https://wodolei.ru/catalog/smesiteli/dlya_kuhni/visokie/Grohe/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Осторожно ощупав все тело, выяснила, что грудь мужа разодрана когтями от левого плеча до ребер, на правой руке виднелись следы клыков, а на голове уже выросла огромная шишка в том месте, где Кристофер ударился об камень.
Мэгги разорвала на бинты свою нижнюю юбку и перевязала раны, затем сняла шерстяной жакет и подложила под голову мужа. Стоя на коленях на сырой земле, Мэгги пообещала ему все, что угодно, если только он выживет. Она станет лучшей в мире женой, вести себя будет так, что он обрадуется женитьбе на ней, исполнит все его желания.
Фактически Кристофер Тэлбот – совершенно незнакомый, чужой для Мэгги человек, но ей до отчаяния хотелось, чтобы он остался жив. Большую часть своей жизни Мэгги была очень одинока. Она испытывала страх перед мыслью, что может потерять Кристофера именно сейчас, когда обнаружила, каким приятным человеком он может быть.
Не прошло и получаса, как Мэгги и Кристофера обнаружил Дерек Слейтер, который привел с собой их лошадей. Бросив короткий взгляд на повязки, сооруженные Мэгги, он помрачнел и быстро огляделся вокруг.
– Что случилось с медведем?
Мэгги не спросила, откуда Дерек узнал про гризли.
– Я прогнала его, – прохрипела она осипшим от рыданий голосом.
– Что?!
– Прогнала. Я была очень зла.
– Догадываюсь. О Боже, женщина! Надеюсь ваш гнев никогда не обратится против меня, – Слейтер усмехнулся. – Этот медведь до конца своих дней будет находиться в замешательстве из-за того, что его отогнала от вкусного обеда такая малютка, как вы.
Дерек бесцеремонно перекинул Кристофера через седло и повез к дому, где Дженни зашила раны. В течение трех дней больной находился в полубессознательном состоянии, послушно принимая, из рук Мэгги пищу и стойко снося припарки и процедуры Дженни. В результате Слейтер пришел к выводу, что англичане обладают большей выдержкой, чем можно предположить. С угрюмым смущением Кристофер позволил жене ухаживать за собой, вызывая у нее смех. Как только Мэгги поняла, что муж не собирается ни умирать, ни оставаться калекой, то даже начала получать удовольствие от сложившейся ситуации. Его Всемогущая Светлость был беспомощен, как младенец, а Мэгги заботилась о нем. Она кормила его, мыла, читала главы из романа Джулиуса Верне и каталоги «Сиерса и Ройбака», а один раз даже спела колыбельную, чтобы он заснул.
Однако радость Мэгги заметно поутихла, когда она обнаружила письмо, лежавшее сейчас у нее на коленях.
Разыскивая для больного чистую рубашку, она наткнулась на письма, которые муж положил вместе с рубашками и бельем. Все письма были из Лондона. На одном красовалась восковая печать с гербом герцогини Торрингтон, другое было от человека по имени Джон Питни, еще одно – от поверенного. Но письмо, привлекшее внимание Мэгги и которое она отважилась прочесть, написала Амелия Хортон.
По-видимому, Амелия Хортон была близкой подругой Кристофера Тэлбота. Очень близкой подругой – фраза «МОЙ ДОРОГОЙ КРИСТОФЕР» ясно давала это понять. Амелия скучала по «чудесному времени», которое они проводили вместе. Она беспокоилась о благополучии друга в диких землях Америки и желала, чтобы он поскорее закончил свою миссию и вернулся. Вернулся, без сомнения, в сладостные объятия Амелии, с раздражением подумала Мэгги. Она попыталась представить, как выглядит эта Амелия: белокурые волосы, голубые глаза, кожа, как фарфор, маленький розовый ротик, губки бантиком, пухлые женские формы, затянутые шелком, кружевами и лентами. Наверняка этот английский цветочек не допустит, чтобы с красивых губок сорвалось неприличное слово, и сразу же грохнется в обморок, если джентльмен окажется недостаточно вежлив. Возможно, большая часть ее жизни проходит в ежедневных светских визитах – что, по словам Питера, делают все благовоспитанные леди.
Неужели Кристофер любит эту женщину? Любит ли она его? Неужели Кристофер бессердечный мерзавец и предал нежное сердце Амелии, чтобы обрести землю, утраченную братом?
Палец Мэгги продолжал постукивать по письму, а она все смотрела на спящего мужа, размышляя, достаточно ли он выздоровел, чтобы отколотить его. Дженни сказала, он встанет на ноги через несколько дней, но боль будет чувствовать самое малое еще несколько недель, пока раны совсем не затянутся. Шрамы, видимо, останутся. Возможно, он станет единственным английским лордом, который сможет похвастаться шрамами от схватки с медведем-гризли. Мэгги раздраженно нахмурилась. Она не будет возражать, если у Его Светлости появится еще парочка шрамов от ее ногтей.
Конверт казался холодным, как лед, или, возможно, это ее рука была холодной, когда она думала о красивой, любезной, кроткой, хорошо воспитанной скучной леди, написавшей письмо. Знает ли Амелия Хортон, что ее возлюбленный Кристофер женился? Будет ли страдать, если услышит об этом? Неужели Кристофер из тех, кто разбивает сердца? Не в этом ли причина, что со дня свадьбы он только подчеркнуто вежлив с ней? Неужели страдает из-за того, что принес Амелию в жертву?
Так и подмывало, когда Кристофер проснется, спросить о письме, но, поразмыслив, Мэгги решила, что ссора ни к чему хорошему не приведет. Если он испытывает тайную любовь к английской девушке, скандал и драка не помогут. С чувством сожаления Мэгги последний раз стукнула пальцем по письму, затем тихо, на цыпочках, подошла к комоду и положила его под сложенные рубашки вместе с другой корреспонденцией. Пришлось уступить здравому смыслу. Как следует выплакаться – и станет легче.
– Мэгги.
Она обернулась. Голос Кристофера после стольких дней молчания прозвучал хрипло.
– Что ты ищешь?
– Ничего, – Мэгги поспешно задвинула ящик. – Я… просто раскладывала твои рубашки.
– Какой сегодня день? – прохрипел он.
– Вторник, – она подошла к кровати и поправила подушку. – Нет, не пытайся встать, Дженни говорит, тебе нужно лежать и набираться сил.
Когда Кристофер нехотя опустился на подушки, Мэгги отметила, что цвет его лица улучшился. В черных глазах появился огонек.
– Нам необходимо как можно скорее вернуться в Санта-Фе.
– Хорошо, я попрошу Дерека дать нам фургон.
Кристофер улыбнулся ее саркастическому тону.
– Не сейчас, дня через два-три. В любом случае, скоро. Наверно, мне следует написать Питеру и сообщить о нашей задержке.
– Я сама напишу. Питер обучал меня грамоте и обрадуется, что его старания не пропали даром.
– Напиши, мы вернемся на этой неделе.
– Мы не уедем, пока Дженни не разрешит. Ты же не хочешь испортить те искусные швы, которые ей пришлось наложить на тебя. – Черт бы его побрал, Кристоферу не терпится узнать, как идут дела с иском Монтойя – именно ради этой земли он отверг маленькую скучную Амелию и женился на невежественной танцовщице из салуна.
Мэгги обошла кровать и пощупала его лоб.
– Температуры нет. Хорошо.
Прежде, чем она успела убрать руку, Кристофер изловчился и схватил ее за запястье – немалый подвиг для человека, который едва мог поднять руку.
– Мэгги, сядь.
Она посмотрела на кресло-качалку в пяти футах от кровати.
– Тебе придется отпустить меня.
– Не туда. Сюда, ко мне.
Она осторожно села, стараясь не задеть его израненное тело.
– Не уверен, что я как следует поблагодарил тебя за спасение моей жизни.
– Ничего выдающегося я не совершила.
– А по-моему, совершила. Мне только жаль, что я был без сознания и не смог увидеть, как ты ругалась на медведя, пока он не сбежал. Любой, кто тебя не знает, никогда не поверит в подобную басню.
– Ну, вы с Питером постоянно твердили, что, когда я рассержена, мой язычок заставит побледнеть даже мула. Догадываюсь, что медведю он тоже не понравился.
– Думаю, мне нужно радоваться, что ты рассердилась.
– Тебе нужно радоваться, что этот проклятый медведь был не слишком голоден, – Мэгги поморщилась от нелепости сказанного. – Прости.
Кристофер усмехнулся.
– Мэгги, ты и в самом деле необыкновенная женщина, – пальцы Кристофера соскользнули с ее запястья и пожали ладонь. Мэгги почувствовала теплое легкое покалывание в том месте, где только что лежала его рука.
– Я хочу, чтобы ты знала – я перед тобой в долгу за твою более чем необычайную храбрость и мужество в спасении моей жизни. Клянусь, ты никогда не пожалеешь, что доверила мне свои дела и землю.
А как насчет сердца? Мэгги так и подмывало спросить. Земля и деньги – ничто, но вот сердце… Очень особая часть личности.
– Ты можешь просить у меня что хочешь, и, если это в моих силах, просьба будет исполнена.
Мэгги улыбнулась.
– Ты ведь не знаешь, чего мне хочется на самом деле, верно?
– Скажи, и если я могу это достать, оно твое.
Кристофер, скорее всего, рассмеялся бы, признайся она, что хочет получить его сердце. Сердце нельзя купить или добыть с помощью уловок и интриг. Возможно, сердце Кристофера Тэлбота ему вовсе не принадлежит, оно, может быть, собственность английской мисс по имени Амелия.
– Когда я решу, чего хочу, сразу сообщу тебе.
Надежда все-таки осталась, твердила себе Мэгги. Как жаль, что сердцем нельзя управлять по желанию человека. Она никогда бы не отдала свое Кристоферу Тэлботу. А если бы отдала, то в награду за спасение жизни потребовала бы его собственное. Почему жизнь такая сложная штука?
* * *
Когда Кристофер и Мэгги вернулись в Санта-Фе, их уже ожидало сообщение из офиса главного инспектора геодезии. Магдалена Тэлбот, в девичестве Монтойя, утверждается в своих правах на наследование пятисот тысяч акров земли, расположенной в восточной части штата Нью-Мексико в долине реки Пекос. Кристоферу была адресована записка от губернатора, где тот спрашивал, не желает ли мистер Тэлбот встретиться с Теодором Харли.
На следующее утро после позднего прибытия, сидя вместе с Мэгги, Питером и Луизой, Кристофер держал в руке записку от губернатора и улыбался.
Мэгги бросила на него понимающий взгляд.
– У тебя вид кота, проглотившего птичку. Теперь драгоценная честь вашей семьи восстановлена?
Кристофер наслаждался победой.
– Тот, кто сказал, что месть сладка, знал в этом толк, – он взял Мэгги за руку и поднес к губам ее пальцы. – И все благодаря тебе, миссис Тэлбот.
Мэгги покраснела. Кристофер про себя отметил: ругань не лишает спокойствия его жену, но вот поцелуи – да. Он старался не показать своего удивления, пока она пыталась справиться со своими чувствами.
– О мести есть и другие высказывания. Кристофер ухмыльнулся.
– Это какие же?
– Месть принадлежит мне, сказал Господь. Тэлбот удивленно поднял брови.
– Мэгги, ты цитируешь Библию? Она пожала плечами.
– Закончив читать «За восемь дней вокруг света», я не могла найти в доме Слейтеров ничего, кроме Библии и каталогов.
– Может, месть и принадлежит Господу, но Бог помогает тем, кто сам себе помогает.
– Так говорится в Библии?
– Так говорит моя мать. Но это она не сама придумала.
– Но если в Библии об этом не сказано, откуда ты знаешь, что это правда?
– Моя мать всегда права, – усмехнулся Кристофер.
– Вот это уж точно, – с кислой миной подтвердил Питер. Мэгги, не понимающая суть шутки, бросила на мужчин раздосадованный взгляд.
В то же утро Кристофер послал сообщение в резиденцию губернатора и уже днем получил ответ. За ужином он объявил, что вечером встретится с Теодором Харли в доме губернатора.
– Ты считаешь, тебе уже можно выходить из дома? – спросила Луиза.
– Я чувствую себя отлично, хотя еще передвигаюсь, как дряхлый старик. Не думаю, что пребывание в гостиной губернатора потребует от меня больших усилий.
– Видишь, моя дорогая Луиза? – сказал Питер. – Вы, американцы, не единственные обладатели мужества и твердого характера. Кристофер может схватиться с медведем-гризли, а спустя восемь дней разделаться с мерзавцем-картежником.
Кристофер улыбнулся над местным диалектом Питера.
– Мне кажется, ты пробыл на Американском Западе слишком долго. Пора отправлять тебя назад в Англию пожить в цивилизованном мире.
– По правде говоря, мой мальчик, я уже начал привыкать к здешней жизни. Она… красочная.
– Это было действительно красочное зрелище, когда тот гризли решил скушать нас с Мэгги на ленч.
– Кстати, о гризли, – заметил Питер, – что ты ожидаешь услышать от мистера Харли?
– Думаю, он предложит сделку.
– Сделку? – переспросила Мэгги. – Какую сделку? Это моя земля, не так ли?
– Да, верно. Но если американские шулеры похожи на английских, думаю, он станет блефовать, когда его загонят в угол. Я с радостью заключу с ним сделку, как он тогда со Стефаном, но боюсь, не честно вынуждать человека стрелять в себя.
– А может, у него в рукаве припрятан козырной туз, – нахмурилась Мэгги.
– Чтобы спастись, ему понадобится что-нибудь понадежнее туза.
– Надеюсь, сегодня вечером все выяснится. Кристофер шестым чувством ощущал приближающуюся опасность.
– Мэгги, я иду на встречу один. Ты останешься дома.
Та от удивления вздрогнула.
– Что значит, я остаюсь дома? Ты ведь собираешься обсуждать вопрос о моей земле!
– Я твой муж, и это мой долг и мое право решать вопрос о твоей земле так, как я считаю наиболее выгодным.
– Вздор! Это не может быть правдой! – Мэгги посмотрела на Луизу, ища у подруги поддержки.
– Магдалена, он прав. Все, чем владеет женщина, находится на попечении ее мужа.
– Но это же нелепо!
– Для женщины есть более подходящие занятия, чем интриги в бизнесе, – возразил Кристофер.
– Какие, например?
Кристофер уже открыл рот, собираясь объявить всем известные истины о воспитании детей и ведении хозяйства, но сразу понял, как бессмысленны эти слова. Он, без сомнения, не намеревается заводить с Мэгги детей, и у них нет собственного дома.
– Женщине не место на деловых встречах.
– Не слышу причину, – язвительно улыбнулась она.
– Так заведено.
– Но земля принадлежит мне!
– А я твой муж.
Мэгги фыркнула, выражая свое отношение к серьезности этого факта.
– Ты останешься дома, – твердо заявил Кристофер. – Это окончательно и бесповоротно.
– Правда?
Тэлбот не обратил внимания на ее улыбку, но Мэгги больше ничего не сказала. Но и не надулась. Когда ужин закончился, она извинилась и отправилась наверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43


А-П

П-Я