..
Пока Люс грезила с открытыми глазами, все три выстрела угодили в цель.
Не дожидаясь приглашения герольда, третий стрелок уверенно пошел туда,
где сидела на коне леди Блокхед, уже протягивая ему стрелу с золотой
головкой. Свита расступилась, толпа примолкла.
Но в тот миг, когда красавец-стрелок протянул руку за призом, лорд,
видимо, подал незаметный знак - из толпы выскочили стражники с алебардами
и веревками, а конная свита обнажила мечи. Даже служанки знали, что
делать - они немедленно окружили госпожу, чтобы вместе с ней пробиться из
самой свалки на край ноттингемской площади.
Толпа зарычала, послышался женский визг. И кто-то с яростным восторгом
завопил во всю глотку:
- Зеленые плащи!!!
Великолепный стрелок рванул за повод коня леди так, что наездница
покачнулась, и выхватил из ее руки победную стрелу. Потом он небрежно
стряхнул с плеч какую-то кольчужную тушу, и тут же двое его бывших
соперников оказались с ним рядом. Брюнет сбил с ног чересчур ретивого
стражника Дика, блондин стойкой от ограждения вышиб из чьей-то руки меч.
И пошла заварушка!
В первые секунды Люс потеряла всякое соображение. Ее толкали и пихали со
всех сторон, в одно ухо орали "Защищайся!", в другое верещали "Бежим!".
Уж больно внезапно началось побоище, не как привычные ей турниры по
историческому фехтованию. Но недаром первая ласточка женского
хронодесанта носила гордый титул "А-Гард"!
Люс-А-Гард выхватила из ножен длинный кинжал, ребром левой ладони
рубанула по шее подвернувшегося стражника и в три прыжка пробилась к
лесным стрелкам. И тут выяснилось, что не она одна торопилась к ним на
помощь. Еще какие-то мужчины продирались сквозь толпу, взлетали мечи,
трещали алебарды, и краем глаза Люс успела заметить, что стрелок-брюнет
сидит на коне позади хрупкого юноши, обхватив его одной рукой, а другой
пытается освободиться от крюка на длинном шесте, которым его хотят
стащить наземь.
Рядом с Люс опустился на колено, схлопотав кулаком под ложечку, стражник.
Без всякого милосердия Люс взбежала по широкой спине, оттолкнулась - и
повисла на шесте, причем только на левой руке, потому что в правой был
кинжал. Шест, естественно, треснул, и она приземлилась на чье-то
поверженное тело с обломком в руке, причем обломок ей немедленно
пригодился - огреть по шлему ретивого бойца из свиты лорда.
А потом ее схватили за правую руку, которая с кинжалом, и потащили
куда-то влево. Она повернулась, чтобы увидеть, кто это такой заботливый,
и при необходимости, разбив захват, заехать ему локтем в пузо. Но,
разглядев, радостно побежала рядом с этим человеком - плечом к плечу и
куда угодно!

Глава третья. Ночь под кустом
- Если бы не ты, парень, вовеки бы мы не увезли молодого лорда!
Люс, хоть убей, не помнила, как это она помогла захватить такого важного
пленника. Но вся ватага в один голос утверждала, что это было именно так,
причем каждый приводил свои неповторимые подробности. А главное, самый
меткий стрелок сегодняшнего состязания сидел рядом с ней у костра,
уговаривая ее послать к чертям своего господина и присоединиться к
"зеленым плащам" Шервудского леса.
Всю жизнь мечтала Люс-А-Гард о таком великолепном ужине - возле огромного
костра, где на целой оглобле медленно поворачивают оленью тушу, а вино
льют в деревянные и оловянные кубки из неохватного бурдюка, чтобы справа
непременно сидел, завернувшись в плащ по уши и гордо отвергая все это
великолепие, голодный знатный пленник, за которого наверняка заплатят
роскошный выкуп, а слева бодро хлопал ее по плечу, чтобы привлечь
внимание, единственный в мире человек, от чьего взгляда у нее голова идет
кругом. А напротив чтобы стоял голый по пояс белокурый верзила и под
общий хохот озадаченно разглядывал продранную рубашку, причем его мускулы
должны обязательно отливать и бронзой, и золотом.
Эстетическое чувство Люс было удовлетворено полностью и окончательно.
Вдруг она ощутила на кисти левой руки болезненную точку. Люс взглянула -
точка оказалась черной. Когда же Люс попыталась ее пощупать, точка
мгновенно исчезла, оставив неприятный зуд. Тут только Люс сообразила, что
это была блоха.
Конечно, она читала в книгах, что в неумытые средневековые времена
водились и блохи, и клопы, и прочие мерзкие кровопийцы, но первый личный
контакт с таким насекомым потряс ее до глубины души. Хорошо еще, что
бабка Диана, знакомая с паразитами не по картинкам в учебнике, добавила в
походную аптечку соответствующих вонючих мазей, чтобы унимать зуд и
отгонять шестиногих хищников. Люс немедленно зашарила рукой под сюрко
там, где у нее была пристегнута аптечка.
Ей стоило немалого труда откопать наощупь тюбик. Капелька зеленоватой
дряни утихомирила больное место, но "зеленые плащи" стали подозрительно
принюхиваться. Люс даже рассердилась - вонь от неделями не снимаемых
сапог эту команду не смущала, а медицинский аромат им, видите ли, не по
нутру!
Теперь-то она поняла, почему лесную шайку так прозвали. Уже выбежав из
города, они поскидали пестрые наряды и откуда-то подоставали зеленые и
бурые лохмотья. Сейчас, сидя у костра, они в своих защитных плащах почти
сливались с кустами, выделялись лишь энергичные и жизнерадостные лица.
"Зеленые плащи" пили и пели медвежьими голосами, пока поодиночке не
уснули прямо у пламени, не позаботившись его потушить.
Пленник по-прежнему сидел прямо и молча глядел в огонь.
- На вашем месте я бы что-нибудь съел, добрый сэр, - обратился к нему
избранник Люс. - Мясо еще не остыло, эль у нас крепкий.
- Если вы предводитель этого сброда... - высокомерно начал юноша и
запнулся, встретив взгляд стрелка.
- Да, я у них тут за главного, и не потому, что родился от породистых
родителей, - холодно ответил "зеленый плащ". - Вы, добрый сэр, обучались
у монахов, так ответьте мне на такой вопрос: когда Адам пахал, а Ева
пряла, где был тогда дворянин?
- Вам угодно устроить тут богословский диспут о божественной природе
власти? - несколько оживился юноша. Люс улыбнулась - и этому хрупкому
ребенку непременно хотелось быть победителем, пусть даже в диспуте с носу
на нос у догорающего костра. Это желание не то что было ей знакомо - оно
было главным желанием всей ее жизни.
- В богословии я не силен, добрый сэр, - честно признался стрелок. - Но я
бегаю быстрее всех, прыгаю дальше всех, стреляю метче всех. Если кто-то
мне перечит, то я готов сойтись с ним в честной борьбе, без подножек.
Поэтому я стал вожаком. Надо полагать, на то была воля Божья, потому что
не я у вас в плену, а мои ребята взяли в плен вас. Что до меня, то я не
принял бы вас в ватагу, добрый сэр, оруженосцем к самому хилому из моих
стрелков. Эта должность вам не по плечу, сэр.
- Пожелай я остаться у вас в ватаге, нашлось бы и для меня место, да
такое, которое никому из вас занять не под силу и не по разуму, -
помолчав, сказал юный пленник.
- И что же это за место? - поинтересовался стрелок, приосанившись и как
бы предлагая пленнику полюбоваться своей богатырской статью.
- Я же сказал - место разумного человека. Хоть один из вас умеет читать,
писать или складывать стерлинги и пенни, когда монет больше десятка?
Тут стрелок хмыкнул. И попросту не ответил на вопрос, а юноша не стал
настаивать.
- Так зачем вам понадобился наш предводитель, добрый сэр? - спросил он
наконец.
- Чтобы предупредить его - не пройдет и суток, как мой благородный брат
лорд Блокхед соединится с шерифом и придет сюда за мной. Посмотрим, как
от вашего сброда останется мокрое место...
- А интерсно, кто укажет дорогу благородному лорду и шерифу? - хитро
полюбопытствовал стрелок.
- Поселяне, - твердо ответил пленник. - Если им заплатят. А лорд Блокхед
хорошо платит.
- М-м-м... Да-а-а... - протянул стрелок и вдруг замурлыкал мелодию, как
бы припоминая ее и сам себе дирижируя пальцем. А потом он и вовсе запел:
- Старуха Робину в ответ: "Коль ты и вправду ты, прими подмогу, Робин
Гуд, от нашей нищеты! Кто мне прислал в голодный год и хлеб, и башмаки,
того я как-нибудь спасу от вражеской руки..."
- Робин Гуд?!. - и тут глаза юноши потеряли старательно выдерживаемый
холодный прищур и стали круглыми, как орехи.
Люс тоже как бы приподняла какая-то антигравитационная сила, подержала
секунду в воздухе и аккуратно шлепнула на место.
- Нет, настоятель Оксфордского аббатства! - воскликнул стрелок.
- Какой же ты Робин Гуд? - чуть опомнившись, возразил пленник. - Я
слыхал, что тебя зовут Томас Тернер - разве нет?
- Кто такой Томас Тернер? - осведомился стрелок. - Почему я впервые слышу
это имя? Это кто-то из моих молодцов?
От такого ответа юноша только сердито засопел, а стрелок встретил
восторженный взгляд Люс и подмигнул ей.
- Мы с вами в Шервудском лесу, молодой лорд, - уже помягче сказал он. - А
какой же Шервудский лес без Робина Гуда? Это уж будет непорядок, добрый
сэр! Где Лондон - там и король. Где лес - там и Робин. Вот разве что ваша
светлость прикажет вырубить лес под корень...
Некоторое время оба молчали. Юноша - сердито, назвавший себя Робином
Гудом - пофыркивая, а Люс - с любопытством переводя взгляд с одного
безмолвного собеседника на другого.
Юноша сдался первым. Он демонстративно лег спиной к стрелку, завернулся в
плащ с головой и несколько минут спустя стал усердно посапывать.
- А ведь неизвестно, успеем ли мы с вами позавтракать, добрый сэр, -
задумчиво сообщил ему стрелок. - Я бы все-таки на вашем месте ночью
тихонечко пожевал холодного мяса, а хлеб мы держим вон в той корзине.
- Бог с ним, - и Люс коснулась рукой мощного плеча.
- Нет уж, если хочет быть в ватаге разумным человеком и вести нашу
переписку с лордом и шерифом - пусть привыкает к нашему распорядку, - и
стрелок негромко рассмеялся.
- Упрямый мальчишка, и ничего больше, - проворчала Люс, несколько
обиженная тем, что какому-то полудохлому графу стрелок уделяет больше
внимания, чем ей.
- Сдается мне, что ты еще моложе этого мальчишки, - заметил стрелок.
- Сколько же ему лет?
- В прошлом году на святого Михаила стукнуло восемнадцать, это я точно
помню. Тогда же и началась вся история с наследством.
- Какая история? - спросила Люс, в точности соблюдая инструкции мудрой
Асият: сперва дать объекту наговориться в полное его мужское
удовольствие.
- Паренек, сам видишь, пустое место, не чета тебе. Лорд Блокхед у старого
лорда был первенцем, потом сколько-то детишек родились и померли.
Старый лорд овдовел, взял за себя молодую, она тоже ему троих
родила, а только самый младшенький выжил. Ну, решили дохлятинку отдать в
монахи, тем более, что куда еще девать младшего сына? Но тут вернулся из
Палестины какой-то дядюшка второй супруги старого лорда. Его тут давно
отпели, сколько на упокой его души в обитель всякого добра отдали - не
перечесть! А он возьми и вернись из Палестины!
Стрелок от души расхохотался. Люс покосилась на юношу - спит или слушает
собственную историю? Похоже, что заснул...
- И ведь все приползали оттуда без гроша за душой, а этот привез
неслыханное богатство! И объявил - все отдаст хворенькому племянничку.
Ну, наш лорд, конечно, сразу монахам - от ворот поворот! А у дяди через
полгода - новая придурь. Он себе привез сарацинскую девку, жил с ней,
жил, а она зимы не выдержала и померла. Так что бы ты думал, парень? Он
вдруг решил жениться и оставить законного наследника! И ведь женился! Ну,
про это ты, наверно, слышал - взял дочку сэра Питера Хэмфри.
- Ага, - на всякий случай сказала Люс.
- Вот теперь наш лорд с леди ждут, что у них там с молодой женой
получится, - весело завершил стрелок. Дядя-то стар, как Масу... Муса...
Ну, как его?..
- Мафусаил, - четко выговорила Люс.
- А ты, парень, тоже грамотный? - заинтересовался стрелок. - Я вот
подумал - точно, не дело, что бумагу перехваченную прочесть или там
добычу посчитать в ватаге некому. Ладно, твою долю в добыче мы потом
обсудим... Мафусаил? Так вот, хорошо, если молодая Мафусаилова женушка
догадается кого на помощь позвать. Хоть бы и из соседней обители, там
братия по этой части - о-го-го! А если нет? Мафусаил-то скоро помрет, ей
- вдовья часть, а все наследство - вот этому красавцу. Так что сэр Эдгар
сейчас спит и видит, чтобы Мафусаил помер, не оставив ни сына и ни дочки.
Тогда он на такие денежки лапу наложит!
И красавец-стрелок прямо замычал от восторга.
Люс явственно видела, что ее избранник - дитя лесной чащобы. Конечно,
природный ум тут имелся, и сообразительность, и чувство юмора, вполне
приличное для двенадцатого века. Но, с другой стороны, разворот
богатырских плеч, прищур синих глаз и повадка бывалого бойца были для нее
слаще меда.
- Ну, давай-ка, парень, ложиться, - распорядился стрелок, то ли Томас, то
ли Робин. - Завтра отсюда затемно убраться надо. Мы больше двух ночей на
одном месте не спим. Ну, пойдешь с нами, что ли?
- Подумать надо, - сказала Люс.
- Ты решайся! С нами не пропадешь! Все красивые девчонки - наши! Думаешь,
они в Шервудский лес по грибы ходят? В Шервудском лесу для них такие
грибы вырастают - о-го-го!
И стрелок показал, какие именно грибы, таким жестом, что Люс даже
порадовалась неисправимости рода человеческого.
Стрелок же улегся вполне грамотно - ногами к догорающему костру,
завернулся в плащ, а через полминуты уже спал.
Люс глядела на него, терзаясь противоречиями.
Она, одна из самых светских молодых дам своего времени, не могла вот так
прямо взять и грехопасть с человеком, которого знала всего несколько
часов - правда, весьма насыщенных часов, - будь это хоть сам Робин Гуд.
Начать хотя бы с того, что при всей любви к восточным единоборствам и
историческому фехтованию, ее душа жаждала цветов, шампанского и
комплиментов...
Конечно, и цветы ей дарили, но это были букеты из трех роз или пяти
гвоздичек. Конечно, и шампанское в ее жизни было. И комплиментов она
наслушалась. Но недаром эту женщину звали Люс-А-Гард! Ей хотелось уж коли
цветов - так охапками, шампанского - ваннами, а комплиментов -
умопомрачительных!

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6