– Еще не все потеряно, – проговорила она. Пробормотав себе что-то под нос, Халид отдернул руку.
Косем разглядывала его, качая головой. Щеки внука покрывала небритая три дня щетина, рубашка была расстегнута до пояса (две пуговицы вообще оторваны), глаза покраснели от бессонницы.
– Оставьте нас! – рявкнул Халид стражникам.
Те поспешно исчезли.
– Я знаю, где Сара, – сказала Косем.
– Я тоже знаю. Она в доме своего кузена в Константинополе. Я приказал людям Турхана постоянно наблюдать за домом. Но это не означает, что она собирается ко мне вернуться.
– Но я могу тебе помочь.
– Неужели?! Так же, как «помогла» Саре уехать с ее кузеном? Я тебя не понимаю, донме пашана. Ты, похоже, выживаешь из ума. До появления Сары в гареме ты ни о чем – ни о чем! – другом не говорила, кроме как о моей женитьбе и рождении для тебя наследника. А когда появилась идеальная возможность достичь этого – что ты сделала? Сообщила Джеймсу Вулкотту, где находится Сара, чтобы он смог приехать и забрать ее. Не знаю, почему я не предал тебя казни?
– Возможно, потому что ты был слишком занят мыслями о том, как заполучить Сару обратно, – чопорно отозвалась Косем. – Глава твоего монетного двора уже два дня ждет приема.
– Если ты попытаешься читать мне сейчас наставления, я брошу тебя в темницу, – отрезал Халид.
Косем ничего не ответила.
Конечно, внук очень тяжело переживал отъезд Сары.
– Почему ты сообщила ее кузену, что она вернулась, – жестко спросил он, взглянув холодно на бабку.
– Сара должна была знать, что родственники ее разыскивают. Или ты действительно хотел, чтобы девушка осталась с тобой только потому, что у нее не было другого выбора?
– Я просто хотел, чтобы она осталась! – взорвался внук. – Ты же могла предположить, что она разгневается, когда узнает о моем обмане!
– Я не думала, что она тебя оставит, – тихо ответила Косем. – Правда, Халид, не думала! Понимала, что такая возможность существует, но искренне считала, что она просто встретится с кузеном и будет рада знать, что ему известно, где она и что с ней. Я думала, что сильное чувство к тебе удержит ее здесь.
– Надо полагать, мы оба ее недооценили, так? – горько воскликнул Халид.
– И ты собираешься просто здесь сидеть? Ты не намерен ничего предпринимать?
– Я строю планы.
– И что это за планы?
– Я еще не закончил.
– Халид, такая пассивность на тебя не похожа! Когда Сару похитили бедуины, ты уже через десять минут был на лошади, чтобы скакать на ее поиски!
– Когда ее похитили бедуины, я беспокоился о ее безопасности и был уверен в том, что она будет счастлива меня увидеть. Сейчас ситуация совершенно иная.
– Но ты же здесь властитель, паша. Можешь предпринять все, что пожелаешь!
– И что мне дала моя власть? В результате я сижу здесь, в полном отчаянии, и веду с тобой этот жалкий разговор.
Помолчав несколько секунд, Косем спросила:
– Когда Сара уезжает из Турции?
– Через несколько недель. Я велел Турхану подкупить начальника вокзала, так что когда ее кузен качнет наводить справки, ему скажут, что все места на Восточном экспрессе забронированы до конца месяца.
– А ты говоришь, что дала власть? – иронично ответила Косем, поднимая брови.
– Об этом Сара не узнает. Но если я распоряжусь арестовать ее или отнять у нее паспорт, чтобы она не могла уехать, это она будет знать.
– Надо понимать так, что ты обдумывал и такой способ действия? – поинтересовалась Косем.
– Да, но он не даст результата. Сара должна принять решение самостоятельно. Она хочет, чтобы я вел себя, как цивилизованный европейский джентльмен, а не оттоманский тиран.
– Проблема в том, что ты – оттоманский тиран. А с европейскими джентльменами Сара начала бы безумно скучать. Ей только кажется, что она этого хочет.
– Мне и приходится бороться с тем, что она думает, а не с тем, что чувствует. Если бы ее сердце диктовало разуму, она по-прежнему была бы со мной.
– И как ты представляешь себе удержать ее?
– Я просто не дам ей уехать из страны, но это, наверное, еще не заставит ее вернуться ко мне, – вслух размышлял Халид, качая головой. – По-моему, Сара воспользовалась появлением своего кузена как предлогом, хотя сама этого не осознает. На самом деле ей страшно было вступить в новую жизнь, которая ей так чужда. Она меня любит, и пока находится рядом со мной, у нее не появляется никаких сомнений, но я не могу проводить с ней каждую минуту. Мне надо управлять целой областью.
– Можно подумать, что ты в последнее время ею управлял, – едко вставила Косем.
– Я займусь делами, как только разберусь с личными делами, – пообещал внук.
– Так каким образом ты думаешь вернуть Сару?
– Не знаю, но должен это сделать.
– Тогда иди на компромисс. Пообещай ей, что раз в год будешь возить ее встречаться с родными, в этот зимний праздник, который она так любит.
– На Рождество?
– Да-да! Раз в год ты сможешь найти на это время. Здесь все равно, кроме муссонных дождей, ничего не происходит. Дай понять ей, что ты не ждешь, чтобы ради тебя она отказывалась от своего прошлого.
Халид задумался, размышляя над ее предложением.
– Ты всегда был высокомерным, сын моего сына. Ты считаешь, что любой женщине достаточно иметь одного тебя. Пойми, выходя за тебя замуж и оставаясь здесь, в Бурсе, Сара отказывается от всего – а ты не отказываешься ни от чего. У нее не остается и следа ее прошлой жизни, а ты продолжаешь жить совершенно так же, как прежде. Разве это не так?
Халид молча посмотрел на Косем. Он внимательно слушал ее.
– Она – не безделушка, которую ты можешь купить и поставить на полку, а потом снимать оттуда каждый раз, как только о ней вспомнишь и захочешь с нею позабавиться.
– Бабушка, ты говоришь так же, как Сара!
– Ну, я тоже кое-чему научилась. Саре не захочется быть просто твоей спутницей. Наверное, одна мысль о том, что она будет проводить все свое время здесь, как это происходит с другими обитательницами гарема, ее ужасает.
– Я собирался предложить ей заняться дворцовой школой, – сказал Халид.
– Чудесно! – Лицо Косем расплылось в улыбке. – Почему ты не сделал этого прежде, чем она уехала?
– Наверное, хотел, чтобы она принадлежала мне одному, – искренне признался он.
– Но ты только что говорил, что не сможешь проводить с ней каждую минуту! Ты уже знал, что она не из тех женщин, которые могут целыми днями купаться в хаммане и укладывать волосы, ожидая, что ты захочешь ее видеть. Разреши Саре заняться домашними делами, помогать тебе. Я всегда считала тебя умным человеком, Халид. Ты должен был бы сам все это чувствовать и понимать!
– Но ведь мне никогда не приходилось ни одну женщину просить, чтобы она оставалась со мной. Мне всегда было так легко с ними.
– Но и ни одна из них не интересовала тебя дольше тридцати секунд.
Халид, улыбнувшись, отвел взгляд.
– В чем дело? – строго спросила Косем.
– Моя мать была для отца настоящей проблемой. Похоже, история повторяется.
– Да, ты во многом на него похож. Его тоже никогда не привлекало то, что давалось легко.
Халид приблизился к Косем и поцеловал ее в морщинистую щеку. Старая женщина изумленно взглянула на внука. Как редко он демонстрировал ей свою любовь.
– А теперь иди и не мешай мне думать, – попросил он.
Она встала.
– Бабушка, спасибо тебе, – добавил Халид. Радуясь про себя, Косем вышла.
Примерно через три недели после отъезда из Дворца Орхидей Сара поняла, что беременна. Она пропустила привычный срок, объяснив это стрессом, который пережила. Но теперь ее грудь приобрела непривычную чувствительность, и с каждым днем росло отвращение к еде, особенно по утрам.
Сара тяжело опустилась на край кровати в комнате для гостей, которую занимала в доме Джеймса, и задумалась. Конечно, появление ребенка у одинокой незамужней женщины доставит ей массу проблем, но все же мысль о нем вызвала в ней ликование.
Ребенок Халида! В ней его ребенок! Это должно было произойти, когда они впервые соединились, после того, как Халид спас ее от бедуинов. Теперь Сара вернется в викторианский чопорный Бостон с незаконным ребенком во чреве, ребенком экзотического восточного властителя, единственного своего возлюбленного, которого, по всей вероятности, никогда не увидит.
Но она чувствовала себя очень счастливой. Пусть у нее нет работы, пусть будет жить в старом доме своего отца одна, с ребенком, все равно еще никогда она не испытывала стольких надежд.
Сара решила рассказать Джеймсу и Беатрис о своей беременности. Все равно они узнают об этом из писем родственников.
На следующий вечер, за обедом, дождавшись десерта, Сара объявила:
– Мне надо вам кое-что сообщить.
Джеймс и Беатрис выжидательно подняли на нее взгляды.
– Я беременна.
Джеймс закрыл глаза, а Беа замерла, не донеся до рта кусочек лимонного торта.
– Я этого опасался, – мрачно проговорил Джеймс.
Опомнившись, Беа смогла лишь прошептать:
– И что же ты теперь будешь делать?
– Буду рожать.
– В Бостоне? – срывающимся до писка голосом спросила Беа.
– Похоже, что там.
– Сара, это же самоубийство! – запротестовала Беа. – Тебе больше никогда не получить места учительницы.
– Ну что ж, придется заняться чем-то другим.
– Чем же? – спросил Джеймс.
– Не знаю. Буду брать белье в стирку, приму жильцов… Отцовский дом принадлежит мне, и в нем имеются свободные комнаты. Кроме того, он оставил мне немного денег. Как-нибудь проживу.
– Но как же ребенок? – ужаснулась Беа.
– А что?
– Милочка, но он будет чувствовать себя отверженным.
– Потому что будет незаконнорожденным?
– Не только из-за-этого! Разве он не будет… темным?
– Беа! – предостерег ее Джеймс.
– Ничего, Джеймс, пусть Беа говорит. Я уверена, что еще не раз это услышу. Да, Беа, он может родиться «темным», говоря твоими словами, а может походить на меня. Что до меня, то я хотела бы, чтобы ребенок был похож на Халида – красивее мужчины я не встречала.
Беа опустила глаза, не зная, что ответить Саре. Джеймс встал из-за стола, подошел к Саре и поцеловал ее в макушку.
– Ты всегда была очень отважной, Сара. Я восхищался тобой, а сейчас особенно… Скажи, чем я могу быть тебе полезен?
Сара кивнула, кусая губы. Поддержка кузена растрогала её.
Джеймс вышел из столовой. Беа, чувствуя себя неловко, стала оправдываться.
– Сара, я не имела в виду… – но договорить не смогла.
– Я знаю, что ты хотела сказать, Беа, и все понимаю. Не беспокойся.
Беа стремительно встала, оттолкнув стул, и выбежала следом за мужем.
Сара, задумавшись, долго смотрела в пустую тарелку для десерта, а потом отпила еще глоток кофе.
Она понимала, что Беа переживала за нее, и была по-своему в чем-то права. Конечно, Саре придется нелегко. Но, как это ни странно, страха она не испытывала.
Возможность иметь ребенка от Халида затмила все эти страхи.
Глава 14
– Сара, тебя хотят видеть, – сообщил Джеймс, входя в комнату.
Сара оторвалась от книги и быстро посмотрела на дверь.
Джеймс отошел в сторону, и из-за его спины появилась улыбающаяся Роксалена.
– Моя американская подруга! – радостно воскликнула девушка, раскрывая объятия.
Сара встала обнять принцессу, с удивлением обнаружив, что на глаза у нее навернулись слезы.
Джеймс с легким поклоном проговорил:
– Оставайтесь столько, сколько пожелаете, ваше высочество. Леди, я оставляю вас вдвоем. – И вышел, закрыв за собой дверь.
– Он тоже считает меня «высочеством», – рассмеялась Роксалена, снимая с лица вуаль. На ней были небесно-голубые шелковые шальвары, сапфирово-синяя блузка и пояс, расшитый жемчугом и золотой нитью. На голове – кокетливая тюбетейка из синего бархата, тоже расшитого жемчугом. Сара рассмеялась.
– Мне приятно вас видеть. Как же удалось вырваться из Топкапи?
– Я сказала отцу, что еду на базар у Святой Софии, – ответила Роксалена, снимая отделанную золотом фераджу и вешая ее на стул.
– И?
– И он отправил Османа сопровождать меня, – добавила Роксалена, подмигивая.
Сара улыбнулась:
– И где же Осман?
– На улице, с моей каретой.
Сара взяла Роксалену за руки и подвела ее к кушетке у окна.
– Как вы узнали, что я нахожусь здесь?
– Турхан-ага рассказал Осману, что произошло во время твоей свадьбы. Я ничего не понимаю, Сара. Сначала тебе отчаянно хотелось убежать от Халид-шаха, а потом ты вдруг собралась за него замуж.
– Ну… это длинная история.
– Ты получила записку, которую я отправила с торговкой?
– Да, получила. Не могу передать, как важно было узнать, что вы на моей стороне и пытаетесь связаться с моим кузеном! Это давало мне надежду.
– Так как же ты согласилась выйти замуж за Халида? Или он тебя принуждал?
– Нет, он меня не принуждал. Я полюбила его, Роксалена.
Принцесса улыбнулась.
– Я сразу сказала Осману, что ты влюбилась в пашу. Я это поняла, как только узнала, что он отправился выручать тебя от бедуинов. Я предполагала, что вы полюбите друг друга, когда увидела его первую реакцию при вашей встрече. Редкая женщина может устоять перед его обаянием.
– Ну, теперь-то я смогу устоять, поэтому я здесь.
– А что случилось?
Сара коротко пересказала историю своих приключений с момента расставания с Роксаленой. Принцесса завороженно слушала.
– И ты ничего больше о нем не слышала после своего отъезда? – спросила Роксалена.
Сара покачала головой.
– А хотела бы услышать?
– Не знаю.
– Могу тебе сообщить, что Халид назначил постоянную охрану этого дома.
Сара изумленно воззрилась на подругу:
– Что?!
Роксалена кивнула:
– Турхан-ага сказал об этом Осману.
– Вы хотите сказать, что он за мной следит?
– Да.
– Для чего?
– Он боится пропустить твой отъезд, боится, что ты уедешь раньше, чем он сможет тебя остановить, – предположила Роксалена. – Я знаю еще кое-что. Халид приказал Турхану подкупить начальника вокзала, чтобы твой кузен не смог купить для тебя билет.
– Что вы говорите?
– Начальник вокзала сообщил Джеймсу, что все билеты на ближайший месяц на Восточный экспресс забронированы. Но это неправда, просто Халид пытается удержать тебя здесь.
– И ему это пока удалось, – тихо проговорила Сара, вспомнив, как Джеймс отреагировал на это известие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32