Но бог шельму метит. Разбились они, а культурное наследие, видишь, уцелело. Потом эти книги передали в государственную библиотеку в Москве. И пролежали они там благополучно в запасниках, можно сказать, до наших дней.
– Можно сказать? – насторожился Гуров. – Значит, не долежали?
– Оказалось, что долежали не все, – подтвердил Орлов. – А если конкретно, то два богословских трактата, рыночной стоимостью каждый около полумиллиона долларов, бесследно исчезли. Как это могло случиться, сейчас разбираются другие компетентные лица. А нас с тобой интересует след книг, который обнаружился на этой неделе в районе острова Рокамболь. Это Средиземноморье, неподалеку от берегов Испании. И Франции, кстати… В общем, знатные у вас с Крячко получаются каникулы, устанете благодарить.
– Что значит – обнаружился след? – сразу поинтересовался Гуров. – Книги на этом острове?
– На этом острове живет один хороший человек, – сказал Орлов. – Абрамов Григорий Михайлович. Он из наших и, хотя от дел отошел – держит теперь в этом благодатном уголке небольшую гостиницу, – продолжает оказывать нам весьма полезные услуги. И с Интерполом, кстати, сотрудничает, когда возникает необходимость… Дело в том, что этот островок с некоторых пор в большую моду у наших с тобой соотечественников вошел. У тех, конечно, у кого в карманах хрустит. Они там целое поселение организовали. Бизнесмены, золотая молодежь, ну и жулья там тоже, как водится, хватает. Хозяева на них не обижаются, потому что в любом случае русские – это доход в местную казну. Но нам хлопать ушами не годится даже на расстоянии. На Рокамболе много чего накопать можно. Вот и Григорий Михайлович случайно стал свидетелем одного телефонного разговора. Некий делец договаривался с кем-то о продаже двух редких книг шестнадцатого века. Абрамов сообщает, что разговор велся на немецком языке и продавец не слишком заботился о конспирации, видимо, был уверен, что находится в безопасности. Одним словом, задание у вас простое и ясное – приезжаете на островок, становитесь свидетелями сделки и берете преступника с поличным. Или преступников, буде таковых окажется несколько… Контакт с местной полицией Абрамов берет на себя. Думаю, недоразумений у вас никаких не возникнет.
– А если контакта вдруг не получится?
– Этого не может быть! Абрамов, можно сказать, старожил! – с горячностью заявил Орлов. – Он там уже почти абориген! Много полезного, между прочим, сделал… Но это так, к слову. В общем, можете полагаться на этого человека, как на отца родного, это я вам говорю! Преступник – наш соотечественник, в этом Абрамов уверен на сто процентов. Он просто не стал по телефону называть фамилии. Для вас эта поездка будет не более чем веселой прогулкой.
Гуров не был в этом уверен, но перечить начальству не стал, тем более что поездка на солнечное Средиземноморье и в самом деле выглядела заманчиво. Все-таки Гуров счел нужным заметить, что операция не кажется ему достаточно продуманной.
– Эдак наша поездка действительно может превратиться в экскурсию, – сказал он Орлову. – А вдруг сделка сорвется? Или с нашим продавцом что-то случится? Если все так просто, то почему вашему Абрамову самому не взять преступника? Он, по крайней мере, на месте. И с полицией в ладах. Нет, я не против съездить, но мне ваших денег жалко…
– Еще раз говорю, – сердито ответил генерал. – Абрамов давно не штатный сотрудник! Он владелец гостиницы. Бизнесмен! Он вообще не имеет права никого задерживать. Даже своих постояльцев, которые за номер не заплатили. И кто тебе сказал, что все так уж просто? Когда это с преступниками было просто? Я имел в виду, что создается благоприятная ситуация для задержания – только и всего. Задержать без лишнего шума, изъять похищенное и препроводить на родину – если это для тебя просто, то честь тебе и хвала! Разумеется, ни о каком оружии речи не идет. Это заграница, это перелеты, и вообще дело деликатное – это я еще раз подчеркиваю. Лучше всего, если на Рокамболе вообще никто ничего не заметит. Думаю, дней в пять уложитесь? Значит, жду вас до конца недели с победой.
Звучало все это достаточно радужно и безобидно. К тому же техническая сторона дела была полностью решена – авиабилеты, визы, загранпаспорта были уже готовы. Ни Гурову, ни Крячко не нужно было абсолютно ни о чем беспокоиться. Видимо, похищенные из государственной библиотеки книги имели для кого-то очень большое значение. То есть это и само собой подразумевалось, но Гуров был уверен, что в данном случае имеются и еще какие-то особые обстоятельства. Возможно, этим похищением скомпрометировано некое высокопоставленное лицо или родственник такого лица. Конечно, в этом случае наилучшим выходом было бы тихое задержание и возвращение похитителя в родные, так сказать, пенаты, но Гуров отлично знал, насколько могут разниться самые грандиозные планы и их непосредственное исполнение, а потому беспокоился. Дома все было бы куда проще, чем у берегов неведомой Испании, пусть даже у этих берегов собралась целая толпа соотечественников. Новое задание было для него задачей со многими неизвестными, может быть, весьма увлекательной, но по-своему и весьма коварной. В душе Гуров с самого начала был готов к любым неожиданностям, но даже он не предполагал, что неожиданности начнутся еще на родной земле.
Кому-то очень захотелось, чтобы ни он, ни Крячко не пересекли сегодня границу. Ради этого неизвестный пошел даже на риск. Телефонный звонок на пульт диспетчера аэропорта был чистой импровизацией и мог плохо закончиться для звонившего. Ему, похоже, удалось замести следы, но риск все равно был достаточно велик. Кому мог помешать Гуров? Получалось, только тому, кто был заинтересован в покупке или продаже инкунабул. Выходит, уже здесь, в Москве, имелась утечка информации? Но такая утечка могла образоваться только на уровне орловского кабинета, а это представлялось Гурову маловероятным. Нет, здесь было что-то другое. Тоже неприятное, но не слишком опасное. Этот инцидент Гуров воспринимал больше в анекдотическом ключе, хотя администрация и служба безопасности аэропорта смотрели на дело совсем иначе – и поступали совершенно правильно.
Они вели себя именно так, как и должны были вести себя подобные службы в критической ситуации. Но преувеличенная серьезность мешала им найти верное решение. Кто-то предупредил, что главная опасность заключается в изображениях обезьян на рубашке, и теперь эта броская примета затмевала все остальное в глазах товарищей, ответственных за безопасность полетов.
Гуров же понимал только одно – эти дурацкие обезьяны, скорее всего, совершенно случайно привлекли к полковнику Крячко повышенное внимание неких лиц. Грубо говоря, он просто бросился им в глаза. Некие лица слегка запаниковали и поспешили предпринять то, что посчитали в данном случае наиболее разумным, а именно попытались снять полковника Крячко с рейса. Но если эти лица знали, кто такой полковник Крячко, значит, и полковник Крячко должен был их знать. В этом-то и заключалась, по мнению Гурова, вся соль конфликта. Будь в распоряжении Гурова полный список пассажиров авиалайнера, он попытался бы вычислить потенциального знакомца, но списка у Гурова не было. Если до конца полета ничего так и не прояснится, то вряд ли они вообще что-то узнают. «Шутник» благополучно сойдет на чужую землю, и, возможно, его пути никогда уже больше не пересекутся с путями Гурова. Немалая часть лиц с криминальным прошлым решила таким образом свои проблемы. Гуров относился к этому философски. Неплохо было бы убедиться, что сегодня от них не ушел серийный убийца, у которого руки по локоть в крови. Впрочем, такому было бы непросто решить проблемы с выездом.
– Знаешь что? – сказал Гуров, поворачиваясь к своему спутнику. – Когда окажемся в Барселоне, хорошенько покрути по сторонам головой. Я пришел к выводу, что мы с тобой нечаянно перешли дорогу кому-то из старых клиентов. Может быть, конечно, мы сумеем увидеть его еще во время полета, но с тем же успехом он может оказаться в другом классе, вот в чем проблема! Если бы нам удалось просмотреть список пассажиров!
– Зачем это вам понадобился список пассажиров? – довольно неприязненно спросил вдруг кто-то над самым ухом у Гурова.
Он поднял голову и увидел, что рядом с ним стоит все тот же грузноватый человек в сером костюме, а из-за его широкого плеча выглядывает заметно встревоженная, но изо всех сил бодрящаяся стюардесса.
– О господи! – с изумлением сказал Гуров. – Вы снова здесь? Я полагал, что мы с вами уже закончили…
– Будто кроме вас и на земле-то никого больше нету! – сварливо заметил человек, усаживаясь в кресло рядом с Гуровым. Он небрежно махнул рукой стюардессе и прибавил вполголоса: – Можете идти, милочка! Вы мне больше не нужны… Так что это у вас за потребность ознакомиться со списком пассажиров? Вы вообще с какой целью отбываете за рубеж?
Теперь, к удивлению Гурова, этот человек вел себя даже более раскованно и настойчиво. Выглядело это несколько странно, о чем Гуров тут же и поведал соседу.
– Чепуха! Все нормально, – отмахнулся тот. – Я сопровождаю этот рейс. Только, само собой, это закрытая информация. Но поскольку вы уже в курсе… В общем, моя фамилия Петлюгин. Будем, как говорится, знакомы… Ну, про вас, естественно, я теперь в курсе, так что тут вопросов никаких. Кроме, пожалуй, одного – я его уже задал – вам зачем список пассажиров понадобился?
– А то не понятно, Петлюгин! – пробурчал Гуров. – Хотим прикинуть, кому здесь наши рубашки не понравились. Все равно ведь, пока летим, делать нечего. Это вы на работе, а мы, получается, отдыхающие. Нам в самый раз кроссворды разгадывать.
Петлюгин с сомнением посмотрел на Гурова и нехотя сказал:
– У меня есть список… И еще специальное задание – выявить того типа, который пытался снять вас с рейса. Так что этот кроссворд нам с вами до посадки решить надо обязательно.
Глава 2
Над всей Испанией безоблачное небо… Эта хрестоматийная фраза прилипла к Гурову с самого начала полета. Она маячила где-то на периферии сознания, видимо компенсируя отсутствие у него более существенных знаний об этой стране. Постепенно она даже начала вызывать раздражение своей бессмысленной многозначительностью. Гуров предпочитал, чтобы мысли в голове задерживались рациональные, общие места его не интересовали. К тому же он полагал, что небо над Испанией бывает разное и совсем не обязательно для них подготовили хорошую погоду.
Однако неосознанное повторение заклинания сделало свое дело – небо над Барселоной оказалось и в самом деле безоблачным, невероятно синим и жарким. Выйдя из кондиционированного холодка аэропорта на сверкающую от солнца площадь, Гуров и Крячко на какой-то миг и в самом деле почувствовали себя отпускниками. Все вокруг выглядело настолько необычным, что о работе не хотелось и думать. Еще при посадке они успели вдоволь полюбоваться бескрайней гладью моря, переливающейся бирюзой и золотом. Близкое присутствие моря ощущалось даже здесь, в аэропорту. Его искры Гуров видел даже в глазах у своего спутника. Полковник Крячко мечтательно вертел по сторонам головой и специфически вздыхал. Кажется, он уже видел себя рассекающим лазурные воды на пластиковых канареечных лыжах.
Однако Гуров не хотел расслабляться. Во-первых, с помощью Петлюгина они все-таки сумели вычислить нарушителя спокойствия в московском аэропорту или, во всяком случае, с большой долей вероятности могли это предполагать, а, во-вторых, в Барселоне их никто не встретил. Оба этих факта заслуживали самого серьезного осмысления.
В полете они под руководством Петлюгина изучили список пассажиров и пришли к выводу, что никаких тревожных ассоциаций он ни у кого не вызывает. Петлюгин оказался еще настырнее, чем думал Гуров, и на этом не остановился. Имея возможность беспрепятственно перемещаться по всему самолету, Петлюгин предпринял весьма своеобразную акцию. Побывав сначала в салоне бизнес-класса, а затем и первого класса, он с помощью мобильного телефона умудрился незаметно сфотографировать практически всех пассажиров, а затем предъявил эти не слишком достоверные снимки Гурову и Крячко для экспертизы.
Как ни странно, но эксперимент закончился удачно. В одном из пассажиров первого класса Гуров и Крячко мигом опознали брачного афериста Неверова, который однажды проходил свидетелем по делу об убийстве некоего банковского служащего. В убийстве Неверов замешан не был и в тюрьму в тот раз не сел, но с его биографией Гуров познакомился тогда во всех подробностях. Импозантный и дерзкий Неверов специализировался на «новых русских» дамах, имеющих деловую хватку, приличный бизнес, но в силу возраста и особенностей характера уже не имеющих надежд на создание семейного счастья. Неверов умудрился запудрить мозги уже примерно десятку таких бедолаг. Он счастливо женился, выторговывая себе роскошные условия брачного контракта, а через некоторое время исчезал навсегда из жизни замороченной им женщины, унося в клюве немалые отступные. Нельзя сказать, чтобы у него совсем не было проблем из-за этого – его периодически разыскивали как правоохранительные органы, так и крепкие молчаливые мужчины, никогда не предъявляющие документов – в таких условиях от Неверова требовалась немалая мобильность и изворотливость.
В каком-то смысле Гуров даже восхищался этим делягой. Наверное, с подобным восхищением наблюдают посетители зоопарка за мечущейся в колесе белкой. Но даже к белке Гуров испытывал бы больше сочувствия. Вреда от зверька уж точно было куда меньше. Поэтому восхищение восхищением, а все подробности насчет Неверова Гуров доложил Петлюгину не задумываясь.
– Ага! Звучит обнадеживающе, – сказал тот, заглядывая в свой список. – Вот только одна закавыка. Этот гражданин сел в самолет с документами на имя гражданина Стальнова Станислава Владимировича.
– Какая безвкусица! – поморщился полковник Крячко. – Такие псевдонимы берут себе провинциальные трагики.
1 2 3 4