Вот это мальчик..."

- Сколько это ему? - сочувственно покачала головой вторая женщина, постарше на вид, покачивая в коляске мирно спящего щекастого младенца.

- Три года. А что ж будет дальше, ты представляешь?..

Малыш опять закружил возле Яны, закидывая светлую головку и размахивая руками, постепенно подбираясь к ней ближе и ближе. Самой бы так повертеться!.. В какое-то мгновение головка ребенка мягко засветилась нежно-сиреневым, красивейшего оттенка цветом. В него вплетались яркими нитями фиолетовые сполохи, всё это сказочным образом мерцало и едва заметно переливалось... Аура была мощная и чересчур для такого крохи большая - раза в три шире, чем у взрослых.

Через несколько секунд сияние исчезло: мальчонка опять стал симпатичным карапузом, а Дуб - просто громадным трехсотлетним деревом. Янка в недоумении потрясла головой и на всякий случай потерла глаза, пытаясь сообразить: было это на самом деле или от всех треволнений померещилось?.. ("Шарики за ролики закатились", дурачились они с брательником в детстве.) С другой стороны, не зря ведь Мастер рассказывала, что фиолетовый цвет - самый высокий по вибрациям, цвет седьмой чакры. Как же она называется?.. Такое название смешное...

Малыш замер возле Яны, приподняв домиком светлые бровки, и с любопытством ее разглядывал своими круглыми глазенками. Мальчонкина мама его издали окликнула, словно приревновала:
- Егорка, пошли домой! - с поразительной прытью вскочила со скамейки, бесцеремонно схватила малыша за руку и потащила за собой, волоча свободной рукой коляску и что-то сердито сынишке вычитывая. "Наверно, из тех, кто коня на скаку остановит... ну, и как там далее по тексту!" - неодобрительно заключила Яна. Мальчуган упирался изо всех сил и, кажется, собирался зареветь, вот уже и маленький ротик плаксиво скривил... Янка едва успела помахать рукой на прощанье.

- Ему девочка понравилась, - непонятно кому сообщила сердобольная подруга мальчонкиной мамаши, удаляясь за ними к выходу из парка.

- Пошли, Егор, завтра еще придем! - в последний раз донесся издали энергичный женский голос, прерываемый басовитым ревом, и аллея опустела.

Яна всё смотрела в задумчивости им вслед, погрузившись в свои мысли, забыв на минуту, где находится. И вдруг за спиной раздался незнакомый ломающийся голос, вырвал ее из оцепенения:

- А Вы знаете, что Вы неправильно сидите?

- Не знаю, - она подняла голову: над ней стояли двое парней в темно-синей форме курсантов "мореходки", то бишь мореходного училища. Совсем еще мальчишки, первый или второй курс, вон даже лопоухие уши так смешно оттопыриваются, поддерживая бескозырки... Один с рыжими бровями и разудалыми веснушками по всему лицу по-свойски присел рядом на краешек скамейки (соблюдая, правда, кое-какую дистанцию):

- Все сидят лицом наружу, а Вы внутрь.

- А может, это они все неправильно сидят? - резонно возразила Янка.

Следует заметить, Дуб заслуженно считался любимым местом отдыха горожан. Под ним легче всего было назначать свидания и деловые встречи, уж точно не разминешься:

"Где встречаемся?"

"У дуба."

"Лады!"

Еще с незапамятных времен Дуб опоясывала выкрашенная в веселый зеленый цвет скамейка, на ней бы добрая сотня человек разместилась. Янка улыбнулась: однако, неплохой способ завязать разговор!.. ВИдение на этот раз по какой-то загадочной причине не включалось, ребята выглядели абсолютно нормально. (Ну и правильно: надо почаще давать ей передышку, а то и так временами опасается за свой здравый рассудок!) Пока суд да дело, рыжий парень - опять не слишком церемонясь - живо перекинул ноги в отутюженных форменных брюках на другую сторону скамьи и умостился уже поближе к ней:

- Ну, тогда и я тоже сяду. Раз такое дело... А как Вас зовут?

"А вот это уже зря!" - Яна вскочила на ноги и подобрала с травы свою побывавшую во многих переделках лицейскую сумку:

- Мне пора! К дому, родному дому.

Парень всё-таки изловчился, выкрикнул вслед (видать, из тех экстремалов, что любят ломиться на красный):

- А где Вы живете? Может, нам по пути!

Янка помахала им издали рукой:

- Счастливо!

И успела уловить прямо в свою спину обиженное:

- У девушки нет настроения...

"Если бы Галька это видела, я б сейчас выслушала... - закружились каруселью унылые мысли. - Ну нет у меня никакого желания знакомиться!"

И, скажем прямо, здесь даже не в рыжем пареньке дело, он-то как раз в полном порядке. (В прошлый раз на аэробике специально поднимали эту тему - ждали Иру, инструктора, надо ж было чем-то языки занять... И все девчонки дружно согласились, что рыжие - они самые классные. В смысле, самые веселые.) Просто каждый раз как бы цветной монитор в голове включается, и на нем послушно высвечивается надпись: "Мое" или "Не мое". Но в основном почему-то "Не мое"...

Яна сокрушенно вздохнула еще в сто пятый раз: даже с Дубом забыла попрощаться, эх!..


В квартире было темно и по-нежилому тихо, только у Янкиной двери наискось лежала слабая полоска света. "Не спит, редиска!" - понял Володя и тихонько заглянул в комнату. Так и есть: малая, облаченная в светло-розовую пижаму, скрючилась у компьютера буквой "зю", не заметила даже, как он вошел. На экране мерцало что-то разноцветное и трехмерное, неожиданно красивое - шипастые шарики и звезды слепили глаза, переливаясь всеми цветами радуги. В полутьме зрелище завораживало... Володя с трудом отвел чуть осоловевший по ночному времени взгляд и легонько потянул дочку за кудрявый хвост:

- Почему не спишь?

- А сколько времени?

- Половина второго.

- Почему ты так поздно? - обращеннная к нему дочкина спина выражала сильное неодобрение и больше того, самую настоящую обиду.

- С ребятами засиделись.

- Вам хорошо-о... - тоненько протянула Яна, по-прежнему упрямо не оборачиваясь.

"Что-то тут не так!" - недолго думая, Володя развернул ее вместе с вертящимся креслом к себе лицом. Так и есть, глаза краснющие - то ли от компьютера, то ли еще от чего...

- С мамой поругались? - отвечать она и не собиралась, независимо пожала плечом. - А ну, посмотри на меня! Глаза как у кролика. Давно так сидим?

Янка немного оживилась, крутнулась обратно к монитору:

- Это моя любимая игра. Смотри, вращаются в пространстве! Прямо гипнотизирует, а?..

Володя наугад пошарил мышью, настраивая таймер в углу экрана, и грозно рявкнул:

- Шесть часов за компьютером! Что ты с собой делаешь?! А ну, марш спать!

Безжалостно позакрывал все "окна" (насчитал их штук десять, не меньше) и выключил многострадальный компьютер - тот, казалось, благодарно заурчал от удовольствия. Янка протестующе воскликнула:

- Эй! А как закон свободной воли?

- Я его отменяю. В том, что касается здоровья, я деспот. Будешь так над собой издеваться - поставлю запрет на игру. Понятно излагаю? Вопросы есть?

Она ничего не ответила. Ну и чудеса, чтоб малая да вдруг смолчала, не ринулась в бой!.. У него мелькнула невероятная догадка, что дочура именно этого и ждала: что он рано или поздно вернется домой и прогонит ее спать, для того и сидела... Вот уже носом клюет, да и глаза слипаются, хоть спички вставляй, и всё равно не сдается, таращится в экран до последнего! Володя решительно подтолкнул Янку в спину, сгоняя с обжитого стула:

- Всё, спать! В темпе вальса. Левой, правой...

Малая поплелась в ванную, спотыкаясь обо что только можно, цепляясь за все углы и судорожно зевая во весь рот. И похвасталась громким шепотом, добредя до порога:

- Я у них все рекорды побила! У меня там такой рейтинг, закачаешься... Надо, чтоб сохранился. Ты ведь настройки сохранил?

- Я кому сказал: марш в кровать? - преувеличенно грозно осведомился Владимир. (Не сохранил ведь, как пить-дать... Завтра малая устроит плач Ярославны с заламыванием рук и патетическими возгласами: "Ну как ты мог?!") Блюдя отцовский авторитет, Володя сдвинул брови еще сильнее, Янка негодующе фыркнула и скрылась за дверью.

Теперь раньше двенадцати точно не встанет - хорошо еще, завтра суббота. Ему-то что - пускай хоть до вечера спит, раз выходной! - зато Марина может воспринять, как хороший повод поскандалить.


Но эти его пессимистические прогнозы не подтвердились. Еще задолго до полудня Янка уже читала в своем любимом кресле, уютно подобрав под себя ноги и пристроив книжку на особо не возражающего против подобного обращения кота. Компьютер (к Володиной вящей радости) мирно отдыхал, зато из магнитофона доносилось что-то красивое и протяжно-грустное, неизвестное Владимиру:

"Прощальных белых поцелуев след во мне,
Ты не вернешься.
Меня рисуют мелом на стене,
Ты не вернешься..."

"Нет, чтоб что-нибудь попроще, как все девчонки ее возраста: "Ля-ля, я сошла с ума!.." - усмехнулся он про себя. Звук все же не прикрутил, сдержался. (Если верить родительским рассказам, он и сам в юности был порядочным лоботрясом, врубал музыку так, что стены ходуном ходили. То Высоцкий с утра до вечера, то "Битлз" с их ранними альбомами. Как только мама с отцом все это вытерпели?.. Так что Янку теперь сильно и не помуштруешь, совесть не позволяет: яблочко от яблоньки, как говорится.)

- Бонджорно, принчипесса! - поздоровался по-светски. - Голова болит?

- Не-а!

Ишь ты, свежая как огурчик, а колени-то в крупных синяках! Вот тебе и великовозрастная девица, почти на выданьи...

- Откуда столько синяков?

Малая заметно ожила и принялась деловито перечислять, поочередно тыкая пальцем, как дорогие сердцу награды:

- Это я об стол, это в двери не вписалась... А это от ожога.

- Ожога? - переспросил Володя с нажимом.

- Ну да, вытирала коленом сковородку. А она оказалась горячая. Я их тональным кремом замазываю, если на улицу надо выйти... - и подозрительно зыркнула глазищами: - Чего ты смеешься?! У меня по гороскопу предрасположенность, и вообще!..

- Что читаешь? - быстро перевел он тему, пока дочура не обиделась, и развернул книгу к себе лицом: - "Аштар"? Что-то новое...

На обложке величественно плыли космические корабли и взирали со строгостью звездные лики, иначе их и не назовешь... Не переболела еще. Это "патологическое", по словам Марины, увлечение фантастикой и фэнтэзи она переняла от него: вместе столько всего перелопатили! Сейчас уже и не верится. Начинали с Кира Булычева, историй про Алису, и Володиных любимых Стругацких - один "Понедельник начинается в субботу" чего стоит, шедевр! Перечитав отечественную фантастику, потихоньку переключились на зарубежную: "Саргассы в космосе", "Заповедник гоблинов", "День триффидов" - да разве все упомнишь...

Честно говоря, Владимир был просто счастлив, видя, как этот строптивый и своевольный маленький человек с восторгом глотает его любимые книги и слушает ЕГО музыку - тех же "битлов", "Скорпионс", "Аббу", "Юнону и Авось", Высоцкого... Прямо распирало от гордости, хоть никому бы и в жизни не признался. Правда, глаза она себе тоже примерно в те годы испортила, это он не досмотрел...

А Янка между тем пустилась в пространные запутанные объяснения, в которых начисто терялась всякая логика:

- Аштар - это командир межгалактического флота, он сейчас находится вокруг Земли. В тонком плане. Они следят, чтоб на Земле не началась ядерная война.

- Фантастика? - зачем-то уточнил Володя.

Она замахала от возмущения руками, тараща на него и без того круглые карие глаза:

- Нет, это на самом деле! Ты что, не слышал?

Всё еще думая о своем, он медленно покачал головой. Янка с большим неодобрением заключила:

- Что-то ты совсем отстал от жизни.

- Да куда уж нам, неумытым! Три класса церковно-приходской школы, - наконец-то она рассмеялась, всю серьезность и глубокомысленность точно ветром сдуло. - Как у тебя с деньгами?

Дочь тяжело вздохнула и одновременно завела глаза куда-то под потолок, брови страдальчески надломились... М-да, с такой мимикой только в театре играть, на драматических ролях!

- Понятно, держи, - стараясь не слишком заметно улыбаться, Володя протянул ей несколько купюр. Янка не торопясь заложила их между страницами книги и с достоинством произнесла:

- Спасибо.

Ишь ты, почище коронованной особы! И где только так навострилась?..

- Сегодня я занят, а на завтра ничего не планируй, пойдем погуляем. Расскажешь про этого своего...

- Аштара, - строго поправила она, не принимая Володин легкомысленный тон.

Вот и пора уходить. Дочка будто почувствовала его мысли: вскочила с кресла и потеребила Владимира за рукав, словно не зная, куда деть руки:

- Так хорошо, что ты приехал! И не из-за денег, ты не думай... Мне столько всего нужно рассказать! - она запрыгала вокруг него, как маленькая, потом с размаху повесилась на шею и задрыгала от избытка чувств босыми ногами с младенчески розовыми пятками: - Столько всего произошло!..

Только тут Володя заметил, что Марина стоит в дверях и смотрит на них двоих с очень странным выражением на лице... Перехватив его взгляд, жена словно бы очнулась и юмористически прокомментировала:

- Какая любовь!

"Похоже на то, что сегодня в хорошем настроении. Это плюс, " - отметил про себя Владимир и развернулся к дочери:

- Мама ревнует. Ну, я пошел.

Марина промолчала, а Янка выкрикнула вслед:

- Счастливо!

Даже не оборачиваясь, Володя чувствовал спиной дочкин взгляд, видел почти наяву: вот она стоит, вытянув тоненькую цыплячью шею, и смотрит, как он уходит.

"Не для того ли и деньги даешь, чтоб откупиться? Опять выходной и неотложные дела..." - промелькнула крайне неприятная мысль. Но Володя ее отогнал: не время сейчас заниматься психоанализом! Дело на этих выходных предстоит слишком важное, распыляться направо и налево не следует: как гласит народная мудрость, "мухи отдельно, котлеты отдельно".


- Может, и меня обнимешь?

Мама прижала ее к себе, будто никакого скандала вчера и не было, а всё плохое просто приснилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24