- Могу ли я спросить у мистера Ингерманна
их имена?
Ингерманн вздрогнул и непроизвольно взглянул на стоящий посредине
тяжелый стул с прикрепленными к нему электродами, металлическим шлемом и
полупрозрачным шаром, закрепленным на стойке. Затем он стал шумно
протестовать. До сих пор Хьюго Ингерманн ухитрялся избегать давать
показания под детектором лжи. Это было возможно, потому что он еще был
членом Адвокатуры, а не осужденным.
- Нет, мистер Бранхард, - сказал Пэндервис с неподдельной печалью. -
Мистера Ингерманна нельзя заставлять разглашать имена его клиентов. Мистер
Ингерманн может сделать это только по собственной воле. Удовлетворимся его
глубокой любовью к правосудию и хорошо известным усердием, направленным на
благо народа.
Бранхард пожал плечами. Никто не может обвинить его, что он не
пытался что-либо выяснить.
- Ваша честь, - сказал Кумбес, - мы согласны, что правительство
должно это сделать, но разве мистеру Ингерманну или суду неизвестно, что
настоящее правительство просто установлено военной властью? Коммодор
Напьер действовал так, как должен был действовать офицер Вооруженных сил
Федерации Земли. Он назначил гражданское правительство, заменившее
прежнее, объявленное незаконным вашей честью. До тех пор, пока народом не
будет выбрана колониальная законодательная власть, могут возникнуть
серьезные сомнения в законности некоторых действий губернатора Рейнсфорда,
особенно в земельном вопросе. Ваша честь, разве мы хотим, чтобы спустя год
суды были завалены делами о земельных участках?
- Именно такова позиция правительства, - согласился Бранхард. - Мы
хотим провести эти выборы в течение года. Сделав это, мы сможем выбрать
делегатов на конституционную конвенцию и принять всепланетную конституцию.
На это уйдет шесть-восемь месяцев. Пока это не будет сделано, мы просим
суд воздержаться от решения по этим вопросам.
- Это вполне разумно, мистер Бранхард. Суд признает законность иска,
но не требует никакой срочности в исполнении. Если в течение года
правительство откроет общественные земли и учредит земельную службу, суд
будет вполне удовлетворен, - он легонько стукнул молотком. - Следующее
дело, - сказал он секретарю.
- Теперь я вижу! - почти закричал Ингерманн. - Компания Заратуштры
продолжает править, а суд смотрит на это сквозь пальцы.
Судья ударил молотком. Звук хлестнул, словно винтовочный выстрел.
- Мистер Ингерманн! Вы специально навлекаете на себя обвинение в
неуважении к суду? - спросил он. - Нет? Я надеюсь. Следующее дело,
пожалуйста.

Со словами рассеянной благодарности Лесли Кумбес взял коктейль,
попробовал его и поставил на столик. На садовой террасе особняка Виктора
Грего, расположенного на крыше дома Компании, было прохладно и спокойно.
Большой пожар уходящего солнца окрашивал небо на западе в красные,
оранжевые и желтые цвета.
- Нет, Виктор, Гус Бранхард не друг нам, но и не враг. Как
генеральный прокурор он законник Бена Рейнсфорда и правительства - сейчас
в этом нет разницы, а Бен Рейнсфорд ненавидит нас.
Виктор Грего поднял глаза от бокала, куда он наливал себе коктейль.
На черных волосах в зареве заходящего солнца просматривалась седина. У
него было лицо с широкими скулами и большим ртом. Перед судом Пушистиков в
его волосах не было никакой седины.
- Но почему? - спросил он. - Я не понимаю. Они добились признания
разумности Пушистиков; это все, что их интересовало? Или нет?
Грего вполне честный человек, думал Кумбес. Он просто не способен
злиться на что-то, что уже сделано.
- Это все, что интересовало Джека Хеллоуэя и Герда ван Рибика.
Бранхард был их адвокатом, и ему было тяжело. Но Рейнсфорд принимал в этом
личное участие. Пушистики были его открытием, великим открытием, а мы
пытались дискредитировать его. Это ассоциировало нас с Вредными парнями.
Как известно, в конце концов Вредные парни либо все бывают убиты, либо
отправлены в тюрьму.
Грего отставил графин и поднял стакан.
- Мы еще не подошли к последней главе, - сказал он. - И больше я не
хочу никаких сражений, мы еще не зализали раны от последнего. Но если Бен
Рейнсфорд хочет этого, я не отступлю. Вы знаете, мы можем устроить ему
кое-какие гадости, - он сделал маленький глоток и опустил стакан. - Это,
так называемое, правительство нарушает закон, вы знаете в чем, или нет? В
течение шести или восьми месяцев, пока не организован Колониальный
законодательный орган, он не может собирать налоги; это функция
законодателей. Значит, он будет занимать, а занять он сможет только в
банке, который мы контролируем.
Это была слабость Виктора. Если кто-нибудь задевал его, он
инстинктивно отвечал ударом. Впервые услышал о Пушистиках, он также стал
действовать, следуя этому инстинкту.
- Хорошо, только не надо воевать с мельницами, - посоветовал Кумбес.
- Гус Бранхард и Алекс Напьер просили Рейнсфорда не преследовать нас за
то, что мы сделали перед судом, и убедили, что он вызовет крушение
планетной экономики, если по ошибке повредит Компании. У нас осталась одна
неприятность: мы не можем позволить себе иметь губернатора-банкрота.
Одолжите ему деньги, в которых он нуждается.
- А затем обложить его налогом, чтобы вернуть их?
- Нет, если мы получим контроль над Законодательной властью и сами
напишем Закон о налогах. Это политическое сражение, и надо драться
политическим оружием.
- Вы хотите образовать партию Компании Заратуштры? - улыбнулся Грего.
- Вы имеете представление о том, как непопулярна сейчас Компания?
- Нет, нет. Пусть горожане и избиратели сами организовывают партии.
Мы выберем лучшую и поддержим ее. Будем надеяться, что пока будет
политической организацией.
Грего улыбнулся из-за стакана и глотнул коктейль.
- Да, Лесли. Думаю, мне не надо вас учить, что делать. Вы знаете это
лучше меня. Можете вы сказать, кто мог бы возглавить партию? Он вообще не
должен ассоциироваться с Компанией. Во всяком случае, народ не должен
видеть этой связи.
Лесли назвал несколько имен - независимых бизнесменов, плантаторов,
профессиональных политиков, священников. После каждого названного имени
Грего одобрительно кивал.
- Хьюго Ингерманн, - сказал он.
- Боже мой! - сначала Кумбес решил, что ослышался, а затем
возмутился. - Мы ни в коем случае не должны привлекать этот человека. В
Мэллори-Порте нет ни одного преступления, авантюры или просто нечестной
операции, где бы он не был замешан. Я рассказывал вам, что он говорил
сегодня в суде.
Грего снова кивнул.
- Совершенно верно. Мы не будем вести с ним дела. Пусть Хьюго идет
своим вонючим путем, мы используем скандалы, которые он сотворит. Вы
говорили, Рейнсфорд предпочитает термины "хорошие ребята" и "вредные
парни"? Хорошо, Хьюго Ингерманн - наихудший вредный парень на планете, а
если Рейнсфорд не знает этого, то, вероятно, Гус подскажет ему.

Едва Гус Бранхард вступил на газон с южной стороны дома губернатора,
два Пушистика бросились к нему. Это были Флора и Фауна. Он остановился и
вспомнил, что хотя их имена были женскими, только Флора была самкой, а
Фауна - самец. Бен был натуралистом, и этим все объяснялось. Если бы Гус
имел пару собственных Пушистиков, он назвал бы их Преступление и
Проступок. Он включил слуховой аппарат и присел на корточки.
- Привет, разумные существа. Только держите ваши руки подальше от
бакенбардов дядюшки Гуса, - он поднял глаза и увидел приближающегося
невысокого человека с рыжей бородой. - Привет, Бен. Они не трогают вашу
бороду?
- Иногда. Да меня и не за что дергать. Вы для них более забавны. Джек
Хеллоуэй говорит, что они думают, будто вы большой Пушистик.
Пушистики показывали на конец газона, шумно звали Гуса, просили идти
и посмотреть на что-то. О, конечно, - их новый дом. Держу пари, нет ни
одного Пушистика, имеющего дом лучше, чем у них. О'кей, детки. Биззо.
Новым домом была палатка корпуса Военного флота, установленная на
открытой поляне около фонтана. По размерам она больше подходила для двух
Пушистиков, чем для двух десантников. Вокруг были разбросаны сокровища
Пушистиков: игрушки и всякий ненужный хлам ярких цветов и странных форм,
который они подобрали для себя. Бранхард заметил крепкую игрушечную тачку
на колесах и похвалил ее.
- О, да! Мы открыли колесо, - сказал Бен. - Они сегодня объяснили мне
его принцип. Объясняли долго и умно, словно я могу стать их преемником, а
затем, соблюдая очередь, покатали друг друга. Теперь они используют тачку
для сбора добычи. В другой раз, если заметите что-нибудь новенькое,
обратите на это внимание. Это им нравится.
- Ну, это прекрасно, - сказал Гус, а затем повторил это на языке
Пушистиков. Заметив, как Гус продвинулся в изучении языка, Бен высказал
ему комплимент.
- Это проклятая необходимость. Так же, как на Лики, Раимли, Ворс.
Пэндервис хочет учредить здесь суд по делам аборигенов. Кое-кто полагает,
что в качестве свидетелей мне скоро придется выслушивать Пушистиков.
Он заглянул в палатку. Шерстяные одеяла и подушки были свалены в
угол. Пушистики, кажется, так и не научились убирать постель. Постель
существовала для того, чтобы спать на ней, и Пушистики не видели
необходимости убирать и разбирать ее каждый день. Из кучи всевозможных
предметов он взял маленький нож и попробовал лезвие большим пальцем. Флора
немедленно крикнула:
- Нозик, дядя Гус! Облезися!
- Черт подери, Бен! Вы слышите, что она говорит? Она говорит на языке
землян!
- Правильно. Это первое, чему я научил их, - он немного подождал, а
затем что-то сказал Пушистикам. Они, казалось, были разочарованы, но Фауна
сказал "О'кей" и полез в палатку. Он вытащил свой заплечный мешок и два
рубило-копателя. - Я сказал им, что нам надо поговорить, и чтобы они шли
охотиться на сухопутных креветок. Сегодня утром я выпустил для них
несколько штук.
Фауна уселся в тачку. Флора встала между ручек, подняла их и толкнула
тачку. Пассажир громко закричал. Бек, проследив, как они скрылись в
зарослях кустарника, достал трубку и табак.
- Гус, за каким чертом Лесли Кумбес пришел сегодня в суд, и почему он
выступил против Ингерманна? - спросил он. - Мне кажется, Ингерманн
работает на Грего. Да. Если что-то случится, то виноват будет Грего.
- Нет, Бек. Компания, как и мы, не заинтересована в раздаче земли.
Они не хотят, чтобы вся их рабочая сила расползлась, как клопы, а это
может произойти. Я не знаю, как вбить в вашу голову, что Виктор Грего так
же хочет сохранить порядок на планете, как и вы.
- Да, если он использует все возможные средства, то сохранит над этим
контроль. Ну, я не позволю ему...
Гус нетерпеливо перебил:
- А Ингерманн? Грего до него еще расти и расти. Вы назвали Грего
преступником? Возможно, зная о преисподней Мэллори-Порта то, что я знаю
как адвокат, вы тоже стали бы считать деревья на континенте Бета или
проверять любовь к жизни кустарниковых домовых. Да по сравнению с Хьюго
Ингерманном Виктор Грего святой, и его иконы надо развешивать в церквях.
Назовите любой рэкет - наркотики, проституция, азартные игры, незаконная
торговля драгоценностями, ростовщичество, воровство - все это стоит за
спиной Ингерманна. А сегодняшнее дело в суде! За ним стоит шайка
разбойников, которые хотят нажиться на спекуляции землей. Вот почему я
хотел остановить его, вот почему Грего послал Кумбеса помочь мне. Бек, это
первое дело, в котором вы и Грего оказались на одной стороне. А сколько их
еще будет?
Рейнсфорд хотел что-то ответить, но прежде, чем он заговорил, от дома
донесся голос Герда ван Рибика:
- Есть тут кто-нибудь?
- Никою нет, кроме нас и Пушистиков, - крикнул в ответ Рейнсфорд. -
Идите сюда.

4
Со вздохом облегчения Виктор Грего вошел в гостиную своего особняка,
расположенного на крыше дома Компании. Его рука потянулась к выключателю и
опустилась: слабого света, льющегося из окна, было достаточно. Он налил
себе выпивку и, отдыхая, сел в сумрачной тишине. Тело его устало, но мысли
в мозгу мчались с огромной скоростью.
Сняв пиджак и галстук, он положил их на стул. Затем, расстегивая на
ходу рубашку, направился к бару. Там он долил стакан, наполовину наполнив
его бренди, и пошел к своему любимому креслу, но, немного подумав,
вернулся назад и взял бутылку. Для того, чтобы успокоить бешеное кружение
в голове, могло понадобиться более одного стакана. Он поставил бутылку на
низкий столик возле газона с цветами и сел, пытаясь понять, что же
беспокоит его. Ничего важного. Он откинулся назад, закрыл глаза и стал
медленно потягивать бренди.
У них были неприятности на континентах Бета и Дельта с пастухами
степняков, но, по крайней мере, они знали, что с этим нужно было делать.
Надо прекратить все инженерные работы по проекту осушения Большой воды и
различные строительные работы, а освободившихся людей перебросить в районы
разведения крупного рогатого скота. Это положит конец борьбе с бандами
похитителей вельбестов, которые внезапно образовались там. Возможно, если
там возникнут какие-нибудь стычки, Ян Фергюсон и его Колониальная Полиция
сами займутся этим. Но главное - это сохранить стада и дикие степи. Бен
Рейнсфорд - консерватор, поэтому он заинтересован в их защите.
И еще не выработана тактика скупки солнечных камней. В существующей
ситуации не хватает информации. С этим надо что-то делать.
Черт с ними. Подумаю об этом завтра.
Он глотнул бренди и, потянувшись к стоящей на столе вазочке,
обнаружил, что она пустая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26