Все это отнюдь не мешало ему продолжать творчески развиваться в правильно выбранном направлении:
…А завтра я покину Пресню,
Уйду с этапом на Воркуту.
И под конвоем своей работой тяжкою,
Быть может, смерть себе найду.
Друзья накроют мой труп бушлатиком,
На холм высокий меня снесут
И похоронят душу мою жиганскую,
А сами грустно пропоют:
Этап на Север — срока огромные…
Ну и так далее.
И вот Собакина обокрали. Вынесли всю аппаратуру, которой в доме было на двадцать тысяч долларов, какие-то драгоценные цацки, немного денег. Но самое главное — среди прочих кассет украли сигнальный экземпляр будущего альбома. Собакин запаниковал. Он вообразил, что именно это и было целью ограбления, а остальное — для отвода глаз. Он конфиденциально поведал Денису, что среди исполнителей шансона подобные методы конкуренции еще самые мягкие.
Собакин, конечно, вызвал милицию, которая произвела все необходимые действия, не выказав, впрочем, особенного энтузиазма: следы ограбления имелись, ощутимые зацепки — нет. Будто бы даже менты намекнули барду, когда узнали, с кем имеют дело: а не лучше ли, мол, тебе, Лев Собакин, обратиться за помощью к своим корешам блатным? Но Собакин обратился к Денису Грязнову.
Денис взялся за эту историю без особого энтузиазма, но нашел вора неожиданно даже для себя самого. Им оказался сосед по даче, которого Собакин доставал своей музыкой, — так, по крайней мере, сосед объяснил Грязнову-младшему. И действительно, аппаратура лежала у него в подвале, просто сваленная в кучу. Историю спустили на тормозах. Собакин пришел в восторг и рассказал о подвиге Дениса всем своим корешам. Частному сыщику такая реклама была и даром не нужна, и он посчитал за лучшее поскорей распрощаться с клиентом, как вдруг тот нагрянул в офис «Глории» на Неглинной. Привез пресловутый новый альбом и был уверен, что всех облагодетельствовал. некоторое время Филя Агеев ходил по офису характерной походкой блатного и гнусаво выводил:
Этап на Север — срока огромные…
Узнав о пропаже альбома Собакина, Денис помотал головой, как бы отгоняя дурной сон.
Слава богу, что избавился наконец от этой, с позволения сказать, музыки, а то болталась в бардачке, и он время от времени машинально запихивал ее в магнитофон. Жаль только, что от кассеты Денис избавился вместе с машиной.
Машина, как уже было сказано, у Дениса была отменная. Он был фанатом марки «Форд». За последние годы он перепробовал массу различных моделей: «форд-скорпио», ездил на «форде-фокус» российской сборки, потом был дизельный «мондео» и, в конце концов, уже окончательно пересел на внедорожник. Как ни странно, именно джип пришелся больше всего по вкусу частному детективу, именно в нем он чувствовал себя максимально комфортно в мегаполисе, где отсутствие пробок на дорогах — аномалия и приятный сюрприз.
Маневренность маневренностью, но дело в том, что у Дениса, в силу его профессии и образа жизни, к машине были совершенно конкретные требования. Во-первых, такая характеристика, как «представительность», ему ни к чему. (Для представительности у Дениса имелся дядя — генерал-майор и начальник уголовного розыска.) То есть престижный седан или роскошный кабриолет отпадали автоматически — к тому же еще и в силу стоимости. Конечно, хороший джип мог даже и превосходить их по цене, но его надежность и специфические вездеходные качества — от этого просто так не отмахнешься.
Денис решительно игнорировал популярные японские внедорожники. Последние четыре года у него был «форд-маверик». «Маверик» переводится с английского как «индивидуалист», и Денис звал своего железного коня Бродягой. Несмотря на относительно небольшие размеры, «маверик» — истинный американец. Даже в Денисовой, предназначенной для Европы, версии рычаг автоматической трансмиссии был расположен на руле, как у породистых янки, к тому же и салон был по-американски комфортен. А Денис его еще и усовершенствовал.
В боевых ситуациях, которых за время, проведенное в «Глории», случалось немало, лучше было оказаться в джипе, чем в изящной, «игрушечной» машинке. Оборудован же Бродяга для таких случаев был соответствующим образом. Конечно, не машина Джеймса Бонда, но все-таки: в дверной панели Денис установил обрез двенадцатого калибра. Один конец провода был закреплен на спусковом крючке, другой — под приборным щитком. Это позволяло водителю спокойно открывать дверь левой рукой и стрелять — правой. А с помощью бокового зеркала и вовсе вести прицельную стрельбу, не выходя из машины. Правда, честно сказать, устройство было приведено в действие лишь один раз за три года, но, возможно, спасло ему жизнь. Полезное техническое усовершенствование автомобиля Денис почерпнул, как ни странно, из… детектива в мягкой обложке, в котором нечто подобное было у бывшего агента немецкой «Штази». А еще говорят, что от бульварного чтива никакого проку!
А уж что касается скорости… Даже Филе Агееву, большому любителю активной езды, трехлитровый двигатель Бродяги казался излишне резвым, а уж спокойный во всех отношениях Владимир Демидов, или попросту Демидыч, иначе как «зверской» тачку Дениса не называл. Машина в самом деле казалась быстроходной для своего класса. А как она была беспрекословно послушна и замечательно устойчива даже на ста восьмидесяти километрах в час!
Что же касается парковки, то для джипа «маверик» был вполне компактен: Денис умудрялся втискиваться в крошечные полости на служебных стоянках — что на Большой Дмитровке, когда приезжал к Турецкому, что на Петровке, когда навещал дядю.
…Филя Агеев тем временем продолжал развивать свою мысль:
— Любая фигня, валяющаяся на заднем сиденье, в четыре раза повышает риск угона авто. Это же элементарно! Проверено опытным путем. Когда я работал в МУРе с Вячеславом Ивановичем Грязновым, мы про…
— Я тоже работал в МУРе с Вячеславом Ивановичем Грязновым, — встрял Голованов.
— Конечно-конечно, — успокоил его Филя. — Так вот, когда я работал в МУРе с Вячеславом Ива…
— Мы тут все работали в МУРе с Вячеславом Ивановичем Грязновым, — напомнил в свою очередь и Демидыч, безуспешно пытаясь затолкать в сумку пистолет с навинченным на него глушителем.
— Черт, да помню я! — разозлился наконец Филя, чего, собственно, присутствующие и добивались. — Вы послушайте, что мы придумали! Мы сделали подставу на бесплатной стоянке, славящейся своей «безопасностью». Из пятидесяти машин в двадцати пяти на заднем сиденье лежали всякие разные вещи: портфели, игрушки, бутылки вина.
— Филя… — сказал вдруг Коля Щербак.
— Не мешай! Так вот, в трех случаях из пяти угонщики польстились на эти машины! Понятно?! Вообще же беспечность автовладельцев просто поражает. Я видел оставленные видеокамеры и ноутбуки, стоимость которых превышала стоимость самой машины. Да я просто уверен, что у Дэна его мобилы прямо на сиденье валялись! И записная книжка, похожая на портмоне, и что там еще было…
— Филипп! — повысил голос Демидыч.
Филя почувствовал, что на него все смотрят теперь как-то по-другому, и, повернувшись, увидел наконец Дениса, который стоял в дверях последние несколько минут и слушал всю эту эскападу.
— О, босс! — обрадовался Филя как ни в чем не бывало. — Есть хорошие новости?
— Есть, — уныло сообщил Денис. — Добрые люди одолжили мне тачку.
— Крутую? — спросил Филя.
— Вместительную? — спросил Голованов.
— Джип? — спросил Демидыч.
— Больше, чем наш Бродяга? — спросил Коля Щербак.
И только Макс ничего не спросил. Макс был занят делом. Он собирал в Интернете информацию об угнанных машинах. Там было много сайтов, на которых несчастные экс-автовладельцы делились своими рефлексиями.
— «Фольксваген-гольф», — мрачно сказал Денис, показывая пальцами размер миниатюрной машинки.
По «Глории» прокатился вздох общего разочарования.
Щербак с Демидычем, собственно и застрявшие в офисе, чтобы попрощаться со своим молодым шефом, поехали в Шереметьево. Неугомонный Филя пошел осматривать упомянутый «фольксваген». А Денис бухнулся в кресло и вытянул уставшие за день ноги.
Макс хмуро посмотрел на него и наконец открыл рот:
— Что, никакого просвета?
— Как в танке.
— Но машина-то вроде ж была застрахована?
— А ты откуда знаешь? — удивился Денис. — Я никому об этом не говорил.
— Ты забыл, полгода назад приезжали из страховой компании — посмотреть состояние джипа и перезаключить договор. Это при мне было.
— А… точно.
— Ну так, значит, денежку тебе вернут.
— При чем тут денежка? — с обидой протянул Денис. — Я друга потерял, понимаешь ты?
— Я стараюсь, — честно признался Макс. — Но… не выходит.
— Ладно. Звонил кто-нибудь?
— Адвокат твой.
— Юрка Гордеев? Чего хотел?
— Сказал, клиент для нас есть. Толстый.
— О! Так что же ты молчишь?!
— Хотел, чтобы эти гаврики из офиса убрались и не мешали работать.
— Ну ты и жук, — покрутил головой Денис и потянулся к телефону.
2
Утром следующего дня Денис внимательно рассматривал роскошную молодую женщину, сидящую на кожаном диване (кожаная мебель в Денисовом офисе появилась отнюдь не в результате роста материального благополучия «Глории», — ею расплатился очередной клиент).
Бесконечные ноги идеальной формы намертво приковывали мужской взгляд, и Денису требовалось сделать усилие, чтобы посмотреть их обладательнице в глаза. Классический костюм темно-вишневого цвета от Джанфранко Ферре (скорее, он подошел бы скромнице, если бы не был от Джанфранко Ферре) на этой даме выглядел как самый эротичный наряд.
— Итак, вы готовы взяться за мое дело? — требовательно спросила посетительница. Похоже, что она привыкла повелевать.
Денис уклонился от прямого ответа:
— Вы мне еще ничего не рассказали. Изложите ситуацию подробнее, пожалуйста.
Ну Юрий Петрович удружил! «Тебя ждет сюрприз, тебя ждет сюрприз, Денис! Тебе понравится, тебе точно понравится…»
По сдержанному хихиканью адвоката Гордеева Грязнов-младший почему-то сразу предположил, что речь пойдет не только о хорошем гонораре, но и о каких-нибудь внутрисемейных разборках «новых русских». Но увидеть перед собой звезду русского балета и героиню светской хроники Веронику Кутилину он точно не ожидал. Пожалуй, теперь Денис начинал понимать, почему Кутилина известна далеко за пределами ограниченного круга балетоманов и ее популярность сравнима с известностью звезд эстрады. И дело не только в ослепительной красоте этой яркой брюнетки, дело в том, что ее сексуальность просто физически ощущалась в воздухе небольшого кабинетика Дениса.
— Понимаете, я даже не знаю, как это объяснить…
— Что-нибудь личное?
— Да, вы совершенно правы, дело очень деликатное, Юрий Петрович говорил мне, что…
— Юрий Петрович абсолютно прав, — подтвердил Денис. — Даже если вдруг мы не договоримся о сотрудничестве, полная конфиденциальность вам обеспечена. Все, что вы сейчас скажете, никто, кроме нас двоих, не узнает.
— Мне психологически трудно объяснить эту ситуацию. Со мной такое первый раз. Я даже не знаю, как реагировать…
Любовник ей, что ли, изменил? И теперь надо выследить его новую пассию? Или речь идет о более сложной комбинации? А может, напротив, требуется собрать компромат на чью-нибудь жену, чтобы ускорить звон свадебных колоколов? Впрочем, не исключено, что псих какой-нибудь среди поклонников затесался. Девушка-то она известная. Последнее время что ни глянцевый журнал, то обязательно она на обложке красуется. Уже была и в «Домашнем очаге», и в «Культе личностей», и в «Красоте и здоровье». С телеэкрана не сходит, причем далеко не всегда в пачке белого лебедя. У светских хроникеров, кажется, на данный момент главная задача — засечь, кто у Вероники Кутилиной новый покровитель, он же счастливый поклонник, приближенный к ее возвышенному искусству. Уж на что Денис не был завзятым театралом, но даже его не обошла стороной эта лавина всеобщего восхищения, поклонения, интереса…
— Давайте я попробую изложить, как было, — сказала она с непередаваемой интонацией. — У меня был поклонник, понимаете?
Денис припомнил прочитанное о балерине в последний раз. Кажется, истинный поклонник в понимании Кутилиной — это богатый покровитель, добровольно жертвующий в поддержку балета значительные суммы. При этом Вероника яростно отрицала, что мужчиной двигают какие-то иные интересы, кроме энтузиазма по поводу классической хореографии и самой Кутилиной как выдающейся представительницы этого искусства. А впрочем, надо послушать ее саму, мало ли что газеты наплетут.
— Он так восхищался моим искусством, так благоговел перед моим танцем, так трогательно относился ко мне…
Денис вопросительно приподнял бровь.
— Да, он очень во многом помог мне, — несколько запальчиво заявила Кутилина. — Если бы не он, мои сольники в зале «Россия» могли бы вообще не состояться. Понимаете, это был мой настоящий бенефис, нужно было, чтобы все прошло на высшем уровне. Это ведь такие организационные расходы. Афиши, общение с прессой, новые костюмы. Зрителю давно уже наскучило смотреть на задохлых балерин в ветхих пачках. Сейчас искусство надо энергичнее преподносить зрителю. Вы согласны, Денис?
Похоже, что Кутилина села на своего излюбленного конька. Хорошо бы ее от рассуждений о судьбах современного балета развернуть к сути дела.
— Вероника, как зовут вашего поклонника?
— Макаров. Дмитрий Семенович Макаров. Он предприниматель.
— Я, кажется, знаю, о ком идет речь, — задумчиво произнес Денис. — Он известный меценат, да? Видел его на днях в «ящике». В какой-то светской хронике, что ли…
Кутилина вздохнула, грациозно переложила ногу на ногу и, наконец, решилась высказаться прямо:
— Вам я скажу по секрету. Он интересовался не только искусством.
За кого она меня принимает, начал злиться Денис. Определенно, за полного идиота. Сейчас сообщит секрет полишинеля: скажет, что они спали вместе. Странно, такая девица энергичная, а как-то фальшиво жеманится. Видимо, это такие балетные условности:
1 2 3 4 5 6