Андрей Николаевич Воронин
Смерти вопреки


Наперегонки со смертью Ц 4



Андрей Воронин
Смерти вопреки

Глава 1

Полковник ФСБ Котляров, как никто другой в его ведомстве, знал, что великие дела всегда начинаются с мелочей. Мелочам он уделял самое пристальное внимание. Ему не всегда удавалось предвидеть большой успех, но вот мелочи, на которых успех основывается, полковник распознавать умел.
Тяжелая звуконепроницаемая дверь в кабинет генерала Мазурина приоткрылась. Ее осмеливался широко распахивать только один человек, которому так завидовал полковник Котляров, – майор Александр Бондарович, остальные чинно входили, вплывали, настороженно просачивались.
– А, это ты, Котляров, – генерал опустил очки со лба на нос и отложил бумаги. – Ты приходишь всегда на одну минуту раньше назначенного времени.
– Привычка, – ответил полковник.
– Наверху довольны твоей работой.
– Я работаю не один, главный успех нам обеспечивает Александр Бондарович, – Котляров считал, что лучше самому сказать о том, что генерал Мазурин знает и без него, – тогда не попадешь в глупое положение.
– Да, Александр Бондарович, – вздохнул генерал. – Но я привык называть его по прозвищу – Банда. Все равно – это твой успех, Котляров, ведь ты занимаешься его поддержкой и обеспечением его секретного подразделения.
Котляров посчитал уместным промолчать. Мазурин поднялся из-за стола:
– Но меня, полковник, беспокоят не те дела, за которые он берется, а те, от которых отказывается. Почему он уже дважды проигнорировал наши предложения? – в голосе генерала послышались нотки неудовольствия.
– Я уже думал над этим.
– Докладывай.
– Он в своем роде гений, – начал Котляров и заглянул в глаза генералу – не перебрал ли?
– Продолжай...
– А гения может сгубить только одно – спокойная жизнь, – горячо заговорил полковник о том, что уже давно обдумал. – Ему нельзя иметь жену, семью, детей. Такой человек, как Александр Бондарович-Банда, в конце концов уйдет от нас, особенно если вспомнить о его гонорарах. Ему захочется спокойствия, он ощутит его вкус. Хороший волк – это голодный волк, у которого нет логова. Такой готов на все и никогда не теряет формы.
– По-моему, он женат?
– Он живет с женщиной – Алиной Большаковой, у них есть сын – Никита, еще маленький, – полковник Котляров раскрыл папку и принялся выкладывать на стол фотографии и короткие досье.
– Красивая... Кажется, она дочь генерала Большакова, этого ученого? – задумчиво, но не скрывая своего нерасположения к ученым, проговорил генерал Мазурин, беря в руки фотографию Алины. – Они давно вместе?
– Больше двух лет.
– Поженились?
– Фактически – да, но документальное оформление брака для Банды – формальность. Он пока сохранил привычку к абсолютно независимой жизни, но годы-то идут, товарищ генерал... И вот уже несколько раз он позволил себе наотрез отказаться от наших предложений. С одной стороны, засекреченный Банда со своим подразделением, не связанный никакими инструкциями, хорош, когда дело касается щекотливых заданий: он может позволить себе сделать то, чего не сделает ни один официальный сотрудник, о существовании которого знает даже самый ленивый журналист. Но, с другой стороны, ему и его людям практически невозможно приказывать... К сожалению, никто не берет на себя ответственность отдать приказ в письменной форме. Не могу же я заставить вас, товарищ генерал, отвечать за нарушение закона.
– Ты прав, все только и кричат: «Сделай! Сделай!», а вот ответственность нести... – вздохнул генерал. – Женщины, женщины, – он посмотрел на свое обручальное кольцо. – Я тоже раньше не о кабинетах мечтал...
– Меня его семья тоже беспокоит. Большакова имеет на него огромное влияние. К тому же она уже год как знает о его занятиях. Помните, тогда были неприятности с чеченскими террористами?
– Лучше не вспоминать.
– Так что это и наша вина. Она обозлена, ее тоже втянули в передрягу...
– Что ты предлагаешь, Котляров? Ты же понимаешь – от нас просто так не уходят. В него вложено столько... Деньги, информация, в конце концов. Он бы сдох после Афганистана, если бы не мы... Друзья его уже давно похоронили. Многие даже не знают, что он выжил.
– Это понимает и Банда. Возможно, только поэтому он еще и сотрудничает с нами. Деньги его мало интересуют. Материально он обеспечен. До недавнего времени он не задумывался о собственном жилье, жил у родителей жены, а недавно купил себе квартиру – понимаете, не попросил, чтобы ему дали от ФСБ, а купил, чтобы ни от кого не зависеть. Подозреваю, тут сказалось влияние Большаковой.
– Что ты предлагаешь? Без него ты – ноль, – генерал свел большой и указательный пальцы в колечко и показал его полковнику.
«И ты без него – ноль», – подумал Котляров.
– Я все продумал. Их надо поссорить, развести. У него в жизни есть только две стоящие вещи: работа и Большакова, она и сын – для него единое целое. Если он сам не может сделать выбор между женщиной и делом, ему надо помочь, – на губах Котлярова появилась приторная улыбка. – А потом он сам набросится на работу, как голодный на корку хлеба.
– Не наши это, конечно, дела... – задумался генерал. – Но если ты уверен, что сможешь... Смотри, если он раскусит тебя, то сам ответишь, я ни о чем не знаю. Не отдавать же тебе письменный приказ испортить ему личную жизнь.

* * *

Алина Большакова чувствовала: с ее мужем Александром происходит что-то неладное. Он словно разрывался в душе между нею и...
Таинственное "и" не давало Алине покоя. Ей хотелось верить, что это работа, странная, временами такая для нее непонятная и чуждая. Она старалась сдерживать себя, но иногда ей это не удавалось. Она начинала укорять Бондаровича, хотя понимала: лучше от этого ни ей, ни ему не будет. Сперва ей казалось, будто виной всему ее родители, с которыми они жили, но вот появилась своя квартира, а сомнений не убавилось.
Алина даже на время отвезла сына Никиту к родителям, в чисто женской манере переложив ответственность за последнюю ссору с себя на ребенка.
Словно это маленький Никита был виноват в том, что Саша уделял ей не столько внимания, сколько ей хотелось бы. Алине казалось, что чем больше времени она проведет с Александром, тем крепче он будет привязан к ней. Пытаясь утвердить свою самостоятельность и дать понять Бондаровичу, что не на деньгах основан их союз, она сама продолжала работать, давать юридические консультации, брать заказы на оформление целых пакетов документов, благо новые фирмы плодились в Москве, как кролики в жаркую погоду, и без дела она не сидела. Уставы, протоколы, договоры... Банда и половины не понимал из того, чем она занималась. Конечно же, ее заработки не могли сравниться с тем, что мог дать и давал ей Банда.
В этот вечер она собралась приготовить пирог и устроить маленькую вечеринку на пару с Бондаровичем. Неожиданно зазвонил телефон. Алина вернулась в гостиную, в которой сиротливо стояла пустая кроватка Никиты, и виновато улыбнулась Саше:
– Мне только что позвонили, предлагают выгодный заказ. Я не могла отказать.
– Ты сейчас уходишь?
– Да, прямо сейчас, заказчица будет ждать меня на машине неподалеку отсюда, она сейчас там в гостях. Потом мы поедем к ней. Живет она у черта на куличках, а все документы остались у нее дома. Она хорошо заплатит – за срочность. Так что меня долго не будет.
Александр Бондарович терпеливо выслушал эти объяснения.
– Буду ждать.
Когда Большакова вышла из дома, она не заметила, что из неприметной старой «Волги» за ней наблюдают.
– Она вышла, – сказал полковник Котляров девушке в короткой шелковой юбке, которая сидела рядом с ним, а затем обратился к молчаливому мужчине за рулем:
– Виктор, еще раз проверь, как работает связь.
Виктор молча нажал единственную кнопку на маленькой черной коробочке, лежавшей рядом с ним на сиденье. Тут же в приоткрытой сумочке девушки полыхнул красный огонек индикатора.
– Порядок. Идем и мы, Оля, – полковник с девушкой вышли из машины. Котляров нес в руках две бутылки марочного вина и маленький изящный букетик цветов.
Банда открыл дверь квартиры и растерянно посмотрел на Котлярова с девушкой. Близкими друзьями они не были, – правда, в последнее время полковник довольно часто наведывался к нему в гости, пытаясь уговорить взяться за реорганизацию их подразделения. Банда был против тогда и он, и его ребята окончательно превратились бы в «незаконное вооруженное формирование», не предусмотренное не то что Конституцией, а даже никем еще не отмененными нормативными актами СССР сталинских времен. Бондаровичу не хотелось случайно оказаться орудием политических разборок. Он привык знать, за что и с кем борется. Котляров приходил обязательно с легкой выпивкой, но с женщиной и тем более с цветами – никогда.
– Это поставь в холодильник. А это – Алине. Алина, – с фальшивой ноткой в голосе позвал Котляров.
– Она ушла.
– Жаль. Поставь тогда в вазочку. Кстати, это Оля, а это... – полковник замялся, не зная, хочет ли Банда, чтобы его представили под настоящим именем.
– Можно звать меня просто Банда, – назвал Бондарович свою кличку.
– Глупо получилось – шли в гости, на день рождения к ее институтским друзьям. Там знают, что мы с Олей иногда встречаемся... – он подмигнул, чтобы уже не оставалось никаких сомнений насчет цели их встреч. – Выпивку купили, цветы. Хорошо хоть с улицы догадался перезвонить. Она день перепутала. Не мог же я с ней, с бутылкой и букетом домой пойти. Жена дома, – развел руками Котляров. – Если не выгонишь, посидим немного, в дождь не погуляешь. Только чуть позже мне на секунду отскочить надо будет, тут рядом.
Банда сперва чувствовал себя немного скованно, но потом, когда незваные гости уже сидели в гостиной возле журнального столика, заставленного наскоро приготовленной снедью, он повеселел. Глупенькая с виду Оля болтала и болтала. Котляров тоже рассказывал всякие байки. На коленях у девушки лежала чуть приоткрытая сумочка.

* * *

Алина так и не дождалась своей заказчицы, та почему-то не приехала. Кто была эта женщина, позвонившая ей, Большакова тоже не знала. Прождав полчаса, обозленная Алина направилась домой, замерзнув и промокнув. Едва она показалась из-за угла, шофер «Волги» Виктор нажал на кнопку и спрятал коробочку в футляр.
Оле даже не пришлось подавать условный знак Котлярову – тот сам заметил сполох лампочки индикатора, лежавшего в ее приоткрытой сумочке, и глянул на часы:
– Извини, Банда, мне на минутку надо отскочить на площадь, там у меня встреча, скоро вернусь.
Котляров вышел за дверь, но вместо того, чтобы вызвать лифт, взбежал на площадку следующего этажа и затаился.
Когда Бондарович, проводив полковника Котлярова до порога, вернулся из прихожей и уже устраивался за столом, Оля внезапно вскрикнула:
– Ой, Банда, ты мне кофе на юбку разлил, я сейчас замою, – и она побежала в ванную.
А дальше все пошло-покатилось, как в дурном сне. Почти тут же в квартиру вошла Алина.
– Ты Котлярова не встретила? – еще из гостиной спросил Банда.
– Нет, – пожала плечами Алина, с подозрением посмотрела на женскую куртку на вешалке и прислушалась к шуму душа в ванной комнате.
– У нас гости, – сказал Банда, понимая, что ситуация выглядит довольно глупо.
В этот момент дверь ванной приоткрылась, и послышался мелодичный голосок Оли:
– Банда, ты мне все белье испачкал, пришлось постирать. Где высушить можно? – Вслед за этим из-за двери вышла и сама Оля в майке, вытянутой до середины бедер. В руках она сжимала мокрые трусики. – Ой! Я не знала, что мы не одни. Извините, пожалуйста.
Пока Оля одевалась, Банда пытался убедить Алину, что произошло недоразумение. Запахло скандалом. Оля принялась что-то объяснять, но так бестолково... Алина не отводила взгляда от мокрых трусиков, зажатых в ее кулачке.
– Я даже не знаю... – лепетала Оля. – Ваш муж сказал, что вы не скоро вернетесь, вот мы и подумали...
– Сучка! – больше объяснять Оле ничего не пришлось – Алина выставила ее на лестницу.
Банда уже не помнил, что говорил он, что кричала ему Алина. Он помнил только то, как Алина запустила в стену бутылкой вина.
Бондарович послал ее к черту, накинул куртку, выбежал на улицу, вскочил в машину и, пробуксовывая протекторами по мокрому асфальту, понесся со двора.
– Кажется, сработало, – полковник Котляров не удержался и поцеловал Олю в щеку. Водитель Виктор оставался все так же молчалив.
Старая «Волга» медленно выехала со двора.

* * *

А дальше Банду закрутило. Он переночевал на предоставленной месяц назад в его пользование конспиративной квартире, принадлежавшей ФСБ. Утром к нему приехал Котляров. Банда спросил его, объяснил ли он Алине, когда вернулся и застал ее одну, что произошло на самом деле, Котляров ответил:
– Извини, Банда, что так получилось, но Большакова и слушать меня не захотела.
– Но сама она хоть что-то сказала? – невесело усмехнулся Бондарович.
– Она удивилась, как быстро ты сумел меня отыскать и привезти к вашему дому, чтобы продемонстрировать ей как вещественное доказательство.
Услышав это, Бондарович решил ни в коем случае не звонить Алине первым. После такого решения на душе у него стало немного легче.
– У тебя есть работа? – спросил он Котлярова – Иначе я сойду с ума. Желательно подальше от Москвы.
Конечно же, работа у Котлярова нашлась, к тому же именно такая, какая нравилась Банде: действовать предстояло не с подразделением, а одному.
– Я сейчас изложу тебе суть, а ты скажешь, согласен или нет.
– Я согласен на все.
Полковник изложил суть дела. Заключалась она в следующем: один из претендентов в кандидаты на пост президента России не рассчитал свои силы – почти все его деньги ушли на покупку подписей, а потом Центризбирком не зарегистрировал его, обнаружив пару сомнительных списков. Неудачливого кандидата поначалу поддерживала одна из преступных группировок, но потом отказалась от него, и он остался один на один со своей злобой. Деньги у него еще были, но не наличные, а пущенные в оборот через преступного авторитета по кличке «Адвокат» Тот, как удалось узнать ФСБ, использовал для отмывки и прокручивания денег бывшего полковника, а ныне банкира Рахмета Мамаева, обосновавшегося в Крыму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46