https://wodolei.ru/catalog/akrilovye_vanny/170na70/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Тогда он не хотел даже выйти в город на свидание…
– А теперь не хочет назначать свидание дома! – подхватила Эльке.
– Боже мой! – воскликнули они хором. – Кэтчер Блок совсем изменился!
Дзинь! Прозвенел звоночек у меня в голове. Или, скорее, таймер, сигнализирующий, что время сушки подошло к концу.
Ко мне подошла девушка-парикмахер.
Я решила, что обдумаю информацию о Кэтчере Блоке как-нибудь на досуге.
Кэтчер
Я не стал ждать лифта и поднялся по лестнице, перепрыгивая сразу через несколько ступенек, торопясь попасть в редакцию.
Толкнув двойные стеклянные двери, я направился прямиком к кабинету Питера. Мне бросилось в глаза, что коридор для приема посетителей и столы многочисленных секретарш как-то странно опустели. «Наверное, все в комнате для отдыха, – подумал я, – разглядывают какие-нибудь пластмассовые кухонные безделушки». Впрочем мне некогда было размышлять об этом.
– Останови печать! У меня сенсация! – закричал я, врываясь в кабинет Питера. – Для тебя есть статья, которая поднимет рейтинг журнала на небывалую высоту!
Питер сидел за столом, обхватив голову руками.
Я видел, что он расстроен. Что ж, это не новость. Через минуту он почувствует себя гораздо лучше.
– Питер! – Я сунул отпечатанные листки моей статьи ему под нос. – Это любовное письмо. «Публичное признание Кэтчера Блока: как любовь к Барбаре Новак сделала меня другим мужчиной». Только оно написано не мной – то есть не старым мной, а новым мной, новым мужчиной, в которого Барбара Новак теперь может влюбиться!
Питер продолжал молчать.
– Ну же, давай запустим малышку в печать! – закричал я.
– Мы ничего не будем запускать в печать, – простонал наконец Питер.
Я не понимал, куда он клонит. Питер вышел из себя.
– Ты что, не заметил?
Он шагнул к двери, открыл ее и указал рукой в сторону пустых столов.
– Столы, – сказал он. – Они пусты. Я все еще не понимал.
– У нас нет секретарш! – взорвался Питер. – Нам пришлось закрыться! Все девушки Нью-Йорка уволились с работы. Все они хотят работать только на твою Барбару Новак!
– На Барбару? – спросил я в изумлении. – Где?
Питер в ярости рванулся к окну позади своего стола и отдернул занавески.
– Новак опять тебя обскакала!
Я выглянул из окна и увидел то, от чего у меня отвисла челюсть.
На соседней стене висел огромный плакат с надписью:
НОВЫЙ ЖЕНСКИЙ ЖУРНАЛ:
Журнал Барбары Новак
«СЕЙЧАС»
Специально для современных женщин
На плакате красовалась обложка первого выпуска, большое фото самой Барбары в полный рост и название ее собственной статьи: «Как Нэнси Браун стала Барбарой Новак».
Тут же было размещено несколько фотографий помельче: белокурая преуспевающая Барбара Новак и серая мышка – она же бывшая секретарша – Нэнси Браун с каштановыми волосами.
Питер прав. Счет явно не в мою пользу. Но мне было все равно.
У меня снова появилась идея. Фантастическая идея. За нее мне могли бы дать еще одну Пулитцеровскую премию. Но для меня гораздо важнее было выиграть… премию имени Новак.
Я повернулся к Питеру с взволнованным видом.
– Ты хочешь жениться?
– А я думал, ты так никогда и не предложишь, – сухо ответил Питер.
– Да не на мне! На Викки!
Лицо Питера просияло.
– О! Да!
Я побежал к двери.
– Тогда позвони ей – в полдень – и сделай предложение!
Питер бросился вслед за мной.
– Она не разрешает звонить ей на работу. Она не отвечает на звонки!
– На этот обязательно ответит! – крикнул я на ходу.
Барбара
Может ли жизнь быть еще лучше?
На мне моя любимая пелерина шоколадного цвета, шерстяная, двусторонняя, с мягким воротничком, с белой каемкой из лакированной кожи снаружи и четырьмя большими белыми пуговицами около шеи, накинутая поверх любимого облегающего платья из белого крепа с длинными, слегка расклешенными рукавами и асимметрично скроенным лифом, конец которого прикреплен к левому плечу большой брошью.
Белый тюрбан на голове и высокие каблуки прекрасно дополняли ансамбль и придавали моему костюму стильный офисный лоск.
Ведь теперь я была главой собственной компании и потому должна производить благоприятное впечатление.
Идя по переходу, делящему помещение для приема посетителей на две половины, я приветливо кивала своим многочисленным женщинам-служащим, которые выглядели счастливыми и довольными. Какой контраст по сравнению с другими офисами, где мне приходилось бывать раньше.
Возможно, вы скажете, что я шла со слишком уж важным видом. Что ж, может быть. Но ведь это право заработано. Хотя, в отличие от мужчин-боссов, я очень хорошо помнила, каково это – работать секретарем и постоянно испытывать унижение и, что хуже всего, равнодушие.
Я надеялась, что такие воспоминания помогут мне быть хорошим руководителем.
Свернув за угол к своему кабинету, я увидела табличку на стене, на которой золотыми буквами было написано:
Журнал «СЕЙЧАС»
Отделение «Новак/Хиллер интернэшнл»
Я просияла от гордости. Надеюсь, что вы, мой читатель, разделите со мной мою радость. Ведь, по сути, где бы я была сейчас без всех вас, кто тратил свои тяжко заработанные (или сэкономленные из еженедельной суммы, выделенной мужем на продукты) доллары, чтобы купить мою книгу? Все достигнутые мной привилегии зависели от каждой купленной вами книги, и потому вы имеете полное право разделить мой успех. Надеюсь, моя попытка изменить себя со временем станет примером для многих и многих женщин.
С гордо поднятой головой я наконец вошла в свой собственный офис, сняла пелерину и перчатки и поздоровалась с Викки, Глэдис и Морисом, которые сидели за кофейным столиком и о чем-то совещались.
Морис засунул руку в картонную коробку и вытащил на свет какой-то предмет. Шоколадную плитку.
Но не просто обыкновенную шоколадную плитку, активно вырабатывающую в мозгу гормоны удовольствия.
А шоколадную плитку, на которой был изображен наш фирменный знак – стрелка, указывающая вниз!
– Вот он! – воскликнул Морис. – Шоколад «К черту любовь»! – Волнуясь, он прочитал слова с обертки: – «Получи наслаждение от каждого кусочка!»
– Викки, ты гений! – завизжала я. Викки скромно улыбнулась.
– Твоя книга повысила продажу шоколада по всему миру. Почему бы и нам не урвать от этого свой кусок?
Глэдис облизнула запачканные шоколадом губы.
– Этот шоколад определенно помогает умерить сексуальный аппетит. – Она встала и направилась к двери. – Но я все же предпочитаю шоколад с орешками. Что скажете, если мы запустим в производство новые плитки шоколада «Сейчас» с миндалем?
Мы с Викки рассмеялись, провожая Глэдис и Мориса.
Когда они ушли, я шагнула к огромному окну позади моего стола. Из него открывался прекрасный вид на город – мой город. На одном из домов висел огромный плакат, свидетельствующий о нашем успехе.
Я, руководствуясь постулатами собственной теории, решительно вычеркнула любовь из своей жизни и полностью сосредоточилась на карьере. И только посмотрите, как все повернулось! Я даже и представить себе не могла, как далеко это может зайти.
Викки подошла ко мне сзади и издала легкий смешок.
– Боже, я так рада: ты наконец поняла, что давно уже мультимиллионер, и мы смогли начать свой бизнес! С ужасом думаю о том, что чуть не вышла замуж и не променяла все это на скучную семейную жизнь! Я уже начала верить в то, что женщины не конкурентоспособны на рынке труда, тогда как проблема заключается в том, что это рынок труда искусственно тормозит профессиональный рост женщин. – Она с яростью метнула взгляд на здание на другой стороне улицы. – Ненавижу этих крыс из «Баннер-хауса»!
Я разделяла ее негодование. Но в эту счастливую минуту мне не хотелось думать о прошлом.
– И мы уже опубликовали объявление о вакансии на должность моего личного секретаря, как и хотели. Девушки выстраиваются в очередь, чтобы пройти собеседование.
В разговоре возникла пауза. Викки откашлялась.
Я посмотрела на нее, в удивлении приподняв бровь.
Викки немного помялась, а потом осторожно сказала:
– Да, и это не все. Кэтчер Блок здесь. Он хочет тебя видеть.
Кэтчер? Здесь?
– Ну что же, вызови охрану, – решительно ответила я, – потому что я не хочу его видеть.
Викки казалась смущенной.
– Тебе придется с ним встретиться, – проинформировала она меня, передернув плечами. – Он записался на собеседование.
Я посмеялась над ее словами, как над хорошей шуткой.
Но она покачала головой, серьезно посмотрела на меня и указала рукой в сторону передней.
– О господи боже мой! – взволнованно прошептала я.
– Позволь я озвучу совет моей мамы: прежде всего, сохраняй спокойствие и не позволяй ему одержать над собой верх, – сухо сказала Викки.
С сочувственной улыбкой она вышла из кабинета, предоставив мне встречаться с Кэтчером с глазу на глаз.
Глубоко вздохнув, я села за свой полированный стол и нажала на кнопку.
– Миссис Литцер, впустите первого кандидата, пожалуйста.
Да, это была та самая миссис Литцер, из химчистки, где я впервые встретила Зипа Мартина. Она уже достаточно натерпелась от мужа с его устаревшими принципами и к тому же проявила себя как добросовестный, исполнительный работник. Ее присутствие в офисе служило хоть и печальным, но крайне полезным напоминанием о том дне, когда я встретила Зипа Мартина в химчистке.
– Хорошо, Новик! – отозвалась миссис Литцер. – Вас поняла. До связи.
Я улыбнулась. Мне нравился ее стиль.
Открыв пудреницу, я взглянула на себя в зеркало – довольно смешно пытаться вести себя как начальник, когда у тебя размазана помада, – потом захлопнула крышку и стала ждать первого кандидата.
«Успокойся, Барбара», – сказала я самой себе, выпрямляя спину.
Наконец дверь открылась, и в кабинет вошел Кэтчер Блок.
Наши глаза встретились.
Он хорошо выглядел и сулил несомненно большее удовольствие, чем шоколадка «К черту любовь». Так, что прямо хотелось его съесть. Внутри меня что-то растаяло.
Ну так что? Если ты преуспевающая женщина, то это вовсе не значит быть бесчувственной куклой. Просто приходится контролировать свои чувства, как и все остальное в жизни.
«Не позволю его чарам распространиться на меня», – подумала я и бросила на него холодный взгляд.
– Еще одна уловка, Кэтчер? – спросила я его с таким видом, будто мне наскучило играть в эти игры. Я перевернула страницу какой-то рукописи на моем столе, изображая предельную занятость. Не важно, что она лежала вверх ногами. – Ты знаешь, что я не хочу тебя видеть.
– Но знаешь, что должна. – Его хитрая усмешка привела меня в ярость, но я постаралась взять себя в руки. – И знаешь, что я об этом знаю. Уверен, ты в курсе о состоянии дел в «В курсе», тем более сейчас, основав журнал «Сейчас».
Я пожала плечами.
– Я совсем не в курсе, как обстоят дела «В курсе». Я была в курсе, но раньше, до выпуска в свет «Сейчас».
– Тогда ты должна быть в курсе, что сейчас в «В курсе» дела обстоят так же, как и в «Сейчас». Мы обязаны приглашать на собеседование каждого кандидата на вакантную должность, так же как и вы, иначе рискуете быть обвиненными в дискриминации по половому признаку. А ты ведь не хочешь, чтобы читатели журналов «Сейчас» и «В курсе» были в курсе того, что, являясь главой «Сейчас», ты отказываешься принять меня сейчас.
В этот момент я пожалела, что не назвала журнал как-нибудь по-другому, скажем, «Ваш дом и сад» или хотя бы «Рейнджер Рик».
Однако нельзя не признать справедливость его слов. По крайней мере, в вопросе о собеседовании. Я нехотя сдалась. Но он у меня еще пожалеет, что родился на свет.
– Присаживайтесь, мистер Блок.
Он сел на стул напротив и закинул ногу на ногу; я заметила, что его носки были аккуратно подтянуты, а поднявшаяся штанина не обнажила голой кожи. Кэтчер вежливо улыбнулся мне, как будто мы только что познакомились.
– Вашу анкету, пожалуйста, – отрывисто сказала я.
Он наклонился и передал мне печатный лист.
Я пробежалась глазами по заполненной форме.
– М-м-м, хм, м-м-м, хм. О боже, – таков был мой комментарий.
Его самодовольная улыбка слегка потускнела.
– К сожалению, зарплата секретаря намного меньше той, которую вы получаете сейчас. – Я улыбнулась и встала, показывая всем видом, что собеседование закончено. – Так что это все. До свидания, мистер Блок. Вот примите от нас подарок в качестве компенсации за потраченное вами время. И спасибо, что помните о нас. – Я схватила плитку шоколада «К черту любовь» из вазы на столе и протянула ему, что было, должна признать, весьма впечатляющей концовкой собеседования.
Но Кэтчер даже не пошевелился. Наоборот, он вальяжно откинулся на спинку кресла.
– Я и так всегда помню о вас, мисс Новак. Я не могу не помнить. И прошу вас не отклонять мою кандидатуру.
– Даже если я урежу вашу зарплату на девяносто шесть целых и шесть десятых процента? – бросила я ему вызов.
Он еще глубже уселся в кресле и начал разворачивать обертку шоколадной плитки.
Во рту у меня пересохло. Даже стриптизер в женском клубе – если только такое практикуется – не выглядел бы соблазнительнее, чем он.
– Это всего лишь деньги, – равнодушно произнес Кэтч. – К тому же я так долго был лидером, – теперь он говорил в манере Зипа Мартина, растягивая гласные, – что не прочь попробовать новую позицию.
– И вы думаете, вам будет удобно в позиции под женщиной? – бросила я ему новый вызов.
– Даже более чем, – вызывающе произнес он. – Я хочу начать снизу… постепенно продвигаясь наверх… – Он откусил кусочек шоколада с видом змея-искусителя.
К счастью для меня, миссис Литцер поставила на стол графин воды со льдом: она сохранила эту привычку с тех дней, когда ей приходилось работать в жаркой химчистке. Я плеснула чуть-чуть воды в стакан и выпила ее залпом. Странно, что мой язык не зашипел, как раскаленный утюг. Хотя скорее зашипеть должно было внутри.
– Все же, – я пыталась сохранить деловой тон, – боюсь, что мужчина с таким… опытом будет чувствовать себя достаточно неуютно в компании стольких особ женского пола.
– Что вы, – возразил Кэтч. – Совсем наоборот. Видите ли, меня теперь не интересуют женщины в известном отношении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19


А-П

П-Я