И вам еще повезет, если вы выберетесь из всего этого целым и более-менее невредимым, да еще сохраните свой значок.
И вот теперь Говард Элайас – ангел для одних и дьявол для других – нашел свою смерть на вершине Энджелс-Флайт. Глядя в окошечко диспетчерской на оранжевый отблеск луча лазера внутри темного вагончика, Босх размышлял о том, что на смену затишью скоро придет шторм. Через два дня должен был начаться, возможно, крупнейший в карьере Элайаса процесс, уже окрещенный средствами массовой информации делом «Черного Воина». В понедельник утром окружному суду предстояло заняться отбором присяжных. То обстоятельство, что убийство адвоката произошло накануне начала судебных заседаний – а значит, по мнению общественности, ни о каком случайном совпадении не могло быть и речи, – придавало предстоящему расследованию особое значение, превращало его в событие, равнозначное – по крайней мере для прессы – землетрясению силой в семь баллов. Этнические меньшинства взвоют от ярости и праведного гнева. Белые в Вест-Сайде, с трудом скрывая страх, вполголоса заговорят о еще одном бунте. И в центре внимания всей страны снова окажется полиция Лос-Анджелеса.
Босх был готов согласиться с мнением своего чернокожего напарника, хотя и по другим причинам. Сегодня он тоже предпочел бы остаться в стороне.
– Шеф, – сказал он, поворачиваясь к Ирвингу, – когда выяснится, кто… Я хочу сказать, когда пресса пронюхает, что убит именно Элайас, нас ждут…
– Это не ваша забота, – резко бросил заместитель начальника полиции. – Ваше дело – следствие. А остальным займемся мы.
– Да Бог с ней, с прессой, – подала голос Райдер. – Вы же понимаете, как на это отреагируют в южных кварталах. Люди так просто…
– Об этом мы тоже позаботимся, – не дослушав ее, ответил Ирвинг. – Начиная со следующей смены введем в действие план повышенной готовности на случай массовых беспорядков. Перейдем на двенадцатичасовые дежурства. Посмотрим, как отреагирует город. Тот, кто видел девяносто второй, вряд ли захочет повторения. Но еще раз говорю, это не ваша забота. Вы занимаетесь расследованием. И только.
Райдер покачала головой:
– Вы не дали мне договорить. Меня волнуют не беспорядки. Я верю в тех, кто живет в южных кварталах, и не думаю, что у нас будут какие-то проблемы. Просто убийство отзовется злостью и недоверием. И если вы считаете, что мнение людей можно игнорировать, что достаточно просто вывести на улицы больше копов…
– Детектив Райдер, – снова перебил ее Ирвинг, – это не ваша забота. Ваша забота – расследование.
Босх заметил, что нетерпение и невнимание Ирвинга к тому, что говорит Райдер, представительница того самого черного населения города, уже завело ее. Он знал появившееся на ее лице выражение, а потому поспешил вступить в разговор прежде, чем напарница скажет что-нибудь лишнее.
– Нам потребуются дополнительные силы. Втроем мы только алиби будем проверять две-три недели. В таких делах действовать надо быстро. Так что нам нужны люди.
– Об этом мы тоже позаботимся, – кивнул Ирвинг. – Получите все, что надо. Но на детективов из отдела грабежей и убийств не рассчитывайте. В деле Майкла Харриса необходимо избежать конфликта интересов.
От внимания Босха не ускользнул тот факт, что Ирвинг предпочитает говорить о деле Майкла Харриса, а не о деле «Черного Воина».
– Почему мы?
– Что?
– Я понимаю, почему от расследования отстранен ОГУ, но ведь есть и другие подразделения. Например, центральное. Вы же вызвали нас, хотя мы и не на очереди. Почему?
Ирвинг шумно вздохнул.
– Детективы центрального на этой и следующей неделе заняты на курсах. Парни из ФБР показывают новые методы работы на месте преступления. Их вызовы берет на себя ОГУ. Мне позвонили сразу же, как только установили личность убитого. Я связался с начальником полиции, и мы, обсудив все, решили передать расследование вам. У вас хорошая группа. Одна из лучших. С последними четырьмя делами вы справились вполне успешно, включая то, с вареными яйцами… Да, мне рассказали. К тому же, и это, пожалуй, главное, ни у одного из вас никогда не было конфликтов с Элайасом.
Ирвинг кивнул в сторону вагончика, посмотрев при этом на Гарвуда, но капитан по-прежнему смотрел в пол.
– Никакого конфликта интересов, верно?
Все три детектива кивнули. За двадцать пять лет службы в департаменте Босха не раз обвиняли в разного рода прегрешениях, но с Говардом Элайасом их дорожки еще не пересекались. И все же объяснение Ирвинга не показалось ему полным и исчерпывающим. На одну из причин, возможно, самую главную, уже намекнул Эдгар. Оба напарника Босха были черными. И Ирвинг, несомненно, принял сей факт во внимание. Одно дело разговоры о равенстве, о «синей» расе, объединяющей всех копов, и совсем другое – практическая возможность показать камерам черное лицо.
– Шеф, я не хочу, чтобы мои люди красовались перед репортерами, – сказал Босх. – Наше дело работать, а не участвовать в шоу.
Ирвинг сердито посмотрел на него.
– Как вы меня назвали?
– Я назвал вас шефом, – удивился Босх, которого неожиданный вопрос застал врасплох.
– Вот и хорошо. А то я уж подумал, что мы здесь что-то перепутали. Вы же не считаете себя главным, детектив?
Босх снова отвернулся к окну. Лицо потеплело от прилившей к щекам крови, и это расстроило его.
– Нет.
– Отлично, – без малейшего напряжения произнес Ирвинг. – Оставляю вас с капитаном Гарвудом. Он в курсе всего, что нам пока удалось установить. Когда закончите, подойдете ко мне. Решим, что делать дальше. – Он повернулся к двери.
– Есть еще кое-что, шеф.
Босх успел взять себя в руки и спокойно смотрел в глаза заместителю начальника полиции.
– Вы знаете, что нам придется проверять копов. И не одного. Нам придется переворошить немало дел, а не только дело «Черного Воина». Поэтому я с самого начала должен знать… мы все должны знать, хотите ли вы, чтобы расследование велось по всем правилам. Потому что, когда рубят лес… – Ирвинг молчал, и Босх продолжил: – Я хочу защитить своих людей от возможных обвинений. В таких делах… требуется полная ясность.
Босх умышленно сказал это в присутствии Гарвуда и своих напарников, прекрасно зная, что Ирвингу такая откровенность не понравится. Он пошел на риск сознательно, отдавая себе отчет в том, что Гарвуд в департаменте далеко не последний человек. Босх хотел, чтобы капитан знал, как обстоит дело, знал, что его группа исполняет приказ сверху. Ведь щепки могли полететь и в сторону самого Гарвуда.
Прежде чем ответить, Ирвинг долго смотрел на подчиненного.
– Вы многое себе позволяете, детектив.
– Да, сэр. Но вы не ответили на мой вопрос.
– Рубите лес, детектив, и пусть щепки летят туда, куда летят. Убиты два человека. И не имеет значения, кто они. Их убили, а так быть не должно. Работайте так, как вы умеете. И не думайте ни о чем другом.
Босх кивнул. Ирвинг, прежде чем выйти, бросил короткий взгляд на Гарвуда.

Глава 4

– Гарри? Сигаретка найдется?
– Извините, кэп, я бросаю.
– Я тоже. Пытаешься бросить, а получается, что просто куришь чужие вместо того, чтобы покупать свои.
Гарвуд вышел из угла, в котором простоял все это время, вздохнул, отодвинул ногой ящик и тяжело опустился на него. Выглядел он усталым и старым. Впрочем, с другой стороны, такой же вид был у Гарвуда и тогда, когда Босх пришел к нему в отдел двенадцать лет назад. Капитан не возбуждал в нем каких-то особенных чувств. Он был из тех начальников, которых никак нельзя обвинить в чрезмерном энтузиазме и служебном рвении. Не общался с подчиненными вне работы, не покидал без особой нужды свой кабинет. В те времена Босх считал, что, может быть, начальнику и следует вести себя иначе. Легче обойтись без преданности, чем сносить враждебность. Возможно, именно по этой причине Гарвуд и продержался так долго на одном месте.
– Похоже, на сей раз нам все-таки загнали гвоздь в задницу. – Гарвуд посмотрел на Райдер и добавил: – Извините, детектив.
У Босха запищал пейджер, он быстро снял его с ремня и посмотрел на номер на экране. Номер был не его домашний, как он надеялся, а лейтенанта Биллетс. Наверное, она хотела знать, что происходит. Если Ирвинг был с ней так же сдержан, как и с Босхом, то лейтенант не имела практически никакой информации.
– Что-то важное? – спросил Гарвуд.
– Это подождет. Поговорим здесь или пройдем к вагону?
– Сначала я расскажу, что у нас тут. А уж вы потом сами решайте, с чего начать.
Гарвуд опустил руку в карман, достал мягкую пачку «Мальборо» и принялся открывать ее.
– Вы же у меня просили закурить, – сказал Босх.
– Просил. Эта пачка у меня для экстренных случаев. Я вроде как не должен ее открывать.
Босх ухмыльнулся. Капитан Гарвуд закурил и протянул пачку детективу. Гарри на всякий случай спрятал руки в карманы, чтобы не поддаться соблазну.
– Не помешаю? – поинтересовался капитан, поднося сигарету к губам и насмешливо глядя на Босха.
– Мне – нет, кэп. Мои легкие уже прокурены. А вот ребята…
Райдер и Эдгар только покачали головами. Им, как и Босху, не терпелось услышать всю историю с самого начала.
– Ладно, слушайте, – начал наконец Гарвуд. – Вот что мы знаем. Это произошло в самом конце смены. Там есть мужик по имени Элвуд… Элвуд… секунду. – Из того же кармана, где лежала пачка «Мальборо», капитан достал небольшой служебный блокнот и открыл заложенную страницу. – Да, так и есть… Элридж. Элридж Пит. Он заправляет всей этой штуковиной. Через компьютер. Так вот, мужик уже собирался сворачиваться. По пятницам последний рейс в одиннадцать вечера. Перед тем как отправить верхний вагон вниз, он выходит из своей будки и идет к вагону, чтобы закрыть двери. Потом возвращается в операторскую, нажимает кнопку и ждет прихода другого снизу. – Капитан снова заглянул в блокнот. – У этих вагонов, оказывается, даже есть свои имена. Тот, который он отсылал вниз, называется «Синай», а другой, который шел вверх, именуется «Ермон». Говорит, их окрестили в честь двух гор, упоминаемых в Библии. Пит полагает, что «Ермон» поднялся наверх пустым. Он выходит из будки, чтобы закрыть вагон… Да, забыл. На ночь оба вагона остаются на середине маршрута, рядышком.
Босх посмотрел на Райдер и, поймав ее взгляд, провел пальцем по ладони. Та кивнула и, достав из пухлой сумки ручку и блокнот, начала записывать.
– Так вот, – продолжал Гарвуд, – Элвуд… то есть Элридж… да, Элридж выходит из будки, чтобы закрыть вагон, и находит два тела. Возвращается в дежурку и звонит в полицию. Все понятно?
– Пока да. Что дальше?
Босх уже знал, какие вопросы надо задать капитану и, может быть, Питу.
– В конце концов его соединяют со мной, и я посылаю сюда четырех парней. Они приступают к работе…
– Они не установили личности убитых?
– Не сразу. Парни действовали по правилам. Сначала поговорили с Элриджем Питом, потом осмотрели место преступления и стали ждать ребят из службы коронера. У убитого не оказалось ни бумажника, ни часов. Кейс тоже пропал, если, конечно, вообще был. Зато в кармане обнаружилось письмо, адресованное Говарду Элайасу. Вот тогда они и поняли, кто это. Разумеется, сразу же позвонили мне, я позвонил Ирвингу, он связался с шефом, а уже потом было решено вызвать тебя.
Гарвуд произнес последние слова так, будто лично принимал участие в процессе принятия решения. Босх посмотрел в окно. Число детективов уменьшилось, хотя и незначительно.
– По-моему, ваши парни позвонили не только вам, капитан, – сказал он.
Гарвуд тоже выглянул в окно, причем сделал это с таким видом, словно в присутствии на месте преступления по меньшей мере пятнадцати детективов не было ничего необычного.
– Наверное.
– Ладно, что еще? Что еще они успели сделать до того, как поняли, кто это и что делом будут заниматься другие?
– Ну, как я уже сказал, они потолковали с Элриджем Питом и осмотрели участок вокруг вагона.
– Гильзы нашли?
– Нет. Тот, кто стрелял, парень осторожный. Подобрал все гильзы. Мы уже знаем, что он пользовался девяткой Речь идет о револьвере «смит-вессон» калибра 9 мм.

.
– Как вы это установили?
– По второй жертве, женщине. Пуля прошла навылет, ударилась о стальную раму окна, сплющилась и упала на пол. Для трассеологического анализа не годится, но насчет калибра сомнений нет. Хоффман сказал, что, похоже, стреляли из служебного револьвера. Может быть, вскрытие и баллистическая экспертиза дадут что-то новое. Если, конечно, ты увидишь их результаты.
Отлично, подумал Босх. Девятка – оружие полицейских. И то, что убийца собрал гильзы, тоже говорит о многом. Такое не часто увидишь.
– На мой взгляд, дело было так, – продолжал капитан. – Элайас словил пулю сразу после того, как шагнул на ступеньку. Парень подошел к нему со спины и выстрелил в задницу.
– В задницу?
– Точно. Первый выстрел в задницу. Понимаешь? Элайас ставит ногу на ступеньку, поднимается, а убийца как раз спускает курок.
– И что потом?
– Элайас падает и вроде как поворачивается лицом к стрелявшему. Поднимает руку, и тут убийца стреляет снова. Пуля пробивает ладонь и попадает в лицо, точно между глаз. Второй выстрел и можно считать смертельным. Элайас падает лицом вниз. Убийца поднимается в вагон и стреляет третий раз, в затылок. В упор. И только потом замечает женщину. Стреляет в нее с расстояния в двенадцать футов. Один раз. В грудь. Сквозное ранение. Готово. Никаких свидетелей. Он забирает у Элайаса бумажник, снимает часы, собирает гильзы и уходит. Через несколько минут Пит поднимает вагон наверх и находит тела. Все. Теперь ты знаешь то же, что и я.
Некоторое время все молчали. Предложенный Гарвудом сценарий развития событий не во всем устраивал Босха, однако, прежде чем ставить его под сомнение, следовало осмотреть место преступления.
– Ограбление? – спросил наконец Босх.
– На мой взгляд, вполне возможно. Понимаю, не все с этим согласятся, но такой вариант выглядит не хуже других.
Райдер и Эдгар не произнесли ни слова.
– Что насчет женщины? – спросил Босх. – У нее что-то взяли?
– Не похоже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44