Все-таки она росла вместе с Терезой О'Доннел, и это научило ее кое-чему. Поэтому, когда какой-нибудь старый хрыч, влюбленный в самого себя, типа Майкла Маклейна, звонил ей на съемки и предлагал пообедать в ресторане, она отказывалась. И не потому что он был поизносившимся плейбоем, – каковым, по ее мнению, он и был, – и даже не потому, что не смогла бы пережить этот вечер, который мог закончиться постелью, – она знала, что смогла бы. Она просто не хотела ни с кем встречаться. И уж, конечно, она не хотела идти на свидание С человеком, который трахался с ее матерью. Тереза хвасталась о всех мужчинах в своей жизни: Майкл Маклейн одно время был первым номером ее списка, когда был моложе, а Тереза была лишь чуть старше. От этого у Лайлы по спине Мурашки бежали. Майкл был одним из тех парней, который встречался с более старшими женщинами, когда был молод, и с более молодыми, когда постарел.
Но он был важен. Он по-прежнему знал всех, кто имел какое-то влияние в шоу-бизнесе. Не было смысла его сердить. Поэтому, когда он спросил, ей пришлось быстро соображать.
– Прошу прощения, но я встречаюсь со своим режиссером. Может быть, в другой раз.
Марта будет хорошим прикрытием; кроме того, сейчас, когда она подумала об этом, возможно, даже настало время немного приласкать его, чтобы прощупать, не мог бы он добиться для нее роли в «Рождении звезды».
Поэтому сейчас, после долгого дня на съемочной площадке, она приехала домой и снова одевалась, и снова накладывала косметику. Отклонившись назад от зеркала в своей гримерной, она моргнула глазами. Краситься ее научила Тереза, когда ей было девять лет, и иногда она даже думала о себе, как об одном из тех танцоров театра Кабуки в Японии, которые еще до наступления половой зрелости развивают все свои женские уловки. Сейчас, когда она подумала об этом, то засомневалась: а были ли они все мужчинами? Они были столь совершенными в своей женской роли, что, казалось, нечему больше совершенствоваться. Так и для Лайлы очень мало осталось возможностей для совершенствования. С этого момента и дальше было время для съемок. Годы, которые она потратила на изучение мастерства Терезы, не пропадут даром. Она получит роль Терезы и превзойдет ее.
Но, может, ей отправиться к Эйприл Айронз, чтобы она дала ей эту роль в «Рождении звезды»? Марти поможет ей? Лайла знала, что это убьет Терезу, и улыбнулась. Марти уже настолько сходит по мне с ума, что сделает обратное сальто. Лайла знала, прекрасно знала о том, какими глазами он следил за ней всякий раз, когда она появлялась на съемочной площадке. Она делала вид, что не замечала, но на самом деле она замечала. Всякий раз. И именно этого она добивалась.
Что ж, она старалась избежать этого, но, по-видимому, с ним было неизбежно. Мысль о свидании пугала ее с тех пор, как она рассталась с Кэвином. Но сейчас она чувствовала себя гораздо лучше, даже собиралась провести вечер с мужчиной. Марти был мужчиной, с которым она могла справиться. И он имел больше влияния в Голливуде, чем любой другой мужчина из тех, кого она знала. Несомненно больше, чем Майкл Маклейн. Она стала перед трюмо и принимала различные позы, ей нравилось то, что она видела. Сегодняшний вечер должен быть удачным для меня, сказала она себе и улыбнулась своему отражению в зеркале.
Зазвонил дверной звонок, и Лайла вздрогнула. Что за мудак подошел к двери ее дома и звонит? Она жила в Малибу-Кэлони, – уверенная, что в таком районе подобное не случается. Она спустилась по винтовой лестнице и посмотрела в дверной глазок. У двери стоял шофер Марти – как его звали, кажется, Сэлли, – держа в руке свою фуражку. Лайла распахнула дверь.
– Что ты здесь делаешь, Сэлли? – спросила она. – Заблудился?
– Нет, мисс Кайл. Мистер Ди, он сказал, что я должен заехать за вами в семь сорок пять. – Он показал на свои часы. – Сейчас ровно семь сорок пять, – добавил он и улыбнулся.
– Я поеду сама, Сэлли. Можешь ехать.
Она хлопнула дверью и поднялась обратно в свою гримерную. Что это за фокусы? Ей не нравилась мысль оказаться пойманной в доме Марти без машины. Напоследок проведя щеткой по волосам и поправив швы на чулках (она подумала, что Марти понравятся чулки со швом), она надела на прическу мантилью из черной ткани и сбежала вниз по лестнице. Она открыла дверь: Сэлли по-прежнему стоял там, фактически в том же положении, в каком она оставила его несколько минут назад.
– Что ты все еще делаешь здесь? – рявкнула она, направляясь к своему черному «лендроверу».
– Мисс Кайл, я обещал мистеру Ди, что довезу вас до его дома. Почему вы не хотите ехать со мной? Я обещаю, что буду ехать медленно и отвезу вас домой в любое время, какое вы захотите. Мисс Кайл, прошу вас, я пообещал мистеру Ди.
– То, что вы пообещали мистеру Ди Геннаро, меня не интересует. Я поеду сама, вот и все.
Подтянув свою голубую замшевую юбку, она влезла на место водителя, дала обратный ход, затем переключила на первую передачу и, с визгом тормознув, вылетела на дорогу. Одновременно в зеркало заднего обзора она следила за Сэлли, который побежал к лимузину. У въезда на прибрежное шоссе она остановилась, затем вклинилась между двумя машинами, лишив Сэлли возможности преследовать ее. Но когда она посмотрела в зеркало, то он был всего через машину позади нее. Она нажала педаль газа, переходя с одной полосы на другую, и подъехала к дому Марти запыхавшись, но с улыбкой на лице.
Марти сам открыл дверь. Что ж, ей удалось произвести эффект.
– А где Сэлли? Где мой лимузин? Чей это джип? – Вопросы сыпались один за другим, не предоставляя пауз для ответов.
– Мне тоже очень приятно видеть вас, мистер Ди Геннаро. Благодарю вас за комплименты. Для этого вечера я уделила особое внимание своей прическе. – Лайла дала возможность вылиться своему сарказму. – Могу я войти или это все, что мне положено на этот вечер?
В этот момент подъехал лимузин Марти и из него вылез Сэлли.
– Прошу прощения, мистер Ди. Но она не захотела садиться в машину, мистер Ди. Она заявила, что поедет сама.
– Прекрасно, Сэлли, – сказал Марти. – Входи, Лайла. Но Сэлли не уходил.
– Я пытался ехать за ней, мистер Ди, но она гнала, как сумасшедшая. Не обижайтесь, мисс Кайл. Прошу прощения, мистер Ди.
Он стоял перед ним, держа фуражку в руках. Марти взглянул на Лайлу, на лице которой была широкая невинная улыбка.
– Ладно, Сэлли. Мне следовало бы это знать. Спасибо за попытку. Входи в дом и сделай нам пару напитков, а потом на всю ночь ты свободен.
– Что вы будете пить? – спросил Сэлли у Лайлы.
– Может быть, шандонэ? – мило спросила Лайла, все еще стоя на ступеньках перед домом.
Марти будто подскочил.
– Лайла, извини. Где же мои манеры? Входи, пожалуйста. Я подумал, что мы сначала выпьем на веранде. Это тебя устраивает?
Они вошли внутрь дома, пересекли просторное фойе с большой лестницей и вышли на покрытую мрамором веранду. К ним присоединился Сэлли и налил два бокала белого вина, после чего поставил ведерко со льдом рядом с локтем Марти и ушел внутрь дома.
– За что будем пить, Лайла? Я считаю это настолько важным событием, что мы должны отметить это тостом. Может, выпьем за успех этого шоу, или это уже вчерашние новости?
– А как насчет того, чтобы каждый получил то, что он хочет? – Она чокнулась своим бокалом и медленно немного отпила.
– Ну, я чувствую, что имею уже все, что хочу. Популярное шоу, прекрасный дом и самую красивую женщину в Америке, сидящую напротив меня. Что еще можно пожелать?
– А я хочу славы.
– У тебя она уже есть. Ты будешь на обложке всех журналов и здесь, и в Европе, и даже в Южной Африке. Сколько ты получаешь почты? Наверное, от пяти до шести тысяч каждую неделю? Мне продолжать?
– Марти, это популярность. Но не настоящая слава. Слава приходит тогда, когда ты создаешь какой-то шедевр, что-то наподобие твоей первой картины, которая сделала для тебя доступным все, что хочешь. «Закоулки» сделали тебя знаменитым, а «Трое на дороге» делают меня популярной. Чувствуешь разницу?
– К тебе придет слава. Просто потерпи. Не будь такой нетерпеливой, ты еще очень молода. Наслаждайся этим. А потом обязательно что-то подвернется, что-то стоящее, что будет только для тебя.
Лайла наклонилась вперед.
– Что-то уже появилось. И я хочу знать твое мнение об этом. И твою помощь, чтобы получить это.
Она заметила, что возбудила у Марти любопытство.
– Что же это? – спросил он, бровь его при этом приподнялась от удивления.
– «Рождение звезды», – сказала Лайла и откинулась назад, чтобы понаблюдать за его реакцией.
Не было фильма, который Марти любил больше, чем «Рождение звезды». Несколько лет назад он пытался получить право на повторную съемку, и был огорчен, что сейчас это получил кто-то другой. И не просто кто-то другой, а его старое пугало. Ну что ж, наверняка у нее будет с этим прокол. Не она ли делала римейк «Первой полосы» с Бартом Рейнальдсом и Кетлин Тернер? Бог ты мой, как он хотел снять «Рождение звезды». Как же Эйприл удалось добиться этого?
И все же он не смог скрыть от Лайлы своего огорчения. От Лайлы, мать которой играла главную роль в этом фильме.
– «Рождение звезды»? Ты с ума сошла? Это – перепостановка фильма, который, начнем с того, вовсе и не был очень хорошим. Единственное, ради чего можно было смотреть его, – Тереза О'Доннел. В тот период ее карьеры все, что она делала, принималось с восторгом.
– Я хочу в этой перепостановке сыграть ее роль, – сказала Лайла низким и ровным голосом.
– Лайла, перепостановки всегда хуже. Я знаю это, ты это знаешь, публика это знает. Они даже хуже, чем вторые серии. Единственный человек, кто этого не знает, – Эйприл Айронз, потому что у нее голова рядом с задницей. Поверь мне, «Рождение звезды» провалится в прокате. Теперь я припоминаю, что я слышал: посредственный сценарий и никакой актуальности. Его время прошло. Если так хочешь сняться в фильме, позволь мне быть твоим режиссером.
– Я с радостью буду у тебя сниматься. Но сначала я хочу сделать «Рождение».
Марти встал и начал мерить шагами веранду. Это было не то, что он ожидал. Где ее восторг по поводу «Трех четвертей»? Где ее признательность? Где ее уважение?
– Лайла, послушай. На данный момент ты – самая популярная личность в Америке. Для первого фильма ты можешь назвать свой гонорар и выбрать любой сценарий. Зачем тебе портить свою карьеру каким-то куском дерьма? Это то же самое, что спустить все свои возможности в унитаз.
– Значит ты отказываешься помочь мне получить эту роль? – спросила она, позволив впервые за этот вечер проявиться своему недовольству.
– Помочь тебе? Я сделал все, что в моих силах, чтобы остановить тебя. Я не позволю тебе выбросить то, для достижения которого ты работала так напряженно. То, что и мне досталось тяжелым трудом. Я имею право разрешать тебе сниматься в кино, пока ты работаешь в «Трех четвертях». Это включено в твой контракт. Я не позволю тебе сделать этого, Лайла.
Он допил остаток вина из своего бокала и подошел к столику, чтобы налить еще.
Лайла поднялась и накинула мантилью с плеч на голову.
– Ты не сможешь остановить меня, Марти. Никто не сможет. Я хочу эту роль и намерена получить ее. – Она повернулась и по внешней дорожке направилась к своему джипу. – И если, как ты говоришь, у меня есть популярность, то я собираюсь ею воспользоваться.
Лайла особенно не удивилась, когда ей еще раз позвонил Майкл Маклейн. В комнате вертелся Робби, который танцевал, как ненормальная толстая балерина, и весело напевал:
– Майкл Маклейн! Майкл Маклейн! Он так-о-о-й умный.
– Он тако-о-о-й старый, – сказала Лайла, потянувшись за маленькой бумажкой с его номером телефона. Из жизни своей матери она знала, как все это бывает. Если дела шли хорошо, то вскоре ей звонили буквально все.
– Билли в офисе Сая Ортиса сказал, что, возможно, он где-то будет играть главную роль вместе с Рикки Данном.
Лайла шла в свою спальню и, услышав это, остановилась.
– В самом деле? – спросила она. Рикки был сейчас популярен. – Что ж, может быть, я ему позвоню.
– Может быть? Может быть?
Боже, как она ненавидела, когда Робби постоянно доставал ее своими расспросами. Он хотел подробного описания каждого дня на студии, каждого обрывка слухов, которые он мог пересказать затем своим друзьям. Она вздохнула.
– Я сказала: может быть.
– Позвони ему сейчас. Я хотел бы послушать разговор по параллельному телефону.
– Забудь об этом.
Лайла опять вздохнула. Господи, она чувствовала, будто у нее на шее удавка. Сейчас, когда она жила в доме Нади, она надеялась на какое-то уединение, но здесь постоянно крутился Робби.
– Ты так быстро его бы не отшила, если бы знала то, что знаю я.
– Чего? – спросила она противным голосом.
Он всегда притворялся, что чего-то знает, но сейчас Лайла видела, что Робби был просто мелким жучком, собиравшим свои сведения у официантов-гомосеков и секретарей-педерастов, живших на периферии этой Индустрии.
– Ну, наверное тебе неинтересно, кто будет сниматься в «Рождении звезды»? – сказал он и пританцовывая направился из комнаты.
– О чем ты говоришь? – резко сказала она.
– Я слышал, что Эйприл Айронз хочет пригласить в «Рождение звезды» Майкла Маклейна.
– Убирайся отсюда! – крикнула она. – Он же старик.
– Ну, не слишком старый, чтобы сняться вместе с Рикки Данном, – усмехнулся Робби. – Ты, должно быть, просто счастлива.
Лайла старалась не реагировать. Она не доставит Робби удовлетворения, проявив какой-либо интерес.
– Кого это волнует? – усмехнулась она. Но знала, что ее это волновало.
На следующий день из студии она позвонила по номеру, который записал Робби. Должно быть, это был домашний телефон Маклейна, поскольку он ответил сам. Голос его был хриплый. От сна, что ли, или это был его дурацкий сексапильный прием? Не очень приятно, но она могла бы потерпеть, если это помогло бы ей получить главную роль в «Рождении».
– Это – Лайла Кайл. Мне кажется, вы звонили мне.
– Не мог удержаться.
– Я вас, собственно, и не знаю, – сказала она и подумала: «Помнил ли он, когда они встречались последний раз?»
– А вы хотите узнать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119