— Мы сделали фотографии, Грифф, — сказал Марта Боббек. — Какой ужас.
Гриффин был рад, что его помощник здесь. Мартин позаботится, чтобы все шло как надо, если ему придется отвлечься. Доброе некрасивое лицо Марти дергалось всякий раз, когда его взгляд останавливался на теле Райса. Боббек жевал жвачку с почти маниакальным, как выражался Гриффин, усердием.
— Нужно снять отпечатки. Здесь побывало слишком много людей, чтобы можно было надеяться на успех, но все равно попробуйте. Я хочу, чтобы проверили все показания систем охранной сигнализации. Кто-то что-то искал в этом здании. Я хочу знать, что это могло быть. Возможно, сотрудники исследовательского отдела помогут нам. Разыщи того, кто знает, какого черта им было здесь нужно, и пусть придет на мою встречу с Хармони.
Марти кивнул. Его квадратный подбородок нервно ходил вверх-вниз.
— Почти все уже делается. Милли сейчас работает с магнитными записями, а инфракрасное оборудование будет здесь через минуту, — он мысленно повторил задание и остался удовлетворен. — Думаю, все идет как надо. Только вот тело Райса… вы хотите доставить его в поселок?
— Нет. Отвезите его в медицинский центр Парка. Там лучше условия. Свяжитесь с юридическим отделом и выясните, имеем ли мы право делать вскрытие, если понадобится.
Раиса осторожно погрузили на носилки, и двое охранников унесли их. Боббек проводил накрытое простыней тело полными муки глазами.
— Это ужасно, — тихо произнес он.
— Да, — согласился Гриффин. — Это ужасно.
Глава 10. НЕЙТРАЛЬНЫЙ ЗАПАХ
Гриффину удалось поспать пару часов до встречи с Хармони. Диван в его кабинете был слишком мягким, но это было все же лучше, чем возвращаться домой просто для того, чтобы немного вздремнуть. Он умылся и побрился.
Лицо в зеркале показалось ему незнакомым. Зеленые глаза, коротко подстриженные черные волосы, массивные плечи, двухдюймовый шрам под левым ухом… все это не изменилось. Но растерянный взгляд делал лицо чужим. Убийство изменило все.
В Парке Грез иногда случались смерти. Инфаркты, удары, один или два случая передозировки наркотиков (он никогда не мог понять людей, приносивших в Парк Грез наркотики). Пока другие люди с трудом сохраняли эмоциональное равновесие под напором чувственных ощущений, находились такие, которых не могла удовлетворить магия Парка. Было даже несколько несчастных случаев, например, два года назад ребенок ухитрился утонуть в тридцати шести дюймах зыбучих песков в игре «Остров Сокровищ».
Но только не убийство. Такого еще не было. Он вспомнил застывшее лицо Райса и дыхание смерти, касавшееся всякого, кто входил в комнату. Только не здесь. Не в Парке Грез. Таких вещей здесь не должно быть.
«Но это случилось. Даже здесь можно встретить смерть. Теперь все зависит от тебя», — говорил он испуганному незнакомцу в зеркале. Алекс разгладил несуществующие складки на рубашке и посмотрел на встроенные в манжету часы: 4-25. Осталось 5 минут.
Кабинет Гриффина находился на втором этаже административного комплекса, десятиэтажного здания в самом центре Парка Грез, которое располагалось на острове посередине лагуны, соединявшей различные части Парка. Апартаменты Хармони находились на шестом этаже. В вестибюле было пусто, слышалось лишь слабое гудение одинокого робота-уборщика, всасывающего пыль.
Гриффин миновал пустую приемную и постучал в дверь кабинета Хармони. Голос из динамика пригласил его войти.
Исполнительный директор Парка Грез вполне мог бы занимать роскошные апартаменты на восьмом или девятом этаже, но предпочитал быть более доступным для своих сотрудников. Снаружи кабинет ничем не выделялся, но изнутри был просто великолепен. Всю внешнюю стену занимало окно, из которого открывался чудесный вид на лагуну и сектора I и II Парка Грез. Потолки в комнате были высокими, а пол устилал ковер из натуральной шерсти. Но самое замечательное, что доставляло посетителю наибольшее удовольствие, — это мебель, изготовленная из красивых дорогих пород дерева разного цвета.
Письменный стол красного дерева был таким же массивным, как и сидящий за ним человек. Вес Хармони составлял не менее двухсот тридцати фунтов, и почти ни капли жира. Это был лысеющий пятидесятилетний мужчина в странно смотрящемся на его лице тонком пенсне, с плоским носом и мощными плечами. Только голос нарушал образ физически сильного грубого человека.
— Гриффин. Рад вас видеть, — интонации были тщательно взвешены, каждое слово аккуратно закруглено. Хармони привстал и крепко сжал руку Гриффина. — Садитесь, пожалуйста. Вероятно, нам следует подождать О'Брайена.
— Скипа тоже привлекли? Ну конечно. Нам понадобится консультация специалиста.
Хармони потряс головой, пытаясь подавить зевоту.
— Самое неподходящее время, чтобы вытаскивать человека из постели, но раз уж нам приходится делать это, то нужно хотя бы принять немного виноватый вид, так?
Алекс рассмеялся и рассеянно посмотрел в окно. По-прежнему было слишком темно, чтобы можно было что-нибудь рассмотреть. Он надеялся, что совещание продлится до того времени, когда лучи солнца осветят Парк Грез и он сможет полюбоваться чудесным видом.
— Альберт Райс, — произнес Хармони. — Такой светловолосый парень?
— Совершенно верно.
— Он был хорошим работником?
— Он был смышленым и ответственным и мог рассчитывать на продвижение по службе. Думаю, что через год или два он сидел бы уже в этом здании.
Хармони вздохнул.
— Так часто бывает. Да, все это ужасно, Алекс. Это происшествие ставит «Коулз Индастриз» в крайне неприятное положение. И я пока не знаю, как нам выпутаться. Что удалось выяснить вашим людям?
— Только то, что вы уже знаете. Их целью был склад на третьем этаже. Там могли храниться образцы разработок для новых аттракционов. Все это очень похоже на попытку промышленного шпионажа. Скип О'Брайен открыл дверь в кабинет.
— Доброе утро, — произнес он и покачал головой. — Похоже, новости не очень хорошие, так?
Он поставил набитый бумагами портфель на свободный стул.
— Я попытался связать все факты, которые были в моем распоряжении. Алекс, ты уверен, что проникли только в один кабинет?
— Абсолютно. Судя по записям, все произошло между половиной десятого и пятнадцатью минутами одиннадцатого. Дверь в маленькую биохимическую лабораторию на третьем этаже здания исследовательского отдела была вскрыта в девять сорок. Вор рылся в одной из папок с документами, и мы предполагаем, что похищен флакон с образцом.
— О, Господи, — только и смог произнести Скип. Он открыл свой портфель и стал просматривать записи на экране портативного компьютера. Когда он поднял голову, морщины прорезали его лоб. — Похоже, я знаю название той папки. Ведь украли соответствующий образец, так? Там было написано: «Нейтральный запаха?
Алекс кивнул.
— Как ты догадался?
— Если бы ты работал в исследовательском отделе, то знал бы об этом. Только одна вещь могла быть объектом подобной кражи. Ее прислали из отделения «Коулз Индастриз» в Сакраменто. Это действительно секрет. Мы получили всего лишь второй образец. Не в обиду тебе будет сказано, Алекс, но они беспокоились, что нечто подобное может произойти. У них там нет игроков и туристов, и меры безопасности строже. Как бы то ни было, если кто-то действительно охотился за этой информацией, то он играет по-крупному. Бедняга Райс просто оказался в центре событий, — Скип умолк, и взгляд его стал рассеянным. — Надеюсь, что полученная от меня информация поможет вам найти этого ублюдка.
Гриффин подскочил. Он никогда раньше не слышал, чтобы Скип ругался.
О'Брайен заметил это.
— Если бы я не дал ему рекомендации, — грустно добавил он, — то Райс, возможно, был бы жив.
Алекс сидел слишком далеко, чтобы ободряюще похлопать Скипа по плечу, и поэтому постарался вложить как можно больше теплоты в свой ответ.
— Ему нужна была работа, Скип. Ты не несешь за него ответственности. Просто он один из твоих бывших студентов, которому ты помог. Не думаю, что он стал бы винить тебя, что так все повернулось.
— Не знаю, возможно, не стал бы. Мне от этого не легче.
— Нам тоже, Скип, — сказал Хармони. — Так что давайте сюда ваши материалы. Это прояснит ситуацию и может помочь нам поймать этого ублюдка, как вы сами сказали.
— Хорошо, — Скип продолжал свои манипуляции с компьютером. — Кое-что может показаться непонятным, но я попытаюсь свести научную терминологию к минимуму.
Хармони откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза и сцепил пальцы рук. Гриффин закинул ногу за ногу и наклонился вперед.
— Парк Грез предлагает посетителям два вида иллюзий — главные и вспомогательные. Главные включают в себя различные механические конструкция голограммы, звуковые эффекты и так далее. Вспомогательные, в основном, связаны с результатами воздействия комбинации различных раздражителей, с манипуляцией временем и пространством в залах ожидания и тому подобное. Они служат для подготовки посетителей к «правильному» восприятию главных эффектов. Без такого «подготовительного» этапа иллюзия не будет выглядеть столь убедительно. Это давно известно. Еще создатели «Диснейленда» научились использовать время ожидания для психологической подготовки туристов. И чем больше мы узнавали о воздействии на подсознание различных элементов Парка Грез, тем сильнее нам хотелось исследовать способы непосредственного воздействия на психику. Поскольку мы намеревались использовать полученные знания только в аттракционах, то могли не беспокоиться по поводу запретов на действующую на подсознание рекламу.
Скип — впервые после того, как вошел в кабинет, — по-настоящему улыбнулся.
— Когда мы занялись этим, многое оказалось на удивление простым. Начали мы со звука. Известно, что некоторые инфразвуковые частоты вызывают беспокойство или страх. Нас заинтересовало гудение, которое издают рассерженные пчелы. В конце концов мы научились вызывать чувство страха у восьмидесяти процентов испытуемых. Это было началом.
Более эффективными оказались короткие вспышки света. В прошлом эта техника использовалась лишь на проекционных экранах или рекламных панелях, когда сообщение появлялось всего на какие-то сотые доли секунды. Голографические проекторы значительно расширили наши возможности. Теперь мы в состоянии передать различные изображения двум стоящим рядом людям. Эффективность этой технологии пока нас не очень удовлетворяет — только порядка шестидесяти процентов, — но возможности ее просто потрясающие.
Он поднял голову, опуская крышку своего портфеля. Скип произносил свой монолог без остановки, как будто одна часть его мозга сортировала информацию, а другая передавала ее слушателям.
— У человека есть четыре вида рецепторов: электромагнитные, механорецепторы, терморецепторы и хеморецепторы. Палочки и колбочки в сетчатке глаза — это электромагнитные рецепторы. Механорецепторы реагируют на прикосновение, давление и тому подобное. Например, барабанные перепонки, которые воспринимают звуковое давление. Терморецепторы — это нервные окончания, реагирующие на тепло и холод. Мы работали во всех этих областях и получили обнадеживающие результаты. Другое дело — хеморецепторы. Вкусовые рецепторы, клетки сонной артерии и аорты, органы обоняния… У нас поначалу ничего не получалось, хотя мы сосредоточили основные усилия именно в этом направлении.
Гриффин забарабанил пальцами по подлокотнику кресла и кашлянул.
— И украли как раз результат этих усилий?
О'Брайен растерянно посмотрел на него.
— Я слишком многословен? Мне казалось, что некоторые подробности не помешают.
— Продолжай, Скип, даже в известных вещах может содержаться что-то важное.
— Хорошо. Мы столкнулись со множеством проблем: точность воздействия, безопасность химического вещества, незаметность, способы распространения и так далее. Была предпринята неудачная попытка воздействовать на обонятельные рецепторы звуковыми волнами. Ничего не получилось — они реагировали только на химические вещества.
Возможности здесь поистине безграничны. Обонятельные рецепторы — единственные, соединяющиеся непосредственно с головным мозгом. Средняя лобная доля, с которой связаны эти нервные окончания, отвечает также и за эмоции человека. Здесь расположен так называемый центр наслаждения.
Как я уже сказал, обонятельные рецепторы реагируют только на химические вещества. Они представляют собой биполярные нервные клетки, берущие начало из самой центральной нервной системы. Возбужденные, они «деполяризуются», превращаясь в электрическую батарею и вызывая электрический ток. Современная наука считает, что запах определяется не химическими свойствами молекул, а их формой. На основе этой теории были классифицированы семь основных первичных запахов: камфарный, мускусный, цветочный, мятный, эфирный, острый, гнилостный. Все остальное — комбинации. Мы предположили, что существуют «нейтральные» вещества, которые приводят к деполяризации обонятельных клеток, но не вызывают ощущения запаха. Если бы удалось обнаружить молекулы соответствующей формы, то это означало бы, что мы на правильном пути.
— Какую реакцию вы рассчитывали получить? — спросил Хармони, не открывая глаз.
— Мы точно не знали. Тошнота, слюноотделение, сексуальное поведение и…
— Сексуальное поведение?
— Все обращают внимание именно на это. Еще в 1960 году были выделены два вещества — копулин и андрестерон, — служащие сексуальными сигналами для обезьян и в какой-то степени для человека. Поведение людей определяется гораздо большим количеством факторов. Многие из них имеют социальную природу, и пока еще не найдено химическое вещество, действительно способное заставить тебя принять соответствующее решение, — он ухмыльнулся. — Но мы не оставляем попыток.
О'Брайен дрожащими пальцами достал сигарету из внутреннего кармана пиджака и прикурил. Поймав взгляд Гриффина, Хармони незаметно включил крошечный вентилятор под потолком, и дым от сигареты Скипа стал подниматься вверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45