Сначала раздался странный хлопок, потом танк загрохотал, и гусеница,
натянувшись, разорвалась и отлетела в сторону. Искореженные звенья хлестнули
по дороге, и на асфальте, словно кто-то несколько раз энергично копнул
лопатой, появилась внушительных размеров воронка.
Двигаясь только на одной гусенице, танк внезапно накренился. Балансируя
на крыше смятого в лепешку автобуса, он стал медленно заваливаться на левый
борт. В этот момент вмешавшийся Римо с силой толкнул его рукой.
Водитель сообразил, в чем дело, слишком поздно. Танк опрокинулся, и
лежал на башне, словно огромная черепаха цвета хаки. Водитель было попытался
выбраться со своего сиденья, но успел лишь высунуть голову, так что, когда
танк перевернулся, его черепная коробка пришла в соприкосновение с землей
значительно раньше, чем это случилось бы при других обстоятельствах.
Вывалившись из люка, японец бессильно свесился наружу.
Пробравшись под танк, Римо вытянул водителя на дорогу и, склонившись
над ним, пощупал пульс. Он еле прослушивался - японец был явно контужен.
- Он мертв? - с ужасом в голосе спросила Шерил. Потрясенные пикетчики
поспешно отступили назад, не произнося ни слова.
- Нет, но этому парню срочно требуется медицинская помощь, - ответил
Римо.
Шерил собиралась что-то сказать, но в этот момент к ним подоспели
водители остальных танков. Схватив девушку за плечо, один из них из них
грубо оттолкнул ее в сторону. Взвившись, словно пружина, Римо схватил японца
за руку.
- Эй, в чем дело? -- крикнул он.
Его противник прошипел что-то непонятное, и попытался подсечь Римо
ногой. Узнав в этой неуклюжей попытке один из приемов джиу-джитсу, Римо,
сохраняя полное спокойствие, скривил губы в усмешке. Японец нанес удар, и в
ту же секунду упал навзничь. Римо успел отдернуть ногу так быстро, что
японец промахнулся и потерял равновесие.
Словно ненароком наступив ему на грудь, Римо шагнул к Шерил.
- Все в порядке? -- негромко спросил он.
- Какое там в порядке! Что здесь вообще, черт побери, происходит? --
бушевала девушка. -- Они же собирались раздавить этих людей! А машина! Да
она просто стерта в порошок. К тому же, это мой собственный автобус, а не
студийный.
Тем временем водители-японцы подхватили бесчувственное тело своего
товарища и положили его на броню одного из танков. Кто-то из них выкрикнул
короткое приказание. Японец, который пытался ввязаться в драку с Римо,
бросил в его сторону злобный взгляд, но, тем не менее, резво побежал к своей
машине.
Снова взревели двигатели, и колонна двинулась вперед, объезжая
оставшийся без гусеницы танк и груду железа, которая когда-то была фургоном
Шерил.
- О, Господи! Они собираются сделать еще одну попытку! -- простонала
Шерил.
- Всем взяться за руки! -- крикнул один из пикетчиков. -- Мы им
покажем, что настоящих американцев не запугать!
На его призыв откликнулись далеко не все, а кое-кто даже поспешно
отбежал в сторону.
Поняв, что надо действовать, Римо нырнул в толпу демонстрантов.
- Спорить я с вами не собираюсь, - проронил он. -- Может быть, в другой
раз, когда у нас будет побольше времени.
Хватая попадавшихся ему под руку людей за запястья, и защемляя нервы,
Римо побирался сквозь ряды пикетчиков. Люди отскакивали, словно ужаленные,
но, тем не менее, двигались в том направлении, которое было нужно Римо.
Через несколько секунд на шоссе никого не осталось.
Танки завернули к въезду в лагерь. Как только внутрь проехал первый из
них, пикетчикам уже не хватило духу, чтобы снова перегораживать остальным
дорогу. Колонна танков, казалось, тянулась бесконечно. Видневшиеся в
открытых люках водители неподвижно глядели прямо перед собой, словно они
были всего лишь частью этих бронированных монстров.
- Просто бред какой-то, - словно не веря своим глазам, проговорила
Шерил. -- Что это на них нашло? Мы ведь всего лишь снимаем фильм.
- Попробуйте им это объяснить, - отозвался Римо.
Шерил отряхнула пыль со своей ковбойской шляпы.
- Да, а вы неплохо разогнали профсоюзный пикет, - заметила она. --
Готова поспорить, танки передавили бы их, словно котят.
- Интересно... - задумчиво сказал Римо.
- Что интересно?
- По ту ли сторону баррикад мы с вами оказались? - Он поглядел вслед
последнему танку, из под гусениц которого разлетался в стороны песок.
- Ну что ж, надо двигаться. Придется тащиться до съемочного лагеря
пешком. Ну ничего, Джиро еще об этом услышит!
- Кто это?
- Джиро Исудзу, исполнительный продюсер. Этакий упрямый сукин сын. По
сравнению с ним, эти танкисты сущие агнцы. Разве что Джиро настолько вежлив,
что иногда хочется свернуть ему шею. По крайней мере, мне хотелось не раз.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
- Помилуйте, Мастер Синанджу, - надтреснутым, сухим голосом взмолился
Харолд Смит. -- Уже три часа ночи. Мы могли бы продолжить переговоры завтра.
- Нет, - ответил Чиун, - мы ведь почти закончили. Зачем же прерывать
такую важную беседу сейчас, когда мы вплотную подобрались к соглашению?
Доктору Харолду Смиту, однако, так не казалось. Лично он вплотную
подобрался только к полному физическому истощению. Вот уже почти
девятнадцать часов Мастер Синанджу вел с ним самые запутанные и сложные
переговоры за всю долгую историю их сотрудничества. Занятие это само по себе
было не из легких, но они еще, вдобавок, все это время провели, сидя на
жестком полу в кабинете Смита. Чиун заявил, что, хотя Смит -- император, а
он всего лишь императорский ассасин, при заключении честной сделки это не
имеет никакого значения, и доктор не может восседать на своем "троне", а
ему, Чиуну, не приличествует стоять. Поэтому они и сидели на полу, не
прерываясь ни на еду, ни на питье.
Несмотря на то, что ночь уже подходила к концу, Чиун выглядел свежо,
как маргаритка ранним летним утром, в то время как лицо Харолда Смита по
цвету напоминало несвежую устрицу. Смит чувствовал себя полутрупом, если не
считать раздираемого болью желудка. Этот незапланированный постный день в
сочетании с нервным стрессом вызвал у него повышенную кислотность, которая
разбередила застарелую язву. Если эта пытка будет продолжаться и дальше,
подумал Смит, то вместо желудка у меня будет одна огромная дырка.
- В этом году, - проговорил Чиун, время от времени заглядывая в
разложенный на полу свиток, который удерживали по краям два специальных
грузика, - мы согласились на весьма скромное увеличение моего вознаграждения
-- десять процентов от общей суммы, золотом. Чтобы отразить изменившееся
положение дел.
- Я все-таки не могу понять, почему я должен увеличить сумму, хотя
новый договор не предусматривает вашего участия в заданиях вместе с Римо, -
тупо глядя в пол, сказал Смит. -- Разве это не означает, что работы теперь
стало меньше?
- Для Мастера Синанджу -- да, но не для Римо. - Чиун с глубокомысленным
видом поднял палец. -- К нему перейдет часть моих обязанностей,
соответственно, оплату нужно увеличить.
- Да, но разве не имеет смысла вычислить, сколько стоили ваши
дополнительные услуги согласно изначальному договору, а потом договориться,
какое будет вознаграждение для Римо?
Чиун отрицательно покачал убеленной сединами головой.
- Ни в коем случае. Ведь эти условия оговаривались в старом контракте,
а мы с вами собираемся заключить договор на совершенно иных условиях. Это
только внесет лишнюю путаницу.
- По-моему, все и так уже окончательно запуталось, - горестно вздохнул
Смит. Его лицо, обычно казавшееся аристократическим, выглядело, словно
выжатый до последней капли лимон.
- Тогда позвольте мне все вам объяснить, - вызвался Чиун, тихо добавив,
- в очередной раз. Десять процентов полагаются Римо за увеличение объема
работы. И плюс к тому, мой собственный гонорар, который будет выплачен
драгоценными камнями, шелком и рисом.
- Если вы не принимаете участия в заданиях, над которыми работает Римо,
то в чем же заключается ваша роль? -- недоуменно спросил Смит. - Это просто
выше моего понимания.
- Пока Римо, расширяя свой кругозор, наслаждается путешествиями в столь
отдаленные экзотические края, как Аризона...
- Аризона - штат на западе США, - раздраженно заметил Смит, - и его
вряд ли можно назвать "экзотическим краем".
- ...в отдаленные западные штаты, с точки зрения корейцев определенно
экзотические, - упрямо продолжал Чиун, - и созерцает великолепие местной
природы...
- Это же пустыня. Дикий, безлюдный край.
- ... и встречается с различными знаменитостями, такими, как Бартоломью
Банзини...
- Бронзини, - со вздохом поправил Смит. - Сколько же вы будете меня
этим попрекать! В конце концов, идея, что Римо отправится обезвреживать
Санта-Клауса в одиночку, принадлежала вам.
- Да, это была ошибка с моей стороны, - милостиво признал Чиун, - и я
готов ее признать, если вы пойдете на определенные уступки.
- Я не могу, повторяю, просто не имею возможности устроить вас на эти
съемки, - твердо проговорил Смит. - Поймите же, с мерами безопасности,
принятыми там, нам не сладить.
Испещренное морщинами лицо Чиуна нахмурилось.
- Понимаю. Хорошо, не будем больше затрагивать эту тему.
Услышав это, Смит с облегчением распрямил плечи, но, как только была
произнесена следующая фраза, снова напрягся.
- В оговоренной нами сумме должны учитываться и мои новые обязанности.
Смит ослабил узел галстука.
- Какие именно?
- Обязанности, появившиеся во время последнего задания Римо, - пояснил
Чиун, зная, что ослабленный узел галстука - первый признак того, что
упрямство императора подается под его напором.
- Но вы же остались дома, - запротестовал Смит.
С важным видом подняв указательный палец, на котором блеснул длинный
холеный ноготь, Чиун мрачно проговорил:
- И не находил себе места от волнения.
От карандаша Смита с треском отлетел кусочек сломавшегося грифеля.
- Но ведь есть же способ все это уладить, - простонал доктор. - Просто
обязан быть.
Агатовые глаза Чиуна сверкнули.
- Способ всегда найдется, - заметил он, - особенно для такого
изобретательного правителя, как вы.
- С вашего разрешения, я сделаю один звонок.
- Хорошо, я готов поступиться запретом на разговоры по телефону, -
великодушно кивнул Чиун, - при условии, что это поможет быстро решить нашу
проблему.
Смит попытался подняться, но замер, и в недоумении уставился на
собственные ноги.
- Они меня не слушаются, - пожаловался он. - Должно быть, затекли.
- А вы не заметили, как они занемели? - поинтересовался Чиун.
- Нет. Вы мне не поможете?
- Разумеется, - ответил Чиун, вставая с пола. Не обращая внимания на
протянутую Смитом руку, он прошел к столу и спросил:
- Какой именно телефонный прибор вам нужен?
- Вообще-то, я хотел бы подняться на ноги, - заметил Смит.
- Всему свое время. Вам потребовался телефон, так что давайте сначала
займемся основным вашим пожеланием, а потом уже перейдем к остальным.
Смит хотел было сказать, нет, прокричать Мастеру Синанджу, что в
настоящий момент он желал лишь одного - снова овладеть собственными ногами,
но осекся. Он знал, что Чиун только ловко сменит тему, поэтому решил, что
взять телефон - самый быстрый способ добиться своего.
- Принесите обычный, - попросил Смит.
Не обращая внимания на красный телефон без диска, от которого тянулась
прямая линия в Белый дом, Чиун выбрал более привычный офисный аппарат и
величественным движением опустил его на колени Смиту.
Сняв трубку, Харолд Смит принялся набирать номер.
- Алло, Милбурн? - проговорил он. - Да, знаю, уже три часа ночи, но
дело не терпит отлагательства. Пожалуйста, не кричи. Это Харолд.
Чиун слегка повернулся в его сторону, и напряг свой чуткий слух.
- Твой кузен Харолд, - повторил Смит. - Да, именно тот. У меня к
тебе огромная просьба. Ты все еще имеешь отношение к изданию... ммм...
журналов? Замечательно. У меня сейчас сидит один человек, который хочет у
тебя опубликоваться.
- Скажите, что я замечательный поэт, - громким шепотом подсказал Чиун,
не вполне понимая, какое отношение этот разговор имеет к Аризоне, но втайне
надеясь, что мозги Смита справились с напряжением этих марафонских
переговоров, и тот знает, что делает.
- Нет, Милбурн. Да, я знаю, что ты не печатаешь стихов. У моего
знакомого очень разносторонний талант. Если обеспечишь ему пропуск на
съемочную площадку, могу ручаться, что ты получишь интервью с Бартоломью
Бронзини.
Чиун удовлетворенно улыбнулся. Хотя Смит и бормотал себе под нос,
окончательно с ума он еще не сошел.
- Я не знал, что таких пропусков не существует. А, так вот как это
обычно делается? Что ж, если ты берешь на себя все детали, я со своей
стороны готов обещать, что Бронзини согласится. Моему знакомому почти
невозможно отказать.
Просияв, Чиун в знак одобрения оттопырил большой палец. Как раз в этот
момент Смит прикрыл ладонью ухо, чтобы лучше слышать собеседника, и Чиун еще
долго спрашивал себя, что это - тайный масонский знак или просто жест,
выражающий недовольство.
- Его зовут Чиун, - объяснял Смит. - Да, это фамилия. Если я ничего не
напутал, - неуверенно добавил он, поворачиваясь к Мастеру Синанджу.
- Мое полное имя так и звучит, - отозвался старый кореец. - Я ведь не
какой-нибудь Джон или Чарли, которым никак не обойтись без второго имени,
чтобы их можно было отличить от сотен других людей.
- Вообще-то, это его творческий псевдоним, - сказал Смит в трубку,
опасаясь, что, пустись он в объяснения, и без того долгий разговор затянется
еще больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39