Если я сумею спасти вашего человека, вы мне позволите уйти подальше от этого сражения?
– Нет, – резко ответил Кирк, разгневанный самим фактом такого предложения. – Но если вы спасете его добровольно, я буду вынужден упомянуть об этом в своем отчете для Звездного Флота. Это может быть учтено при рассмотрении вашего дела в суде.
– Это если предположить, что я доживу до суда!
– Я могу предложить только это, Хаслев. – Кирк ухватился за поручни, так как "Энтерпрайз" начал выполнять быстрый маневр, уходя от обстрела. На смотровом экране светились яркие вспышки от взрыва фотонной торпеды, разорвавшейся над мостиком. Никакого вреда от этого не было, если не считать кратковременной сильной помехи, исказившей принимаемый сигнал.
– Дело ваше – принять это или отвергнуть.
– Слишком уж вы все в Звездном Флоте непреклонные, упрямые, – пожаловался Хаслев. – Ладно уж – будь по-вашему.
– Но каким образом ты собираешься выполнять свою часть соглашения? – пылко вмешался Зулу, явно не веривший андорцу ни на йоту. Выражение боли и надежды на лице Ухуры помогло Кирку понять причину злости рулевого. – Какой у тебя, черт возьми, может быть способ спасти Чехова?
– Увидите сами. – Изменник хлопнул в ладоши, и на его синем лице засветилось явное удовлетворение. – Вы все это увидите.
– Что мы увидим? – обратился к нему Кирк.
Хаслев сделал глубокий вздох, набираясь решимости, и усики у него затрепетали.
– Именно то, за что мне платили орионцы.
* * *
Поднявшись на ноги, Чехов постоял несколько мгновений в заваленном разными предметами проходе "Хоукинга", разрываемый двумя противоположными устремлениями: пробраться в носовую часть челнока для проверки данных компьютера о состоянии сверхсветового сердечника или бежать к воздушному шлюзу, имея на себе только половину скафандра. Внезапно оказалось, что смерть уже ходит где-то совсем близко, превратившись из страшной возможности в безжалостную реальность. Чехов посмотрел на дверь воздушного шлюза и почувствовал, что кровь в жилах застывает, подобно клубам испаряющегося жидкого азота, вязко ползущим под ногами. С технической точки зрения у него уже был скафандр, позволяющий выжить при кратковременном попадании в вакуум. В принципе можно было герметично закрыть места соединения с недостающими штанинами и левым рукавом костюма и поддерживать атмосферное давление в скафандре и шлеме. Этого хватило бы для жизнедеятельности внутренних органов и мозга, однако, вне всякого сомнения, ему пришлось бы распрощаться с открытыми для клеточного разрушения и замерзания частями тела. Какой смысл покидать челнок, если при самом благоприятном исходе цена его спасения была бы столь высокой?
Но нет! Чехов поднес дрожащую руку к панели управления воздушным шлюзом. За жизнь можно заплатить любой ценой. Он и раньше, и теперь относился к этому именно так. Даже если он хоть как-то выживет в этой ситуации, это будет невероятным чудом. Всякие детали и возможные потери не должны останавливать его в эти критические минуты. Чехов решительно надавил на кнопку включения циркуляционного насоса, нагнетающего воздух в камеру шлюза. Одновременно с этим он почувствовал странную тяжесть во всем теле, попытался сделать вдох, но не мог пошевелить ни единым мускулом. Однако затем испуг Чехова сменился бурной радостью при виде знакомого серебристого потока, окружившего его со всех сторон, и от щекочущего ощущения транспортационного луча, обволакивающего тело и стирающего на своем пути стены и всякие прочие преграды.
Но представшее перед взором Чехова новое помещение было вовсе не транспортационной камерой "Энтерпрайза". Комната была слишком тесной. Стихающий поблизости вой транспортационной системы показался чересчур громким и бьющим прямо по ушам. К тому же Павел материализовался, стоя лишь одной ногой на твердом основании палубы. Чехов неуклюже наклонился вправо, не сумев удержать равновесия под тяжестью надетого на него, хотя и не полного, но весьма массивного скафандра. Его нога соскользнула в какой-то гладкий круглый сосуд. Чехов стал падать лицом вперед через край высокой платформы.
Если бы не прочная оболочка защитного костюма, от такого падения Чехов бы основательно пострадал, сильно ударившись лицевым щитком о какой-то черный мраморный предмет. Несколько мгновений он висел, балансируя в воздухе и пытаясь найти равновесие. Палуба была здесь такой же, как на кораблях Звездного Флота, и Чехов догадался, что он перенесся на другой челнок. В тот же момент ему удалось наконец опереться на один локоть и он понял, что упал на хорошо знакомый литой бассейн из искусственного мрамора.
– Откуда здесь пруд для лилий Зулу?
Чехов не успел задать больше ни одного вопроса, так как кто-то со страшной силой ударил его по спине. Он отлетел к дальней стене и больно ударился затылком о собственный шлем. Сползая по стене полутемного помещения, Чехов вновь получил сокрушительный удар кулаком в живот, вновь впечатался в стену и едва не задохнулся от боли.
– Как?!
Чехов вслепую попытался ухватить разъяренное чудовище, готовое снова пригвоздить его ударом к стене. Обе руки его сошлись на толстом, как бревно, предплечье атакующего его существа.
– Как ты сумел воспользоваться им? – Линдсей Пэрвианс крепко притиснул Чехова громадой своего туловища, и ржаво-оранжевая кровь, сочившаяся из его раны в боку, испачкала скафандр офицера безопасности, словно на него плеснули испорченным маслом.
– Говори, ф'дерац'я, что у тебя есть при себе такое, чем ты можешь задействовать гиперзащитный анод, а не то я переломаю тебе все кости, но все равно найду это.
Глава 17
Зулу напряженно всматривался в смотровой экран андорского корабля, пытаясь разглядеть среди звезд ускользающее темное пятнышко "Хоукинга". Он заметил в левом нижнем углу экрана его подрагивающую отметку, то и дело засвечиваемую далекими белыми огоньками, вспыхивающими между "Энтерпрайзом" и "Умифиму". На таком расстоянии нельзя было определить, есть ли на борту Чехов.
– Где мы сейчас находимся относительно полицейского крейсера с Ориона? – требовательным голосом спросил капитан Канин в третий или четвертый раз.
Зулу уточнил на рулевой панели положение пересекающихся пространственных траекторий, протирая болевшие от напряжения глаза. Перед ним стояла непростая задача, требовавшая виртуозного пилотирования: оставаться на расстоянии возможной транспортации от "Хоукинга", но вместе с тем не подходить к нему ближе радиуса возможного взрыва, а также повторять изменения курса "Мекуфи" с такой точностью, чтобы для орионцев казаться их собственным призраком. Полицейский крейсер медленно прочесывал всю зону пространства, где обрывался след сверхсветового полета "Шраса", пытаясь зацепить андорцев случайными выстрелами фазеров в темную пустоту космоса.
– Мы все еще находимся на расстоянии семи тысяч километров от орионцев. – Зулу снова повернулся к смотровому экрану, пытаясь понять по темным очертаниям "Хоукинга", успешно ли срабатывает новая технология Муава Хаслева. Рулевому казалось, что андорский физик уже много часов находится в камере транспортации вместе с Ухурой. Томительные минуты ожидания, особенно в такой критической ситуации, всегда кажутся часами.
Канин нервно заерзал в своем командирском кресле:
– А на каком расстоянии находятся от нас другие корабли?
– Почти четырнадцать тысяч километров.
Зулу дернул головой, услышав знакомый металлический скрежет массивных защитных костюмов о стенки шахты доступа. Первой из шахты появилась голова Хаслева с шевелюрой соломенного цвета и торжествующе покачивающимися усиками.
– Сработало! – Физик-предатель выставил оба больших пальца в сторону Пова Канина, который молча застыл в своем кресле. Зулу догадался, что был продемонстрирован андорский жест презрения.
– У меня получился тот самый метод лучевой транспортации, про который ваши тупые адмиралы говорили, что он неосуществим!
– Пока еще ты только считаешь, что у тебя получилось, – поправила Ухура, выбираясь вслед за ним на мостик. – Мы не можем быть совершенно уверены, пока не получим подтверждения с "Энтерпрайза". – Несмотря на сдержанный и осторожный тон, в голосе офицера связи тоже слышались радостные нотки.
– Ты сумел все-таки транспортировать Чехова сквозь все защитные поля? – задавая этот вопрос, Зулу снова почувствовал холодок недоверия, как и в тот раз, когда Хаслев впервые рассказал им о своей разработке, сделанной для орионцев. Из всех истин, зазубренных в Академии Звездного Флота, одна звучала так: ни в коем случае не пытаться проводить транспортацию чего бы то ни было сквозь защитное поле корабля. Проблема заключалась не в способности транспортационного луча проходить сквозь такие поля, а в ужасном месиве, материализующемся на приемной станции. Зулу проглотил подступивший к горлу комок, вспоминая красную слизь и бесформенные куски плоти, оставшиеся от Суини, Пэрвианса и Гендрон.
– По-моему, мы и впрямь его переправили. – Ухура проскользнула мимо Хаслева и направилась к никем не занятой станции офицера связи андорского корабля. – Я хочу для верности связаться с "Энтерпрайзом" по узконаправленному лучевому каналу. Сначала я заставила Хаслева испытать этот метод на одной из наших ненужных батарей от скафандра, прежде чем мы стали транспортировать Чехова. Панель управления подтвердила безупречный прием луча на гиперзащитном катоде...
– Гиперзащитном аноде, – нетерпеливо поправил ее Хаслев. – Следует называть это анодом, потому что к нему притягиваются субпространственные бозоны транспортационного луча подобно тому, как анод притягивает к себе электроны. Вот поэтому луч может проходить через...
– А вы возвратили сюда батарею, чтобы проверить, что с ней все в порядке? – требовательно спросил Зулу, решительно перебивая лекцию физика. – Перед тем, как отправлять Чехова?
– Нет, – призналась Ухура, вводя команду для установления канала связи с "Энтерпрайзом". – Я боялась ждать слишком долго – Хаслев слишком уж долго возился с перепрограммированием транспортатора, а потом нам еще пришлось подключать дополнительный источник питания, чтобы усилить интенсивность луча для лучшей проходимости.
– А кроме того, этот метод не работает в обратном направлении! – сердито вмешался Хаслев, с неприязнью поглядывая на Зулу. – Анодный прибор может только принимать транспортационный луч, а не генерировать его. Чтобы возвратить батарею, нам понадобился бы второй гиперзащитный анод здесь на корабле. А пока что существует единственный экземпляр, который находится на вашем корабле. – Он поднял палец и указал на Зулу. – В твоей каюте.
– В моей каюте? – Зулу широко раскрыл глаза и тут же стал припоминать неоднократные проникновения посторонних в его жилище. – Так вот почему ты все время пробирался туда!
Хаслев с недоумением посмотрел на него, но не успел ответить, как Ухура повернулась от коммуникационной панели.
– Зулу, я не могу получить никакого ответа от "Энтерпрайза", – промолвила она, нахмурившись. – Ни на мой вызов, ни на запрос о судьбе Чехова, ни на что.
Зулу перевел взгляд на экран, пытаясь найти паутинку световых разрывов далекой битвы "Энтерпрайза" и "Умифиму".
– Попробуй просканировать все открытые каналы Звездного Флота, – предложил он.
– Сканирую. – Она провела рукой по коммуникационной панели, внимательно слушая приставленный к уху монитор, затем вдруг встревоженно охнула:
– О Боже мой! Ничего нет кроме автоматического сигнала бедствия, подаваемого компьютером. Он сообщает, что потеряна всякая связь с мостиком!
* * *
Яркий фон субпространственного статического шума расплескался по смотровому экрану "Энтерпрайза", и светящиеся точки звезд сразу потускнели и исчезли совсем. Кирк удивленно посмотрел на полупогасшие светильники над мостиком и тотчас услышал тревожный рев аварийных сигналов на каждой рабочей станции.
– Господи, это еще что такое? – среди адского шума он не слышал даже собственного голоса. Сзади на его плечо легла рука Спока.
– Очевидно, нас накрыл еще один радиационный субпространственный импульс, – прокричал вулканец, наклонившись к самому уху капитана.
– Как? – Кирк привстал и повернулся, чтобы Спок смог разобрать его слова хотя бы по движению губ. – Откуда он взялся?
Спок покачал головой:
– Неизвестно, капитан. Все органы управления перестали работать.
Кирк отвернулся от старшего офицера и склонился над плечом рулевого. Сирена навигационного отражателя буквально оглушала его, и Кирк протянул руку, чтобы отключить сигнал, прокричав во весь голос:
– Мы можем контролировать рулевую систему?
Пилот только покачал головой, продолжая сражаться с оглушительно ревущей сигнализацией.
Другие сигналы тревоги стали постепенно смолкать. В ушах Кирка стоял невыносимый звон.
– Отключите импульсный двигатель! – приказал он инженерной службе, и в этот момент толчок от попавшего в корабль фазерного выстрела отбросил его на переднюю консоль. – Черт возьми! Да есть ли у нас вообще какая-то защита?
– Я совсем ничего не понимаю! – отчаянным голосом вскрикнул Муллен. – У меня на панели сообщение, что нет контакта с системой защиты корабля.
– Защитные поля и другие автоматические системы не должны были подвергнуться влиянию от всплеска радиации, – подсказал Спок. – Однако если фронтальные фазерные батареи вышли у нас из-под контроля, то деполяризационная защита просто выродится в серию хаотических фазерных выстрелов и произойдет это через одну минуту и пятьдесят три секунды.
"Прекрасно, – угрюмо подумал Кирк, – по крайней мере мы умрем с особой точностью".
– Мистер Голдстайн, что творится в системе коммуникации? Способны мы вручную послать сигнал по узконаправленному лучевому каналу в сторону последнего известного нам положения "Шраса"?
Голдстайн поднял наушник и повернулся к своей панели:
– Я могу попробовать, сэр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36