- Но ведь мы это уже сделали, - сказал Б. В.
- Сделали, да не так, как надо для следственных органов. Что мы записали? Бойченко поскользнулся и сорвался в пропасть где-то между одиннадцатью и двенадцатью часами. В это время кто-то был здесь, кто-то там. Так ведь за час всю нашу территорию можно пять раз обойти. Вот если б время можно было уточнить. Доказать, что наших там не могло быть...
Б. В. внимательно посмотрел на Петровича.
- Подождите, подождите, одну минуточку, - сказал он, растягивая слова, - дайте подумать.
Затем встал, прошел в угол комнаты, открыл небольшой сейф и вынул из него часы. Минуты две Б. В. на них смотрел, затем несколько неуверенно сказал:
- Время, кажется, уточнить можно. Ну, конечно. Вот часы Бойченко. Я сложил в сейф его документы и ценные вещи. Погиб он между одиннадцатью и двенадцатью. Посмотрите, на них одиннадцать тридцать пять. Столько же они показывали, когда мы нашли Виктора. Часы остановились от удара во время падения. Если так, то все произошло именно в эту минуту.
Мы посмотрели на циферблат. Это были дорогие часы, какой-то иностранной фирмы, с центральной секундной стрелкой и календарем-маленьким окошком, в которое было видно число. Часы остановились в одиннадцать тридцать пять.
- Пожалуй, я согласен, - сказал Петрович, - давайте соберем всех сотрудников и уточним, кто где был именно в это время. Кто дома, кто на Альфе или на Бете. И, самое главное, кто кого видел. Кажется, это называется алиби, когда свидетели подтверждают, что подозреваемый в момент преступления находился где-то совсем в другом месте. Вот это будет убедительно. Правда, нелегко нам придется. Ребята могут обидеться.
- Но не обязательно же излагать домыслы Игоря. Можно все представить, как попытку уточнения акта о гибели Бойченко, который, как все знают, мы составляли.
Петрович с сомнением покачал головой.
- Попробуйте, Борис Владимирович, но едва ли это получится.
После ужина Б. В. попросил никого не расходиться.
- Товарищи, - сказал он, - мы с вами обсуждали обстоятельства гибели Бойченко и составили надлежащий акт. Однако в нем есть дефект. Время гибели было указано весьма приблизительно и в связи с этим невозможно было установить, кто где находился в момент трагического происшествия.
За несколько часов, которые прошли после нашей утренней беседы, Б. В. немного успокоился и сейчас говорил в своей обычной манере, немного напоминающей речь лектора.
- Сейчас положение изменилось, - продолжал Б. В., - мы обратили внимание на показания часов Бойченко, остановившихся, очевидно, в момент падения. Часы показывают одиннадцать тридцать пять. Хотелось бы установить точное местопребывание каждого именно в это время.
Неожиданно вскочил Гиви. Он был бледен и явно нервничал.
- Не нравится мне это. Очень не нравится! Вы же сами сказали, Бойченко поскользнулся я упал. Тогда зачем выяснять, кто в эту минуту там был, а кто здесь? Такие вещи делают, когда думают, что было преступление. Если вы так думаете, надо прямо говорить: начинаем следствие. Весной приедет милиция, прочитает бумагу: вот эти сотрудники были вместе, а эти подозрительные. Нас начнут таскать, допрашивать.
- Почему именно вас? - перебил Б. В.
- Как почему? Я уже сказал, что слышал крик, когда спускался по тропинке. Я один там был. Нет, следствие тоже надо уметь вести. Иначе все запутаете и невинные люди будут страдать. Зачем, если человек поскользнулся, следствие открывать?
Б. В. укоризненно посмотрел на меня и нарочито сдержанным тоном сообщил все, с чем я явился к нему утром.
- В итоге Игорь пришел к выводу, что кто-то ударил Бойченко ногой в спину.
При этих словах все, как по команде, посмотрели в мою сторону. Не знаю, чего было больше во взглядах товарищей недоумения или гнева. Я сидел, опустив голову, чувствуя, как краснеют лицо, уши.
- Товарищи, поймите меня правильно. Я уверен, что это мог сделать только кто- нибудь посторонний, может быть, преступник, который пробирается к границе. - Мой голос прозвучал жалко и беспомощно.
- Борис Владимирович, разрешите мне несколько слов, сказал, вставая, Петрович. - Мне кажется, товарищи могут неправильно понять Игоря. Обратил он внимание на два обстоятельства, пытался их объяснить и так и этак, но ничего не получалось. Что ему оставалось делать? Молчать? Так ведь весной любой следователь заинтересуется этими фактами, не упустит их. Не сомневаюсь, что Игорь так же, как и все мы, уверен, что преступника среди нас нет. Может, действительно забрел к нам какой-то лиходей. Скорее всего так. Но никаких следов постороннего мы не нашли. Как доказать, что он был? Не знаю. Я сейчас вижу только одно: надо доказать, что никто из нас к гибели Бойченко не имеет отношения. Доказать так, чтобы и тени сомнения не осталось. Я предлагаю перейти к делу. Вера Львовна, может быть, вы начнете и расскажете, где вы были и что делали в момент гибели Бойченко, в одиннадцать тридцать пять.
- Ну, что ж? Я готова, хотя считаю, что вся эта затея совершенно неуместна. С утра я разбирала и приходовала медикаменты, которые привез последним рейсом Миршаит. Как-то руки не доходили закончить эту работу раньше. Около одиннадцати часов пошла на кухню к тете Лизе - обещала ей помочь. Мы были там вместе до сигнала тревоги.
- Вот видите, как все просто. У Веры Львовны и тети Лизы уже есть твердое алиби, - заметил Б. В.
Затем встал Харламов:
- Я уже раньше все сказал. Кронид Августович и я с утра готовили новый эксперимент на Бете. Услышали крик, но про несчастье и мысли не было. По сигналу тревога прибежали на базу. Так, Кронид Августович?
- Да, да, это так было, - подтвердил Кронид.
Потом Олег рассказал, что Марина, я и он были на Альфе вплоть до сигнала тревоги. После него Петя, Гиви и Листопад повторили примерно то же, что и при первом обсуждении.
- Ну что ж, - попытался подвести итог Б. В., - некоторая ясность появилась. У Игоря, Олега и Марины чистое алиби. Тут никакой следователь не придерется. То же у Веры Львовны и тети Лизы, а также у Кронида Августовича и Алексея Тихоновича... Нет полной ясности с Листопадом, Петей и Брегвадзе. Сергея Петровича мы, разумеется, исключаем.
Тут вновь вскочил Гиви.
- Почему исключаем? Ви что, дэлите нас на честных и подозрительных? На тэх, кто может убит и нэ может? А гдэ Петя бил? Гдэ ваше алиби, Борис Владимирович? Кто знает, что ви дэлали в это время? Так нелзя, здес все одинаковые люди.
Гиви стал совсем красным, усы топорщились. Он усиленно жестикулировал. Голос дрожал и срывался. От волнения появился сильный грузинский акцент.
Наступила гробовая тишина. Б. В. снял очки и растерянно вертел их в руках. Тяжело опираясь на палку, встал Петрович.
- Товарищи, исключать, конечно, никого не будем. Но сейчас я предлагаю на этом кончить. Надо успокоиться, вспомнить каждую мелочь и все как следует обдумать. Утро вечера мудренее.
Должно быть, я первым выскочил из столовой. В голове творилось нечто невообразимое. Отрывочные мысли скакали вне всякой логики. Гиви, Петя, Листопад, Петрович, Б. В., их лица мелькали передо мной, и каждый смотрел на меня укоризненно, обиженно, гневно. Ведь на каждого из них я бросил тень подозрения. Да что там тень - обвинил в убийстве товарища. Как доказать их непричастность? Может быть, где-то нелепая ошибка? Но где? Я представил себе Виктора, лежащего на снегу за обломком скалы, темное пятно у его головы... Как он мог сюда попасть? А синяки на пояснице, ботинки с триконями?.. Кто, кто мог это сделать?
Посторонний, чужой? Как доказать, что этот чужой вообще существовал? Прошло десять дней. Следов никаких. Кто поверит? И опять Листопад, Петя, Гиви, Б. В., Петрович. Вновь и вновь я перебирал имена, факты... Поздно ночью я забылся тяжелым, беспокойным сном.
ГЛАВА VI
Проснулся я поздно. Голова сильно болела. "Наши уже завтракают...". Идти в столовую, вновь ощущать осуждающие взгляды товарищей было выше моих сил. На Альфе я появился около десяти. Поздоровался, но Марина и Гиви не посмотрели в мою сторону.
Работа не ладилась. Я оделся, вышел из лаборатории и сел неподалеку на какой-то ящик. Шел небольшой снежок. Кажется, было не очень холодно, во всяком случае, я холода не чувствовал.
Прискакал заяц - смешной, желто-серый, с мелким пестрым рисунком шкурки и маленьким хвостиком с черной отметиной на кончике. Совсем непохожий на наших равнинных зайцев. Присел на задние лапки, посмотрел внимательно на меня, пожевал былинку и ускакал.
Мы с Олегом приехали, когда Альфа еще не была достроена. Б. В. привел нас сюда в первый же день. Его идеи, научные планы были близки к реализации, и он с нескрываемым удовлетворением и даже с гордостью показывал свое хозяйство.
- Посмотрите, какой великолепный круговой обзор! Альфа стоит на изолированной вершине. Ничто не мешает исследовать влияние магнитного поля, азимутальную асимметрию. Самое страшное на Памире - ветры. Наш дом надежно защищен скалами, а Альфа и Бета строятся в виде маленьких куполов. Они выдержат любые ураганы.
Потом мы помогали доделывать крышу, электропроводку, монтировали приборы...
Первое время я с каждой почтой получал по нескольку писем от мамы. В каждом она спрашивала, как я питаюсь...
Вон на том склоне я впервые увидел архаров. Вожак-рогач стоял на скале, огромный, величественный, оглядывался по сторонам, охраняя свое племя. Потом что-то его встревожило. Архар вздрогнул, замер, и уже через мгновение все стадо гигантскими прыжками устремилось в горы.
Света... Неужели она совсем меня забыла? В прошлом году я получил несколько писем. Были они сухие, вымученные, равнодушные...
Кажется, я довольно долго так просидел, не замечая холода и снега, не заметив и появившегося за спиной Олега.
- Ну, что сидишь, как истукан, Шерлок Холмс доморощенный, - сказал он, тряся меня за плечо. - Смотри, тебя совсем снегом замело.
- Оставь, пожалуйста, свои шутки, Шерлок Холмс за преступниками гонялся. При чем тут я?
- Послушай, Игорь. Может, все же сообщить в Хорог?
- Опять ты об этом. Что сообщить?
Что кто-то столкнул Бойченко в пропасть? Неизвестный прохожий? И милиция поверит?
Я умолк. Олег о чем-то думал. У меня начали мерзнуть ноги.
- Пойдем походим маленько, - предложил я.
Через несколько минут Олег возобновил разговор.
- Что собираешься делать?
- Видишь ли, нас всего двенадцать. Семь человек имеют алиби, к ним не придерешься. Остаются пять. Уверен, что любой чист, но надо найти доказательства их невиновности. Они существуют, эти доказательства. Их только надо найти.
Не просто это. Нужна профессиональная подготовка.
- Кто спорит? А что прикажешь делать? Ждать полгода? Представляешь обстановку в лаборатории. Нервозность, раздражение. Любая мелочь вырастает в конфликт. Нет, ждать нельзя. Мы должны доказать абсолютную непричастность каждого из нас. Доказать безусловно и как можно скорее.
- Согласен. Но как?
- Попробуем рассуждать вместе. Гиви, Листопад и Петя почти одновременно прибежали на место гибели Виктора. Мог ли один из них столкнуть Виктора? Да нет, ты меня не понял, - воскликнул я, заметив протестующий жест Олега, - допустим, что речь идет о трех неизвестных. Мог ли одни из них это сделать так, чтобы двое других не заметили. Вот смотри. Я подобрал ветку арчи и толстым концом начал рисовать на снегу.
- Здесь за скалой - база. От нее дорога. Вот тропинка на Альфу, а немного дальше -на Бету. От базы до начала тропинки на Альфу - метров четыреста. До тропинки на Бету еще метров сто. Где-то здесь, на этой сотне метров, Виктор упал в пропасть. Дорога извилистая, просматривается плохо.
Олег слушал меня очень внимательно, и я с возрастающей уверенностью продолжал:
- Предположим, преступник рассчитывал незаметно появиться на базе или, скажем, на Альфе. Когда раздался крик, он спрятался за камнем, что ли, подождал, не прибежит ли кто. А увидев бегущего, побежал вслед за ним. Или иначе: услышав, что кто-то бежит, он появился перед ним первым, так чтобы второй видел, как он прибежал. Или подождал, пока прибегут двое. Любой из вариантов возможен. Дорогу ты хорошо знаешь, спрятаться там есть где. Могут быть и другие варианты. Например, преступник бросился к базе. Хотел сделать вид, что все время находился там. Увидев, что кто-то вышел из дома, повернул и побежал обратно.
- Ну, что ж, теоретически так могло быть, с ходу опровергнуть не берусь. Может быть, потом...
- Ладно, потом еще раз все продумаем. Теперь остальные двое - Петрович и Б. В.
- Послушай, Игорь, во это же чистой воды глупость подозревать Петровича. Ну, какие у него могут быть причины, побуждения, что ли, убивать Виктора? Чушь, самая настоящая чушь, даже слушать противно.
- Согласен. Но почему чушь? Потому что мы знаем Петровича и Б. В. А если б не знали? Я хочу доказать, что о них и речи быть не может. Так доказать, чтобы любому это было ясно, а не только нам с тобой, понял, наконец?
Олег пожал плечами.
- Ну, что ж, доказывай.
- Итак, Петрович и Б. В. С ними, кажется, все будет просто. Оба должны успеть вернуться на базу до того, как там появятся Гиви, Петя и Листопад и сообщат о крике.
Начнем с Петровича. Он, как ты знаешь, прихрамывает, бегать не может. Если б он спрятался, то не успел бы вернуться на базу, опередив Гиви и остальных. Если хочешь, это можно проверить по часам.
- Да нет, это очевидно.
- Теперь Б. В. Вернувшись на базу, Гиви, Листопад и Петя застали его в кабинете. Как он успел бы там оказаться, если находился на месте гибели в тот момент, когда раздался крик? Побежал в сторону тропинки к Бете, немного поднялся и окружным путем вернулся в свой кабинет? Нет, это слишком долго, не успеть.
- Подожди, Игорь, не спеши. Есть другой путь, покороче. Вовсе не надо идти в сторону Беты. Пойдем, я покажу.
Мы вышли на дорогу, отыскали примерно место, с которого упал Виктор, заметили время и устремились к базе. Но не по дороге, а выше над нею, пожалуй, действительно самым близким из всех путей. Прошло восемь минут, когда мы, спустившись по крутой тропинке, оказались у задней стены дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11