https://wodolei.ru/catalog/stoleshnicy-dlya-vannoj/kronshtejny-dlya-stoleshnic/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


– Макс! – потрясенная Лили шагнула вперед, но замерла на месте, повинуясь движению руки фокусника.
– Как моя дочь, – продолжал он, когда по щеке Роксаны скатилась одинокая слезинка, – ты можешь капризничать, сколько хочешь. Но как моя служащая ты будешь репетировать, когда все будут репетировать, Это понятно?
– Да, папа, – Роксана опустила голову.
– Тогда порядок. Теперь нам надо перегруппироваться. Вытри слезы, – он взял ее за подбородок, – ты должна будешь… – резко остановившись, маг прижал ладонь к ее лбу. Внутри у него все похолодело, а сердце ушло в пятки. – Она горит, – не своим голосом проговорил он. – Лили, – и Великий Нувель, необыкновенный волшебник, беспомощно уставился на свою возлюбленную: – Она больна.
– Ох, ягненочек мой, – упав на колени рядом с девочкой, Лили сама пощупала ей лоб. Под ее пальцами он казался горячим и липким. – Маленькая моя, головка болит? А животик?
Две большие слезы капнули на сцену.
– Со мной все в порядке. Здесь просто очень жарко. Я не больна, я хочу репетировать. Не надо, чтобы папа меня заменял.
– Ой, да что за ерунда! – быстрые пальцы Лили проверили, не опухли ли гланды. – Никто не сможет тебя заменить, – прижав голову Роксаны к своему плечу, Лили посмотрела вверх на Макса. Он стоял белый как мел. – Думаю, нам надо поехать в город и найти доктора.
Потеряв дар речи, Люк смотрел, как Макс уносил на руках хнычущую Роксану. Самая потаенная его мечта осуществилась, вдруг понял он. Мерзавка заболела. Может быть, у нее даже чума. С бьющимся сердцем он выбежал из шатра и проводил взглядом клубы пыли, поднявшейся от колес пикапа.
Может, она умрет прежде, чем они доедут до города. От этой мысли он вздрогнул, его охватила паника и сразу же – чувство отвратительной вины. Она выглядела такой беззащитно маленькой, когда Макс уносил ее из шатра.
– Куда они поехали? – спросил слегка запыхавшийся Мышка. Он примчался на звук мотора своей любимой машины.
– К доктору, – Люк сильно прикусил губу. – Роксана заболела.
Прежде, чем Мышка смог еще что-нибудь спросить, Люк бросился прочь. Ему оставалось только надеяться, что если Бог есть, то Он понимает, что на самом деле Люк не желал девочке ничего плохого.
Прошло два мучительных часа, и пикап вернулся обратно. Когда машина затормозила, Люк побежал к ней, но замер. У него словно бы сердце остановилось: Макс взял вялую Роксану из рук Лили и понес к фургону.
– Она… – мальчишка запнулся, не в состоянии произнести букву «у».
– Спит, – Лили рассеянно улыбнулась ему. – Извини, Люк, ты лучше пойди пока, погуляй. Мы сейчас будем заняты.
– Но… но… – он автоматически двинулся вслед за Лили к фургону. – То есть она…
– Несколько дней ей придется нелегко, но когда кризис пройдет, она опять будет в порядке.
– Кризис? – просипел Люк. Господи спаси нас, это действительно была чума!
– Сейчас, к тому же, так жарко, – пробормотала Лили. – Ну что ж, мы устроим ее поудобнее, как только сумеем…
– Я не хотел этого! – выпалил Люк. – Клянусь, я не хотел, чтобы она заболела!
Хотя ее мысли и витали где-то далеко, Лили все же остановилась у двери.
– Конечно же, нет, солнышко. На самом деле, я подозреваю, что Рокси получила от Труди и Тесси не только клятвы в вечной дружбе, – она улыбнулась и шагнула в фургон: – Похоже, что от них же ей в подарок досталась ветрянка.
Люк остался стоять с открытым ртом, а Лили захлопнула дверь у него перед носом.
Ветрянка? Он тут чуть не умер со страху, а у маленькой мерзавки всего лишь какая-то ветрянка!
– Я могу это сделать, – Люк упрямо стоял в центре сцены и, нахмурившись, наблюдал, как Макс молча продолжает манипулировать картами. – Я могу делать все, что может она.
– Ты еще не готов к тому, чтобы выступать, – Макс разложил карты на столике и молниеносно перевернул их рубашками кверху.
Уже три дня несчастная Роксана, сплошь покрытая зудящими прыщиками, лежала в постели с температурой. В течение всего этого времени при любой предоставляющейся возможности Люк заводил одну и ту же песню.
– Вам надо только показать мне, как это делается, – он затравил бедолагу Мышку просьбами рассказать ему, в чем заключается фокус с огромной шляпой, но всякий раз налетал на непреодолимую стену преданности. – Я слышал, как вы говорили Лили, что пока Роксана больна, в представлении образовался пробел. А ведь она не сможет выступать еще по крайней мере дней десять.
И так, и сяк прикидывая, как бы компенсировать отсутствие Роксаны дополнительными карточными фокусами, Макс попробовал один из вариантов «Тузы сверху».
– Люк, ты просто трогательно заботишься о ее здоровье.
Краснея, он засунул руки поглубже в карманы.
– Она не из-за меня заболела, – теперь он был в этом почти уверен. – И это только простая ветрянка.
Не удовлетворившись собственной ловкостью рук, Макс отложил карты в сторону. Мальчик довольно разумный, прикидывал маг. Ему можно доверить что-нибудь самое простое, как например фокус с гигантской шляпой.
– Подойди сюда, – Люк шагнул вперед и встретился глазами со взглядом фокусника. В темных зрачках Макса было что-то такое, отчего мальчик вздрогнул. – Клянись, – произнес маг низким повелевающим голосом. – Клянись тем, кто ты есть, и тем, кем ты станешь, что никогда не разгласишь ни один из секретов нашего искусства, которые будут тебе переданы!
Люку хотелось бы ухмыльнуться и напомнить Максу, что это, в конце концов, всего лишь фокусы. Но он не смог. Во всем этом было что-то большее, чем он представлял себе раньше. Наконец он выдавил из себя, хотя его голос сел до шепота:
– Я клянусь.
Еще мгновенье Макс не сводил глаз с лица мальчика, потом кивнул.
– Хорошо. Вот, что ты должен будешь сделать.
Все оказалось так просто! Когда Люк понял, как замечательно просто все это было, он удивился, что ни он, ни никто другой ни о чем даже не догадывались. Ему было стыдно признаться самому себе, а тем более Максу, но теперь, когда он узнал, как Роксана превращалась в кролика, как она исчезала из-под накидки, Люку стало жалко, что это были не настоящие чудеса.
Макс не дал ему времени оплакать потерянную невинность. Они трудились не меньше часа, отрабатывая этот номер. Сокращая время, оттачивая каждое движение на сцене, заменяя реквизит, подходивший Роксане, на тот, который был нужен для Люка.
Это был утомительный и невероятно монотонный труд, но Макса не устраивало ничто, хоть чуть-чуть отступающее от совершенства.
– Почему вы все это делаете для какой-то деревенской толпы? За один бакс им хватило бы пары карточных фокусов и кролика из шляпы.
– Мне не хватило бы. Трудись прежде всего для себя – и ты всегда будешь на высоте.
– Но вы! Вы ведь умеете делать такое!.. Зачем вам ездить с этим дешевым карнавалом?
Приглаживая рукой усы, Макс незаметно усмехнулся.
– Благодарю за комплимент, в какой бы форме он не прозвучал. Но с твоей стороны ошибочно считать, что кто-нибудь будет делать то, что сам не захочет. Я нахожу немало привлекательного в такой цыганской жизни. И еще: по-видимому, ты этого не знаешь, но этот дешевый карнавал принадлежит мне.
Он набросил на Люка покрывало и дважды щелкнул пальцами, потом хмыкнул: мальчик стоял на прежнем месте, под черной материей.
– Хороший ассистент мага никогда не пропускает сигнала, как бы рассеян он ни был.
Из-под накидки послышалось недовольное фырканье, и мальчишка исчез. Отнюдь не разочарованный успехами Люка, Макс подумал, что из парня будет толк. Он сумеет использовать его жажду действия, его вызывающую дерзость и скрытую уязвимость. Он использует все, что есть в Люке, а взамен он даст мальчику дом и шанс выбирать самому свой путь.
Честная сделка, рассудил фокусник.
– Еще раз, – только и сказал он, когда Люк вышел на сцену из-за кулис.
После второго часа Люк уже задумывался, почему же ему так захотелось участвовать в представлении. Когда в шатер вошла Лили, он уже был готов заявить Максу, куда именно тому следует засунуть свою волшебную палочку.
– Знаю, что опоздала, – начала она еще издалека, спеша к ним. – Сегодня все шиворот-навыворот.
– Как Роксана?
– Температурит, капризничает, но ничего, – тем не менее, Лили хмурилась. Было видно, что она волнуется. – Терпеть не могу, когда она остается одна. А сейчас все так заняты, поэтому я… Люк! – внезапно лицо Лили просветлело. – Солнышко, ты так мне помог бы, если бы посидел с ней часочек, или чуть подольше.
– Я? – с таким же успехом она могла бы предложить ему отведать рагу из жаб.
– Когда с ней рядом кто-то есть, она забывает про зуд и не чешется.
– Да, но… – внезапно его осенило: – Я бы с удовольствием, но я нужен Максу для репетиции.
– Репетиции?
Не надо было быть психологом, чтобы понять, что на самом деле думал Люк. Макс улыбнулся и дружелюбно положил мальчику руку на плечо. Уже прогресс, мелькнуло у фокусника в голове. От этого прикосновения Люк напрягся, но только на мгновенье.
– Познакомься с новым членом нашей счастливой труппы, – проговорил Макс, обращаясь к Лили. – Сегодня вечером Люк будет выступать с нами.
– Сегодня? – Люк встревоженно повернулся, так, чтобы видеть лицо фокусника. – Только сегодня? Неужели я все это делал только ради одного вечера?
– Это мы еще решим. Если сегодня все пройдет, как надо, то тогда будет и завтра, и послезавтра. Можешь считать, что сегодня – это твой испытательный срок. Как бы там ни было, мы уже достаточно репетировали, так что ты совершенно свободен и можешь пойти поразвлекать Роксану, – подмигнув, он наклонился к мальчику: – Ты опять пытался играть против профессионалов, Люк. Ты проиграл.
– Черт побери, я не знаю, чем мне с ней заниматься, – пробормотал Люк, спрыгивая со сцены. Лили только вздохнула, услышав, как он выражается.
– Поиграй с ней, – посоветовала она. – И еще, солнышко, я очень тебя прошу: не ругайся при Рокси.
Прекрасно, подумал он, медленно выходя из-под шатра на ослепляюще-белый солнечный свет. Он не будет ругаться при ней. Но ее он обругает, уж это-то точно.
Открыв дверь фургона, он направился прямо к холодильнику. Когда он доставал бутылку холодной «коки», ему опять, как раньше, захотелось обернуться. В глубине души Люк постоянно ждал, что кто-нибудь бросится на него и ударит за то, что он посмел прикоснуться к еде.
Люку до сих пор было немного стыдно за собственные действия на первой неделе, проведенной с Максом. Однажды он вошел в фургон и увидел огромную кастрюлю сваренных спагетти. Кроме мальчика, в фургоне никого не было. Он набросился на спагетти и, давясь от спешки, проглотил их прямо холодными, подчиняясь привычке, возникшей у него за столько дней недоедания.
После этого Люк ждал, что его накажут. Что теперь его не будут кормить целый день, или даже два. Так обычно поступала с ним мать. Готовясь к голодным временам, Люк запасался бутербродами и конфетами, спрятав их в своем рюкзачке.
Но его никто не стал наказывать. Никто даже и слова ему не сказал.
Не желая испытывать свою удачу, Люк взял кусок хлеба, оставшееся с обеда мясо, проглотил этот самодельный сэндвич и пошел к Роксане.
Он двигался бесшумно – еще одна необходимая ему раньше привычка. Войдя в узкий коридор, он услышал лукавую балладу Джима Кроче. Роксана распевала вместе с радио своим детским сопрано.
Люк с любопытством засунул голову к ней в комнату.
Она лежала на спине и смотрела в потолок, а играющий радиоприемник стоял рядом с ней. На маленьком круглом столике у кровати разместились кувшин с соком, стакан, несколько пузырьков с лекарствами и колода карт.
На стенах висели плакаты. Большей частью они изображали сцены из цирковых представлений, но на одном, глянцевом, был Дэвид Кэссиди. От этой рожи Люка чуть не стошнило. Нет, все-таки девчонки – законченные дуры.
– Черт, что это за кошмар!
Роксана подняла глаза и заметила его. Она даже чуть было не улыбнулась, настолько ей надоело здесь лежать в одиночестве.
– Где кошмар?
– Вот, – он ткнул по направлению к плакату бутылкой «коки». – Что же ты прицепила этого прыщавого недоумка к себе на стену?
Довольный собственным чувством юмора, Люк отпил из бутылки и посмотрел на Роксану. Ее белая кожа была покрыта гадкими розовыми пятнами и красными расчесанными прыщами. Алые точки обсыпали все лицо девочки, и Люк подумал, что она тоже выглядит кошмарно. Интересно, как только Лили и Максу не было противно вообще находиться рядом с ней?
– Елки-палки, так ты что же, вся в этом дерьме, да? Теперь ты похожа на какое-нибудь чудовище из триллера.
– Лили сказала, что они скоро пройдут, и я опять буду красивой.
– Они, может быть, пройдут, – поправил он ее, произнеся это с как можно большим сомнением в голосе. Заволновавшись, Роксана нахмурилась. – Но ты останешься такой же уродливой.
Она даже позабыла о том, как ужасно у нее чесался животик, и рывком села на кровати.
– Я заражу тебя ветрянкой! И у тебя тоже будут прыщи – везде, везде, даже на письке!
Люк чуть не подавился «кокой».
– Ничего не получится, – засмеялся он. – Я уже переболел. Ветрянка – это болезнь для малышей.
– Я не малыш! – от этого оскорбления Роксана пришла в ярость. Прежде, чем Люк успел увернуться, она вскочила и набросилась на него, молотя кулаками. Бутылка вылетела у него из рук, ударилась о стену и отлетела, залив всю комнату «кокой». Это могло бы быть на самом деле забавно, он даже загоготал, как вдруг с удивлением понял, какая она маленькая и хрупкая. Ее руки были похожи на две тонкие пылающие соломинки.
– Ладно, ладно, – Люк до сих пор чувствовал себя виноватым, что однажды чуть было не пожелал ей смерти, поэтому не хотел, чтобы с ней случился какой-нибудь удар или приступ. – Ты не малыш. А теперь – марш обратно в постель.
– Я устала все время лежать, – но она забралась обратно. Люк подогнал ее не очень-то любезным толчком.
– Ну и ну, посмотри на этот беспорядок! Пожалуй, мне надо здесь убрать.
– Ты сам виноват, – высокомерно ответила она и с презрением на лице уставилась в окно. В этот момент Роксана выглядела как старушка с детским тельцем. Ворча себе под нос, Люк ушел искать тряпку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11


А-П

П-Я