танкистов, напр
асно мечущихся по станции в ожидании своих танков, так старательно закре
пленных на платформах там, за тысячу километров и недель отсюда, Ц и так
и не дождаться, и так и не узнать им, как ткнулись, тормознули эти платформ
ы в развороченные бомбой рельсы и совсем, совсем недалеко, если бы знать
Ц пешком, пехом дойти... Помните? Командиров с серыми лицами, кусающих губ
ы перед распахнутыми распечатанными сейфами и жгущих секретные приказ
ы, потому что нельзя их теперь выполнить, и нельзя оставить, потому что
это Ц оправдание , полное-полное оправдани
е-алиби для тех счастливчиков, чьи танковые клинья обходят справа и слев
а, и надо успеть сжечь, а потом уже спокойно, в суматохе, геройски умирать, п
отому что нет смысла жить, потерпев такое фиаско, однозначно умирать, пот
ому что нет даже окопов и некогда их рыть, а значит, умирать еще и из солида
рности с подчиненными, и потому плен не страшен Ц все одно... Помните? Двад
цать второе июня, четыре часа утра? Когда бомбардировщики накрыли сверху
истребители и летающие тягачи, и остались двадцатиместные планеры и рас
терянные десантники возле них, и другие десантники, испытанные парни, не
раз и не два игравшие со смертью и высотой в прятки, а теперь смахивающие с
лезы, потому что надо было бросать, резать напоследок, дабы врагу не доста
лись, бесценные только вчера и только намедни заботливо уложенные параш
юты, и снова уходить пехом, да не просто цехом, а без карты, по компасу, потом
у что есть карта, да не той она местности, насмешка она теперь, анекдот, а не
карта, и сжечь ее надо за ненадобностью... Помните? А потом... Вставайте брать
я, снаряды есть, да бойцы убиты! Только нет даже снарядов, у буржуинов они у
же, вместе с вареньем и печеньем, и землицей родной.
Если помните, тогда вам понятна не только грандиозность, но и душа момент
а. Вдоль гигантской границы, переставшей быть таковой и ставшей теперь ф
ронтом, от моря Черного и до моря Балтийского, всколыхнулось титаническо
е движение, и рванулась лавина по воздуху, по воде и по суше. Около трехсот
дивизий, более пяти миллионов солдат и офицеров, и это только в первой вол
не, волне, которая заслонила встающее позади солнце. И все до наоборот Ц з
еркальная копия. И горят самолеты, только других марок; и режут охрану у мо
стов рослые бесшумные ребята-десантники; и ловятся на мины кораблики на
выходе из собственного порта, и бесстрастно любуются на это глаза-перис
копы «Щук»; и планеры заходят на отмеченные кострами поляны; и маленькие
кораблики Дунайской флотилии тарахтят дизелями, глуша собственные пул
еметы, и прут, прут вверх против течения; и десятки тысяч снарядов в каждом
залпе вдоль всей линии.
Только все перемешалось еще интереснее. Помните, как в песне: «В эту ночь р
ешили самураи перейти границу у реки... Но разведка доложила точно...» Что т
ам в строчках раньше забылось, а уж как в действительности, кто кого на мин
уты опередил Ц не разобрать. Только одновременно все началось. Две гига
нтские армии поднялись, желая то ли опередить, то ли воскресенье рассвет
ное им обоим очень нравилось, да только столкнулись они в движении. Две ла
вины Ц лоб в лоб. Как по свистку судьи Ц все предельно честно, хотя кажды
й хотел сделать сюрприз. Да только теперь, поскольку каждый не успел удар
ить спящего в челюсть, бой, решала сила. Как могло случиться такое совпаде
ние? А почему нас меньше удивляет совпадение желаний? Две агрессивные ар
мии, умеющие нападать и покуда не умеющие и не обученные обороняться, обя
заны были произвести агрессию летом, а закончить осенью. Зимой тоже можн
о воевать, но Финляндия показала, как тяжко это дается и какой кровью плат
ится. Если есть выбор, лучше летом, зима время тяжелое, сколько себя помню,
а самое сложное ежегодное мероприятие в Советском Союзе Ц «Подготовка
к зиме». Лучше нападать ночью, еще лучше в воскресенье Ц максимальный эф
фект внезапности, бесплатное подкрепление, как экономия электроэнерги
и со сдвигом времени на час, раз в полугодие: забот Ц будильник перевести
, а прибыль в большом масштабе Ц налицо. Сколько воскресений на лето прих
одится? Число двухзначное, но не слишком велико. В жизни случаются и не так
ие совпадения. А может, опомнились по ту сторону в последний момент, послу
шались разведчиков, поверили и решили упредить, да только не вышло в этом
мире, события предшествующие подзадержали.
И столкнулись лоб в лоб, лбы железные бронетанковые. Только у одних танки
были помощней, потяжелей и помногочисленней. Да, четыре танковые группы
немцев кое-где прорвались, подрезая коммуникации, но ведь в них было всег
о четыре тысячи бронеединиц, а вот их собственные пути снабжения подкопа
ли двадцать тысяч танков, и каких. И ведь для наступления танковым группа
м нужна была авиаразведка, а как ее вести, если вокруг истребители врага. А
самое главное, отсюда наступают широко Ц от моря до моря, а навстречу лиш
ь от Балтийского до Карпат. Проигрышный вариант только поэтому.

2. Шпионская романтика

Панин ехал в троллейбусе. Он сумел забраться в его нутро после некоторой
борьбы плечами с себе подобными. Такова уж была ежедневная судьба жителе
й больших советских городов. По одежде и внешнему виду Панин ничем не отл
ичался от окружающих его обычных обывателей, торопящихся на смену в родн
ые цеха. На самом деле его одежда была безусловно новее, чем у всех присутс
твующих, однако так же произведенная на фабрике «Красный большевик» или
на ей подобных, но после долгих стараний ему удалось привести свое пальт
о и брюки в состояние некоторой искусственно ускоренной старости. В обще
м, он прекрасно вписывался в окружающую толпу, более того, он выглядел даж
е хуже. Но эта намеренная неряшливость тоже была запланирована Ц он хот
ел походить не на какого-нибудь современного, одухотворенного социалис
тической индустрией рабочего или потрепанного жизнью инженера, вовсе н
ет. Он хотел уподобиться колхозному крестьянству, выбравшемуся в город з
а вареной колбасой.
С собой у него действительно имелась вареная колбаса в количестве двух н
амедни купленных килограммов и сосиски, приобретенные после долгого ст
ояния в очереди, так как Панин, не будучи заслуженным членом партии, воино
м-интернационалистом и прочим почетным населением, не имел права на спе
цобслуживание. Понятное дело, сосиски и прочие достижения мясомолочной
промышленности являлись маскировкой. Там, под ними, покоилась очередная
часть микроэлектронного достижения Вселенной разведчика Панина. Это б
ыл самый тяжелый узел Ц блок питания. Неделю назад Панин присмотрел дос
тойное местечко и все последующие дни пронаблюдал его, дабы убедиться, ч
то вблизи не ведутся какие-нибудь секретные работы, не расположены дачи
партийно-военной номенклатуры, и не происходят прочие долгопериодичес
кие события, могущие в дальнейшем свести его работу на «нет».
А два дня назад Панин произвел конкретную подготовку места для установк
и оборудования. Он сделал почти ювелирную работу, которую он для трениро
вки осуществил дважды, еще там, на истинной Земле, конечно, оба раза понаро
шку. Он выдолбил в старом, но не гнилом пеньке огромную полость, однако так
, что она могла маскироваться съемным куском древесины. Немногие требова
ния, которые предъявлялись к пеньку, заключались в его расположении на в
озвышенности и в удаленности от Москвы не более чем на пять километров. П
анин не знал, сколько стоит оборудование, переправленное им сюда, но дога
дывался, что цифры включают в себя много нулей в любой валюте.
Разделенное на три части устройство, после того как будет собрано и прив
едено в действие, станет способно фиксировать, производить первичный ан
ализ и избирательно записывать радиотелефонные разговоры в радиусе дв
адцати-тридцати километров, а идущие по незащищенным Проводам Ц в пред
елах пяти, кроме того, оно будет фиксировать высокочастотные сигналы лок
аторов, случайно бросившие в его сторону «взгляд». Разговорчивые пилоты
, попавшие в его зону действия, будут также сохранены для истории, хотя бы
на аудиокассете. Но особое пристрастие этот напичканный «умной» техник
ой «пенек» будет питать ко всяким шифрованным радиопередачам. Нет, он не
будет заниматься их дешифровкой, этим займутся эксперты, но их полную за
пись он произведет обязательно. Именно с последней функцией Ц записью у
товарища Панина впоследствии будет больше всего мороки, если, конечно, о
н умудрится благополучно довести до места составные части устройства и
успешно пустить его в ход. Тогда его главной обязанностью будет доставка
на место чистых кассет, новых блоков питания, а обратным ходом Ц извлече
ние и отправка в истинное Подмосковье заполненных информацией контейн
еров. И нужно будет продумать схему своих маршрутов, возможно, сделать ли
повую «прописку» на какой-нибудь ближайшей ферме или в строительном упр
авлении. В общем, дел у него было еще по горло.
А народ вокруг вершил сооружение нового мира, не подозревая о том, что в ег
о среде находится шпион-террорист, да еще к тому же Ц инопланетянин. Неко
торые, правда, не по злому умыслу, наступали ему на ногу либо цепляли локте
м в своем движении к светлому будущему двадцать второго века, раз уж в два
дцать первом покуда ничего не удается, однако Панин терпел, стойко сноси
л тяготы Ц такова была его шпионская судьба. Направлялся он к вокзалу на
пригородную электричку, так же как и троллейбус забитую под завязку. Пож
алуй, общественный транспорт в социалистическом мире был не слишком ком
фортен, но если честно, и там, в оставленной за «завесой» Москве, он не был л
учше. Зато этот был крайне дешев. Вот сейчас, в троллейбусе, Панин заплатил
десять копеек. Когда-то, говорят, было четыре. Вполне возможно. Значит, инф
ляция существовала и здесь, в царстве освобожденного труда. Все эти окру
жающие мелочи Панин фиксировал, вечерами прокручивал у себя в голове для
тренировки памяти и еще потому, что при возвращениях из командировок он
все это тщательно пересказывал экспертам. На то они и были специалисты, д
абы добывать из обыденных мелочей зерна истины, а может, выращивать из му
х слонов. Ну, так это уже их проблемы.
И Панин ехал, осматривая сквозь грязное, полупрозрачное стекло неродную
, но так похожую на настоящую, Москву.

З. Дичь

Это была уже не война, это было избиение, а как вы еще изволите это назвать?

Теперь после успешного прорыва стратегического эшелона фрицев у пригр
аничной полосы некоторые русские танковые патрули вышли на свободную о
хоту. На каждом советском среднем танке имелась радиостанция и они могли
принимать депеши от господствующей в воздухе авиации, вот как раз сейча
с они получили послание.
Ц Поднажмем, братва! Ц заорал командир взвода во все горло, стремясь пе
рекричать дизель мощью в полтысячи лошадок.
Однако его прекрасно слышали в наушниках те, кому надо, и два «Т-34» поскака
ли вперед по пересеченной местности, забирая вправо, чтобы обогнуть лесо
к. Им потребовалось десять минут, и когда они выскочили на холмик, возвыша
ющиеся над люком офицеры поняли, что попали куда следует. Несколько озад
ачило число фашисткой бронетехники: даже посчитать трудно. Это были «Т-1»
, чудесное достижение третьего рейха, чем-то они, если смотреть с историче
ской перспективы, напоминали «Фау-1», то ли своим примитивизмом в сравнен
ии с «Фау-2», то ли способностью простреливаться крупнокалиберной пулей.
Куда направлялась эта танковая банда, было неясно, скорей всего драпала,
а может, и наступала: лишившись авиации и штабов, немецкие танковые групп
ы полностью дезориентировались. Неясно было, куда они собирались убежат
ь на столь медлительных машинах, да и запас хода у них был всего полторы со
тни километров. Наивные ребята, тут вам не окрестности Парижа весной сор
окового, подумал командир взвода, задраивая люк. То ли танкисты не успели
получить истерический приказ фюрера о запрете вступать в открытое стол
кновение с советскими танками, то ли их вдохновило свое численное преиму
щество, только они не свернули, а шли как шли, А навстречу им уже свистели 76-
миллиметровые снарядики: убийственная мощь для их менее чем полусантим
етрового клепаного бронирования. Но и в сторону «тридцатьчетверок» пол
оскали пулеметы, но им-то что? На броне переднего красавца-харьковчанина
выбила густую глушащую дробь автоматическая «КвК-30», но запас снарядов у
«Т-2» всего сто восемьдесят штук Ц даже вмятин приличных не осталось Ц с
мешно! Велик рейх, а отступать некуда. А полновесные калибры уже дырявили
передовые «Т-1». И визжали, разматываясь, гусеницы, разбрасывая звенья. И с
летали пулеметные башни, словно срубленные заточенным клинком головы. Т
ак ведь и головы тоже. А пехота уже сыпалась врассыпную, хотя конкретно ею
никто не желал покуда заниматься: так, ловился кто-то под гусеницы. Иногда
под них попадались и танки: соотношение масс было один к пяти, поэтому «Т-1
» кувыркались, словно гоночные автомобили, потерявшие управление. И уже
командиры теряли счет поверженных врагов, а бой был в разгаре: нельзя был
о дать им уйти Ц лови потом по лесам-полям, да и опасны они оставались для
движущейся плотным строем пехоты, осуществляющей освободительный похо
д.
Какие-то фашистские ловкачи умудрились вскарабкаться на советскую бро
ню Ц это была просто наглость. Они еще стучали по люку, видимо, требовали
капитуляции, а может, пощады вымаливали Ц недосуг было разбираться.
Ц Второй, Ц попросил по радио командир взвода, Ц стряхни с меня этих га
дов.
Ц Тормозни на секунду, никуда остальные не денутся, Ц попросил «второй
».
Он подкатился к напарнику идолгой пулеметной очередью полил соседа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10