https://wodolei.ru/catalog/mebel/zerkala/nedorogie/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


- Вам не страшно? - участливо спросила Света. - Герой. В одиночку против Кольца. Супермен.
- Вы давно здесь? - Иван усмехнулся.
- С неделю. А что?
- Через месяц будете думать по-другому.
- Вот что, Иванов, - жестко сказала девушка. - Руководитель приказал прекратить всякую деятельность. То есть: уничтожить все результаты работы и с первым же спецрейсом явиться для официального отчета. Учитывая кое-какие ваши заслуги перед обществом, Руководитель обещал похлопотать о смягчении приговора.
Иван засмеялся.
- Послушайте, что вы мне предлагаете. Я несколько вольно повторю ваши слова. Вы предлагаете бросить работу, дом, семью, уехать в тридевятое царство и сесть там в кутузку. И ждать в этой кутузке - аннигилируют тебя сразу или же сошлют на рудники, что почти равнозначно. Веселенькая перспектива.
- За ошибки надо расплачиваться!
- Хорошенький, но все же солдатик, - сказал Иван. - Крепко в вас вбили казарменные законы. Впрочем, и я был не лучше. Только сумел перестроиться. Вот вы говорите - ошибки. А я говорю - нет. Это как раз то, что должен делать думающий человек. Иначе, он - вечный мальчик на побегушках.
- Не зарывайтесь, Иванов. Дисциплина есть дисциплина. Нечего защищать распущенность и расхлябанность.
- Пожалуй, месяца на адаптацию вам будет маловато, - задумчиво сказал Иванов. - А знаете что, Света, или как вас там... Вы же красивая женщина. Вам надо мужа, детей. Зачем вам эта суета с мировым господством?
- Обо мне не беспокойтесь, агент Иванов.
- Хорошо. Тогда я просто расскажу, что вас ожидает... Пока вы молоды и смазливы, вас будут держать на чужих планетах. А это далеко не сахар. Сами понимаете - двуличная жизнь, нервы, неизбежное вранье, провал или его ожидание. Вы станете раздражительной, вредной, подурнеете и облысеете раньше времени. Вас уволят в запас. Если повезет, будете преподавать азбуку шпионажа курсантам. И обязательно среди курсантов найдется юная девица, которой вы не сможете простить молодость и красоту, будь у нее хоть семь пядей во лбу. И вы начнете ее преследовать, хотя она ни в чем не виновата. Если с преподаванием не повезет, тогда вообще дело швах. В обоих случаях вы останетесь одиноким выжатым лимоном. Очень кислым и злым. Подумайте, на что вы хотите растратить свою драгоценную жизнь.
- Ишь, какой цыганка нашелся, - проворчала Света. - Тьфу.
- Тогда уж скорее цыган, - сказал Иван. - Следите за речью.
- "Облысеете" - тоже мне цыганка. Типун на язык.
- Но есть другой вариант, - хладнокровно продолжал Иван. - Вот она Земля. Перед вами. Бросьте все и оставайтесь здесь. Ей-богу, лучшего варианта вы не найдете. Хорошенько подумайте. Света.
- Все?
- Да нет, не все. Я полагаю - мы еще раз встретимся.
- Значит, вы, - официально сказала девушка, - агент Банг-17, отказываетесь выполнять приказ руководства.
- Категорически.
- Пеняйте на себя.
- Вы, Света, позванивайте, - Иван поднялся, взглянул на часы и поморщился. - Я вас познакомлю с чудесным парнем. Пока.
Он шел, не оглядываясь, и не видел, как девушка вынула из сумочки пистолет бесшумного боя, тщательно прицелилась в его широкую спину, под левую лопатку, но так и не выстрелила. На аллее в это время никого не было, и никто ей не мог помешать...
--------------------------------------------------------------------------
----
В жизни Ивана началась черная полоса. Впрочем, он был оптимистом и привык к частому невезению, поскольку затем обязательно следовала удача, и поэтому не обращал особого внимания на всю эту мышиную возню вокруг своей персоны. В партком института последовала стая анонимок, в которых на разные лады муссировались все тот же "Якорь" и тот же Булкин. Увидели свет новые факты, как то: совращение юных девушек (Света), нарушения КЗОТа (работа вечерами и в выходные дни), протекционизм (опять же Булкин) и прочая несуразица. В статье доцента К., опубликованной в вестнике нанайского университета, работы Иванова оценивались как "перепевки и передергивания теории Эйнштейна", а к самому Иванову был приклеен ярлык беспринципного плагиатора. О бездоказательности и псевдонаучности идей Иванова зашушукались в околонаучных кулуарах. Побичевать Иванова стало модно, хотя никто толком не знал - что это за фрукт и чем он там занимается. Мода есть мода.
За Иванова горой встал Чешуйчиков. На открытом партийном собрании он попросил администрацию и партком оградить молодых и способных научных сотрудников от злобных нападок фом неверующих. "С нанайским доцентом я сам разберусь, - заявил Чешуйчиков, - в вы уж, будьте любезны, позаботиться о повышении жалованья товарищу Иванову. Это, во-первых, явится компенсацией за моральный ущерб, причиненный уважаемому начальнику сектора, и как бы послужит нашим ответом грязным инсинуаторам, а во-вторых, в семье Ивановых ожидается пополнение, так что, извините, денежки не повредят". На том и порешили.
Сопоставив факты, Иван пришел к выводу, что черная полоса - дело рук эакордонного Эрэфа, ведь она последовала сразу после разговора с девицей-агентом Светланой. Кажется, в стане Эрэфа начиналась тихая паника. И еще один вывод сделал Иван: кляузники действуют одинаково - что доморощенные, что закордонные.
--------------------------------------------------------------------------
----
Сделав коварный ход ладьей, Булкин спросил:
- Как Наташа?
- Нормально, - ответил Иван. - Боится.
- А ты успокой, успокой, - сказал Булкин. - Не ты, мол, первая, матушка. У некоторых по двенадцать детей.
- Так то у некоторых.
- А это у нас, - докончил Булкин. - Она ведь мне звонила на днях. Что это, спрашивает, за девушка у Вани?
- Чудачка. Могла бы и у меня спросить.
- Что это была за дама?
- Какая еще дама? - разозлился Иван. - Дай в шахматы поиграть. Ты про Светлану, что ли?
- Не знаю, как ее зовут. Не знаю.
- Слушай, Витька. Если я поговорил с женщиной, то это вовсе не значит, что между нами что-то есть.
- Ты вот только мне на темни, - сказал Булкин. - Наталью в обиду не дам.
- Замолкни, Булкин, - попросил Иван.
- Ладно, это я для профилактики. Просто ребята доложили, что тебе какая-то особа названивает.
- Пусть названивает по моему телефону, - буркнул Иван. - Не иначе, как Светка балуется. Тоже для профилактики.
- И что же это за Светка?
- Ну и надоел ты мне, - Иван вздохнул. - Ладно, расколюсь. Это шпионка. Мата Хари. Мне сейчас шпионы названивают. Я ведь агент.
- Поехал.
- А я тебе правду сказал. Только ты никому. Наташа-то молчит.
- Угу. Агент. Понял. Зазвонил телефон.
- Вот, пожалуйста, - Иван взял трубку. - Да. Совершенно верно... Товарищ, у меня обед... Да, подумал и серьезно... Вы все сказали? Тогда перестаньте отвлекать по пустякам.
Он положил трубку и улыбнулся.
- Дружки-приятели обещают ликвидировать. И так каждый божий день.
- Как - ликвидировать?
- Ну, как ликвидируют? Застрелят, например. Кирпич сбросят. Задушат. Машиной задавят.
- Дите ты, Иван, я смотрю. Сущее.
- Если бы, - задумчиво сказал Иван. - Так. К черту шахматы, есть идея...
--------------------------------------------------------------------------
----
Идея, в общем-то, была примитивна. Иван рассудил просто: если создать локальное гравиполе, реагирующее на тела, движущиеся со скоростью, скажем, 200 метров в секунду и выше, и с помощью этого поля одновременно искривить траекторию и ускорить движение, то вполне можно нейтрализовать огнестрельное оружие. И не только огнестрельное. Разогнать, например, пулю, снаряд или бомбу до первой, а лучше - до второй космической скорости и вышвырнуть в космос.
Булкин, в целом, идею одобрил, но засомневался по поводу гражданских самолетов (военные - те пусть себе летают в вакууме). Иван обещал отреагировать на сомнение. К работе привлекли испытанных сотрудников, которые взялись выполнить ее в рамках личного творческого плана
Название новой установки возникло во время вечерней партии в "бебешку" помесь шашек с бильярдом, где кии были настоящие, а шарами служили алюминиевые шашки. Кто-то посетовал, что бебешка бебешкой, в в старый добрый преферанс давненько не играли. Так и появилось название - "Пулька".
Сначала "Пульку" испытали в тире, а затем, в сопровождении бывшего начальника штаба, ныне школьного военрука Федора Георгиевича, на полигоне его родной войсковой части. Во время стрельб Федор Георгиевич подавал специальные команды: заряжай, огонь - пли, снаряд, заряжай. Команды он подавал самому себе, так как никто из испытателей не умел стрелять из современного артиллерийского орудия. На невзрачную "Пульку", похожую на лампу УВЧ, какою убивают микробов в помещениях во время антигриппозных кампаний, он не обращал внимания. Зато после каждого выстрела Федор Георгиевич апеллировал к обескураженному сержанту. Последний не мог вразумительно откликнуться на апелляции, поскольку сам не понимал, отчего снаряды не взрываются и не поражают макеты вражеских танков. Это у самого-то товарища полковника. Пусть и в запасе.
Осмотр мишеней и отсутствие свежих воронок повергли Федора Георгиевича в глубокое изумление. Чтобы привести кадрового военного в чувство, Миша Бенц похлопал его по плечу тяжелой ладонью и сказал:
- Ничего, Георгич. Теперь так все бабахалки будут стрелять.
- У дедушки твоего бабахалка, - прошептал военрук, сраженный этой бесхитростной тирадой. - На гороховой каше... Сопляк!
Радиус действия "Пульки" оказался вполне сносным - 27 километров. Перекрывался весь Околорыбинск с пригородами.
--------------------------------------------------------------------------
----
- Там эта дамочка пришла, Мата Хари, - сказал Булкин, просунув лохматую голову в кабинет Иванова. - в вестибюле дожидаться изволят.
По лицу его гуляла ироническая ухмылочка.
- Наконец-то, - Иван отложил ручку. - Ты заходи, Булкин. Проблемы есть?
- В местком выдвигают, - Булкин посопел и вошел. - Говорят, в председатели.
- Рад, - сказал Иван, надевая пиджак. - Только вот жадный ты, Виктор Николаич, у тебя ведь путевки не допросишься. Не буду за тебя голосовать.
- И не голосуй, родимый! В ножки бухнусь, только не голосуй. И ребят подбей!
- Обсудим, - сказал Иванов. - Так где, говоришь, наша Мата Хари? В административном?
- Иваныч... - Булкин покачал головой: не надо бы, мол.
- Кроме шуток, - Иван стал серьезным. - Я тебе все объясню, но потом. А ты мне скажешь, надо, чтобы все знали, или нет?
- Что ты все темнишь, Иваныч? Ей-богу, надоело.
- Как скажешь, так и сделаю. Но потом, - и Иван вышел.
При подходе к административному корпусу он поймал себя на излишней спешке. "Как на свидание", - подумал он без иронии.
Светлана скромно сидела на диванчике в огромном вестибюле и разглядывала красочные планшеты с отвлеченными институтскими показателями. Мило улыбнувшись Ивану, она сказала:
- Никак не пойму, чем вы здесь занимаетесь. Во всех конторах одно и то же.
- А, это? - Иван мельком взглянул на показатель роста производительности груда. - Это эквивалент, позволяющий соревноваться с другими конторами. Забавная штука. Объяснить?
- Ради бога, я не за этим.
Она встала и надела на плечо сумочку. Точеная такая девочка, которую не портили даже "бананы". Женственный подросток с льняными волосами и голубыми доверчивыми глазками. Агент начальной ступени, в совершенстве владеющий холодным и огнестрельным оружием, а также приемами рукопашного боя.
Ивану стало смешно, и он дотронулся до ее плеча, делая вид, что снимает пушинку. Плечико было худенькое, беззащитное.
- Прошу вас, не надо, - она посмотрела ему в глаза. - Мне нужно посоветоваться.
- Пойдемте, - сказал Иван голосом театрального сердцееда.
Заканчивался август, еще хранивший буйство летних красок, но уже не изнурительно жаркий, а приглушенный, спокойный. Солнце стояло высоко и отбрасывало резкие тени, и почему-то казалось, что старые липы опрокидываются в небесную голубизну.
- Что вы там увидели?
- Небо, - признался Иван. - Там я не видел неба. Не замечал.
- Ох, Иван Иваныч. Прозрели. Там же купол защиты!
- От кого, простите, защиты?
Света не ответила, но видно было, что она рассердилась. То, что вбито в голову с пеленок, нелегко отпускает.
Все еще сердясь, она довольно кровожадно сказала:
- Я вас тогда должна была убить. Я нарушила приказ.
Иван внимательно посмотрел на нее с высоты своего роста и улыбнулся.
- Убить, Светочка, легче всего. Убивают, когда не понимают.
- На днях прибудет Эрэф.
- Ого, - Иван даже остановился. - Но здесь полно исполнителей рангом пониже.
- Они не пойдут на это.
- И нарушат приказ?
- А почему я нарушила, как вы думаете?
- Что-то помешало, наверное.
- Ничто не помешало. Абсолютно. Просто меня взяло сомнение - правильно ли я сделаю? Ведь вы же наш, не абориген какой-нибудь. Я вас помню по училищу Но потом я поняла, что дело совсем не в этом. Вы не похожи на преступника.
- Польщен, - сказал Иван. - Присядем, а то все ходим да ходим.
- Пожалуй. - Устроившись на скамейке, Света вынула сигареты и закурила. Одним словом, вы какой-то убежденный. Другой бы заюлил, а вы только смеетесь. Скажите, множество - это ваша работа?
- Моя,- ответил Иван. - Допущеньице, так сказать.
- Допущеньице?
- Ну ладно. Света, вас я приблизительно понял. Но вот вы сказали, что и другие на это, - Иван подчеркнул последнее слово, - не пойдут. Почему, интересно?
- Да все из-за вашего множества, - она вздохнула. Я ведь не разбираюсь. Говорят, что-то новое в науке. Говорят, что вас надо беречь. На Кольце очень неспокойно.
- Ах, вот оно что... Вот для чего я вам нужен. Ну что ж, тут я могу набить себе цену.
- Фи, Иван. Я в вас разочаруюсь.
- Ладно, не буду, не буду. Этого бы мне не хотелось. Последний вопрос Эрэфу-то что здесь понадобилось?
- Вы, - кратко ответила Света...
Вернувшись, Иван застал в своем кабинете Булкина. Задрав ногу на ногу, Витька обосновался в его кресле и болтал с кем-то по телефону.
- Ладно, Наталья, - сказал он наконец, - тут хозяин вернулся. Дать? Дома поговоришь? А может, все-таки дать? Тогда пока.
Витька бросил трубку и встал.
- Какая-то сволочь растрезвонила, что ты опять с этой мамзель встречаешься.
- Витька, - сказал Иван, - а ведь Светлана желает остаться.
- Ты хоть чего-нибудь соображаешь? - Булкин постучал себя по голове. Жена, понимаете, на сносях, а он в рабочее время по свиданиям шастает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9


А-П

П-Я