук.Я пыталась спрятаться за скамейкой, втиснуться под нее, пытаясь найти хоть какое-нибудь укрытие. Но скамейка была прикручена болтами к стене. Деться было некуда!С шумом разъехались двери. Пассажиры двигались двумя встречными потоками, одни заходили в вагон, другие покидали его.С нашей стороны крики. Лица поворачиваются. Замешательство. Ужас.Поезд отправляется.Характер звуков изменился. В панике отходят. Люди бегут.Прошла целая минута без всяких выстрелов, я осторожно поднялась на ноги. На пиджаке частицы кости и мозга. Мой желудок взбунтовался, и во рту появился привкус желчи.Голоса. Английский. Французский.– Вызовите полицию!– Elle est morte? Она мертва? (фр.).

– Они уже едут.– Mon Dieu!Смятение. Давка на эскалаторах.Тело Джослин конвульсивно подрагивало, из уголка рта тянулась тонкая струйка слюны. На меня навалился запах мочи и экскрементов. Кровь маленькими лужицами скапливалась на скамейке и на полу.Внезапно я увидела перед собой Чероки. И остальных. Их лица стремительно проносились мимо, ярко вспыхивая и почти ослепляя. Гейтли. Мартино, Саванна Оспрей. Эмили-Энн Туе сен.Не в моих силах было предотвратить смерть этих людей, я не могу повернуть время вспять. Я никак уже не сумею помочь Джослин. Но я сделаю все возможное, чтобы мой племянник не стал следующей жертвой. Не позволю этому случиться. Смертоносная рука байкеров не коснется Кита. Не коснется Гарри. Не ударит в меня.Пошатываясь, я побрела к эскалаторам, поднялась наверх и позволила потоку пешеходов унести меня от места трагедии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45