https://wodolei.ru/catalog/akrilovye_vanny/170na70/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Но он вербует людей и в других провинциях Италии. Чезаре – всего лишь человек, а не крепость. Думаю, у Эроса на уме еще что-то, кроме вендетты. Попробуй выведать у него, что к чему. В конце концов, – добавила Назрин, – тебе быть следующей герцогиней Миланской. – Аланис молчала. Назрин села рядом с ней на скамью. – Моя дорогая девочка, только не говори, что для тебя это новость. Он без ума от тебя. И принц. Вряд ли он устоит перед соблазном вернуть себе свое княжество, свое наследство. Когда я представляю дворцы, в которых ты будешь жить, всю эту роскошь… – Она вздохнула. – Ты станешь королевской особой. Я по-матерински горжусь тобой.
– Умоляю, Назрин, давай не будем об этом. Он еще не выздоровел, а ты уже планируешь обручение и свадьбу. К тому же в Милане война, в которой участвуют Испания, Франция и альянс. Как сможет Эрос одолеть такую силищу?
– Что тебя тревожит? – спросила Назрин. – Ты уже несколько дней места себе не находишь.
– Не думаю, Назрин, что состоится ломбардская свадьба. Эрос не женится, пока не восстановит свой статус в Милане. А он, похоже, не спешит ни с одним, ни с другим. Меня также волнует дедушка. Но если напишу ему, он отправит за мной генерала Мальборо с армией.
– Тебе нужно принять решение, дорогая. Саллах просил Эроса организовать наш отъезд. Ты едешь с нами или остаешься с Эросом?
– А если Эрос меня не любит? – высказала Аланис свои опасения.
– Трудно себе представить мужчину, которого бы оставила равнодушным такая любовь.
На скамью упали высокие тени. Аланис подняла голову и увидела трех солдат, пяливших на них глаза.
– Даже не думайте, – услышала она знакомый голос и с облегчением вздохнула, увидев Нико. Прогнав наглецов, он поклонился. – Синьора. Миледи. Прошу прощения. Этих солдат сегодня же уволят. Эрос хочет, чтобы все здесь было тихо. Нам не нужны пьяные ссоры из-за женщин.
– Никколо, – улыбнулась Аланис. – Мы собирались вернуться в замок. Ты нас проводишь?
Он просиял, когда она взяла его под руку, и они двинулись в обратный путь.
– Где ты был? Три дня я тебя не видела, – посетовала Аланис.
– Эрос посылал меня в Геную. Нужны еще корабли. – Он вздохнул и протянул Аланис коробочку в элегантной упаковке. – Не сочтите за дерзость, я привез вам подарок.
Аланис открыла коробочку.
– Карамель! Моя любимая.
– Знаю. Помню по Риму. Это особый генуэзский деликатес.
– Спасибо. Я рада, что ты вернулся. Идем в дом. Поиграем в вист.
– Не думаю, что Эросу это понравится, – возразил Нико. – Провожу вас и уйду.
– Для чего эта армия? – спросила Аланис.
– Спросите Эроса. Вам он скажет скорее, чем мне.
Подойдя к замку, Нико взял ее руку в перчатке и поднес к губам. Потом повернулся на каблуках и пошел прочь, насвистывая матросскую песенку.
Прежде чем войти в дом, Назрин остановила Аланис:
– Не давай надежды этому парню, к добру это не приведет. Эль-Амар хоть и миланский принц, но замашки у него магрибского корсара. Кто-то может пострадать из-за его ревности. И скорее всего твой друг-моряк.
Без десяти семь в дверь, соединяющую герцогские апартаменты, забарабанили.
– Войдите! – крикнула Аланис, сидя перед зеркалом. Горничная делала ей прическу.
В комнату вошел Эрос, неотразимый в вечернем костюме. Поймав в зеркале ее взгляд, поздоровался:
– Буонасэра.
И хмуро улыбнулся. На его шее пенился белоснежный галстук. В мочке уха горел новый бриллиант взамен утерянного в Остии. С головы до ног – принц Северной Италии, с короткими черными волосами и синими глазами Ломбардии.
– Поскорее заканчивай, – сказал он горничной.
– Si, Monsignore. Subito, – кивнула она с улыбкой. Эрос прошел к окну и отдернул шикарные шторы из камчатного полотна. Внутрь хлынул золотисто-красный свет заходящего солнца.
– Хочу показать тебе нечто особенное, – сказал он. – Если не поторопимся, то ничего не увидим.
Поблагодарив горничную, Аланис поднялась. Они остались одни.
Эрос пересек комнату и, обняв Аланис, поцеловал ее в шею.
– Как мог я прожить шесть недель, не видя тебя? – пробормотал он.
– Эрос…
Она закрыла глаза в ожидании поцелуя.
– Санто-Микеле, – простонал он. – Как нам пережить трехчасовой ужин? Может, останемся здесь?
– Ты хотел мне что-то показать, – напомнила Аланис, покусывая его за мочку уха.
Эрос расстроился.
– Ладно. Идем.
Эрос взял ее за руку и повел за собой в коридор и оттуда на лестницу, поднимавшуюся спиралью на башню. Обняв Аланис за плечи, он прошептал:
– Посмотри вокруг.
Она не сдержала восторга. На далекие деревни и полоски виноградников тихо опускался вечер. Окутанные пурпурным туманом, густые заросли дуба и каштанов перемежались с кипарисами. Под лучами заходящего солнца терракотовые крыши горели бронзой. С древних колоколен, разбросанных на склонах холмов, доносился звон, оповещая о времени. Далеко на горизонте змеилась река Арно, в ее водах купались купола Флоренции.
– Видишь белые пики на севере? Это Миланские Альпы и вечнозеленые горные пастбища под ними.
– Твой дом, – прошептала Аланис.
– Мой дом.
Они смотрели вдаль, пока не погас последний луч солнца.
– Саллах мне все рассказал, – промолвил Эрос. – Сиди Мусса, римские тюрьмы, визит к папе Клименту. Как ты узнала, что я в Риме? Саллах не смог этого объяснить.
– Сиди Мусса сказал Назрин, что тебя отвезли в Вечный город, куда ведут все дороги. Я вспомнила свои уроки латыни: «Все дороги ведут в Рим».
Он нежно поцеловал ее в губы.
– Красивая, умная Аланис. Ты спасла меня второй раз. Я благодарю тебя всем сердцем.
– Пожалуйста, – улыбнулась она. – Хотя я не заслуживаю благодарности.
Его глаза заблестели.
– Ты готова сделать то же самое для всех своих друзей?
Настал момент истины, которого она боялась. Повернувшись к Эросу, Аланис обняла его за талию, посмотрела ему в глаза, и вздохнула.
– Я люблю тебя, – призналась она. – Это любовь с первого взгляда. А ты любишь меня?
Эрос молчал. Казалось, прошла целая вечность. Аланис отстранилась от него и, едва сдерживая слезы, направилась к ступенькам.
Саллаха и Назрин Аланис нашла в большой столовой.
– Где Прекрасный Принц? – спросил Саллах.
– Что случилось? – встревожилась Назрин.
По щеке Аланис покатилась слеза.
– Ничего. Он на башне. Простите, я не голодна. А сейчас я вас оставлю. Спокойной ночи.
Саллах и Назрин обменялись встревоженными взглядами.
– Пойду посмотрю, что случилось, – сказал Саллах и вышел. Эроса он встретил в галерее, где герцоги Сфорца выставили свои сияющие доспехи и портреты предков.
– Вот ты где! – произнес Саллах с деланной веселостью. Эрос не удостоил его взглядом, накинул на плечи плащ и устремился к лестнице. Саллах бросился за ним.
– Эрос, постой! В чем дело?
Но Эрос уже направился к выходу и, не проронив ни слова, хлопнул дверью и растворился в ночи.
Порыв ветра всколыхнул спертый воздух в таверне «Судьба-злодейка». За одним из столиков, где Джованни вместе с другими играл в азартные игры, время от времени вспыхивали ссоры и брань. Игроки горячо спорили из-за каждого пенни, оглашая помещение криками. Джованни оторвал взгляд от карт, которые держал в руке, и помрачнел, увидев Эроса. Джованни махнул ему рукой.
– Вот уж никак не ожидал увидеть тебя здесь сегодня, – хмыкнул он, когда Эрос сел рядом. – От кого ты прячешься? От своего белокурого ангела или от себя?
– Есть вещи, которые я не обсуждаю ни с кем. – Эрос подал знак трактирщику, чтобы принес кружку вина, и бросил на стол мешочек с монетами.
– Открой мне один маленький секрет, Эрос, – наклонился к нему Джованни. – Если бы у меня была такая женщина, как у тебя, я не сидел бы сейчас здесь. – Он опустил взгляд на нижнюю часть тела Эроса и озабоченно нахмурился. – Надеюсь, твой похититель не причинил тебе… невосполнимый ущерб.
– Нет, но я причиню его тебе, если не заткнешься.
Джованни покачал головой.
– Я тебя не понимаю. Здесь есть человек, – он указал подбородком на соседний столик, – который отдал бы руку на отсечение, чтобы быть сегодня на твоем месте. Похоже, ты не в своем уме.
Эрос посмотрел в дальний угол таверны, где сидел Никколо. Эрос почернел от ярости, от которой у Джованни волосы встали дыбом. Нико, должно быть, тоже ее почувствовал, поднял глаза и уставился на Эроса.
– Только ничего не делай, о чем будешь потом жалеть, – посоветовал Джованни. – Бедняга и так несчастен.
– Я ничего не сделаю, только держи его подальше от нее и от меня.
Нико бросил на стол несколько монет и ушел. Эрос расслабился.
– Знаешь, он никогда не предпримет ничего такого, что тебя уязвит. Проблема в том, что последние дни он сам не свой. Но кто его упрекнет? Ты воскрес из мертвых и спишь с женщиной, в которую он влюблен. Он разрывается между преданностью тебе и своими чувствами к ней. При этом зная, что у него нет ни единого шанса. Мало того, что она с самого начала принадлежала тебе, так ты к тому же оказался принцем, особой королевской крови.
Подошел трактирщик с вином.
– Монсеньор, – поклонился он, сияя. – Вино – за счет заведения в память об отце вашего высочества, великого герцога Джанлуччо, которого я имел честь обслуживать в «Ланце спеццате» много-много лет назад.
Эрос сначала опешил, но потом его черты разгладились и потеплели. Он встал, и его лицо озарила сердечная улыбка.
– Земляк? Миланец?
– Меня зовут Баттиста. – Трактирщик снял фартук и, распахнув рубаху, гордо продемонстрировал живот и, вытатуированный на груди пурпурный лист. – Тридцать лет службы.
– Ты служил в «Дробленой чечевице», особой гвардии?
Трактирщик выпятил грудь.
– Да, монсеньор. В Виджевано, Новаре и Гальяте, с честью и доблестью, чтобы не посрамить герцога, да упокой, Господи, его душу.
– Это великая честь для меня пожать руку солдату-ветерану из Милана.
Эрос пожал ему руку и усмехнулся, заметив, что Баттиста окидывает взглядом соседей, чтобы удостовериться, что они все видят.
– «Принц Стефано умен и смел в любом деле», – продекламировал Баттиста. – «Чистейший и благороднейший господин, способный красиво говорить и вести себя по-королевски, достойный будущий герцог Милана». Эти слова были произнесены миланским летописцем по случаю тринадцатилетия его высочества, а сейчас мы празднуем возвращение его высочества.
– Празднуете его возвращение? – удивился Эрос, нахмурившись.
– Шестнадцать лет ждали мы, что его высочество вернется и поднимет Вайпера на борьбу с нашими поработителями, – продолжил грустно Баттиста. – С тех пор как распространился слух, что принц Стефано вернулся и собирает армию для освобождения Милана, сюда прибывают люди, чтобы в нее записаться. Ибо кто, как не Сфорца, сможет повести миланцев против французов и испанцев? Принц – воин, способный вынести годы войны, который знает, что нужно народу и как защитить себя от аристократов, который провел годы в изгнании и не понаслышке знает о жестокостях, предубеждении и несправедливостях, что терпит простой люд. Его высочество – наша единственная и последняя надежда на спасение, герой, который так необходим Милану.
Эрос, потеряв дар речи, смотрел на человека. Джованни видел, что ему неловко. Он и сам испытал некоторую ностальгию по родной Сицилии после стольких лет отсутствия.
– Как писал наш великий Цицерон, – объявил Батиста. – «Люди могут быть невежественными, но они с готовностью следуют за тем, кого считают достойным доверия». От лица миланцев я приветствую его высочество! – Он низко поклонился и вернулся на свое место за стойкой.
Эрос сел.
Джованни перетасовал колоду и протянул Эросу.
– Давай, Барбазан, раскошеливайся! Француз с загребущими руками. Он думает, что фортуна – это женщина, с которой он не может расстаться.
– Фортуна – это женщина, – ответил Барбазан, – и, как любая женщина, друзья мои, должна быть бита, потому что благоволит к молодым людям, которые, подчиняя ее себе, не думают об осторожности.
– Со своей сестрой я тебя не познакомлю, – буркнул Греко, изучая карты в своей руке.
– Фортуна – куртизанка, – вставил Эрос и вытащил из колоды карту. – Сегодня она тебе улыбается, а завтра отвернется от тебя.
Он долго смотрел на карты.
Это были обычные карты Таро Висконти, имевшие повсеместное распространение, поэтому заторможенность Эроса Джованни списал на его настроение и вздрогнул от неожиданности вместе со всеми, когда Эрос вдруг вскочил и, с проклятиями швырнув карты на стол, выбежал из таверны.
– Что это было? – спросил Греко. – Он так пялился на карту, как будто читал по ней свое будущее. Уж не одного ли из своих предков он там увидел?
– Не лезьте не в свое дело! – шикнул Джованни, когда друзья за столом засмеялись.
Собрав карты Эроса, он сбросил последнюю на пол и закрыл каблуком. И только когда все увлеклись новой партией, он сдвинул сапог в сторону. Под ним картинкой вверх лежала карта «Любовники».
Аланис сидела перед зеркалом, вынимая из прически заколки. Лицо ее было мокро от слез. «Эрос, я люблю тебя. А ты любишь меня?»
– Идиотка! – фыркнула она.
По крайней мере теперь она знает, что он ее не любит.
Кто-то постучал в дверь. Повернув голову, она заметила, как под дверь подсунули записку. Может, он все же любит ее. Она бросилась к двери и дрожащими пальцами развернула послание. «Встреться со мной у пруда с лилиями». Схватив пелерину, она выскочила наружу и, сбежав по каменным ступеням, помчалась к уединенному водоему. Спиной к ней стояла темная фигура, наблюдая за утками. Аланис замерла, хватая ртом воздух.
– Эрос.
Он повернулся, и от ее радости не осталось и следа.
– Леди Аланис, – смущенно улыбнулся Нико. – Простите, что вытащил вас сюда среди ночи, но я должен был вас увидеть. Эрос сейчас в деревенской таверне пьет и играет в карты. Вернется не скоро. Это наша последняя возможность поговорить наедине. Выслушайте меня, прошу вас.
– Говори. Но почему ты считаешь, что это наша последняя возможность поговорить наедине?
– Эрос отправляет меня в Венецию, и я собираюсь остаться там, если вы поедете со мной.
– В Венецию? – удивилась Аланис.
– Лучшего города на земле я не знаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38


А-П

П-Я