– Какой мерзкий, какой подонок! – вне себя бормотала она. – Недаром я его не выносила с первого взгляда и все делала, чтобы Даша с ним порвала!
– Но она все же с ним встречалась, – мрачно заметил Петр. – И довольно долгое время.
– Это ничего еще не значит! Даша не раз мне говорила, что встречается с ним от скуки, – горячо защищала дочь Анна Федоровна. – А что она стала наркоманкой – вопиющая ложь! Неужели, по-твоему, я не заметила бы следы уколов? И вообще… Какая злостная чепуха!
– Нет, это не чепуха! – посмотрев ей в глаза, не согласился Петр. – Если об этом уже узнал мой отец, а я думаю, что клевета главным образом предназначена для него, то дела мои и Даши плохи.
– Я понимаю… – пригорюнилась Анна Федоровна. – Он ведь, я знаю, и так не слишком жаждет с нами породниться… – Смущенно взглянула на него. – Что же теперь делать? Как бороться с этой подлостью?
У нее был такой удрученный, беспомощный вид, что Петр почувствовал к ней жалость, сердечное участие – ему близки и понятны ее переживания.
– Не расстраивайтесь так, дорогая Анна Федоровна. Положение неприятное, но мы его исправим. Я сам нисколько не верю клевете и уверен, что смогу убедить своих. – Поднялся, расправил плечи и высказал то, ради чего приехал: – Главное, о чем я вас попрошу, – это подбодрите Дашу, если до нее дойдет клевета, и заверьте от моего имени, что никогда ничего плохого о ней не подумаю. Верю в нее, как в самого себя!
Михаил Юрьевич Юсупов приехал с работы поздно, но дома никого не застал. У Светланы Ивановны вечерний спектакль, а Петр еще не вернулся от Волошиных. В ожидании домочадцев принял душ, побрился, поставил чайник. Первой, с охапкой цветов, пришла жена.
– Мишенька! Как я рада! – Бросила цветы на кушетку и обняла его за шею. – Когда вернулся? Отлично выглядишь!
– А у тебя, как всегда, успех, примадонна? – кивнул он на цветы, нежно ее обняв и целуя. – Дома все в порядке? Как наши близняшки?
– У нас, слава богу, все благополучно. Петя сдает зачеты, и Оленька с Надей хорошо себя чувствуют. Я вчера навещала. Пусти, Топтыгин! – радостно улыбаясь, попыталась она освободиться из его могучих объятий. – Я тебя ужином покормлю. Небось проголодался?
Но Михаил Юрьевич только еще крепче ее обнял, хмелея от близости любимой, – страсть и влечение к ней с годами не ослабевали.
– Я на всякий случай вскипятил чайник, – сообщил он, тоже счастливо улыбаясь. – Подожду сына – поужинаем все вместе!
– Хорошо, Мишенька, тогда отдохни пока, посиди в гостиной. Мне и самой этого хочется.
Михаил Юрьевич включил телевизор, уселся в кресло и блаженно вытянул длинные ноги. До чего хорошо и уютно дома! Он ненавидел гостиницы, – и вспоминать тошно холодный, грязноватый номер, который покинул всего несколько часов назад.
– Знаешь, Светочка, – признался он, когда она уселась против него на диване, – нигде так хорошо себя не чувствую, как дома. Нет для меня уютнее места на земле… А главное – ты рядом!
Обычно он-не склонен был к подобным излияниям, – видно, сегодня какое-то особое состояние. Приподнялся, намереваясь пересесть к жене на диван, но Светлана Ивановна остановила его жестом руки:
– Погоди, Мишенька, у нас еще будет время… Поговорить я с тобой хочу – о сыне.
– Он все еще настаивает на своей женитьбе? – сразу как-то угаснув, спросил он. – Невзирая на мое предупреждение?
– Вот об этом я и хочу поговорить с тобой, пока Петя не пришел. – Она испытующе посмотрела на него. – Почему ты так категорически против? Ведь Даша не виновата, что ее родители… поступали не всегда правильно. Да и Петя их оправдывает.
– А ты считаешь, я против их брака только из-за этого? – Он помолчал. – Частично это так – я придаю большое значение наследственности. Но не это главное.
– Тогда что же? Не понимаю! Что препятствует?
– Сама Даша. – Он не смотрел на жену, так неприятно ему было об этом говорить. – О ней у меня, к сожалению… тоже скверная информация.
– Вот даже как? – От огорчения у Светланы Ивановны вытянулось лицо. – В чем же ее обвиняют? Наверно, в какой-нибудь гадости?
– Еще в какой! Оказывается, она употребляет наркотики. Это подтверждают свидетели, с которыми я сегодня лично беседовал.
Воцарилось тягостное молчание; нарушила его Светлана Ивановна – буквально взорвалась:
– Целые ушаты грязи! Откуда у тебя вся эта информация? Кто тебе ее поставляет? Все это очень странно!
– Основной поставщик – друг Пети, Кирилл, ты его хорошо знаешь. Да-да, понимаю, – перехватил он красноречивый взгляд жены. – Я сразу заподозрил: уж не проявление это ревности?
– Ну и что же?
– Сам он утверждает, что переживает за друга. Мол, зная плохое о Даше, не может молчать. Говорил Пете, но сын от него отмахивается, более того, воспринимает это с обидой! – Он умолк.
Светлана Ивановна, поразмыслив, прищурила глаза:
– А откуда ему так много известно про Дашу и ее родителей?
– Она долго встречалась с одним его приятелем, подонком и наркоманом, – с трудом выдавливая из себя слова, объяснил Михаил Юрьевич. – Тем самым, который из ревности ранил Петю ножом.
Это сообщение на многое открывало глаза, но все же она задала вопрос, который ее беспокоил:
– А почему ты не допускаешь, что Кирилл тоже ревнует? И потому намеренно все преувеличивает, лжет? Сердце мое это чувствует!
– Думаю, это не так! – убежденно ответил Михаил Юрьевич. – Мне самому не нравится, что ведет он себя не по-мужски. Однако все факты подтверждаются и говорят о его искренней заботе, чтобы друг не попал в беду.
– Не нравится мне все это, Миша, – высказала ему свое мнение жена. – Не поступают так настоящие друзья. Жаль, что у сына нет сейчас такого верного товарища, как Митя. Он никогда бы не сделал того, что Кирилл!
Дмитрий, приемный сын Олега Хлебникова, год тому назад окончил мореходку и рыбачил где-то далеко в районе Камчатки. Они были с Петей неразлучны, под руководством старшего Юсупова вместе занимались спортом – боевыми искусствами.
– А что о нем слышно? – поинтересовался Михаил Юрьевич.
– Звонил Олег, сказал – он все время в море. – Домой не собирается.
– Даже в отпуск? Это почему? Светлана Ивановна пожала плечами.
– Наверно, стесняется – после того, как его мать бросила Олега.
– Ну и напрасно! Олег очень привязан к нему, и Митя тоже его любит. А Оксана о нем даже не думает, – с сожалением бросил Юсупов.
Хлопнула входная дверь – сын! Светлана Ивановна поспешила в прихожую, его встретить.
– Ну как, папа уже вернулся? – устало спросил он, не слишком стараясь скрыть плохое настроение. – Успешно съездил?
– А вот ты сам его спроси об этом. – Мать не показала, что заметила, как он расстроен. – Сейчас будем все вместе ужинать. Приводи себя в порядок – ждем тебя на кухне!
Однако, когда все они расположились за столом и принялись ужинать, разговор не клеился – дурное настроение Петра передалось и родителям.
– Ты, сын, я вижу, чем-то расстроен? – первым не выдержал Михаил Юрьевич, пристально на него глядя. – Что-нибудь не ладится в институте?
– При чем здесь институт? Словно не знаешь! – раздраженно ответил Петр. – Расстроишься тут, когда ты стараешься поссорить меня с Дашей. Все время копаешь под нее, даже этого подонка Алика используешь!
Никогда еще он так не говорил с отцом! Видя, что муж опешил от этой дерзкой выходки и сейчас выйдет из себя, Светлана Ивановна сочла своим долгом унять страсти.
– Не смей так разговаривать с отцом! – строго прикрикнула она на сына и, осуждающе глядя, потребовала: – Возьми себя в руки! Ты взрослый мужчина, жениться собираешься! Поговорим спокойно.
– Ты права; прости меня, папа, – опомнился Петр и, будто оправдываясь, с укором добавил: – Но не слишком ли ты стараешься доказать, что Даша меня не достойна? Не лучше ли предоставить мне самому выяснить это?
Михаил Юрьевич тоже сумел справиться с гневом, спокойно ответил:
– Прежде всего, не забывай, сын, что действую я, заботясь о твоем счастье. Сам посуди: возможно оно, если те гадости, которые говорят о Даше, а я допускаю, что это клевета, – он сделал паузу, – окажутся правдой? Ты не думал, что можешь узнать об этом слишком поздно?
– Петенька, дорогой! – горячо поддержала его Светлана Ивановна. – Ну как ты не понимаешь – папа делает все любя? Ты несправедлив! Он же не сам что-то выискивает, а лишь проверяет то, что говорит ему Кирилл.
– Кирилл трепло, он у меня свое получит! – насупился Петр. – Сколько вреда уже принес своим длинным языком! – Ему все еще казалось, что Кирилл действует так, добросовестно желая ему добра.
– Правильно! Пускай умерит свою прыть, – одобрительно заметила мать. – Если это, конечно, не проявление, чего-то худшего, – не удержалась она, чтобы не высказать свое подозрение. – А на папу не обижайся – только хорошо, если он все проверит и разоблачит клевету.
– Обещаю тебе это! – подтвердил Михаил Юрьевич. – Буду только рад, если мне удастся очистить имя Даши от той грязи, которой пытаются его замарать. Раз ты так сильно ее любишь. – С доброй улыбкой посмотрел на сына и, повеселев, заключил: – Все! Оставим эту тему, не то ужин совсем остынет. Давайте поговорим о чем-нибудь другом!
Глава 15. Фамильная гордость
Дачный поселок Мамонтовка дышал свежей зеленью. Лето уже полностью вступило в свои нрава. Роскошный особняк Слепневых сверкал в ярких солнечных лучах стеклами широких окон и цветными витражами. Утро погожего дня застало семью банкира за завтраком – тот редкий случай, когда все они в сборе. У Кирилла кончились наличные, и он еще с вечера приехал навестить родителей и решить свои финансовые проблемы.
Сидели за столом в просторной, оборудованной по всем современным канонам кухне, неторопливо беседовали о текущих делах. Любовь Семеновна сама приготовила завтрак и подавала его мужу и сыну без прислуги.
– А Петька Юсупов два зачета завалил – могут не допустить к экзаменам, – как бы между прочим, сообщил Кирилл, желая развенчать друга, а то родители постоянно ставят его в пример. – Вот вам и образец для подражания!
– У него что-то стряслось? – с любопытством поднял на сына глаза Виталий Михеевич. – Парень он ответственный, к учебе относится серьезно.
– Я думаю, это у него на почве любви, – мечтательно закатив глаза, предположила Любовь Семеновна. – Он из тех, которые очень нравятся девушкам… и женщинам.
– Ты, мама, у нас прямо ясновидящая! – удивленно воззрился на нее Кирилл. – Петька и правда все забросил из-за того, что поссорился со свой зазнобой – жениться собрался.
– Не понял; что значит «жениться»? Это же безумие – заводить семью на первом курсе! – поразился банкир. – Он не произвел на меня впечатления идиота. – Снисходительно усмехнулся, поинтересовался: – Так что же заставило его забросить учебу?
– Петька отбил девушку у одного нашего общего знакомого, – решил посвятить родителей в эту историю Кирилл, не открывая всей правды. – Того самого, который в отместку пырнул его ножом, я вам об этом рассказывал.
– Ну а почему все-таки у него с учебой не ладится? Ведь одно другому вроде не мешает, – резонно заметил Виталий Михеевич. – Ты чего-то не договариваешь.
– И правда, с чего бы это Пете так переживать? – поддакнула мать.
– Их поссорили, вот Петька и переживает, – коротко объяснил Кирилл. – Ведь он жениться решил, а этот Алик всячески ее порочит. Ничего у Петьки не выйдет! – заключил он. – Отец его против, и Даша обиделась, что не сумел перед ним ее защитить. – Посмотрел на родителей, злорадно рассмеялся. Меньше будет мнить о себе, покоритель женских сердец! Даша не простит Юсуповым, что сочли ее недостойной, и правильно сделает! – горячась и выдавая себя, заявил он. – Сделает более правильный выбор!
– Уж не ты ли этот «более правильный выбор»? – презрительно усмехнулся отец – догадался, в чем дело. – То-то я сразу почуял – без тебя тут дело не обошлось. Ты ведь известный накостник!
– Брось, Виталик, не обижай мальчика! – вмешалась Любовь Семеновна. – Ну разве беда, если Кирюша тоже на нее глаз положил? А что, сынок, она очень красивая, эта Даша?
– Как кинозвезда! – вполне серьезно подтвердил Кирилл. – Всем взяла: вести себя умеет, учится в инязе, а внешность такая, что по вечерам работает манекенщицей.
Однако банкира Слепнева трудно было сбить с толку. – Погоди! Ты так превозносишь эту Дашу, словно сам готов на ней жениться. – И строго посмотрел на сына. – А разве не ты только что говорил о каких-то порочащих ее сведениях? Будто как раз из-за этого твой друг с ней поссорился? Значит, то, что распространяет о ней этот Алик, – клевета?
– Ну конечно! Я же говорю – все это – в отместку Петьке за то, что увел у него Дашу. Само собой, и мне на руку!
– Тогда ты еще больший мерзавец, чем я о тебе думаю! – угрюмо бросил ему в лицо Виталий Михеевич. – Можешь матери рассказывать о своих подлостях, а я о них знать не желаю!
…На следующее утро, встретив Петра на консультации, Кирилл был неприятно удивлен его довольным видом. Зная от Даши, что они по-прежнему в размолвке, Кирилл жаждал выяснить, в чем дело. Последние дни Петр его сторонился, но он не выдержал, спросил:
– Ты, я вижу, сдал хвосты по зачетам. Потому так сияешь?
– Зачеты я сдал, но они ни при чем. Просто хорошее настроение! – коротко ответил Петр.
После разговора с отцом у него появилась надежда на скорое примирение с Дашей; потому и к Кириллу был расположен – благодушен.
– С чего это, если не секрет?
– Да немного разобрались с моими предками насчет Даши, – не стал скрывать Петр. – Удалось убедить отца – обещал получше разобраться в клевете, которую кто-то злонамеренно распускает, а ты своим длинным языком этому способствуешь.
«Вот оно что! Придется срочно принять меры – подбросить в топку угольку!»
– Не сердись, Петя! Прости, если что не так! Я ведь сказал это, желая тебе добра. – Повинно опустил голову, но тут же поднял и, не скрывая злобы, добавил: – На таких, как Дашка, не женятся!
– Но все же: чего ты, Кир, так суетишься? Помогаешь наговаривать на Дашу, которая тебе самому нравится? – Петр подозрительно на него взглянул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57