— Антония, надеюсь, ты не собираешься курить? — спросила ее Патриция.
Заметив, что Патриция шокирована, Антония улыбнулась:
— Нет. Я просто попробовала свернуть сигарету. Оказалось, это не так легко.
— Но зачем это тебе?
— А почему бы и нет, чика?
Бросив взгляд на кавалера Патриции, Антония поняла, что опасения Марии небезосновательны. Молодой человек смотрел на девушку так, что Хуан тут же пристрелил бы его. Слыша, как он ведет разговор о возможной женитьбе, Антония поняла, что ей не следует доверять ему. Похоже, он только соблазнял наивную девушку. Вскоре подозрения Антонии подтвердились. Молодой Клем Тиллайз решил, что Антония, поглощенная неудачными попытками свернуть сигарету, не заметит, как он то и дело касается Патриции. Антония поднялась.
— Уберите руки, сеньор Тиллайз!
— Я только слегка обнял ее, мэм. Незачем стрелять в меня.
Он умолк, увидев, что на него направлено дуло револьвера.
— Убери руки, гринго, иначе я пристрелю тебя. Понял?
— Да, да. Понял.
Тиллайз отодвинулся от Патриции:
— А теперь, Патти, скажи ей, что ничего не было, ладно? Не успела Патриция ответить, как прогремел выстрел.
Клем Тиллайз завизжал и поднял вверх руки, в один миг утратив весь свой гонор.
— Проклятие! Незачем стрелять! Я же не трогаю ее. Антония схватила Патрицию за руку и бросила ее на пол веранды.
— Я не стреляла в тебя, гринго. Вот кто сделал это. Взглянув поверх перил, Антония указала на группу вооруженных всадников, которые направлялись к ранчо.
— Думаю, что вам небезопасно оставаться здесь, сеньор Тиллайз.
Бросившись на пол, незадачливый кавалер даже не попытался достать свой револьвер.
— Что, черт возьми, здесь происходит?
— Антония? Ты цела? — закричал Томас со своего поста на крыше.
— Да, Томас.
И она аккуратно «сняла» двух мужчин, чем сразу же умерила прыть нападающих.
Передняя дверь с шумом распахнулась, и в проеме показалась встревоженная Мария. Антония подивилась быстроте, с которой эта грузная женщина распростерлась на полу, когда в косяк двери влетели пули. Из дома послышались испуганные крики Розы.
— Патриция? — позвала Мария.
— Она в порядке, Мария, — ответила Антония, стреляя в нападающих, которые сразу бросились искать укрытие. — Но через минуту нам придется уходить.
— Но ведь между нами и дверью открытое пространство, — пробормотал Тиллайз.
— Верно, сеньор Тиллайз, но я не позволю приблизиться этим мерзавцам, а вы прикроете Патрицию.
— Но подождите хотя бы минутку…
— Сеньор Тиллайз, вы сделаете это, хотя вас могут застрелить, но если откажетесь, то я сама пристрелю вас.
— Антония, а как же ты? — спросила Патриция дрожащим голосом.
— Не беспокойся, Патриция. Я последую за вами. Томас с крыши прикроет меня. — Открыв огонь, она приказала: — Ну же, идите!
Антония улыбнулась, глядя, как Тиллайз бросился к двери, делая вид, что хочет прикрыть Патрицию. Судя по быстроте, с какой он нырнул в дом, Тиллайз поверил ее угрозе. Сделав шаг к двери, Антония собиралась последовать в дом за молодыми людьми. Она не хотела подвергаться опасности.
— Томас! — закричала Антония. — Я готова.
Полностью разрядив свой револьвер и заставив нападавших лечь на землю, она опрометью бросилась к двери. Крики врагов свидетельствовали о том, что кое-кто из них отважился покинуть свои укрытия. Несколько раз Антония слышала, как мимо нее пролетают пули. Одна даже скользнула по рукаву ее рубашки в тот момент, когда Антония закрывала за собой дверь.
В гостиной сидели испуганная Мария, плачущая Роза, бледная Патриция и растерянный Клем Тиллайз. Все они показались Антонии жалкими. Когда она подошла к окну и выбила стекло, все четверо завопили, что немало позабавило ее. Но она не позволила себе рассмеяться, решив держаться с ними построже. Сейчас Антония располагала только этими людьми, а ей предстояло организовать оборону дома так, чтобы прикрыть его со всех сторон.
— А где Джед и старик Пит? — спросила она, сконцентрировав внимание на том, чтобы не подпустить нападающих.
— Пит в холле напротив, а Джед наверху, — ответила Мария.
— Хорошо. А теперь принесите мне оружие. Все, что есть в доме. И пусть Роза заткнется.
Марии удалось немного успокоить Розу, а потом, таща за собой перепуганную девушку, она ушла за оружием и патронами. Антония заметила, что Клем Тиллайз укрылся за массивным столом и явно не собирался предлагать помощь.
Когда вернулись Мария и Роза, Антония была поражена. Бенкрофты собрали столько оружия, что им можно было оснастить целую армию. Антонии хотелось бы иметь такую армию.
— Кто умеет стрелять из револьвера? — спросила она, > рая оружие для себя.
— Я умею стрелять из ружья, но не очень хорошо, — сказала Мария. — Патриция тоже умеет стрелять, а Роза никогда этому не училась.
Антония сделала женщинам знак, чтобы они подобрали себе оружие, а потом взглянула на Клема:
— А вы, сеньор?
— Черт возьми, а при чем тут я? Не хочу рисковать головой.
— Однако вам придется рискнуть. — Антония протянула ему револьвер. — Вы стреляете в них, или я стреляю в вас.
— А как вы объясните это моей семье?
— Скажу, что вы погибли при перестрелке.
Увидев, что Тиллайз так и не взял оружие и не воспользовался своим, Антония вышибла у него из руки сигару.
— Выбирайте оружие!
— Ну хорошо, хорошо. Я лучше владею ружьем, чем револьвером… — Голос его срывался.
— Патриция, ты пойдешь в одну спальню, а Мария — в другую. Мы должны наблюдать со всех сторон. Нельзя позволить этим псам окружить нас. Вы, сеньор Тиллайз, охраняйте заднюю стену дома. Роза, если что-нибудь случится, ты же заметишь это? Стрелять ты не умеешь, но будешь смотреть и закричишь нам, если появится кто-нибудь из этих паршивых псов. Отнеси побольше патронов Джеду и старику Питу. У них, наверное, они уже кончаются. И еще, Роза, поможешь, если кого-то из нас ранят.
Когда все разошлись по местам, Антония снова сосредоточила внимание на людях, осаждавших дом. Те проявляли большую осторожность и старались не подставлять себя под пули. Эти люди добились немногого и, судя по всему, намеревались скоро снять осаду. Исход дела определялся тем, у кого раньше кончатся патроны. Если те и предпримут атаку, это произойдет до того, как вернутся мужчины со стадом. Шансы на успех можно было оценить как пятьдесят на пятьдесят. Антония давала понять бандитам, что штурмовать дом очень рискованно, однако с нетерпением ждала возвращения мужчин.
Ройал нахмурился, увидев, что Джастин мчится к нему на лошади во весь опор. Он не слышал выстрелов и ничего не видел. К его радости, дела шли успешно. Если так пойдет и дальше, они отправятся со скотом в конце следующей недели. Ройал не желал даже думать об отсрочке, но его внезапно охватило предчувствие, что вот-вот что-то случится.
— Ты же чуть не загнал лошадь! — воскликнул он, когда Джастин подъехал к нему.
— Со стороны ранчо слышна стрельба, Ройал! — задыхаясь, проговорил Джастин.
— Выстрелы? Один? Два? Откуда? — Он трижды выстрелил в воздух. Это был сигнал тревоги, означавший, что все должны быстро собраться.
— Стреляют так часто, будто там настоящая война. Когда его люди собрались, Ройал повел их быстрым галопом к ранчо. Едва завидев дом, он остановил лошадь. Ройалу хотелось броситься сразу к ранчо, но он знал, что в таком случае может потерять много людей. Поэтому Ройал послал вперед Коула. Как только тот выяснит обстановку, они разработают план и постараются обеспечить себе наибольшие преимущества.
— Там пока все в порядке, Ройал, — доложил Коул, вернувшись. — Около двадцати человек осадили дом, но наши внутри не дают им подняться. Судя по всему, перевес на нашей стороне.
— Что нам лучше всего предпринять?
— Мчаться туда и стрелять, Ройал. Бандиты окажутся между нами и домом. Мы навалимся на них сзади.
Грустно усмехнувшись, Ройал подал сигнал к атаке.
— Сеньорита! Сеньорита!
— Пригнись, Роза! — крикнула Антония, когда девушка кинулась к ней. — Что, они окружают нас?
— Нет, я не видела никого, но зато заметила одного из людей сеньора Ройала. Они едут, чтобы спасти нас.
— Скажи это всем, Роза. Мы не должны стрелять в своих. И пригни голову пониже.
Антония видела, как Ройал и его люди атаковали бандитов. У головорезов не осталось никакой надежды. Они разбежались, как перепуганные куры. Но немногим удалось уйти из-под свинцового дождя, который поливал их теперь уже с двух сторон. Едва стрельба утихла, защитники дома собрались в гостиной.
Когда братья вошли туда, Антонию несколько покоробило то, что они прежде всего поинтересовались, целы ли Патриция и Мария. Антония немного успокоилась, когда Ройал посмотрел на нее и больше не отрывал от нее взгляда. Наконец выяснилось, что никто не ранен. Антония сидела на полу у окна и ждала, когда Ройал подойдет к ней.
— Ты цела, Антония? — спросил он, опускаясь перед ней на корточки.
— Да. Ни единой царапины.
Ройал потрогал то место, где пуля задела рукав рубашки.
— Она прошла чертовски близко.
— Но все-таки достаточно далеко? — Антония подняла с пола шляпу и сунула палец в свежее отверстие от пули в тулье. — Как и эта.
У Ройала застыла кровь в жилах. Он крепко обнял девушку и прошептал:
— Такими вещами не шутят.
— Я знаю. И не шучу, дорогой. — Она улыбнулась. — Это была моя любимая шляпа. — Когда Магнифико подскочил к ней, Антония засмеялась и почесала у него за ухом. — Какая храбрая собачка! Все время пряталась под диваном.
— Если бы там было место, Клем присоединился бы к нему, — презрительно бросила Патриция.
— Но это неправда! Я делал свое дело.
— Только после того, как Тони пригрозила застрелить вас.
— Какая неблагодарность! Не желаю оставаться здесь и слушать такое!
И Тиллайз выскочил из комнаты.
— Ты что, действительно грозилась убить его? — спросил Ройал, помогая Антонии встать и провожая ее к дивану.
— Да. Спасибо, Мария, — сказала она, взяв стакан бренди. — От этого он стал сговорчивее.
— Полагаю, это были люди Рауля? — Ройал посмотрел на Антонию и Томаса.
Томас пожал плечами:
— Возможно. Но я ни одного не узнал. Не исключено, что все они — наемники.
— Мы доставим тела и пленных к шерифу. Если нам повезет, он узнает хотя бы одного или двух, — сказал Ройал.
Когда Ройал ушел, Антония почувствовала усталость, но не хотела расслабляться, хотя и сомневалась в том, что набег повторится. Только когда все работники вернулись на ранчо, Антония поужинала, приняла горячую ванну, легла в постель и стала ждать Ройала.
— Мне не удалось избавить тебя от забот, дорогой, — тихо проговорила она, опечаленная тем, что не смогла защитить ранчо от набега.
— Чепуха. Они проиграли еще до нашего приезда.
— Но мы еще не победили их.
— Может, и нет, но выстояли и отплатили им.
— Да, отплатили. Теперь они поняли, что мы для них совсем не легкая добыча. Обо всем, что здесь случилось, будут говорить. И кто бы ни послал этих людей, ему теперь будет трудно нанять других. Трудно, но, к сожалению, все же возможно.
— Да, возможно. Я не такой дурак, чтобы думать, будто все уже кончилось. Единственный способ покончить с напастью — это узнать, кто за всем стоит.
— А шериф знает что-нибудь? Что-нибудь нашел?
— Ничего. И от захваченных в плен тоже ничего не добились. Боюсь, они тоже не знают. Мы спрашивали в городе и выяснили, что многих из них видели в салуне или в борделе. Это обычные места, где нанимают таких подонков.
— Да, я видела таких типов. Им все равно, кого убивать, они интересуются только тем, сколько им заплатят.
— Не понимаю, почему они нападают на наше ранчо, почему не трогают других?
— Да потому, что у тебя много земли. Тебе нужно время, чтобы добраться до своего дома, даже если ты услышишь выстрелы. И твое ранчо стоит на открытом месте. Правда, у других — тоже, но они знают, что там встретят вооруженных мужчин. А здесь мало мужчин, в основном женщины, и им это известно. Думаю, они хотели всех нас убить, а может, и спалить тебя. Ты вернулся бы, увидел смерть и пепелище. Возможно, этого было бы достаточно. Ты решил бы, что эта земля не стоит того, чтобы умирать за нее, что с тебя хватит горя, и ушел бы отсюда. Верно, да?
— Да. Хватит. Более чем достаточно. Кажется, теперь я все понял. Но я боюсь за тебя.
— Вот это хорошо…
— Хорошо. Но? Ты хотела сказать «но», Антония.
— Я сама могу позаботиться о себе.
— Знаю. Я примчался сюда в страхе за тебя, но ты не испугалась и сама справилась с ними.
— Нет. Я испугалась. К тому же мне не нравится убивать.
— Не похоже на это.
— Правда. Хуан учил меня держать все в себе, пока не минует опасность. Он говорил, что плакать я смогу потом, горевать потом, трястись потом. Всему свое время, так он говорил. Хуан научил меня держаться. Только так можно выжить. Но немного страха — это ничего, да? Это не даст тебе проявить беспечность. А слишком большой страх, паника заставляют сделать ошибку — и тебе конец.
— Так же считают и наши офицеры. Только дурак не испытывает страха, а разумный человек контролирует это чувство. Полагаю, Хуан мог бы стать генералом.
— Да. Он и был таким на самом деле.
— Поэтому я больше не стану бояться за тебя.
— Я сказала, что ты не должен бояться за меня, но мне очень приятно, когда ты боишься. Да, очень приятно.
Расстегивая ее ночную сорочку, Ройал понял, что устал от всех этих бед и разговоров о них.
— Кажется, сейчас я смогу сделать тебе кое-что приятное.
Страстно желая уйти от жестокого мира, забыться в любовных объятиях, Антония прильнула к Ройалу и прошептала:
— Да, дорогой, думаю, сможешь.
Глава 8
Приветствуя гостей, приезжающих к нему на праздник, Ройал беспокоился за Антонию. Обычно она не опаздывала и не тратила лишнего времени на то, чтобы нарядиться к приему, как это частенько случалось с Патрицией, из-за чего сестра иногда задерживалась. Тем не менее большинство гостей уже приехали, а Антония все не появлялась.
Отправившись выпить, Ройал подумал, что Антония, возможно, избегает его гостей. И тут вспомнил, что ни разу не видел ее в платье. Может, у нее вообще их нет? Ройал уже проклинал себя за то, что не спросил, не нужно ли Антонии платье, когда вдруг заметил ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40