Ради нее бедняга совершил длительное путешествие, и крайне невежливо обвинять его в дедушкиных решениях.
– Вам необходимо ехать со мной завтра? – спросила она. – Я могу отправиться одна. Мне кажется, будет гораздо лучше предстать перед ними в качестве владелицы замка без вашего присутствия. Вы сможете прибыть через две-три недели. К тому времени Луимонты и я примиримся с необходимостью жить вместе, а вы сгладите проблемы, которые не успеют выявиться в первые дни.
Сощурив глаза, адвокат внимательно изучал молодую наследницу.
– Если я правильно понял, вы не собираетесь потребовать их переезда?
– Совершенно верно, – решительно ответила девушка.
Месье Батальяр помрачнел.
– Надеюсь, когда мы встретимся снова, я смогу убедить вас пересмотреть столь опрометчивое решение.
Розелла подала ему руку.
– Благодарю за все, что вы сделали для меня, и за советы.
Девушка закрыла за адвокатом дверь и прислонилась лбом к прохладной панели. Горе нахлынуло на нее, отодвинув на второй план все мысли о замке и ожидающих ее там неприятностях. Никогда снова она не увидит своего дедушку. Никогда не услышит его голос. Никогда больше они не будут гулять вместе, долго и задушевно разговаривать под покровом сгущающихся сумерек. Он ушел от нее в холодную пучину. Он, который так любил Францию, был лишен возможности в последний раз взглянуть на нее.
Рыдания душили Розеллу. Она побрела в спальню, бросилась на кровать и плакала, пока не промокла подушка. Сжав в кулачке скомканный носовой платок, девушка погрузилась в беспокойный сон, но ее щеки еще долго оставались влажными от невольно струящихся слез.
Розелла проснулась уже утром. Она торопливо позвонила и попросила горничную собрать вещи и принести завтрак в комнату. Искупавшись, девушка накинула пеньюар и села за стол, но не смогла ничего съесть и решила ограничиться чашечкой кофе.
Служанка поинтересовалась, какой нужно приготовить дорожный костюм. Розелла ответила без колебаний:
– Из алой тафты с рюшами и подходящую в тон шляпу с перьями.
Она знала, что должна правильно поставить себя сразу же с момента появления в замке. Было бы катастрофой предстать в кротком обличий и позволить всем думать, будто ее можно запугивать, дразнить и мучить, как когда-то в прошлом. Луимонты похожи на тигров. Не на диких вольных животных из джунглей, а на затравленных, озлобленных тварей, с которыми нужно быть начеку. Она встретится с ними в ярко-алом наряде, чтобы удержать их на должном расстоянии.
Только одного из них Розелла не боялась – Себастьена. Но как он отреагирует, когда услышит, что девочка, с которой он когда-то подружился, вернулась, чтобы лишить его крыши над головой?
Когда пришел месье Батальяр, Розелла была готова и ждала. Он зачитал завещание, а затем они обсудили множество возникших вопросов. Даже без замка и прилежащих земель наследница получила прекрасное обеспечение. Она снова умоляла адвоката попытаться найти какую-нибудь лазейку, чтобы избавиться от этого владения, но просьбы не вызвали одобрения исполнительного и строгого поверенного. Наконец, настало время лакеям выносить из номера новые сундуки.
Розелла опустила вуаль, чтобы скрыть припухшие после ночных слез глаза, и вместе с адвокатом медленно спустилась вниз, куда уже подали экипаж.
– Очень скоро мы встретимся с вами в замке де Луимонт, – пообещал месье Батальяр. – Надеюсь найти вас примирившейся с вашим новым жилищем.
– Никогда! – страстно заявила Розелла.
Он сурово посмотрел на девушку, стараясь скрыть раздражение, и помог ей подняться в карету. Затем адвокат заговорил с ней через открытое окно, чувствуя, что обязан дать еще один полезный совет.
– В данный момент я вижу только один путь, по которому вы с чистой совестью сможете поселиться где-нибудь в другом месте.
Розелла наклонилась к нему.
– Какой это путь?
– Вступить в брак, мадемуазель Иствуд. Долг жены следовать за мужем. Ваш дедушка не оговорил других способов.
Она разочарованно отпрянула назад и холодно взглянула на адвоката из-под черной вуали.
– Уверена, что когда мы встретимся в следующий раз, найдется лучшее предложение по решению этой проблемы, сэр. Я не собираюсь связывать себя на всю жизнь с первым встречным мужчиной. Должны быть другие пути к отступлению. Полагаюсь на ваше умение отыскать хотя бы один. Прощайте, месье Батальяр!
Экипаж тронулся, застучали копыта, заскрипела сбруя. Итак, путешествие в замок де Луимонт началось. С отчаяньем Розелла подумала, что только небеса знают, какой прием ожидает ее там.
Глава 3
Долгая, изматывающая поездка с остановками на ночлег в придорожных гостиницах подходила к концу. Розелла никогда не чувствовала себя такой одинокой. Она поняла, что не в состоянии оценить чудесные пейзажи и великолепие Луары, которая спокойно и лениво несла свои воды. Каждая миля приближала ее к внушающему ужас месту. Девушка невольно сравнивала теперешнее настроение с весельем и возбуждением, которые нарастали с каждым верстовым столбом по дороге из Кале в Париж, когда даже серое небо не могло омрачить ее радость. Те низкие темные тучи были предзнаменованием трагических событий. Розелла размышляла об этом, безразлично глядя на залитые солнцем зеленые виноградники, зеленеющие луга и цветущие сады. Карета легко катилась по ровной прямой дороге, вдоль которой выстроились высокие стройные тополя.
Девушка увидела множество замков, расположенных на склонах и вершинах холмов. Маленькими башенками и остроконечными крышами они напоминали игрушки или театральные декорации, но Розелла не обращала на них особого внимания. В другое время средневековые крепости и роскошные особняки прошлого столетия полностью захватили бы ее воображение.
Когда карета переезжала через мост, внезапно перед ней предстала великолепная картина извилистой, словно лента, реки с загадочными серебристыми, заросшими ивняком островами. За окном мелькали деревни, фермы, старинные городки, где обветшалые дома, казалось, подпирали друг друга, а над ними возвышался величавый древний собор или церковь. По ночам сквозь гостиничные окна Розелла видела черный бархат неба с мерцающими в недосягаемой дали звездами, а днем воздух был настолько сияюще прозрачен, что придавал ни с чем не сравнимую глубину и своеобразие постоянно меняющемуся пейзажу. Когда-то Розелла думала, что никогда не вернется в эти места. Теперь долина Луары должна стать ее домом.
Карета въехала в маленький торговый город, который сразу же ей вспомнился. Однажды Розелла пришла сюда одна, чтобы отослать письмо Андрэ Каделю. Она хотела очутиться подальше от замка и всех его обитателей, но когда обнаружили ее исчезновение, началась погоня. В итоге ей запретили выходить куда-либо без сопровождения. Почтовый ящик висел на том же углу кафе, где Розелла сидела под тентом и пила горячий шоколад. В письме девочка ни словом не обмолвилась о страданиях и мучениях, которые она испытывала под крышей замка, но сдержанно написала о страстном желании увидеть вновь своего благодетеля. Ведь его возвращение означало бы конец адских каникул, которые начинались, как праздник. Только о Себастьене она вспоминала с радостью.
Розелла откинулась на спинку сиденья, пытаясь восстановить в памяти черты Себастьена. Она почитала его, словно героя. Нет, даже больше. Она любила его. Он один встал между нею и ужасами замка.
Остались позади предместья торгового городка. По обеим сторонам дороги вырос густой лес, и девушка отвернула голову, чтобы не видеть появившийся над верхушками деревьев замок. Еще будет достаточно времени насмотреться на него. Она нервно запахнула накидку и достала из сумочки маленькое зеркало.
На лице, казалось, не осталось ни кровинки, но это можно поправить запрещенным в школе способом. Розелла открыла крошечную коробочку румян и мягкими прикосновениями нанесла ароматную краску на обе щеки. Взглянув еще раз в зеркало, она осталась довольна. Так-то лучше. Глаза смотрели настороженно, однако с этим ничего не поделаешь. Оставалось только постараться успокоиться. Девушка облизала губы, убрала зеркальце и натянула на руки белые перчатки. Дорога свернула к огромным железным воротам, которые уже открывал пожилой привратник. Она приехала.
Когда карета проезжала мимо привратника, он безразлично взглянул на девушку, готовый снова закрыть створки решетки. Розелла не знала его. Старый Марсель, должно быть, больше не служил здесь.
Колеса заскрипели по посыпанной гравием подъездной дороге. До замка осталась еще целая миля. Девушка уже забыла, как красив окружавший замок парк. Деревья, лужайки, затененное плакучими ивами озеро с парой белых лебедей, резные скамейки вдоль берега. Но Розелла не ощущала гордости, оглядывая свои новые владения. Сердце начало болезненно сжиматься, страх сковал душу.
Огромные буки, окаймлявшие дорогу, расступились, и перед путешественницей вырос во всем своем величии готический замок. Словно роскошный персидский ковер, вокруг раскинулись цветочные клумбы и подстриженные зеленые лужайки. Старые каменные стены были увиты плющом, а по обе стороны от входа в кадках стояли, будто верные стражи, апельсиновые деревья, охраняя дом. Высокие цилиндрические башни заканчивались остроконечными плитками цвета охры. Темные башенные окна, узкие, как кошачьи глаза, смотрели на все стороны света. Замок производил впечатление уютного жилища. Без сомнения, его обитатели заботливо ухаживали за ним, но красивый фасад был обманчив. Розелла знала, что внутри скрыто черное и злое сердце.
Карета остановилась. Один из грумов спрыгнул, чтобы помочь девушке выйти, а другой взбежал по каменным ступеням и позвонил в колокольчик. Почти тотчас же дубовая дверь распахнулась, и на пороге появился незнакомый Розелле слуга.
– Я желаю увидеть мадам де Луимонт, – сказала она, проходя в дом. – Скажите ей, что здесь мадемуазель Розелла Иствуд.
– Я узнаю, принимает ли мадам, – ответил слуга, вопросительно глядя на внушительный выгружаемый багаж. Когда Розелла закончила делать покупки, ей пришлось приобрести три новых сундука и несколько коробок для шляп.
Ее провели в приемную, но девушка была слишком взволнована, чтобы сесть. Она шагала через комнату, к окну и обратно, и глубоко дышала, пытаясь успокоить колотящееся сердце. Медленно тянулись минута за минутой. Розелла снова подошла к окну и стала смотреть на парк, нервно притопывая ногой и чувствуя легкое недомогание. Ей хотелось, чтобы это ужасное испытание поскорее закончилось.
Наконец вернулся слуга.
– Мадам де Луимонт примет вас, мадемуазель, в садовой комнате. Сюда, пожалуйста.
Она знала дорогу, но подумала, что лучше ничего не говорить. Дворецкий повел ее через великолепный холл. В отделанных лазуритом нишах стояли мраморные статуи, высокие колонны поддерживали галерею, на которую вела огромная, роскошно отделанная лестница. Голубой потолок был расписан фигурами резвящихся нимф и сатиров; в те далекие дни раскованность их поз оказалась вне понимания маленькой девочки, но хрустальная, сделанная в виде водопада люстра восхищала уже тогда.
Они проходили коридор за коридором, и Розелла замечала, где переставлены стулья и диваны. Девушку очень удивило, что она помнит столь незначительные детали. Затем дворецкий распахнул двери и назвал ее имя.
Розелла шагнула из темного коридора в залитое солнцем помещение, куда солнечные лучи проникали сквозь стеклянный потолок, отражаясь от выложенного разноцветными мраморными плитами пола. Алый костюм девушки на фоне бледно-зеленых стен вспыхнул, как настоящее пламя, словно среди железной кованой мебели появилась живая роза. Перо на ее шляпе задорно раскачивалось, будто оно жило своей собственной жизнью.
Розелла увидела трех женщин из семейства Луимонтов, окруженных кадками с пальмами и папоротниками и горшками с одуряюще ароматными экзотическими цветами. Они являли собой живописную картину, и все благодаря прекрасным платьям в мягких серых, фиолетовых и лиловых тонах. Розелла сразу же прочитала на лицах Луизы и Софи, которые стояли за креслом матери, откровенную враждебность. Но мадам Маргарита де Луимонт казалась скорее бесстрастной и замкнутой, чем открыто недоброжелательной.
– Розелла! Неужели это действительно ты? – спросила она, манерно повысив голос, и вскинула худую руку. Упавший на кольца солнечный луч разлетелся снопом радужных искр.
– Действительно я, мадам де Луимонт. – Розелла вежливо наклонила голову, но осталась на месте. – Я не послала сообщение о своем приезде, но на то была причина, и я все объясню.
– Прошло столько лет. – Маргарита говорила словно сама с собой, углубившись в собственные воспоминания, будто не слышала слов гостьи. Она встала, шурша шелками, и шагнула навстречу Розелле. – Как ты выросла, детка. И уже больше не ребенок. Напротив, симпатичная барышня. Как летит время.
Но хотя кожа Маргариты стала более дряблой, а на лбу и вокруг рта появились морщины, время обошлось с ней милостиво. Она все еще оставалась привлекательной женщиной, несмотря на то, что ее лицо казалось нервно напряжено. Бледно-голубые глаза излучали нежный свет, а копну роскошных каштановых волос едва тронула седина. Высокая изящная прическа подчеркивала стройность шеи. У нее были тонкие, хрупкие кости родовитой французской аристократки, а все ее движения отличались легкостью и грацией.
Непринужденным жестом Маргарита указала на своих дочерей, которые продолжали стоять с каменными лицами.
– Ты, конечно, помнишь Луизу и Софи. Как вы дружили в детстве! Тем летом, когда ты гостила у нас, у меня будто появилась третья дочь.
Розелла осталась безмолвна. Невероятно, что бы мать абсолютно ничего не знала об истинном положении дел, но светская жизнь Маргариты в те времена оставляла ей мало времени узнать, чем живет ее семья.
Молчание Розеллы осталось незамеченным. Маргарита повернулась в другую сторону, бросив одну из своих неуловимо-сладких улыбок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28