– Кортни!
Его голос звучал мягко, и она открыла глаза. Он смотрел на нее так нежно, как никогда раньше.
– Я знаю, что годы, проведенные с Торнхиллом, плохо подготовили вас к восприятию Англии. Но со временем все устроится.
Она глубоко вздохнула.
– Да. Нужно время. – Она проглотила слюну, чувствуя частые удары пульса. Почему руки, обхватившие ее плечи, не раздражают ее, а губы, такие близкие, не отталкивают? – Мне здесь так одиноко.
– Одиноко? Королева, судя по всему, к вам очень привязана.
– Но я не могу говорить с королевой о своих опасениях.
– У вас есть я.
Его руки ласково обнимали ее за плечи, а большие пальцы медленно описывали круги на их нежной коже. Он наклонился, и их губы почти соприкоснулись, так что она ощущала его дыхание, отчего у нее снова сильно заколотилось сердце.
– Если вы мне позволите, Кортни, то я стану вашим другом. – Он наклонился еще ниже и слегка коснулся губами ее рта. – И даже больше, чем другом.
Она оцепенела и отпрянула назад, пораженная его дерзостью.
Приставив свои кулачки к его груди, она отгородилась от него. Затем, вспомнив, что она больше не на «Ястребе», Кортни прерывисто вздохнула. Они были в Англии, далеко от Торнхилла. В этом укромном уголке Дувра их никто не видел.
Она ведь так долго думала об этом человеке, мечтала о встрече с ним, о его объятиях и поцелуях!.. В уме она столько раз проигрывала эту сцену, что теперь происходящее казалось ей нереальным. Нет, Рори Макларен действительно здесь, он ей не снится, он настоящий, живой и неотразимый. Не думая, что она делает, Кортни разжала кулаки, и ее ладони распластались у него на груди. Она слегка придвинулась к нему. Рори тут же обнял ее покрепче и прошептал, прижимая губы к ее рту:
– Намного больше, чем просто друг.
Кортни стало жарко, она вся пылала, ей не хватало воздуха. Все кругом было пропитано запахом моря. Этот запах всегда волновал ее, и теперь она сделала глубокий вдох. А Рори притягивал ее к себе все ближе, и она, словно помимо воли, подняла руки и обвила его шею. Ее тело, прильнувшее к нему, больше не было напряженным и неподатливым – наоборот, пылким и гибким.
Его поцелуй стал более настойчив, а она потеряла способность что-либо соображать и вся отдалась удовольствию, которого никогда раньше не испытывала. Он прикусил ее нижнюю губу, а языком водил по внутренней части рта, тихо постанывая при этом, и она смело последовала его примеру. Затем он стал осыпать поцелуями ее щеки, веки, виски. Когда она снова ощутила его поцелуи у себя на губах, то ее ответные поцелуи были нетерпеливы, жадны и глубоки. Они оба были поражены общей страстью.
Рори не ожидал, что это произойдет именно так. До сих пор он считал, что это дело его мужской чести – обнять ее. Но объятие привело к поцелую. А поцелуй требовал кое-чего большего. Страсти? Да, и более того – физической близости. Дикая, неистовая потребность в этом захлестнула его.
От нее пахло французскими духами, сквозь которые пробивался собственный ее запах – дикого цветка. Целуя ее, он хмелел от этого запаха. Он говорил себе, что должен прекратить это, пока не потерял голову и не зашел вместе с ней слишком далеко. И все-таки он медлил, наслаждаясь ею. У него в руках находилось блаженство, расставаться с ним не хотелось. Наконец, поцеловав еще раз, он медленно отпустил ее.
Они оба были ошеломлены и отчаянно старались не показать этого. У Кортни кровь пульсировала в висках. Она прилагала усилия держаться прямо, хотя ее пошатывало. Чтобы справиться с учащенным дыханием, она глубоко вдохнула соленый морской воздух.
Рори сказал, надеясь, что его голос звучит нормально:
– Если вы подождете в карете, миледи, то я быстро соберу все в сундук.
Кортни не стала спорить – ей было необходимо прийти в себя. Теперь, снова обретя здравомыслие, она ругала себя за дурацкое поведение. Только дурочка может забыться настолько, чтобы обниматься со своим врагом. Как это ни печально, но Рори Макларен ее враг – об этом Ришелье позаботился. Она отошла в сторону, а Рори, нагнувшись, стал укладывать еду и покрывало в сундук. Он не переставал думать о ней, и эти мысли сводили его с ума. Он должен овладеть ею. Должен.
Глава восьмая
Король и королева задержались в Дувре на два дня. Кортни придумывала разные причины, чтобы оставаться в своих комнатах, но совсем не встречать Рори Макларена было невозможно. На каждом пиршестве он сидел, уставившись на нее своими голубыми внимательными глазами, словно ища ответа на интересующие его вопросы. И каждый раз, глядя на него, она вспоминала его объятия, и от этого ей становилось тепло.
Король обычно усаживал своего любимца рядом с собой, а поскольку Генриетта Мария требовала, чтобы первая фрейлина постоянно находилась при ней, было неизбежно, что Кортни и Рори все время оказывались в близком соседстве.
Кортни сопровождала королеву не только на пиры, но и на королевский совет. Хотя Генриетта Мария хорошо понимала все, что говорилось, она частенько лукавила и просила Кортни перевести, чтобы выиграть несколько минут для толкового ответа. Королева подчеркнуто холодно держала себя с лордом Берлингемом. Наблюдая за ними, Кортни подумала, что они чуют друг в друге врагов. Было ясно, что Генриетте Марии не нравилось влияние Берлингема на короля. А Берлингем, как главный советник короля, естественно, боялся, что француженка вобьет клин между королем и его верными советчиками.
Часто, когда королева оставалась одна, она приглашала свою фрейлину посидеть с ней. Генриетта Мария, еще не привыкшая к новой роли, страдала от одиночества. Выданная замуж за человека, которого она никогда не встречала, вынужденная жить в чужой стране, юная государыня оказалась без преданных друзей. От Лондона она ждала интриг и раздоров – и поступала весьма мудро, используя время в Дувре для того, чтобы разобраться в королевском окружении и решить, кто негодяй, а кому можно доверять.
– Шотландец! Макларен.
При этом имени Кортни застыла. Королева подняла взгляд от рукоделия, которым усердно занималась, вышивая подушку в подарок мужу.
– Король считает его преданным другом.
Кортни выжидала, не отрывая глаз от собственного рукоделия. Она ненавидела шитье, глупее занятия не придумаешь, но женщины почему-то получают от него удовольствие. То ли дело палуба корабля и свежий ветер, наполняющий грудь.
– Он красив, не так ли?
Кортни подняла глаза и увидела, что королева внимательно смотрит на нее.
– Да, ваше величество.
– Он тебе нравится?
Кортни промолчала, она не ожидала вопроса в лоб.
– У меня нет времени обращать внимание на мужчин, ваше величество.
– Но я заметила это, Кортни. И королю было бы приятно, если бы ты… была с шотландцем поласковее.
– Почему?
– Король чувствует, как одинок его друг, оторванный от своей родины и клана. Видимо, Карлу хочется, чтобы у Макларена появились… привязанности в Англии, чтобы он не считал пустым время, проведенное здесь.
– А вы, ваше величество? Что вы думаете об этом?
Королева понимающе улыбнулась.
– Я хочу угодить своему мужу. Кортни кивнула головой и спросила:
– Это просьба или приказ, ваше величество? Королева рассмеялась, и Кортни посмотрела на нее в недоумении.
– Я же не прошу тебя проливать за меня кровь, моя дорогая. – Улыбка исчезла. – Хотя однажды и такое может случиться. – Она вновь улыбнулась, словно решив не думать об опасностях новой жизни. – Многие дамы были бы счастливы получить такой приказ от своей королевы. Макларен может заставить трепетать девичьи сердца.
Кортни выдавила из себя улыбку.
– Мое сердце не очень расположено к трепетанию, ваше величество.
– Я это заметила. – Королева воткнула иголку в материю и взглянула на опущенную голову молодой женщины, сидящей напротив. Она также заметила, как Кортни краснела, когда встречалась взглядом с Маклареном. – Хватит с меня шитья, Кортни. Пройдись со мной по саду.
– С удовольствием, ваше величество.
От внимания королевы не ускользнуло, сколь поспешно ее фрейлина спрятала рукоделие. Очевидно, ее не слишком усердно обучали быть степенной и терпеливой.
Они прогуливались по залитым солнцем садам. Королева остановилась, восхищаясь ранней розой, а, подняв голову, увидела, что Кортни внимательно смотрит на мужчину, стоящего неподалеку спиной к ней. Он повернулся, и Кортни тут же отвела взгляд.
Королева тепло поздоровалась с ним:
– Рори Макларен! Не желаете ли прогуляться с нами?
– С удовольствием, мадам. – Он слегка поклонился королеве, затем повернулся к Кортни, почтив и ее поклоном. – Погода в Англии старается, чтобы вы чувствовали себя как дома.
– И мы весьма признательны за это. – Слегка приподняв юбки, королева прошла немного вперед по травянистой тропинке, оставив за собой Макларена и Кортни. – Сады здесь просто замечательные.
– Вся Англия ждет вашего одобрения, мадам.
Королева повернулась к нему и проницательно улыбнулась.
– Не думаю, чтобы вся Англия радовалась королеве-француженке. Судя по всему, многие, подобно лорду Берлингему, предпочли бы рядом с королем чопорную англичанку.
– Все верноподданные англичане в восторге, что король выбрал даму сердца, достойную его.
Смех Генриетты Марии трелью разлился в полуденном воздухе. Она положила руку на рукав учтивого кавалера и взглянула в его красивое лицо.
– Теперь я знаю, почему Карл вас любит. Вы умеете говорить только приятные слова? – Молодая королева долго и внимательно вглядывалась в лицо Рори. – Правда не всегда приятна, но необходима королю. – И мягко добавила: – И мне. – Затем она приподняла юбки и свернула с садовой дорожки. – Я хочу отдохнуть перед ужином.
– Я пойду с вами, – тут же сказала Кортни.
– Не нужно… – Королева посмотрела на нее невинным взором. – Доберусь одна. Разбуди меня до захода солнца.
У Кортни упало сердце. Неужели она нарочно оставляет их наедине? И снова Кортни почувствовала себя в ловушке. Почему судьба толкает ее именно к тому человеку, который может раскрыть ее прошлое и разрушить будущее?
Дождавшись, когда королева удалится, Рори сообщил:
– Король собирается уезжать завтра.
– Сундуки королевы уложены и готовы.
– А вы, Кортни? Вы готовы к встрече с Лондоном?
Она притворилась, что с восхищением смотрит на аккуратно подстриженную живую изгородь.
– Вы же сказали, что я найду его интересным.
– Да, он совсем оправился. – Рори смотрел на изгибы ее бедер и ругал себя за слабодушие. – Чума и сыпной тиф почти опустошили Лондон. Те, кто не умер, бежали в загородные поместья и отдаленные деревни. Но мор ушел, и Лондон снова превратился в место для увеселений.
Веселье. Вот уж чего не было у нее на душе, когда она думала о том, что ждет ее в Лондоне.
– А как вы сумели уберечься?
Она повернулась к нему, и от взгляда ее глаз, в которых солнце отражалось словно расплавленное золото, у него заныло сердце.
– Я был в Шотландии по делам.
– И часто вы отлучаетесь по делам?
– Да. – Он предложил ей руку и заметил, что она слегка заколебалась, прежде чем мягко опустить свою руку на его рукав. Они прогуливались по дорожкам, то и дело останавливаясь, чтобы полюбоваться рано распустившимися цветами.
– А ваш клан благоденствует без его главы? Ее тон звучал вызывающе, но он решил не обращать внимания.
– Макларены – это клан мужественных, трудолюбивых людей. Наш скот ухожен, а урожай богат.
– Готовая пожива для тех, кто предпочитает грабить, а не работать. Ведь из-за этого убили вашего брата?
– Да.
Кортни по его глазам поняла, что задела его за живое. Вместо того чтобы позлорадствовать, она тут же перевела разговор на другое:
– Я буду скучать по Дувру. У королевы стало легко на душе с приездом ее мужа, короля.
– Король тоже кажется более уравновешенным без лондонских забот. Парламент и королевский совет не дают Карлу покоя.
– Нельзя ли его уговорить остаться еще ненадолго?
Кортни и сама понимала бессмысленность своего вопроса. Но ей так хотелось остаться здесь, подальше от Лондона и от своего шпионского задания. Всем сердцем она желала быть свободной от ужасного бремени, которое Ришелье возложил на ее неокрепшие плечи.
Слова Рори прозвучали пророчески:
– У короля свои обязанности, как у вас и у меня.
Рори повернулся и повел ее обратно по садовой дорожке. У входа во двор он низко склонился над ее рукой.
– Я дал вам время прийти в себя, миледи, зная, как вы устали от путешествия. Но когда мы приедем в Лондон, я намерен с вами серьезно потолковать.
У Кортни опять упало сердце, но она постаралась этого не показать.
– Как вам будет угодно, милорд.
Он ушел к конюшням, а она смотрела ему вслед. Бросив на него последний взгляд, она отвернулась. Кортни знала, о чем намерен потолковать Рори. Он не успокоится, пока не добьется правды. Значит, придется лгать, и как можно искуснее, ибо за правду она поплатится жизнью.
Кортни не обратила внимания на человека, укрывшегося в тени и внимательно наблюдавшего за ней. Когда он пересек сад, то солнце осветило его бесцветные волосы и глаза – серые, холодные, непроницаемые.
* * *
Кортни стояла возле августейшей четы на королевской барже, плывущей вверх по Темзе. Тысячи людей выстроились на берегу, махая руками и выкрикивая приветствия. Корабли королевского флота образовали эскорт, сопровождая баржу сзади. Колокола всех лондонских церквей начали радостный перезвон. Как только баржа подошла к набережной, воины в малиновых, сверкающих золотым позументом мундирах дали залп из орудия, к которому присоединились сотни пушек. Кортни почувствовала, как вздрогнула королева, когда звук раскатился по небу.
– Видите, как вас приветствуют? – Голос короля перекрыл грохот. Он был великолепен в королевском пурпуре и шляпе с огромным плюмажем.
– И вас, милорд. – Королева застенчиво улыбнулась. – Как вас, должно быть, любят!
– Скоро они полюбят и вас.
Король внимательно посмотрел на супругу, стараясь увидеть ее глазами толпы. Длинные черные волосы закреплены диадемой из драгоценных камней. Туника из пурпурного атласа надета поверх юбок, вышитых серебряными и золотыми нитями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31