https://wodolei.ru/catalog/accessories/stul-dlya-dusha/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Когда вчера пришёл прогон по трассе, что по той стороне продола «старуха» заморозила трассу из-за охотников с кошками, Бандера смог заснуть. Пусть даже он не получит ответ, но и Юрий, которого он уже начинал ненавидеть, тоже не получит.
А сейчас у него в животе урчало от волнения, как восприняла Ольга его малёк и ответит ли. Согревало то, что если она начнёт писать об этом Юрию, эти мальки попадут только к Бандере. Он ещё раз, проходя мимо Вано, красноречиво посмотрел на него и кивнул на Юрия, давая понять, что всё остаётся в силе.
Наконец со стороны параши, где находилась кабура в соседнюю, пятнадцатую хату, раздался голос.
– Вано.
– Давай сюда, – ответил за Вано сидящий на параше Потап.
Но Вано тут же подошёл к параше, отдёрнув шторку, взял у него всю первую почту с нового корпуса и стал её перебирать.
– Так… это вниз, это в один шесть, Витяй, тебе малёк…
Бандера пристально смотрел на него, чувствуя, как спина взмокла от волнения. И когда Вано взял последний малёк и сразу поднял глаза на Бандеру, у него свело живот.
– Тебе, Виталь, – просто сказал он и протянул аккуратно запаянную маляву.
Вспотевшей рукой Бандера взял малёк из рук Вано и, не глядя на него, пошёл и лёг на свою шконку. То ли он сомневался в своих ногах, что они его удержат, то ли просто ему так было удобнее, он сам не знал. Но почему-то захотелось именно прилечь.
Выдохнув, он поднял малёк к глазам и прочёл «обратный адрес». От досады он аж выругался про себя: было написано «В х15А Витале с х87». Руки сразу опустились вдоль тела от пережитого напряжения. Полежав с минуту, он поднёс малёк к зубам и оторвал запаянный конец. То, что это было от Протаса, он понял сразу. На руку выпал завёрнутый в целлофан от сигареты приличный, с полмизинца, крапаль гашиша.
«Вот Протас, – сразу подумал Бандера, – и не пишет, что стрём, на мальке, чтоб не светиться».
Повертев в руках наркотик, который уже давно не курил, он сунул его в карман и стал читать малёк.
Часик добрый, Виталя и кто рядом. Как ты там жив-здоров? Чё не пишешь? Слышал, суд у тебя был. Сколько дали? Чиркани хоть, как суд прошёл. Кто там свидетелями-то был? Неужели боксёры эти? Там же кроме них никого не было. Да, ещё чё хотел спросить. Ткач там объявился или нет? Может его не завалили, может сам свалил куда, когда ваших там отстреливать начали? Ищё хотел узнать, где похоронили Ваську со Штаном, даст бог выйду скоро, навещу. Кстати, Виталя, а почему ты за тюрьмой не смотришь? За тобой такие люди в городе стоят, что здесь сразу бы греть начали тюрьму как во времена, когда Ткач положенцем был в городе. Толян там, кстати, как твой? Я слышал, он там нормально стоит. Вы-то с ним быстро бы тут наладили движение, даже если и Ткач не найдётся. Ты чиркани мне просто, объясни ситуацию. Почему ты в тюрьме и не смотришь за ней? Меня тут, кстати, навещали, вот привет тебе передаю. Знаю, не куришь, но в хате сгодится. Пока всё. Жду ответ.
Сув. Жму пять.
Паха.
Бандера был не в том состоянии, чтобы разгадать нескрываемое давление на самолюбие. Все его мысли сейчас были о другом, и он даже не понял, что Протас хотел этим сказать. А потому ответил просто.
Час добрый, Паха. Всем достойным привет говори. За грев от души. Сам знаешь, не подарок дорог, а внимание. Да я, может, и сам закурю эту дурь скоро, ха-ха. Шучу. Суд прошёл удачно, дали всего трёху. Свидетели на суд не явились, ха-ха. Но я судился без них, они уже два раза не являлись и суд откладывали. Устал здесь просто, в лагерь хочу скорее, на воздух. Говоришь, смотреть за тюрьмой? Шутишь, что ли? Я даже за хату ответственность брать на себя не буду. Ткач, кстати, убит ещё в ноябре, просто все думают, что он свалил или пропал. Могилы пацанов, когда освободишься, тебе братуха покажет. Работать-то с ним будешь, пока я сижу. Он вопросы решает, так что всё нормально, проблем никаких не будет. Ну, пока всё.
Ещё раз благодарю за внимание. Не болей.
Сув. Виталя.
Бандера даже не стал, как обычно, перечитывать малявку, а сразу запаял её и отправил. Он вообще не хотел отвечать ему, не до Протаса сейчас было. Но поблагодарить за грев нужно, потому и написал сразу. Малявку же Протаса он тут же сжёг и даже забыл, что там было написано.
Не успел он отойти от параши, где сжигал маляву, как в двери послышался характерный щелчок открываемого глазка. Бандера сразу понял, что это Гера, просто боится открывать кормушку и в открытую звать его из-за возможных стукачей в хате, и пошёл к двери.
Кормушка чуть приоткрылась, и ему в руку упал небольшой бумажный свёрток. Не успел он ничего сказать, как кормушка сразу захлопнулась. Бандера краем глаза заметил, что на него смотрят Витяй, Леший и Юрий, но сделал вид, что не замечает их взглядов и незаметно сунул в сверток крапаль гашиша в целлофане.
– Ну, чё там? – спросил Витяй, как только Бандера подошёл.
– Всё дома, – весело ответил он и разжал руку.
В бумаге были свёрнутые в рулон купюры по сто тысяч рублей. Бандера сразу дал их Юрию, несмотря на протянутую руку Витяя, и сказал:
– Держи, Юрок, распорядись по своёму усмотрению.
Он сказал это вполне дружеским тоном и даже улыбался при этом. Но сам холодным взглядом наблюдал за реакцией Юрия. Ещё как только он получил этот гашиш, у него в голове сработал хитроумный план, как настроить семейников против Юрия и не дать ему встретиться с Ольгой в стакане. Бандера специально засунул ему крапаль, как будто это пришло вместе с деньгами. Отношение к наркотикам в тюрьмах и лагерях особое и, если твой друг поймал деньги и не поделился с тобой, это ещё ничего не значит. Но если он поймал наркоту и кому-то уделил внимание, а тебе нет, отношения могут сразу испортиться, что среди употребляющих наркотики обычное явление. Именно поэтому Протас не стал писать на грузике, что это «стрём», чтобы соседи не знали о том, что у него была наркота и он с ними не поделился.
Юрий пересчитывал деньги и из свёртка вывалился небольшой, завернутый в тонкий целлофан предмет. Он не обратил на него внимания и досчитал деньги.
– Два лимона, – торжественно произнёс он, хлопая пачкой по ладони.
– А это чё? – спросил Леший, показывая на целлофановый свёрток.
Юрий недоумённо положил деньги и развернул его. Это был кусок серо-коричневого вещёства, похожего на круглый, обломанный с двух концов цветной мел. Он взял его в руки.
– Гашуха, ё-моё, – обрадовано воскликнул Леший и потёр руки.
– Да тише ты, – тормознул его радостный порыв Бандера и красноречиво обернулся на суетящихся по камере мужиков. Но в душе он был рад таким эмоциям Лешего и радостным глазам Витяя и Антона. Они не курили уже несколько дней, и Бандера прекрасно знал, что делал. Он повернулся к Юрию. – Ну-у… распорядись…
– А как? – поднял на него глаза Юрий.
– Ну как… Как считаешь нужным… – незаметно давил на него Бандера. – Кому чё дать и сколько…
Юрий посмотрел на деньги и наркотики, которые никак не ожидал получить от отца. Видимо, тот всё-таки узнал, что ещё ценное в тюрьме и где-то раздобыл этой дури.
– Я не знаю, – покачал головой Юрий и придвинул деньги и гашиш Витяю. – Сами решайте. Мне лишь бы с Ольгой встретиться. Сколько там надо?
Бандера опустил голову, чтобы его лицо не выдало его злости. Простота и неопытность Юрия сыграли против Бандеры и, хоть Юрий и стал в его глазах ещё большим лохом, одновременно с этим он стал ещё более ценным человеком для хаты. И теперь Витяй и остальные будут стараться угодить ему, чтобы ещё получать такие гревы. И Бандера прекрасно понимал, в чём они постараются ему помочь.
– Там посмотрим, сколько Василич с Герой скажут, – ответил Витяй, собирая деньги, и сразу отложил три купюры и кусок гашиша. – Это Соломе пошлём, в общак.
* * *
Настроения у Ольги не было совсем. Вчерашняя малява от сокамерника Юрия и объяснение её смысла Косой опять заставили её плакать. Новые подруги утешали её всю ночь, пока она ждала ответа от Юрия. И лишь под утро пришёл прогон, что дорога стояла и отправят всё только сегодня вечером.
Узнав, что Юрка молчит не потому, что он там загнан в угол, а просто до него не дошло ещё её «письмо», Ольга немного успокоилась и днём ей удалось поспать. Теперь же, когда первая почта уже пришла, она опять забеспокоилась о судьбе любимого и, всхлипывая, сидела на своей шконке. Вместо «письма» от Юрки пришёл очередной малёк от Александра с семь восемь, который явно проявлял к ней повышенный интерес. Она открыла малёк и стала читать.
Александр опять спрашивал у неё, всё ли у неё в порядке и не нужно ли ей чего. Ольге даже было неудобно, что о ней проявляют такую заботу. Он писал о какой-то марочке, которую посылает ей, но она почему-то ещё не пришла. И почему-то он много писал о себе, рассказывая даже о своём детстве. В конце, как всегда, было много слов поддержки и даже обещание сделать её пребывание в тюрьме максимально комфортным.
Ольга отложила малёк и спустилась на пол, тут же забыв его содержание. Голова болела о другом.
– Ну чего ты опять нюни распустила, Оль, – дружеским тоном сказала Коса и жестом пригласила её попить чаю. – Такие парни к тебе клинья подбивают, а ты… Ну, если Юра этот чмо по жизни, чё ты с ним цацкаешься? Ты прости, конечно, говорю как есть. Ну на хрен он тебе нужен?
Ольга молчала. Она решила, что пока не получит ответ от Юрки, ничего предпринимать не будет и никому писать не станет, несмотря на то, что во всех малявах от мужчин было написано «жду ответ».
– Ты вот знаешь, кто такой вот этот Сашка, что тебе сейчас маляву прислал? – продолжала Коса. – Это, считай, хозяин тюрьмы. Вот с какими парнями общаться надо. Я бы всё отдала, чтоб он в меня влюбился. Но, видно, не судьба, ты ему приглянулась. Ох, зря ты от них отворачиваешься. Бля буду, зря… Один уже перестал писать, этот, с восемь семь который. С этой хаты знаешь сколько подарков тебе прийти могло? А если Сашке отвечать не станешь, так ещё и проблемы могут возникнуть…
Ольга молча слушала её вполуха, больше думая о своём. Но смысл слов Косы был ей понятен. Они передавали друг дружке кружку с крепким купеческим чаем и каждый раз, когда Коса переставала отхлёбывать и выпускала её из рук, передавая Ольге, опять начинала свои нравоучения.
– Если не хочешь лапшу им вешать и со всеми крутить, как мы делаем, то уж одного-то выбери себе. Лучше всего Сашку. Он больше всех здесь для тебя может сделать. Будешь ему отвечать? А то я сама ему отпишу, что ты стесняешься…
– Не надо, – наконец отозвалась Ольга. – Я сама напишу, только позже. Сейчас настроения нет.
– Ну, смотри, – весело погрозила пальцем Коса. – А Витале этому чё не отвечаешь? Косачку-то всё равно писать придётся.
– Потом напишу ему, если Юрка не ответит, – не поднимая головы ответила Ольга. Но вспомнив опять про этого Виталю и его странную маляву, она вдруг подумала, а что если попросить его позаботиться о Юрке, если ответа не будет?
– Лё-о-ля, – позвали Косу к кабуре малолетки из соседней камеры один девять.
Коса передала кружку Ольге и полезла к кабуре, находящейся в ногах её шконки.
– Что, мой хороший? – томным голосом отозвалась она.
– Как ты там, моя девочка? – опять раздался почти детский голос.
Несмотря на свои мрачные мысли, Ольга даже улыбнулась этой сцене и подумала, что если бы этот мальчик знал, что «его девочка» ему в мамы годится, то наверное не разговаривал бы таким тоном. Но потом вспомнила слова Косы о том, что здесь, в тюрьме, мужчины готовы влюбляться в тебя пачками и подумала, что здесь, наверное, возраст не имеет особого значения. Ну если он, конечно, не пенсионный.
– Ну, как же я могу тут без тебя, мой сладенький? – лепетала Коса, уткнувшись лицом в стену. – Конечно плохо.
Коса частенько ворковала с этим малолеткой и даже Ольга, находящаяся здесь всего несколько дней, уже не обращала на это внимания. Но когда после обмена стандартными любезностями Косу попросили позвать к кабуре Тамару, единственную симпатичную девушку из тех, которые считались чуханками, она отозвалась раздражённым голосом.
– Слышь, Игорёчек, вы бы прокабурились вон там, где-нибудь возле умывальника, и звали бы кого хотели. Достали уже тут эти переговоры на моей шконке.
В любовь с малолетками играли все, кроме Ольги и тех женщин бомжеватого вида в той части камеры, где Ольга спала раньше. Но если к этим ночным сюсюканьям, когда Коса не спала и предоставляла свою шконку для этих целей своим семейницам, она ещё нормально относилась, то когда просили позвать Веру, Риму или тем более Тамару, она сразу начинала раздражаться. Она, конечно, дозволяла им пообщаться, кабура была единственная, но всякий раз давала малолеткам знать, что ей это не нравится. К тому же её бесило то, что и Вера, и Рима и даже зачуханная Тамара Багадулка выглядели внешне лучше неё и малолетки уже не раз видели это в глазок, возвращаясь с прогулки или с бани в нормальную смену. И даже Ольга уже догадывалась, что этот её молодой ухажёр крутит с Косой больше из-за того, что она рулит в женской хате.
– Э, Багадулка, – всё же позвала Тамару Коса и, освободив ей место, пересела с Ольгой на Ленкину шконку. – Иди, Игорёчек твой соскучился.
Тамара, привычно постелив в ногах спального места Косы единственное чистое полотенце, которое Коса давала ей специально для этих целей, устроилась возле кабуры. А Коса, стараясь не обращать на неё внимания, чтобы не раздражаться, продолжила поучать Ольгу, с кем ей лучше быть.
* * *
Шаповалов потихоньку наблюдал за Ольгой в чуть приоткрытый глазок камеры. Он смотрел, как она грациозно сидела, разговаривая с Косой, как внимательно слушала и даже как женственно двигала руками, принимая кружку и отпивая пару глотков, а затем откусывая своими белыми зубками конфету. Она сидела к нему лицом и ему казалось, что он сможет смотреть на неё вечно. Но ему и так уже надо было прекращать любоваться, чтобы не вызвать подозрений дежурного по этажу.
Прежде чем подойти к её камере, он для отвода глаз посмотрел во все глазки на этаже. И чем ближе он подходил к нужной двери, тем сильнее охватывало волнение. Желание вызвать её в кабинет не покидало его весь день, хотелось напоить её чаем с пирожками и конфетами, разговаривать с ней… Но от усталости и бессонных ночей он так плохо выглядел, что просто боялся оттолкнуть её своим видом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46


А-П

П-Я