Уже начинало смеркаться, прихожую заполняли вечерние тени. Так странно было стоять посреди нее в тишине и знать, что он вотвот покинет этот дом навсегда. Давнымдавно, когда Дурсли отправлялись куданибудь развлекаться, оставляя его дома, часы одиночества воспринимались Гарри как редкий подарок. Задержавшись на кухне, только чтобы вытащить из холодильника чтонибудь вкусненькое, он взбегал наверх поиграть на компьютере Дадли или включал телевизор и перебирал, сколько душа попросит, каналы. Теперь, вспоминая те времена, Гарри ощущал непонятную пустоту — словно то были воспоминания об утраченном младшем брате.
— Может, желаешь в последний раз полюбоваться домом? — спросил он у Букли, которая обиженно сидела в клетке, спрятав голову под крыло. — Больше мы сюда никогда не вернемся. Тебе не хочется припомнить все доброе, что здесь с тобой случилось? Посмотри, например, на этот коврик у двери. Какие воспоминания… Дадли вырвало здесь после того, как я спас его от дементоров. И представляешь, оказывается, он всетаки питал ко мне благодарность. А в прошлое лето в эту дверь вошел Дамблдор.
Ход мыслей Гарри на миг прервался, а Букля ничем не желала помочь в его восстановлении, она так и сидела, засунув голову под крыло. Гарри повернулся спиной к парадной двери.
— А вот здесь, Букля, — сказал он, открывая дверцу под лестницей, — здесь я спал! Мы с тобой были тогда еще не знакомы. Батюшки, я и забыл, какая она маленькая…
Он окинул взглядом груду обуви и зонтов, вспомнив, как, просыпаясь каждое утро, видел над собой испод лестницы, украшенный обыкновенно одним, а то и двумя пауками. В те дни он ничего еще не ведал о своем истинном предназначении, не знал, как умерли его родители и почему вокруг него часто происходят всякие странные штуки. Однако он и теперь помнил сны, не дававшие ему покоя даже тогда: запутанные сны, в которых полыхали вспышки зеленого света, а однажды появился — дядя Вернон, услышав рассказ Гарри об этом, едва не разбил машину — летающий мотоцикл…
Внезапно где-то совсем рядом возник оглушающий рев. Гарри резко выпрямился и ударился макушкой о притолоку низкой двери. Помедлив, чтобы перебрать коекакие из самых любимых дядюшкой Верноном ругательств, Гарри, держась рукой за голову, проковылял на кухню и вгляделся через окно в садик за домом.
Сумрак садика словно подернулся рябью, сам его воздух дрожал. Затем начали по одной появляться фигуры людей, снимавших с себя Дезиллюминационное заклинание. Центр этой композиции образовал Хагрид, сидевший в шлеме и защитных очках верхом на огромном мотоцикле с черной коляской. Окружавшие его люди спешивались — главным образом с метел, лишь двое прибыли на скелетообразных лошадях с черными крыльями.
Рывком распахнув заднюю дверь, Гарри влетел в самую гущу этой компании. Раздался общий приветственный крик, Гермиона обняла Гарри, Рон похлопал его по спине, а Хагрид спросил:
— Порядок, Гарри? К отправке готов?
— Конечно, — ответил Гарри, улыбаясь всем сразу. — Но я не думал, что вас будет так много!
— План изменился, — пророкотал Грозный Глаз Грюм, прижимавший к себе два здоровенных, туго набитых рюкзака, и волшебное око его с головокружительной быстротой обшарило темнеющее небо, дом и сад. — Давайте уйдем в укрытие, а там уж и поговорим.
Гарри провел гостей на кухню, где они, болтая и смеясь, устроились на стульях, на блистающих чистотой рабочих столах тети Петуньи, прислонились к ее бытовым машинам, где не отыщешь ни единого пятнышка. Рон, высокий и тощий; Гермиона, заплетшая густые волосы в длинную косу; Фред и Джордж с их совершенно одинаковыми улыбками; покрытый жуткими шрамами длинноволосый Билл; лысеющий мистер Уизли с его добрым лицом и кривовато сидящими очками; Грозный Глаз, одноногий, израненный в битвах, с яркосиним волшебным оком, неустанно крутившимся в глазнице; Тонкс, чьи короткие волосы отливали сегодня излюбленной ею яркой краснотой; Люпин, обзаведшийся новой сединой и новыми морщинами; тонкая и прекрасная Флер; Кингсли, лысый, чернокожий и широкоплечий; Хагрид с его буйной шевелюрой и бородой, стоявший пригнувшись, чтобы не зашибить голову о потолок; и Наземникус Флетчер — маленький, грязный, вечно пристыженный, с грустными, как у бассета, глазами и спутанными волосами. Гарри оглядывал своих гостей, и его сердце, казалось, расширялось и согревалось: он ощущал невероятную привязанность к ним — даже к Наземникусу, которого едва не придушил при последней их встрече.
— Кингсли, я думал, вы присматриваете за премьерминистром маглов? — окликнул он через кухню старого знакомого.
— Одну ночь какнибудь обойдется и без меня, — ответил Кингсли. — Ты намного важнее.
— Ты уже слышал, Гарри? — Забравшаяся на стиральную машину Тонкс повертела в воздухе левой ладонью, на которой блеснуло кольцо.
— Вы поженились? — ахнул Гарри и перевел взгляд с нее на Люпина.
— Мне жаль, что тебя не было с нами, Гарри. Впрочем, все прошло очень тихо.
— Как замечательно, поздрав…
— Ладно, ладно, у нас еще будет время обменяться последними новостями, — грянул, перекрикивая общий гомон, Грюм, и в кухне сразу стало тихо. Грюм опустил рюкзаки на пол и повернулся к Гарри. — Дедалус, полагаю, сказал тебе, что от плана А нам пришлось отказаться. Пий Толстоватый переметнулся на сторону врага, отчего у нас возникла серьезная проблема. Он добился в Министерстве решения, в силу которого подключение этого дома к Сети летучего пороха, установка здесь портала и даже любая попытка трансгрессии обратились в преступления, караемые тюремной отсидкой. Все это проделано во имя твоей безопасности, ради того, чтобы помешать Сам-Знаешь-Кому добраться до тебя. И все совершенно бессмысленно, поскольку ты и так уже надежно защищен заклятием, наложенным твоей матерью. На самом деле его усилия были направлены на то, чтобы не позволить тебе безопасно выбраться отсюда. Проблема вторая: ты несовершеннолетний, и, значит, на тебя все еще распространяется действие Надзора.
— Я не…
— Да Надзор же, Надзор! — нетерпеливо произнес Грозный Глаз. — Заклинание, которое отслеживает магические действия тех, кому еще нет семнадцати, позволяя Министерству ловить несовершеннолетних баловников! Если ты или ктото находящийся рядом с тобой попытается произнести заклинание, способное вызволить тебя отсюда, Толстоватый сразу узнает об этом и Пожиратели смерти тоже.
— Ждать, пока снимут Надзор, мы не можем, поскольку в тот миг, когда тебе исполнится семнадцать, ты лишишься защиты, обеспеченной твоей матерью. Короче: Пий Толстоватый полагает, что окончательно загнал тебя в угол.
Гарри не мог не согласиться с неведомым ему Пием.
— И что мы будем делать?
— Воспользуемся тем транспортом, какой у нас остался, тем, который не отслеживается Надзором, потому что никаких заклинаний не требует: метлами, фестралами и мотоциклом Хагрида.
Гарри тут же увидел все изъяны этой схемы, однако говорить о них не стал, полагая, что это сделает сам Грозный Глаз.
— Так вот, чары, наложенные твоей матерью, спадают при выполнении одного из двух условий: когда ты становишься совершеннолетним или когда перестаешь считать это место, — Грюм обвел рукой чистенькую кухню, — своим домом. Ты, твои дядя и тетя отправились этой ночью по разным путям, полностью сознавая, что вместе вам больше жить не придется, так?
Гарри кивнул.
— И стало быть, когда ты уйдешь отсюда сегодня, обратной дороги не будет, а чары спадут, едва ты окажешься вне поля их действия. Мы решили проделать это пораньше, поскольку иной выбор сводится к тому, чтобы дожидаться, когда Сам-Знаешь-Кто явится сюда и схватит тебя, как только тебе исполнится семнадцать. На нашей стороне одно обстоятельство: Сам-Знаешь-Кому не известно, что на новое место ты переберешься этой ночью. Мы скормили Министерству ложную информацию, там думают, что переезд назначен на тридцатое. Но мы имеем дело с Сам-Знаешь-Кем, поэтому полагаться только на расхождение в датах не можем. Он наверняка отправил пару Пожирателей смерти патрулировать небо в этом районе, просто на всякий случай. Поэтому мы подобрали дюжину домов и обеспечили их всевозможной защитой. Все они выглядят так, точно могут стать твоим укрытием, и все так или иначе связаны с Орденом: мой дом, жилище Кингсли, дом Моллиной тетушки Мюриэль… В общем, идея тебе понятна.
— Да, — ответил Гарри не вполне искренне, поскольку все еще видел в этом плане зияющую прореху.
— Ты отправишься к родителям Тонкс, и, как только окажешься в пределах действия защитных заклинаний, наложенных на их дом, мы сможем перебросить тебя через портал в «Нору». Вопросы?
— М-м… да, — ответил Гарри. — Может быть, поначалу они и не будут знать, в какой из двенадцати надежных домов я направляюсь. Но разве это не станет очевидным, как только мы, — он быстро пересчитал присутствующих по головам, — четырнадцать человек, вылетим к родителям Тонкс?
— Ах да, — произнес Грюм, — о главномто я и забыл. Четырнадцать человек к родителям Тонкс не полетят. В эту ночь небеса пересекут семеро Гарри Поттеров — каждый со своим сопровождающим, и каждый полетит в свой укрепленный дом.
И Грюм вытащил изпод плаща флягу с грязноватой на вид жидкостью. Больше он мог ничего не объяснять — в чем состоит остаток плана, Гарри понял мгновенно.
— Нет! — воскликнул он так громко, что его голос наполнил звоном всю кухню. — Ни в коем случае!
— Я предупреждала, что так все и будет, — с легким намеком на самодовольство произнесла Гермиона.
— Если вы думаете, что я позволю шестерым людям рисковать жизнью…
— …да еще и впервые, — вставил Рон.
— Одно дело изображать меня…
— Думаешь, нам так уж этого хочется, Гарри? — серьезным тоном осведомился Фред. — Представь, вдруг чтонибудь заколодит и мы навсегда останемся тощими очкариками.
Гарри даже не улыбнулся.
— Без моего содействия вы этого сделать не сможете, вам понадобится несколько моих волос.
— Да, вот это наш план и погубит, — сказал Джордж. — Ясно же, что, если ты не станешь нам помогать, у нас не будет ни единого шанса получить от тебя хоть один волосок.
— Ага, тринадцать человек против молодца, которому и магиейто пользоваться запрещено — какие уж тут шансы, — поддержал брата Фред.
— Смешно, — отозвался Гарри. — Очень забавно.
— Если придется применить силу, мы ее применим, — громыхнул Грюм, волшебное око которого теперь чуть подрагивало в глазнице, наставленное на Гарри. — Здесь все совершеннолетние, Поттер, и все готовы рискнуть.
Наземникус пожал плечами и сморщился; волшебное око выехало, чтобы взглянуть на него, едва ли не на висок Грюма.
— Хватит спорить. Время уходит. Мне требуется несколько твоих волосков, мальчик, и немедленно.
— Но это безумие, нет никакой необходимости…
— Необходимости! — прорычал Грюм. — Когда Сам-Знаешь-Кто совсем рядом и половина Министерства на его стороне? Поттер, если нам повезет, он проглотит нашу приманку и решит напасть на тебя тридцатого. Но он был бы полным идиотом, если бы не послал в дозор одногодвух Пожирателей смерти. Я именно так и поступил бы. Может, они и не способны добраться до тебя или до этого дома, пока держится заклинание твоей матери, однако оно вотвот утратит силу, а примерное местоположение дома они знают. Наш единственный шанс — использование двойников. Даже Сам-Знаешь-Кто не способен разделиться на семь частей.
Гарри встретился глазами с Гермионой и тут же отвел взгляд в сторону.
— Итак, Поттер, несколько волосков — будь любезен. Гарри взглянул на Рона, и тот состроил гримасу, говорившую: давай.
— Ну же! — рявкнул Грюм.
Ощущая на себе взгляды всех, кто находился на кухне, Гарри поднял руку к макушке, ухватил тонкую прядку волос и выдернул ее.
— Хорошо, — сказал Грюм и, хромая, приблизился к Гарри, попутно вытянув из фляги пробку. — А теперь, будь добр, брось их сюда.
Гарри уронил волосы в грязную жидкость. Едва они коснулись ее поверхности, как зелье вспенилось, покрылось парком и мгновенно очистилось, став яркозолотистым.
— О, Гарри, ты с виду куда вкуснее, чем Крэбб с Гойлом, — сказала Гермиона, но тут же заметила, как приподнялись брови Рона, и, слегка покраснев, добавила: — Ну, ты же помнишь, Гойлово варево на сопли смахивало.
— Поддельные Поттеры, построиться! — скомандовал Грюм.
Рон, Гермиона, Фред, Джордж и Флер выстроились в ряд перед сверкающей раковиной тети Петуньи.
— Одного не хватает, — сказал Люпин.
— Да тут он, — хрипло сообщил Хагрид и, сцапав Наземникуса за загривок, оторвал его от пола и поставил рядом с Флер, которая демонстративно сморщила носик и сменила место, встав между Фредом и Джорджем.
— Я же просил, меня бы лучше в защитники, — промямлил Наземникус.
— Молчать! — рявкнул Грюм. — Я тебе уже говорил, червяку бесхребетному, любой Пожиратель смерти, на которого мы напоремся, будет стараться схватить Поттера, а не убить его. Дамблдор всегда говорил: Сам-Знаешь-Кто намерен прикончить Поттера лично. Хуже всего придется защитникам, потому что ихто Пожиратели смерти постараются прикончить.
Услышанное, похоже, не сильно успокоило Наземникуса, но Грюм уже извлек изпод мантии шесть стопочек размером с подставку для яйца, раздал их стоявшим в строю и налил каждому по небольшой порции Оборотного зелья.
— Ну, теперь все разом…
Рон, Гермиона, Фред, Джордж, Флер и Наземникус проглотили зелье. Каждый из них, ощутив его в горле, ахнул и сморщился, и мгновенно лица их начали пузыриться, точно закипающий воск. Гермиона и Наземникус вытягивались, увеличиваясь в росте, Рон, Фред и Джордж уменьшались, волосы у всех темнели, а у Гермионы с Флер они словно втянулись внутрь черепов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13