Поэтому на следующий день мы быстро договорились. Я обещал американке 6 тысяч швейцарских франков ежемесячно и предложил ей поехать в Цюрих, где она будет получать на свое имя письма до востребования от жениха. А пока я попросил ее приходить каждый день за инструкциями и внимательно изучить все вопросы, по которым мне потребуется регулярное получение документов. Ученица оказалась послушной и очень умной.
Со Швейцарией возникла небольшая трудность. Американский паспорт и вид на жительство были испещрены большим количеством французских виз, что могло вызвать подозрение со стороны германцев. Нужно было сменить паспорт. В консульстве США версия о потере документов была воспринята спокойно, документы сразу же заменили. У немцев это заняло больше времени, консул потребовал многочисленных уточняющих сведений и стал наводить справки, которые заняли немало времени. Поставленный в известность об этом, я предупредил мисс Дэзи, чтобы она обращала внимание на все свои поступки, слова и опасалась всех, кто попытается с нею сблизиться. Мои указания поступили вовремя. Действительно, на следующий же день, услышав ее благодарность за небольшую услугу, оказанную нашей путешественнице, некий господин среднего возраста с довольным и развязным видом вступил с ней в беседу:
- О, мадам, не стоит благодарности.
- Мисс, пожалуйста.
- Мисс, естественно, что швейцарский гражданин помогает иностранке избежать некоторых неприятностей в чужой для нее стране.
- Вы тысячу раз любезны.
- Когда вы немного привыкнете к нам и нашей стране, то ни за что не захотите от нас уехать. Я надеюсь, во всяком случае, что вы приехали надолго сюда, в единственную спокойную страну Европы.
- Может быть.
- Если у вас нет никаких дел, то не говорите "может быть".
- Я путешествую.
- Поскольку в настоящее время мне нечего делать, я буду счастлив быть вашим гидом.
- О, мы, американцы, любим свободу и ездим, куда хотим.
- Но не в Германию, например.
- А почему?
- Я ненавижу немцев, этих бандитов, которые потрясли мир своим безумным нападением. Поэтому я понимаю американцев...
- Я ничего не смыслю в политике. Извините меня, сударь.
- Мое почтение, мисс.
Мисс Дэзи быстро возвратилась в номер, обещая себе поставить меня обо всем в известность и, главное, избегать встреч с этим ловким допросчиком. Впрочем, она недолго страдала от его навязчивости. Не прошло и недели, как германское консульство известило ее о выдаче визы для поездки в Берлин. В тот же день швейцарец исчез.
Тщательно обысканная на границе, а затем в Берлине, она получила вид на жительство. Немцы не нашли того, что было спрятано. Поскольку ее жених должен был прибыть только через несколько дней, она не хотела терять времени. Ходила в рестораны и модные кафе, повсюду, где бывали офицеры генштаба и возвращавшиеся с фронта, а также крупные дельцы. Знание Берлина весьма ей пригодилось. Презирая опасный и коварный мир военных, она сблизилась с иностранцами, приехавшими в Пруссию для совершения крупных сделок, - у них была свобода действий и передвижения повсюду, а также широкие полномочия. Одинокая женщина, красивая, элегантная, не предрасположенная к вольностям в свой адрес, привлекала внимание. Очень скоро мисс Дэзи сделала свой выбор среди толпящихся вокруг нее мужчин. Она наметила голландца, молодого, весьма открытого, поставщика провизии для берлинского гарнизона. Приняла его приглашение и весь вечер провела вместе с ним. Она была довольна этой встречей, которая впоследствии могла стать для нас весьма плодотворной. Речь шла о том, чтобы в любой момент знать, куда направляются резервы, находящиеся в Берлине, какие созданы новые формирования, а также многие другие не менее важные сведения.
Возвратившись в отель, мисс Дэзи тщательно задернула шторы, подпорола подкладку своего манто и вытащила оттуда маленькую пастилку, которую растворила в полстакане воды. При помощи этой прозрачной жидкости она написала на заранее приготовленной почтовой открытке, предназначенной для агента в Цюрихе, несколько слов, уточняющих подробности сведений, полученных вечером. Через три дня открытка лежала перед нами.
А между тем приехал жених мисс Дэзи. Для обоих молодых во время их короткой встречи не было дела ни до чего больше, кроме их любви, и мы опускаем занавес над излиянием их чувств. Когда лейтенант уехал, мисс Дэзи сочла жизнь в Германии невыносимой и возвратилась в Цюрих. Здесь она получила приглашение на ужин в очаровательное поместье во французской Швейцарии. Его хозяином был мой будущий Шерлок Холмс, которого я отправил на встречу с ней, чтобы получить полный обзор ее пребывания в Берлине. После этого мисс Дэзи, счастливая от первых результатов своей миссии, попросила разрешения вернуться в Германию, где жених обещал устроить ее санитаркой в армейский госпиталь. Я согласился и дал ей некоторые рекомендации относительно голландца, которых она долгое время придерживалась. Мне хотелось установить тесную связь с этим поставщиком, занимающим столь выгодное положение, чтобы все видеть и знать.
Предупрежденный должным образом, г-н ван Г. по возвращении в Роттердам явился в экспортную контору, где его ожидал один из моих помощников. Они долго беседовали, чтобы обговорить все детали выполнения программы, о которой я упоминал выше. Было условлено, что наш голландец будет получать 10 000 швейцарских франков ежемесячно и дополнительно 3000 за каждую срочную информацию. Это было несколько дороговато, однако до конца войны контракт добросовестно выполнялся той и другой стороной, и мы только радовались получаемым бесценным сведениям. Счастливый выбор этого человека принадлежал мисс Дэзи. И все-таки мы попросили нашего нового сотрудника впредь не посещать ее. Если однажды у немцев возникнут подозрения, не стоит, чтобы они занялись обоими агентами. Как только это было обусловлено, г-н ван Г. приобрел партию картофеля для германской армии и вновь выехал в Берлин.
Мисс Дэзи в течение некоторого времени была прекрасной корреспонденткой, затем перестала писать, и я потерял всякий контакт с ней. Поэтому в апреле 1916 года был очень удивлен, получив от нее письмо с просьбой о встрече. Я перенес ее на более поздний срок и, не доверяя в принципе, поручил одному из моих наиболее серьезных помощников установить за американкой наблюдение. Вскоре я знал все. Мисс Дэзи совершенно изменила стиль жизни. Она жила на широкую ногу, ни в чем себе не отказывая, и роскошь, которую она выставляла напоказ, не могла быть результатом жалких 6000 франков в месяц, которые я ей выдавал. Ключ к тайне нашел чуть позже, в большом дворце на берегу Люцернского озера. Наша американка появилась в сопровождении элегантного человека с моноклем, имеющего выправку германского офицера. Их сосед по столу, наш агент, перехватил отдельные отрывки разговора, среди которых звучали слова: "Франция, французы... Ваш русский друг..."
Как только я получил рапорт, уточняющий эти сведения, я понял, что немцы хотели использовать мисс Дэзи в целях, сходных с нашими. Молодая женщина стала опасной для нас, и я задавал себе вопрос, как расстроить ее игру. Между тем она написала письмо, извещающее о ее прибытии в Париж, поскольку она не может больше меня ждать. Я поставил в известность 2-е бюро Парижа, и с его согласия был отдан приказ впустить ее во Францию, не теряя из виду. Будучи весьма наблюдательной, американка быстро заметила слежку с самой границы. Охваченная безумным страхом, она приказала таксисту ехать на улицу Фэзандри. Я был занят утренними хлопотами в городе. Моя жена приняла ее, она знала американку в лицо.
- Месье Истомин дома, мадам? - спросила путешественница задыхающимся голосом.
- Нет, мадемуазель, он вернется только к часу дня.
- А где его можно найти? Это так срочно! Не могли бы вы ему позвонить?
- Сожалею, однако мне неизвестно, где находится сейчас мой муж.
- Что же делать? Это очень срочно, - твердила американка.
С растерянными глазами, трепещущая, озирающаяся при малейшем шуме, идущем из глубины квартиры, она походила на оглушенное животное.
- Что случилось? - спросила моя жена. - Прежде всего, сядьте и успокойтесь.
Помолчав немного и переведя дыхание, мисс Дэзи сказала:
- Не знаю, что происходит. Как только поезд пересек границу, в коридоре вагона появился человек, который стал ходить взад и вперед перед моим купе, не сводя с меня глаз. На вокзале он следил за мной и взял такси, которое следовало за моим. Короче говоря, установлено наблюдение. Почему? Я агент г-на Истомина и не сделала ничего плохого.
- Мисс, не стоит так волноваться. Сейчас со многими происходят всякие недоразумения. Ничего. Что бы с вами ни случилось, назовите имя моего мужа, и все уладится. Садитесь в ваше такси, устройтесь в гостинице и ждите новостей от г-на Истомина.
- Благодарю вас, мадам, за добрые слова. Я поеду в отель "Регина" и целый день не буду выходить оттуда.
Мисс Дэзи опять села в такси и назвала адрес отеля, однако ее страх вернулся, когда она увидела, что шофер едет в другом направлении на большой скорости и ничего не отвечает на вопросы. Такси остановилось на набережной Орфевр, и при выходе из машины мисс Дэзи встретил ее преследователь. Приведенная к специальному комиссару, она была тщательно допрошена.
- Документы в порядке, мадемуазель, посмотрим ваши чемоданы, - заключил комиссар.
Изучение чемоданов не дало никакого результата.
- Хорошо, скажите, зачем вы приехали во Францию?
- Я здесь жила с начала войны, а затем уехала на несколько месяцев назад, в Швейцарию.
- По какой причине?
- Меня направил туда один русский журналист.
- Русский журналист? Зачем?
- Для сбора сведений о передвижении германских войск.
- Ну и ну! И вы - его агент?
- Совершенно верно!
- И он вам платит?
- Разумеется.
- Сколько?
- Шесть тысяч швейцарских франков в месяц.
- Значит, он богат, этот журналист? А вы - его единственный агент?
- О нет, у него много агентов, но я их не знаю.
- Как его зовут?
- Г-н Истомин проживает по улице Фэзандри, 22.
- Любопытная история! Мы сейчас проверим ваши россказни, а пока я оставляю вас в своем распоряжении.
- Но я же ничего не сделала против Франции! Позвольте мне поехать в отель, переодеться, отдохнуть после всех переживаний.
- Уведите эту женщину, - приказал комиссар, - и не давайте ей ни с кем общаться.
Оставшись один и, без сомнения, убежденный в том, что заполучил хорошенькое дельце, которое сделает его героем, комиссар поручил агенту в штатском срочно вызвать русского журналиста Истомина, главаря банды шпионов. Агент полиции пришел ко мне до моего возвращения. Его приняла жена.
- Где г-н Истомин, мадам?
- Мужа нет дома, он приедет к обеду.
- Извольте передать ему: пусть непременно явится ровно в два часа дня к господину комиссару по особым делам X. на набережную Орфевр. Это очень важно и срочно.
- Мой муж придет точно в назначенный час.
Агент ушел.
Когда я вернулся домой, жена рассказала мне об утреннем происшествии.
- Это пустяки, - успокоил ее я. И ровно в два появился у комиссара.
- Вы господин Истомин?
- Совершенно верно.
- Русский журналист?
- Да.
- И вы содержите целую армию шпионов?
- Конечно.
- За свой счет?
- Если вам угодно, - ответил я улыбаясь, поскольку отдавал себе отчет, что этот чиновник, разговаривающий таким ядовитым тоном, совершенно не в курсе дела.
- Есть ли среди ваших агентов американка?
- Мисс Дэзи.
- Да, мисс Дэзи, которую мне приказано арестовать. Она ссылалась на вас, поэтому я вас вызвал.
- Именно я просил 2-е бюро произвести ее арест.
- Вы? И вы хотите, чтобы я поверил этому? У вас есть руководитель? Кто он?
- Здесь, во Франции, у меня нет руководителя.
- Нет руководителя? Так кто же вы?
- Я и есть шеф.
- Ну и ну! Шутка слишком затянулась. Думаете, у меня только и дел, что заниматься вами? Пройдите в соседнюю комнату.
Забавляясь ситуацией, я прошел в соседнюю комнату, сел на один из малоудобных стульев, украшавших ее, распечатал пачку сигарет и закурил. Время тянулось долго. Может быть, обо мне забыли? Открыл дверь: перед ней стоял вооруженный полицейский. Я громко рассмеялся, но несчастный страж, конечно, не понял причину моего смеха. Так прошло два часа, сигареты уже кончились, когда дверь открылась. Появился полицейский комиссар, но совершенно не такой, как утром: смиренный, почти лебезящий. Всем своим существом он вызывал жалость. Я перестал улыбаться. Он попросил прощения за ошибку, попросил забыть о ней и даже хотел проводить меня как можно дальше до дверей, извиняясь на каждом шагу. Я вернулся домой в шесть вечера.
И узнал, что произошло за это время. Два агента полиции в штатском явились в российское посольство и попросили военного атташе26 незамедлительно принять их. Того не было на месте, поэтому им пришлось обождать. Наконец атташе прибыл. Допущенные к полковнику, полицейские объяснили, что ими задержан подозрительный человек, называющий себя русским журналистом, на службе у него находятся мужчины и женщины, и он утверждает, что является резидентом российской разведки во Франции. Прежде чем отправить его в тюрьму, комиссар по особым делам хочет предупредить об этом российское посольство.
- Как имя этого русского журналиста?
- Он утверждает, что его зовут Истомин.
Полковник гневно побагровел, подскочил к полицейским и, схватив их за портупеи, затряс изо всех сил, крича:
- Болваны, ведь это мой брат! Немедленно освободите его!
Полицейские моментально ретировались.
Что же касается мисс Дэзи, то она осталась в тюрьме и попросила меня ее навестить.
- Что вам угодно, мисс? - спросил я. - Не здесь бы нам с вами встречаться. Что вы наделали! Почему изменили? Объясните мне все.
- Месье, скажу всю правду. Как только я вернулась в Германию, меня арестовали. Может быть, немцам просто-напросто мои действия показались подозрительными? Не могу утверждать наверняка. Во всяком случае, они вели себя так, как будто были в этом уверены. Забросали меня вопросами, и я во всем созналась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37