Перспектива не из приятных.
Добравшись до первой рощи, я решил лучше объехать ее, чем выискивать
достаточно широкую тропинку. Даже если я и найду оленью тропу, мне придется
ехать очень медленно. Езда на магнитном снегоходе по лесу -- занятие для
любителей острых ощущений. Я чуть подал назад и по широкой дуге обогнул
рощу. Конечно, так мне придется сделать лишних пару миль, но зато можно
будет прибавить скорость. На высшей точке дуги я резко развернулся, пустив
вбок настоящий снежный фонтан. Гонка подействовала на меня возбуждающе. В
первый раз за долгое время я ощутил, что мне хочется смеяться.
Я пересек открытое пространство, увеличив скорость до тридцати миль --
теперь я чувствовал себя более уверенно. Через пять минут передо мной снова
оказался лес, но теперь он тянулся вправо и влево, насколько хватало
взгляда. Похоже было, что мне все-таки придется вести снегоход между
деревьями. Я сбросил скорость до пятнадцати миль и двинулся вдоль опушки,
выискивая тропу. Первые две я отверг -- они были слишком узкими. Третьей,
похоже, регулярно пользовались не то лоси, не то олени: она была утоптанной
и достаточно широкой. Я свернул на эту тропу, сбросил скорость до восьми
миль в час и осторожно двинулся вперед.
Деревья неспешно проплывали мимо. Одолев около двух миль, я наконец
увидел противоположную опушку леса, а за ней -- открытое пространство. Когда
до выхода из леса оставалось около сотни футов, я нажал на педаль газа.
Снегоход рванулся вперед. Я видел, что оставшийся отрезок тропы был широким
и свободным от ветвей. Но вот чего я не заметил, так это белохвостого оленя,
стоявшего у самой кромки леса слева от тропы. Он метнулся через тропу, и мы
с ним оказались в одной точке...
Я почти сразу ударил по тормозам, но было поздно -- избежать
столкновения не удалось. Испуганный олень тоже, в свою очередь, попытался
увильнуть, развернуться и отскочить назад. Снегоход ударил его в крестец,
подпрыгнул вверх, потом приземлился на свою магнитную плиту, ударился о
твердую поверхность, накренился и пропахал носом ярдов пятьдесят, пока не
заглох мотор.
Я не мог освободиться, поскольку был накрепко привязан к сиденью. Мне
повезло, что ремень оказался таким прочным. В противном случае я вполне бы
мог вылететь и свернуть себе шею. И без того мои защитные очки с такой силой
врезались в переносицу, что из носа пошла кровь. Я явно потянул себе мышцы
спины и теперь не мог повернуть шею. Растяжение и разбитый нос. Я еще дешево
отделался. На такие мелочи можно не обращать внимания.
Потом я вспомнил о снегоходе. И о пути, который в случае поломки мне
придется проделать пешком.
Это обеспокоило меня куда сильнее, чем собственные травмы.
Я отстегнул ремень безопасности и осторожно выбрался на снег. Глубина
его была относительно небольшой, мне по середину бедра. Ходить по такому
снегу было весьма затруднительно, но я хотя бы не ухнул с головой. Я
повернулся к снегоходу. Он зарылся в снег так глубоко, что виднелся лишь
самый край борта. Я принялся разгребать снег, сожалея, что не обладаю Его
умением трансформировать собственные руки. Через десять минут я расширил яму
настолько, что сумел положить машину на бок. К моему изумлению, пробоин в
обшивке не наблюдалось. Коробка передач тоже была целехонька. Я включил
зажигание и, когда мотор заурчал, а пропеллер завертелся, почувствовал себя
на седьмом небе.
Тут у меня за спиной послышался какой-то шум. Я испуганно обернулся и
вспомнил об олене. Оказалось, что их там целое стадо, десятка два. Опушка
хорошо продувалась ветром, и потому там, где стояли олени, толщина снежного
покрова была дюйма четыре, не больше. Я не мог определить, был ли среди этих
оленей тот, в которого я врезался. Они смотрели на меня своими большими
круглыми глазами и пофыркивали, словно переговариваясь между собой.
Я снова занялся снегоходом, вытащил его из сугроба и поставил На ровное
место. Мотор работал на холостом ходу, и магнитное поле позволяло машине не
проваливаясь стоять на тонком насте. Я уселся на свое место, пристегнулся и
поехал дальше. Я вел снегоход на скорости двадцать миль в час, пока не
спустился с предгорий и не добрался до ограды Национального парка.
За оградой виднелась расчищенная от снега дорога. Я понял, что нахожусь
неподалеку от главных ворот, через которые мы с Ним накануне вошли. Но
соваться туда сейчас было бы форменным самоубийством. Там наверняка полно
полицейских. Точнее говоря, они наверняка охраняют все ворота, а не только
главные. Так что придется мне лезть через ограду.
Я затащил снегоход в заросли кустарника -- черного, сухого, спящего
мертвым зимним сном. Затолкав машину поглубже, я отошел и осмотрел плоды
своих усилий. Пожалуй, в таком виде он будет все-таки заметен с дороги. Я
зашел за кусты, накопал снега и засыпал снегоход. Через пять минут результат
был признан удовлетворительным. Контуры машины пока выглядели несколько
неестественно, но ведь снегопад еще не прекратился, так что через
какой-нибудь час она будет неотличима от обычного сугроба. Я направился к
ограде. Попытки вскарабкаться на нее заняли минут пятнадцать, но наконец я
добрался до верха и спрыгнул в снег с другой стороны.
На каждом столбе ограды была закреплена небольшая пластинка с выбитым
на ней номером. Я посмотрел на ближайший столб. На нем красовалась цифра
878. Значит, по возвращении мне нужно будет просто сойти с дороги и
двигаться вдоль ограды, пока я не доберусь до 878-го столба. Собственная
изобретательность настолько восхитила меня, что я, забывшись, едва не вышел
на дорогу. Лишь в последний момент я осознал, что доносящийся до меня
низкий, рокочущий звук -- это шум мотора приближающегося джипа.

6

Я стоял за снежной насыпью, оставленной снегоочистителем. К счастью, я
еще не успел перебраться через нее и потому теперь быстро нырнул в снег и
забился поглубже. Шум мотора становился все громче. Машина была совсем
рядом. Через снегопад пробился свет мощных фар, и джип пошел медленнее.
Неужели они о чем-то догадываются? Неужели они знают, что я выбрался из
парка? Или они схватили Его? Нет-нет, не может быть, это просто обычный
патруль! Наверняка они осматривают периметр парка, выискивают место, где мы
можем выскользнуть.
Когда звук мотора стал приглушенным, я встал и посмотрел вслед джипу.
Это был тяжелый автомобиль, в котором ехало человек пять вооруженных солдат.
Потом джип свернул и скрылся из виду. Я поспешно выбрался на дорогу, затем
обернулся, чтобы посмотреть, сильно ли я разворошил придорожный сугроб. Если
они увидят след, пройдут по нему и найдут снегоход, то меня ждут крупные
неприятности. Возвращаюсь этак я назад, уверенный, что обвел всех вокруг
пальца, а в кустах сидят солдаты с оружием на изготовку и довольно
ухмыляются. Я сдвинул верхушку сугроба и засыпал протоптанную мною тропинку.
Когда я счел маскировку достаточной, то перешел дорогу, еще раз перебрался
через сугробы, снова замел следы и, невидимый постороннему взгляду, двинулся
в сторону Кантвелла.
Когда я добрался до Кантвелла, снежные насыпи по краям дороги исчезли
-- в пределах города снег убирали гораздо тщательнее. Теперь мне пришлось
идти в открытую. В любой момент меня могли заметить, узнать и арестовать.
Правда, они не ожидали увидеть меня одного -- искали-то двоих людей. И вряд
ли им пришло бы в голову искать меня здесь, в городе, набитом полицией и
войсками.
Собственно, именно на это я и рассчитывал. Вскоре мне предоставилась
возможность проверить свои предположения. В трех кварталах от аэропорта из
невысокого здания вышла компания -- пять-шесть человек в форме -- и
двинулась мне навстречу, дружески переговариваясь между собой.
Я тут же ссутулился и опустил голову, хотя на мне все еще была маска.
Защитные очки в городе выглядели довольно подозрительно, потому их я снял и
спрятал в карман. Когда эта компания подошла поближе, мне пришла в голову
мысль, что ссутуленная фигура и опущенная голова привлекают куда больше
внимания, чем свободная, спокойная походка. Я тут же выпрямился. Когда мы
поравнялись друг с другом, я поздоровался с солдатами, они ответили мне тем
же, и мы мирно разошлись.
Приблизившись к аэропорту, я остановился, чтобы обдумать свои
дальнейшие действия. Вряд ли власти ожидают от меня подобной наглости --
вернуться по собственным следам и купить билет на ближайший ракетоплан. Ведь
это же чистейшей воды идиотизм. Следовательно, служащие аэропорта не должны
постоянно думать о Джекобе Кеннельмене и андроиде. Они уже успели о нас
подзабыть. Конечно, риск быть узнанным в аэропорту относительно выше того,
что существовал вчера ночью. И ведь узнать меня может не только клерк,
продающий билеты, но и экипаж ракетоплана, другие пассажиры, дежурный
офицер... Нет, это отпадает. Но что же в таком случае делать?
Я подумал о других способах перемещения: монорельс, сдающийся внаем
автомобиль, вертолет (сегодня, кстати, должен быть рейс)... Нет, это все не
то. Везде придется сталкиваться со слишком большим количеством людей.
Наконец я придумал.
Я быстро прошел мимо аэропорта, миновав десятка два солдат
спецподразделений, которые в ожидании приказа бесцельно слонялись по улице.
На стоянке такси их сшивалось сразу двое. Я прошел вдоль ряда машин и
остановился у последней. Она находилась почти вне зоны видимости видеокамеры
-- здесь будет проще работать. Я открыл дверцу со стороны водительского
сиденья, скользнул внутрь и захлопнул ее за собой. В машине включилось
освещение.
Я осмотрел пульт управления и приборную доску, чтобы убедиться, что
этот автомобиль ничем не отличается от серийного автоматического такси, к
которым я привык за много лет жизни в Нью-Йорке. В самом конце
карты-справочника я обнаружил инструкцию, которую искал:
"В СЛУЧАЕ ВОЗНИКНОВЕНИЯ УГРОЗЫ СТОЛКНОВЕНИЯ, ПРИ КОТОРОМ ПАССАЖИРЫ
МОГУТ ПОЛУЧИТЬ ТРАВМУ ИЛИ ПОГИБНУТЬ, КЛИЕНТ ПОЛУЧАЕТ ЗАКОННОЕ ПРАВО ВЗЯТЬ
УПРАВЛЕНИЕ АВТОМОБИЛЕМ НА СЕБЯ. ПЕРЕВОД ТАКСИ С АВТОМАТИЧЕСКОГО УПРАВЛЕНИЯ
НА РУЧНОЕ УПРАВЛЕНИЕ ОСУЩЕСТВЛЯЕТСЯ ПУТЕМ НАЖАТИЯ КНОПКИ "ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ
СИТУАЦИЯ". МАШИНА СООБЩИТ О СМЕНЕ РЕЖИМА УПРАВЛЕНИЯ ЗУММЕРОМ. ПОКА ЗУММЕР
ЗВУЧИТ, КЛИЕНТ МОЖЕТ УПРАВЛЯТЬ ЭТИМ ТАКСИ, КАК ОБЫЧНЫМ АВТОМОБИЛЕМ.
ПРИМЕЧАНИЕ: СОГЛАСНО РАЗДЕЛУ 3, ПАРАГРАФУ 16 ЗАКОНА ВСЕМИРНОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА
ОБ ОХРАНЕ ТРАНСПОРТНЫХ СРЕДСТВ, ПЕРЕВОД ТАКСИ НА РУЧНОЕ УПРАВЛЕНИЕ С ЦЕЛЬЮ
УКЛОНЕНИЯ ОТ ОПЛАТЫ ПРОЕЗДА ИЛИ С ЦЕЛЬЮ УГОНА АВТОМОБИЛЯ НАКАЗЫВАЕТСЯ
ПРЕБЫВАНИЕМ В ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ ЗАВЕДЕНИЯХ ВСЕМИРНОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА НА СРОК ОТ
ОДНОГО ГОДА ДО ПЯТИ ЛЕТ".
Мне снова стало весело. От года до пяти лет! По сравнению с тем, что
мне грозило в случае поимки, этот срок казался смехотворным. Я вытащил из
бокового кармана своих утепленных штанов бумажник, достал оттуда купюру и
засунул в щель счетчика. Приборная доска тут же вспыхнула. Я осторожно нажал
кнопку "чрезвычайная ситуация". Послышался щелчок, за ним какое-то утробное
урчание, а потом зазвучал зуммер, свидетельствующий о том, что такси
превратилось в автомобиль с ручным управлением. Я немного подал машину
назад, вывел ее со стоянки и набрал максимальную скорость, какую можно было
позволить себе, не привлекая излишнего внимания. Выбравшись на скоростное
шоссе, я свернул в сторону Анкориджа. Двигаясь на предельной скорости, я
оказался в Анкоридже два часа спустя, к половине двенадцатого.
Я припарковался рядом со станцией подзарядки для электромобилей --
станция работала на самообслуживании. Там же располагался магазин-автомат.
Он был хорошо освещен и пуст. Я вошел в магазин, купил бутерброд с
синтетической ветчиной и пакет искусственного шоколадного молока и вернулся
в такси. За едой я обдумывал план дальнейших действий. Мне нужно было, чтобы
власти узнали, что я в Анкоридже, чтобы они бросили все свои силы сюда и
забыли о парке. Но как этого добиться? Если я двинусь в места большого
скопления людей, меня рано или поздно узнают и схватят.
Я проделал весь этот путь не ради того, чтобы жертвовать собой. Если я
позволю себя схватить, то я просто законченный кретин. Власти тут же пустят
в ход наркотики и за полчаса выпотрошат меня. Я сам радостно сообщу им, где
в данный момент находится Он. Нужно придумать какой-нибудь другой способ. На
станцию самообслуживания въехал темно-синий "седан". Из него вышел мужчина,
подзарядил свой автомобиль, протер лобовое стекло и укатил. К тому времени,
как он уехал, я уже знал, что буду делать.
Обойдя станцию и завернув за угол, я нашел несколько телефонных будок.
Я вошел в последнюю -- она не просматривалась со станции -- и набрал
домашний номер Гарри Лича.
Раздался музыкальный сигнал, напомнивший мне звон старомодного
колокольчика, который висит над дверью книжного магазина Харнуокера в
Нью-Йорке. Сигнал повторился пять раз, и я уже было подумал, что Гарри меня
подвел именно в тот момент, когда он больше всего нужен, но тут экран
вспыхнул, и на нем появилась лысеющая голова Лича.
-- О Господи, Джейк! -- воскликнул он, изумленно вытаращившись на меня.
-- Гарри, я вынужден спешить, поэтому не перебивай меня. -- Но... --
начал было он.
-- Ты можешь не помогать мне, если не хочешь. Я тебя не заставляю...
-- Джейк...
-- ...делать то, что тебе неприятно, -- сказал я погромче, чтобы
заглушить его голос. -- Но мне нужна помощь. Власти думают, что мы сейчас в
парке в Кантвелле. Я слышал об этом по радио. Но мы...
-- Джейк, ты что, не понимаешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20