Прежде, чем она успела передумать, с пальцев ее сорвался боевой огонь и испепелил раба на месте.
Триана была милосердна. Ларас даже не успел вскрикнуть.
Тем временем к кабинету начали сбегаться другие рабы — но они прибежали слишком поздно, чтобы остановить драку. Первые из них показались в дверях как раз вовремя, чтобы увидеть кару, постигшую Лараса за его самонадеянность, — и тут же отпрянули под гневным взглядом хозяйки. Правда, никто из них не допустил ошибки и не пустился наутек; в настоящий момент это было бы равносильно признанию собственной вины. А если учитывать, в каком настроении пребывала Триана, это было бы равносильно еще и самоубийству.
— Кто допустил, чтобы это произошло? — рявкнула Триана, отлично зная, что ответа она не получит. Она обвела рабов бешеным взглядом и испытала удовлетворение, увидев, как они побледнели. Бывали времена, когда Триана в случае проступка кого-то из рабов наказывала всех, не разбирая, кто прав, кто виноват. И сейчас она была склонна именно так и поступить, чтобы как следует закрепить нынешний урок повиновения.
Но у этой сцены был нежелательный свидетель. Триана не могла допустить, чтобы Меро увидел ее в гневе. Только не сейчас. Сейчас ей нужно, чтобы юноша восхитился ее добротой и мягкостью.
— Проследите, чтобы в комнате убрали, и приведите мебель в порядок, — приказала она, отлично зная, что все здесь присутствующие рабы стремглав бросятся выполнять приказание. — И позаботьтесь, чтобы все в имении узнали об этом происшествии. Я не желаю, чтобы подобное повторялось.
Триана выбрала наугад одного из слуг и велела ему посмотреть, что с Меро. Слуга поспешно бросился к полукровке и помог тому сесть. Сама Триана стояла рядом и с напускной заботой следила, как раб проверяет, сильно ли пострадал Меро.
К счастью для полукровки, Ларас только начал разбираться с ним, так что серьезных травм Меро не получил. Раб помог юноше подняться на ноги. Триана не без удовольствия заметила, что Меро потрясен и переполнен отвращения, — это лишнее свидетельство собственной силы наполнило женщину возбужденной дрожью. Но нет, ей не нужно, чтобы эта реакция закрепилась. Как только раб закончил осмотр, Триана взяла Меро за руку и снова пустила в ход чары, стараясь вернуть юношу в прежнее состояние восторженного довольства. Меро должен считать, что какой-то раб повредился рассудком и безо всяких причин набросился на него, а Триана его спасла.
Триана даже не стала ничего объяснять. Она просто ворковала и плела магическую паутину, и еще до того, как Меро вернулся в свои покои, глаза у него снова сделались стеклянными.
Да он не просто зачарован! — довольно подумала Триана. Он наполовину в нее влюблен! Отличная работа! Можно будет считать, что она выполнена просто безупречно, если только удастся придумать, как отделаться от Валина и остальных двух полукровок. Если получится — отделаться навсегда. И поскорее.
* * *
Кеман расхаживал по своей просторной, роскошно обставленной комнате. Его снедало беспокойство. Время от времени дракон выглядывал в окно, но вид вечно залитых светом садов ничего не мог ему подсказать.
Все шло не правильно. Шана целыми днями пропадала в библиотеке, а когда она все-таки выходила оттуда, Кеман не мог отделаться от ощущения, что сестра что-то скрывает от него. Валин, кажется, растерял весь свой первоначальный пыл и решимость бороться за освобождение людей и полукровок. Он вел себя так, словно не был уверен, где же теперь его место. А Меро… Меро изменился до неузнаваемости. Он не обращал ни малейшего внимания на Шану. Он больше не упражнялся во владении смешанной магией — теперь его интересовала только магия эльфов. А Валин признался, что теперь его двоюродный брат не откровенничает даже с ним. И виновата во всем этом была Триана…
«Она пытается оторвать нас друг от друга!» — с отчаянием подумал Кеман и пнул подставку для ног, обтянутую изумрудным бархатом. Хозяйка имения явно намеревалась развалить их маленькую группу и начала с Меро как с самого слабого звена.
Кеман пробовал привести Тень в чувство. Он объяснял ему, что делает Триана. Но в ответ на все попытки Кемана Меро лишь пожимал плечами. Он даже не спорил. Он просто пропускал все слова Кемана мимо ушей.
В конце концов Кеман попытался сам затеять игру с Трианой, чтобы отвлечь ее от намеченной цели. «Мне казалось, что это будет несложно, — уныло подумал он. — В конце концов, у нее же столько мужчин — должно быть, она норовит подцепить любого, кого сочтет достаточно красивым, разве не так?» Кеман надеялся, что когда Меро увидит, что его бросили ради новой добычи, то он поймет, что на самом деле представляет собой эта эльфийка. Он принялся дарить Триане подарки, пытался завязать с ней беседу, когда она шла на очередную встречу с Меро, и вообще прилагал все усилия, чтобы очаровать Триану. Но вообще-то все его представления об ухаживании ограничивались драконьими традициями.
Вспомнив об этих неуклюжих попытках обольщения, Кеман вспыхнул от стыда. То, что у драконов считалось нормальным и правильным поведением — подарить несколько подарков, а потом, если они были приняты с благосклонностью, прямо спросить что-нибудь вроде «так где мы этим займемся, на земле или в небе?» — по эльфийским стандартам было совершенно недопустимо. «Триана посмеялась надо мной». От этого воспоминания Кемана снова бросило в краску. Триана даже не потрудилась сказать ему «нет» — она просто расхохоталась.
Причина крылась не в том, как он выглядел — Кеман предпочел создать себе личину чистокровного эльфа и скопировал свой облик с нескольких юных эльфийских лордов, которых счел красивыми. Этот смех был вызван его манерами.
Ну что ж, по крайней мере, он ее позабавил. Кеман вздохнул. Но ничего больше ему добиться не удалось — только повеселить хозяйку дома. Хоть что-то объяснить Меро ему тоже не удалось. Тень лишь посмеялся над ним вместе с Трианой.
Тогда Кеман отправился к Валину, но и из этого ничего хорошего не вышло. Он только добавил беспокойства молодому эльфу. Когда дело касалось его брата, Валин становился совершенно беспомощен.
А Шана была сердита. Очень сердита. Это было ясно уже по тому, что она не желала ни с кем общаться и безвылазно сидела в библиотеке. Кеман предполагал, что это какие-то слова или какой-то поступок Тени заставили Шану взбелениться до такой степени, но он просто представить себе не мог, что же там произошло.
А когда он спрашивал у Шаны, что случилось, она вела себя так, словно ей было на все наплевать. И в результате Кеман никак не мог придумать хоть какой-нибудь выход из сложившейся ситуации — а по крайней мере ему самому казалось очевидным, что перед ними стоит серьезная проблема.
И тут Кеман резко остановился и поднял голову: кто-то вошел в его комнату, даже не постучав, закрыл за собой дверь и остановился в темном углу, куда не доставал свет единственной зажженной лампы. Впрочем, никакой ошибки быть не могло. Кеман с удивлением увидел, что неожиданный посетитель оказался не кем иным, как Меро.
— Кеман, ты не можешь уделить мне немного времени? — нерешительно произнес полукровка, переминаясь с ноги на ногу, словно не был уверен, захочет ли Кеман его видеть. Он робко улыбнулся. — Кажется, я вляпался в неприятности.
Кеман выразительно взглянул на дверь. Меро кивнул и повернулся, чтобы запереть ее.
— Авось этого хватит, чтобы нас не побеспокоили, — сказал он. Когда юноша повернулся обратно, Кеман наконец-то заметил синяки у него на лице, а по тому, как Меро двигался, Кеман тут же заподозрил, что под одеждой этих синяков еще больше.
Огонь и Дождь! Его кто-то избил!
— Что с тобой стряслось? — вырвалось у Кемана. Дракон просто оцепенел от потрясения. Меро, хромая, подошел поближе и огляделся по сторонам, выискивая, куда бы сесть.
— Одному мужчине из гарема Трианы не понравилось, что его отодвинули в сторону, — небрежно произнес юноша и опустился в кресло. — Он решил, что, если я куда-нибудь исчезну, Триана снова приблизит его. Но леди не согласилась с его мнением; а его теперь засунули в слишком маленький мешочек, чтобы он мог оттуда возражать.
Надо отметить, вид Меро противоречил его небрежному тону: юноша был бледен, и у него дрожали руки, а на губах играла явно вымученная улыбка.
Он поднял голову и посмотрел на Кемана. Кеман медленно опустился в кресло, стоящее напротив. Глаза Меро превратились в два темных провала и были заполнены чем-то таким, чего Кеман не мог разобрать. Болью. И чем-то еще.
— Я никогда прежде не видел, как убивают эльфийские лорды, — с несчастным видом произнес Тень. — Я часто присутствовал при наказаниях, но я никогда еще не видел убийства. А она убила этого мужчину так же просто, как мы с тобой могли бы задавить жука.
Кеман не знал, что тут можно сказать, и потому он просто ждал. В конце концов плечи Меро расслабились, и юноша со вздохом откинулся на спинку кресла.
— Эльфийские лорды — настоящие, чистокровные — в этом отношении довольно занятны. Они могут убедить тебя, что испытывают чувства, которых на самом деле не испытывают; но когда они действительно что-то чувствуют, они не могут убедить тебя в этом.
Кеман попытался понять смысл этой фразы, но не смог.
— Я не понимаю, — признался он, растерянно покачав головой.
— Они не умеют проявлять свои истинные чувства, — объяснил Меро, пригладив волосы. — Я должен был это знать. Когда Триана вдруг принялась вести себя так, словно я — единственный мужчина во вселенной, я должен был догадаться, что она меня дурачит. Валин и сам такой, а я ведь всю жизнь жил рядом с ним. Я должен был догадаться! Чем сильнее чувство, которое испытывает эльфийский лорд, тем старательнее он его скрывает.
Неожиданно Кеману многое стало ясно.
— Шана совсем не такая. Но она выросла среди нас, — заметил он.
Меро улыбнулся.
— Уж она-то не скрывала ничего, верно? А вот Валин становился все более похож на статую, и уже одно это должно было мне кое-что подсказать. Но вот не подсказало.
Кеман снова промолчал, но всем своим видом выразил готовность слушать.
— Я сомневаюсь, что он сделал это нарочно, но этот тип, который пытался меня избить, на самом деле оказал мне серьезную услугу. Мне кажется, Кеман, что он разрушил чары, уже наполовину связавшие меня. И еще я глубоко сожалею, что вел себя в этой истории с Трианой как последний идиот. Теперь я понимаю, что ты пытался мне сказать Знаешь, а я ведь и вправду заставил себя поверить, что, если я сострою из себя действительно хорошую копию эльфийского лорда, Триана будет моей. Кеман склонил голову набок.
— Что-то в этом роде я и предполагал. Но тебе стоило бы извиниться не только передо мной. Ты здорово разозлил Шану, хоть я и не знаю, чем именно. Да и Валин вовсе не светится счастьем.
Меро потер виски кончиками пальцев.
— Честно говоря, я не знаю, что такое с Шаной Я даже не знаю, связано ли это с Трианой, или тут замешано что-то еще.
— Я и сам не всегда ее понимаю, — уныло сказал Кеман, когда Меро взглянул на него. Меро вздохнул.
— На самом деле я забросил вас всех. Триана не отходила от меня ни на шаг, будто я ей любовник или муж. Мы охотились, ездили верхом — мы объездили имение вдоль и поперек! Она устраивала для меня всякие магические фокусы — например, как-то она воздвигла гору и подняла нас обоих на ее вершину, чтобы провести там пикник.
— Да, я помню это. Потом она проспала два дня, — рассеянно отозвался Кеман. — Я и не знал, что эльфы спят после того, как поколдуют.
Меро не обратил внимания на реплику дракона.
— Я думал, это значит, что она меня любит. Поэтому я стал просить ее показать мне такие места, куда она могла отправиться только в сопровождении эльфийского лорда. И она исполняла мои просьбы. Она показала мне поединок гладиаторов и взяла меня с собой на заседание Совета. Я действительно считал, что она заботится обо мне… — Меро поник. — А ведь мне следовало бы догадаться… Все это была ложь, хитрость Она точно такая же, как женщины в гареме, — там каждая пытается уничтожить остальных, чтобы самой занять место фаворитки. Их не интересуют окружающие — их интересует, какую пользу можно получить с этих самых окружающих.
— И чего же она хочет? — резонно поинтересовался Кеман. Меро удивленно уставился на него.
— Не знаю, — признал он. — Я до сих пор этого не знаю.
— Должно быть, это что-то очень важное, раз она потратила на тебя столько времени, — заметил Кеман. — И раз она воспользовалась чарами, чтобы заполучить тебя…
— А, это мелочи, — небрежно махнул рукой Меро. — Я почти уверен, что Валин тоже воспользовался чарами, чтобы заставить меня обручиться с Шаной. Эльфы постоянно пользуются такими штуками.
— Я не знал об этом… — протянул Кеман. — Но мне все равно сомнительно. Триана могла бы сделать с тобой много всего другого, вплоть до того, что могла бы не обращать на тебя внимания. Если бы она хотела взять тебя под контроль, она могла просто заменить тот ошейник, который ты носишь, своим, настоящим. Но раз она потратила столько времени и сил на это заклинание, значит, ей действительно нужно от тебя что-то очень важное — тебе не кажется?
— Потому-то она и накладывала на меня чары… — задумчиво произнес Меро. — Возможно, ты прав. Пожалуй, из-за этого я и поссорился с Шаной. Она все твердила, что Триана пытается меня использовать, а я ей не верил.
— Ну а теперь, когда ты знаешь обо всем, ты сможешь сохранить свой разум свободным? — спросил Кеман, с некоторой опаской ожидая ответа. — Раз уж Триане что-то нужно от тебя, она так легко не отступится.
— Думаю, что смогу, — подумав как следует, отозвался Меро. — Да, я уверен, что смогу. А если мне удастся не поддаться чарам, тогда я смогу выяснить, чего же хочет Триана.
— Ты уверен, что это хорошая идея? — с сомнением поинтересовался Кеман.
— Полагаю, мне все-таки стоит это выяснить, — сказал Меро, скривившись, и встал. — Спасибо, Кеман. Спасибо, что не выставил меня за дверь и не велел расхлебывать эту кашу самому.
— Да ладно, чепуха, — откликнулся дракон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77