- Я бы выпил немного, - сказал он. - А ты?
Он прекрасно знал, что из всех алкогольных напитков больше всего я
люблю виски и, задавая этот вопрос, посмотрел на меня с прежним блеском в
глазах. Был он какой-то непривычно милый, что показалось мне
подозрительным, так как я продолжала вести себя холодно-сдержанно и
никаких поводов ему не давала.
- Я тоже выпью, - согласилась я.
После злоупотребления алкоголем я становлюсь излишне откровенна. Зная
за собой такую слабость, я решила быть начеку. Если уж он разорился на
виски, то, как видно, решил напоить меня вдрызг, а, значит, у него были на
то причины. И я решила их узнать.
Темой нашей беседы с самого начала стали мои недавние приключения.
Дьявол заботливо следил за тем, чтобы мой стакан не был пустым. Меня очень
интересовал вопрос, сколько понадобится виски, чтобы опьянел стоящий рядом
со мной кактус. Жалко мне его было, но пришлось принести его в жертву.
Ничего, такие кактусы очень быстро растут.
Я оживленно болтала, пространно описывая свои переживания, вспоминала
подробности, о которых до сих пор не рассказывала. У меня настолько вошло
в привычку скрывать одну-единственную информацию, что это стало уже моей
второй натурой и не требовало от меня никаких дополнительных усилий, а обо
всем остальном я говорила свободно. Красочно описывала я свое пребывание в
темнице, особо подчеркивая надежды на восстановление наших добрых
отношений, которые поддерживали мой дух в те трудные дни. Ну кого бы не
тронуло такое признание? Его не тронуло. Он никак не прореагировал на мое
признание, только подлил мне снова виски. Естественно, меня это очень
расстроило. Я решила притвориться слегка опьяневшей.
- Послушай, - сказал он мне, сочтя, как видно, что я достаточно
созрела. - А тебе никогда не приходило в голову самой добраться туда?
Я уже открыла рот, чтобы сказать, что без карты шефа это невозможно,
но вовремя спохватилась - это было бы слишком трезвое замечание.
- Разумеется, приходило, - хвастливо заявила я. - Именно потому я и
не разговаривала с представителями Интерпола. Если захочу, так доберусь!
- Охотно верю тебе. Ты знаешь, где спрятаны алмазы. Неужели ты не
думала о том, чтобы забрать их себе? Хватило бы на всю жизнь. Можно
поездить по свету. Послушай, давай отправимся вместе!
Кактусу уже было море по колено.
- Я думала об этом. Одна я знаю, где они спрятаны. Подожду немного.
Дождусь, когда ты меня бросишь, уйдешь от меня, а потом я поеду, извлеку
эти алмазы и назло тебе стану жутко богатой. А ты будешь кусать локти, что
бросил меня. Ну, чего ждешь? Отправляйся к своим девкам. Знаешь ведь, что
я тебя ненавижу!
Мне пришлось молоть всю эту чушь, потому что пьяная я всегда несу
подобную чепуху, а мне надо было, чтобы он поверил, что я упилась. Он
ответил:
- Какие еще девки? Никаких девок нет, я вовсе не собираюсь тебя
бросать. Ты пьяна.
- Вовсе нет. Ты давно хочешь меня бросить. Пожалуй, я убью тебя, и
дело с концом.
- Я сам убьюсь, если свалюсь в эту яму с алмазами.
- Да никакая там не яма, - обиженно заметила я.
- А что?
- Откуда я знаю? Может, он их на дереве повесил.
- А если я попробую угадать, где именно, и угадаю, ты скажешь тогда?
- Бандиты уже пробовали. Нет уж, я сама их достану и перепрячу в
гроте на Малиновской скале. Провезу наконец контрабанду через границу. А
то таможенники мне не поверили. Вот им! Ха, ха!
С трудом выжала я из себя радостное хихиканье. Не до смеху мне было.
Сколько раз раньше вели мы подобные разговоры, выясняя отношения. Остатки
надежды улетучились из моего отчаявшегося сердца. Дьявол с холодным
блеском в глазах открывал мой атлас.
Упорно и назойливо, без остановок, не давая мне опомниться, задавал
он мне вопрос за вопросом. А с каким вниманием следил он за мной, указывая
на очередной пункт на карте! Никогда в жизни этот человек не проявлял ко
мне такого внимания. Не было у него детектора лжи, но он сам действовал
лучше всякого детектора, так что мне опять пришлось спасаться в гроте на
Малиновской скале. Он долил мне виски. Кактус уже отключился, надо
полагать.
К вопросам, касающимся места укрытия сокровищ, добавились и другие.
- А какие цифры назвал покойник? Он говорил по-французски, ты все
поняла? Ведь ты лучше считаешь по-английски и по-датски. Ты могла
ошибиться. Ты хорошо поняла все цифры, можешь повторить? Ну скажи, что он
говорил!
С меня было достаточно. Я перешла в наступление.
- А что? - поинтересовалась я. - Кордильеры уже все обыскали?
- Нет, но... - начал он. И понял, что зарвался. Слишком легко
поверил, что я пьяна, и потерял контроль над собой. - Ты ведь сама
говорила, что это в Европе.
Перестав притворяться, я молча смотрела на него, с удивлением
чувствуя, как постепенно стихает отчаяние, и его место занимает знакомая
мне ярость, которая уже не раз толкала меня на необдуманные поступки.
Он тоже молчал. Поняв, что совершил ошибку, он теперь думал, как ее
исправить. Отвернувшись, он взял бутылку и долил стаканы. Молчание
становилось просто ощутимым.
- Я скажу тебе правду, - вдруг сказал он. - Вижу, что другого выхода
у меня нет.
- Давай, - согласилась я. - Неужели мне доведется стать свидетелем
уникального явления - ты скажешь правду?
- Ты что, совсем трезвая?
- Ни в одном глазу! - Я не скрывала своего удовлетворения. - Ну, я
слушаю!
Ему достаточно было одного взгляда на обильно политый кактус. Свои
комментарии он оставил при себе, а вслух сказал:
- Я в курсе твоих дел. Ты ведь знаешь, тебя искал весь Интерпол.
Несколько месяцев назад сюда приезжал их человек и говорил со мной.
Сначала они думали, что тебя уже нет в живых, потом о тебе стали
появляться сведения, и они опять принялись за поиски. Они все время теряли
тебя из виду и уже думали, что ты вернулась в Польшу и скрываешься здесь.
Мне поручили передать им все, что я от тебя узнаю. Не понимаю, почему ты
упорствуешь.
- Так, - сказала я. - И это все?
- И это все.
- Так просто?
- Ты сама видишь.
- Значит, мне надо постараться избавиться от своей мании
преследования?
- Значит, надо.
Я сжалилась над несчастным кактусом и наконец решила сама выпить то,
что осталось в моем стакане. Все остатки иррациональной надежды, если бы
они еще оставались в моей душе, сейчас должны были испариться
окончательно. Я уже не думала о Мадлен, правду о ней мне он все равно не
скажет. Дело в Интерполе. Для них гораздо важнее тайника в Пиренеях,
дороже всех алмазов мира были бы мои записи в календарике Дома книги! А
ведь Дьявол знал об этом! Я ему рассказала о конференции гангстеров и о
том, как я все подслушала. А он не задал мне ни одного вопроса об этом и
вообще не обратил на это обстоятельство никакого внимания.
Отсюда напрашивался только один вывод. Он совсем ошалел от любви к
Мадлен и для нее пытался выжать из меня тайну. От Мадлен прямой путь ведет
к шефу. Их ничто не остановят, они сделают все, чтобы добиться своей цели,
и главного помощника нашли в моем собственном доме! И подумать только,
ведь он так легко мог добиться желаемого. Если бы он с самого начала
убедил меня, что сотрудничает с Интерполом, если бы расспрашивал о
секретах гангстерского синдиката, если бы заставил себя проявить по
отношению ко мне хоть видимость чувства - я, несчастная, измученная
выпавшими на мою долю переживаниями идиотка, позволила бы себя обмануть!
- И ты расспрашиваешь меня только для того, чтобы передать эту
информацию Интерполу? - с иронией спросила я.
- Нужно же мне иметь представление о случившемся, - возразил он. -
Представитель Интерпола скоро приедет.
- Вот я ему все и расскажу.
- Твое дело, - произнес он тоном разобиженной примадонны. -
Интересно, его ты тоже будешь водить за нос?

Теперь я твердо знала, что мне грозит опасность. Неважно, что она не
угрожала непосредственно моей жизни, зато меня могли похитить, оглушить,
усыпить и кто знает что еще сделать. Я стала повсюду носить с собой
пружинный нож, похищенный еще в Бразилии. Очень неудобно было носить его в
кармане пальто - большой он был и тяжелый, и это обстоятельство усугубляло
мое раздраженное состояние. Я попыталась предусмотреть все пакости,
которые мне могли бы сделать, и по возможности предотвратить их, но этих
пакостей было такое множество, что я ограничилась установкой в моей
автомашине купленного вместе с ней противоугонного устройства. Будучи
включенным, оно жутко взвывало при малейшем прикосновении металлического
предмета к автомашине. Я включала его каждый раз, когда покидала машину на
срок, больший чем пять минут, и мне уже дважды удавалось вызвать
милицейский патруль. Один раз какой-то пьянчужка приложился к багажнику
пряжкой от своего ремня, а другой раз я сама забыла отключить устройство и
всунула ключ в замок дверцы. Хотя мне было очень неприятно, я стала
задавать глупый вопрос "кто там?", прежде чем открыть дверь квартиры, ела
и пила только собственноручно приготовленное и вообще делала все от меня
зависящее для собственной безопасности.
Дьявол демонстрировал смертельную обиду и не скрывал своей неприязни.
Между нами выросла стена, которую уже невозможно было пробить. И тем не
менее непонятно, почему он не хотел уйти от меня, хотя я ему это и
предлагала каждый день. От прежних терзаний не осталось и следа. Боже,
какое облегчение испытала бы я, если бы наконец могла его не видеть!
Никаких иллюзий у меня больше не было, осталась в душе лишь горечь. Да и
она постепенно перерастала в ненависть - ненависть к этому человеку,
который с такой беспощадной жестокостью жертвовал моей жизнью ради другой
женщины.
Я не верила в представителя Интерпола и, когда тот позвонил по
телефону, была ошарашена.
- Мадам, - галантно начал он, - я преисполнен восторга от того, что
имею честь познакомиться с вами. Я прибыл специально для этого. Где бы вы
желали встретиться со мной?
- Лучше всего в Главном управлении милиции, - не задумываясь ответила
я. - Думаю, у них найдется подходящее помещение.
Мой собеседник весело рассмеялся, дав понять, что оценил мой юмор.
- Я не убежден, что это наилучшее место, - с легкой запинкой произнес
он. - Ведь я же прибыл неофициально. Предпочтительнее было бы встретиться
на нейтральной почве. Так где же?
Мы договорились, что в таком случае он вечером просто придет ко мне.
В конце концов, самым безопасным местом была моя собственная квартира,
единственным опасным элементом которой был Дьявол. И все-таки
подозрительность не покидала меня. Положив трубку, я подумала немного и
вдруг приняла решение. У меня еще было время...
Майора Павловского я хорошо знала. То есть я не знала, есть ли у него
дети и сколько им лет, что он любит на ужин и была ли в его жизни
несчастная любовь, но я знала точно, что он уже много лет работает в
Главном управлении милиции и занимает там ответственный пост. Он был на
месте и принял меня, невзирая на отсутствие предварительной
договоренности.
- Дорогой майор, - решительно начала я. - Прежде всего, прошу вас
поверить, что я не сошла с ума. Потом вы сможете проверить это с помощью
психиатра, пока же примите на веру. Я влипла в такую дурацкую историю, что
собственными силами не могу из нее выпутаться и не знаю, к кому обратиться
за помощью. Спасите меня!
- Расскажите вкратце, в чем дело, - предложил майор.
Я не представляла, как можно вкратце изложить все это неимоверное
нагромождение событий, но честно попыталась:
- Будучи в Копенгагене, я случайно узнала одну вещь от одного
человека, который, сообщив мне эту вещь, умер, так что теперь я одна знаю
ее. Это касается международного гангстерского синдиката, занимающегося
азартными играми. С этим связан Интерпол. Может, вы и слышали, дело это
тянется с прошлого года.
- Может, и слышал, - согласился майор, - если вы мне объясните, что
именно.
- Интерпол устроил облаву, чтобы захватить все их имущество. Синдикат
поспешно собрал все ценности и спрятал их, а покойник мне сказал, где
именно. По ошибке. И я знаю это место. Бандиты увезли меня, чтобы выжать
из меня тайну, но я подслушала их разговор, на которого узнала, что,
выведав тайну, они меня убьют, поэтому ничего не сказала им. Ну, потом
много чего было, мне удалось бежать. Я вернулась в Польшу, будучи уверена,
что здесь окажусь в безопасности, но боюсь, что они и здесь настигнут
меня.
- Почему вы не обратились в Интерпол, еще будучи за границей?
- Потому что боялась. И сразу хочу вам признаться, что страдаю манией
преследования. Два раза в критических ситуациях я обращалась к
представителям полиции, и оба раза они оказывались переодетыми
гангстерами. Я боялась попасться в третий раз и не хотела рисковать.
Боялась, что может получиться так: расскажу все представителю Интерпола, а
потом окажется, что это опять переодетый бандит, который после беседы со
мной тут же укокошит меня. Слишком много я о них знаю: знаю, где находится
их резиденция, знаю местопребывание шефа, знаю их людей и адреса, и еще
многое другое. Они тоже не могут рисковать, и ничего удивительного, что
так за меня взялись. Единственное утешение, что они не могут меня убить,
пока не узнают тайну сокровища. Иначе плакали их денежки. Вас я знаю, вам
я могу довериться. До некоторой степени, разумеется.
Казалось, последнее замечание развеселило майора.
- А почему только до некоторой степени? Где проходит граница вашего
доверия ко мне?
- Видите ли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41