раковина с тумбой для ванной 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Неужели все ее мечты могут стать явью? Все до единой. Она заставила себя пойти спать, уговаривая, что чем скорее заснет, тем быстрей наступит завтрашний день, а с ним и воплощение всех ее грез.
Она поднялась чуть свет, накормила Алана и нарядила его в новый костюмчик. Малыш весело гукал, колотя ручонкой по развешанным над его кроваткой разноцветным игрушкам, а она тем временем тщательно одевалась, готовясь к встрече с Дьюком, стремясь выглядеть такой прекрасной, чтобы он не смог никогда забыть этот миг.
Едва успев привести себя в порядок, она услышала, как кто-то возится с дверью, и понеслась открывать. Дверь уже отворялась, когда она добралась до гостиной. Должно быть, Дьюк воспользовался своим ключом. Так и есть – он вошел в комнату.
Когда она бросилась к нему, он раскрыл ей навстречу свои объятия.
– Ты дома! – радостно воскликнула она. В ее глазах засверкали искорки счастья, безграничной радости, когда она после долгой разлуки снова увидела перед собой любимое лицо.
– Да, наконец-то дома, – ответил он слегка дрожащим от переполнявших его чувств голосом.
Он и выглядел и чувствовал себя прекрасно. Тина с удовлетворением рассмеялась. На этот раз к ней вернулся не измученный бессонными ночами и нравственными терзаниями страдалец, а счастливый и полный сил человек.
– Ты прочла пьесу? – мягко спросил он; зеленые глаза с надеждой и любовью искали ее взгляд.
– Да, но ведь она не закончена, Дьюк.
– Финал за тобой, Тина. Все будет так, как ты захочешь.
– Тебе решать, Дьюк. Написанное гениально. Это самая великая пьеса из тех, что я когда-либо читала. Только ты можешь дописать концовку.
– Эта пьеса не для постановки, Тина, во всяком случае, пока ты этого не пожелаешь. Это мой подарок тебе.
– Пьеса и жизнь – не одно и то же, Дьюк, – произнесла она с легкой грустью. – А я знаю, что на самом деле… на самом деле ты любишь свою жену.
Он разомкнул объятия, чтобы взять ее за руки, а затем запечатлел по поцелую на каждой ладони и прижал их к сердцу.
– Тина, меня не было здесь так долго не только потому, что я был занят работой над пьесой. Сомневаюсь, что ты поверишь в сказанное мной, но не считай, пожалуйста, что я переутомился или вообще повредился в уме. Но то, что я увидел и понял, помогло мне разобраться в своих чувствах, принять их до конца.
У Тины перехватило горло. Вот, что он утаил даже в пьесе. Вот его последняя тайна! Наконец-то все решится раз и навсегда.
– Продолжай, – настояла она.
– Помнишь свой приезд в больницу?
Тина кивнула, не доверяя своей способности спокойно говорить в столь драматический момент.
– Помнишь, перед тем как ты ушла, я попросил тебя помолиться за нее…
– Я так и сделала, Дьюк. Так и сделала, – поклялась Тина.
– В этот момент я смотрел прямо на жену. Она улыбнулась, Тина, слышишь?
– Этого не могло быть, Дьюк!
Он покачал головой.
– Нет, это произошло сразу же, после того как ты сказала о своей любви ко мне.
Мурашки пробежали по спине Тины. Она вспомнила, что заметила какое-то легкое движение. Или, может быть, они оба выдают желаемое за действительное?
– Знаешь, Дьюк, мне кажется, что и я что-то заметила. Может быть, она действительно все слышала, поняла и порадовалась тому, что у тебя на земле есть еще один человек, который тебя любит.
– Так ты тоже это видела?
Тина нахмурилась. Почудилось ли ей это или нет, но пусть он верит, что все так и было.
– Что-то такое, только краем глаза. А затем я подумала, что, должно быть, ошиблась.
– Мониторы ничего не зарегистрировали, ни малейшего отклонения. Однако я полностью уверен, что мне не привиделось.
– Значит, так оно и есть, – мягко согласилась Тина.
Он поднес ладонь к ее лицу, легонько погладил по щеке, как будто боялся причинить ей боль.
– Десять лет я пытался достучаться до нее. Если бы ты не пришла в тот день, если бы не сказала те слова, Тина, мне бы так ничего и не удалось. По-моему, каким-то образом она все поняла. – Он замолчал, восхищенно разглядывая каждую черточку ее лица, затем вновь привлек ее к себе, и на его лице появилось то выражение, какое Тина увидела лишь однажды и считала, что никогда больше не увидит. Но теперь это было для нее, и он произнес те слова, которые она так страстно и так долго стремилась услышать.
– Я люблю тебя, Тина, и всегда любил. Разница только в том, что теперь тебе отдана вся моя любовь без остатка. И я могу наконец-то просить твоей руки. Согласна ли ты стать моей женой?
Ее улыбка стала для него самым лучшим ответом. Эта просьба воплощала в себе ее мечты всех последних девяти лет.
– Да, Дьюк. Я очень хочу быть твоей женой и делить с тобой жизнь и в радости и в горе.
Он счастливо улыбнулся.
– Обещаю, я никогда тебя больше не оставлю. Отныне и навеки теперь мы будем вместе.
Затем он поцеловал ее со всей той страстью, которую так ожидала Тина.
Громкий крик, донесшийся из детской, вернул их к действительности.
– Первые семейные радости, – рассмеялась Тина. В ее глазах плясали веселые огоньки. – По-моему, наш сын зовет тебя, Дьюк.
– Ммм… С чего бы он так раскричался?
– Наверняка сердится. Выбросил из кроватки какую-нибудь любимую игрушку и теперь требует, чтобы к нему подошли и вернули ее обратно.
Смех Дьюка отозвался в ее ушах небесной музыкой. Его глаза сияли счастьем, когда он, прижав к себе Тину, отправился исполнять капризы сына.
* * *
Первый день весны выдался теплым и ясным. В маленькой церквушке на окраине деревни, неподалеку от своего нового дома, сочетались браком Кристина Форрест и Дьюк Торп.
Дерк Роуан был посаженым отцом невесты Энн и Ричард Йорк исполняли обязанности свидетеля и свидетельницы.
Присутствовали все три сестры невесты в сопровождении своих мужей. Крошечная дочка Дженни – она родилась через четыре месяца после появления на свет Алана – осталась с родителями Брайана в Австралии, но ее мамочка захватила кипу фотографий, чтобы сравнить свое чадо с мистером Торпом-младшим, наблюдавшим за ходом церемонии с колен своей австралийской бабушки.
Миссис Форрест всплакнула от долгожданной радости, при виде того, как ее старшая дочь торжественно отходит от алтаря. Наконец-то Тина – замужняя дама! А какая выйдет фотография, как прекрасно она будет смотреться на каминной полке! Тина не только прекрасно выглядела, как и подобает любой невесте, но в ее ушах сверкали сказочные алмазные сережки, прекрасно подходившие к обручальному кольцу, изготовленному на заказ.
Когда жених и невеста позировали на ступенях церкви, подчиняясь приказам фотографа, Дьюк улыбнулся своей новоиспеченной жене и легонько дотронулся до сережек, первый раз надетых Тиной на людях. В глазах его светилось удовольствие.
– Сегодня тебе все к лицу, – заявил Дьюк и, подняв жену на руки, поцеловал со всей свойственной ему чувственностью, а Кристина Торп ответила тем же.
Все присутствующие видели, насколько влюблены друг в друга эти двое. А маленький Алан Патрик Торп отметил этот трогательный момент, еще громче загукав. Он весело махал ручонками и болтал ножками, сидя на коленях Леони Форрест. Его мордашка сияла безграничной радостью, в разинутом рту сверкали четыре крошечных зубика. Он уж точно знал, что отныне все будет прекрасно.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18


А-П

П-Я