– Едем! – сказал он гулким бочковым басом.
Теперь внешний вид Муромца изменился настолько, что даже Яромира пробрала дрожь. Мальчишек как ветром сдуло. Кто-то высунулся из окна, но, увидев такое чудо, моментально захлопнул ставень, прищемив себе голову. Во дворах дружно взвыли собаки. Показавшийся в конце улицы стрелецкий патруль, не дожидаясь команды, развернулся и устремился назад. Стало вдруг очень тихо. Так тихо, что Яромир услышал, как за ближайшей дверью кто-то дробно стучит зубами. В такой вот атмосфере глубочайшего уважения друзья въехали на широкий двор кузнеца.
– Хозяин! – крикнул Яромир, слезая с коня. – Покажись на минутку, дело есть! – Он заглянул в темное нутро кузни. Там что-то дышало, ухало и стучало. На глиняный пол веером сыпались злые огненные искры. При свете раскаленного горна он увидел могучую фигуру кузнеца с молотом в руках и даже немного испугался, до того тот был похож на древнего словенского бога.
Что делал кузнец, Яромир не понял. Огненная дубина, по которой он колотил молотом, была ни на что не похожа, и с каждым ударом она становилась все чуднее и чуднее. В конце концов кузнец сунул непонятную хреновину в бочку с водой. Вода яростно зашипела и пошла сердитыми буграми. Только тогда кузнец повернулся и вышел во двор.
Яромир сразу же проникся к нему уважением. Кузнец был хоть и ниже его ростом, но в плечах широк до чрезвычайности. Длинные могучие руки свисали ниже колен. Кузнец глянул огненным глазом на Яромира, затем на Илью и снял рукавицы. Грозный вид Муромца его нисколько не смутил.
– Так! – сказал он коротко и, словно призывая богатырей к лаконичности, добавил: – Ну?
– Баранки гну! – нахально сказал Савраска и кивнул на Илью. – Сим-сим, откройся!
– Заткнись! – Яромир поднес к Савраскиному носу кулак. – Всю округу решил распугать?
Но кузнец и бровью не повел. Очевидно, за свою жизнь он нагляделся всякого.
Илья скинул с головы плащ и грустно уставился на кузнеца.
– Вот…
– Понятно, – сказал кузнец. – Слезай, сейчас сделаем.
Илья слез, тихими шагами подошел к кузнецу и покорно наклонил голову. Кузнец постучал пальцем по железному кумполу. Послышался скорбный глухой гул.
– Ясно. Повеселились. А что хоть пили-то?
– Сначала кумыс, потом спиритус! – тихо ответил Илья.
– То-то и оно, что спиритус, – проворчал кузнец. – От него дух внутре ковша сперся, вот его и присосало. А мы сейчас сделаем дырочку, впустим воздух и снимем эту балду! А то негоже богатырю с такой баклажкой на голове ходить.
– То-то и оно, что негоже, – вздохнул Илья.
Кузнец вернулся в кузню и через минуту появился, держа в руках острый стальной шип наподобие гвоздя.
– Клади голову на полено! – сказал он Муромцу. Илья осмотрелся, выцепил взглядом деревянную колоду и присел, покорно положив на нее голову.
– Добре!
Кузнец примерился, наставил шип на край жбана и несильно, но резко ударил по нему молотком. Коротко свистнул ворвавшийся в жбан воздух, и железная шапка покорно свалилась на землю.
– О-ох! – Илья провел рукой по слегка деформированному черепу и расцвел в улыбке.
– Спасибо, друг! Вот это мастер, вот это золотые руки! А мы-то – пык, мык… Вот тебе за спасение! – Он вытащил из кошелька тяжелый кумарский динар и протянул его кузнецу. Но кузнец отвел его руку в сторону.
– Я кто? – гордо сказал он. – Я – МЧС! За такую работу мы денег не берем.
– А что это за имя такое? – заинтересовался Яромир. – Я таких и не слышал. Полонежское, что ль?
– МЧС – это мастер чудных ситуаций! – усмехнулся кузнец. – Что где не так, сразу ко мне бегут! Ну а я помогаю. Горшки-то с головы не один раз снимал… да то ли еще было!
Он махнул рукой и направился было в кузню, но Яромир его остановил:
– А что это за штуку ты делал? Уж больно чудна!
– Чудна! – согласился кузнец. – Я, брат, сам не ведаю, что из нее выйдет. Может, и ничего не выйдет, а, может, такая штука получится, что все только крякнут! Прошлый раз вот железное дерево выковал, с веточками, листочками… так его один заморский купец у меня купил. Как увидел, так ахнул и купил! Ну братцы, не обессудьте, а мне пора. Если что, заезжайте, завсегда помогу!

6

Получить последние инструкции, командировочные и отеческий подзатыльник на дорогу друзья отправились к Святогору. Богатыри выстроились вдоль стенки, избегая смотреть капитану богатырской дружины в глаза. Святогор сидел за столом и вдумчиво читал какой-то длинный свиток. Это была большая государственная бумага, с гербом и двумя печатями: круглой царской и малой печатью тайной канцелярии.
– Превосходно! – наконец воскликнул Святогор и отложил бумагу в сторону.
– Вы находите? – вежливо поинтересовался Алеша Попович. Святогор побагровел. Он хотел было встать, но вместо этого взял в руки бумагу и стал читать вслух:
«Его высокопревосходительства, великого канцлера Лодимерского, Кощея, капитану богатырской дружины, рапорт.
Ваше сиятельство! Тревожные события нынешней ночи вынудили меня обратиться к Вам с убедительной просьбой повлиять на вверенных Вам богатырей, с целью повышения сознательности и бдительности среди личного состава.
Все началось с того, что командир стрелецкого отряда Блудослав, посланный за известными, и, надо отдать должное, по заслугам известными, богатырями, в приказ не вернулся. В разное время его видели в харчевне «Три дурака», под мышкой у Ильи Муромца, в объятиях известной на весь город самогонщицы Брунгильды, в компании малолетних упырей. Затем он был замечен в озере, где пытался поймать отражение луны, и на площади, где он выдавал себя за статую латынского бога войны Мариа.
Только благодаря решительному вмешательству стрелецкого наряда Блудослав был водворен в приказ, где лично пытался задушить глиняный кувшин, приняв его за атамана Жужу. Только благодаря искусству штатного чародея он был приведен в разум и рассказал, что был опоен сильнейшим галлюциногенным средством под названием «надракакаш».
Однако этим события нынешней ночи не ограничились. В районе проживания богатыря Яромира под предлогом конфискации было украдено: у полонежца Чегодая два ведра кумыса, у аптекаря Онания Рукосуева бутыль медицинского спиритуса.
Далее новообращенный богатырь Гриша на спор прожег в железных воротах купца Страстотерпцева дыру величиной в кулак, а когда почтенный купец возмутился, Алеша Попович привязал его за усы к двум нагнутым березам и оные отпустил. В результате почтенный негоциант в одночасье лишился обоих усов, о чем под присягой свидетельствует окружной дворник Митяй.
Однако на этом чрезвычайные события не закончились. Илья Муромец, пытаясь изобразить из себя пароезд, надел на голову железную бадью, впрягся в телегу и с громким фырканьем принялся носиться по улицам. Его товарищи, сидящие в телеге, вместо того, чтобы урезонить хулигана, подбадривали его криками «ура!» и громкими песнями. В этом деле особенно отличился Яромир, победитель Евроведьмения.
Что же касается Добрыни Никитича, то сей доблестный богатырь не придумал иного, как показать друзьям ловлю упырей на живца. Для этого им был схвачен безымянный ночной грабитель, привязан на веревку и запущен в Центральный городской сад, где в него сразу же вцепился вампир. Данный вампир был схвачен и надут при помощи соломины до шарообразного состояния, после чего прямо на улице состоялся футбольный матч. Ошметки вышеозначенного вампира были найдены на крыше городской управы.
В результате этих действий одна половина города пребывала в страхе, а другая веселилась как во время масленичного карнавала.
Дальнейшие действия вышепоименованных витязей также не отличались благопристойностью. На развалинах языческой часовни…»
Тут Святогор замолчал и с интересом уставился на богатырей:
– Дальше продолжать?
– А часовню тоже мы развалили? – ужаснулся Яромир.
– На ваше счастье, часовня развалилась сама, – сухо ответил Святогор. – От ветхости. Кстати… – Тут он уставился на Муромца. – Что это за похабство у тебя на голове? Как можно в таком виде вообще на улицу показываться, тем более явиться к своему непосредственному начальству? Большего неуважения к себе я никогда не испытывал!
Илья покраснел, как рак, и дрогнувшей рукой поправил фиолетовый парик.
– Командир, мамой клянусь, и в мыслях не было!
– В мыслях не было, потому что мыслей не было! – отрезал Святогор. – И все-таки, почему именно такое похабство? У какой шлюхи ты спер эту тряпку?
– Шеф, у него беда! – вступился за Муромца Попович. – Котелок с головы не снимался. А когда снялся, оказалось, что вся макушка съежилась. Зазорно было в таком виде идти.
– А в таком, значит, не зазорно? – вкрадчиво осведомился Святогор. – А ну-ка, снимай свой кафешантан!
Илья покосился на друзей, обреченно вздохнул и стянул парик.
Наверное, впервые за долгие годы Святогор обалдел. Это было видно невооруженным глазом. Он встал из-за стола, сделал шаг к богатырю, затем передумал, подошел к окну и раскрыл створки. В окно тотчас ворвался свежий прохладный воздух, в котором, словно самоцветные камни, сверкали птичьи голоса. Великий богатырь сделал глубокий вдох и только после этого повернулся к Илье.
– Что это за роза у тебя на макушке?
– Дык, шиш его знает… – пробормотал Илья, отводя плутовские глаза.
– Это все из-за котелка, – снова пояснил Попович, весело блестя глазами. – Присосался к голове как пиявка, вот кожа и собралась складками, оно ничего, расправится!
Святогор махнул рукой.
– Надень. Смотреть страшно! И это… нельзя было другой парик подобрать? Поскромней?
– Торопились, шеф! – хриплым голосом доложил Муромец. – Больше не повторится!
– Н-да! Что ж вы такие глупые? – огорчился Святогор. – Впрочем… я сам в вашем возрасте был изрядным сорванцом! В общем, чем быстрее вы отсюда уедете, тем лучше. Неделька пройдет, а там и слухи улягутся. А теперь слушай мою команду! Кругом! В Старухань, на Курсы государевых богатырей, шагом… арш!
– И мне тозе? – затрепетал дракончик Гриша.
– А тебе ворота сторожить! – отрезал Святогор. – Да не забудьте документы забрать в канцелярии и командировочные. Все! Набирайтесь культурки, а то одичали с походов!
– Ать-два! – сказал Гриша и первым шагнул за порог.

7

Над Хохломабадом висело бесцветное южное небо. По сравнению с могучим северным соседом оно было совсем маленькое и горячее, как только что испеченный лаваш.
По улицам полуденного города ходил сторож, стучал колотушкой по дверям и заунывным голосом орал:
«В Хохломабаде все спокойно!»
Жители, предающиеся послеобеденному сну, вздрагивали, как от электрошока, крыли сторожа кумарскими матюками и обессиленно падали на плоские восточные матрацы.
Таким образом сторож обошел уже половину Хохломабада, успокаивая обалдевших от зноя жителей. Время от времени он награждал своей колотушкой пробегавших мимо собак, мальчишек и зазевавшихся горожан. После его колотушки и впрямь наступало всеобщее спокойствие.
Сторож прошел по проспекту Али-Бабы и свернул в Рахат-Лукумовский переулок. Тут-то его и поджидал небольшой конфуз, который, однако, запомнился ему на всю оставшуюся жизнь.
Подойдя к дому номер пятнадцать, сторож остановился у крепкой тесовой двери, сладко прищурился и завопил диким фальцетом:
«В Хохломабаде все спокойно!»
Вопль удался на славу. Сторож с удовольствием отметил, что в доме завозились и что-то тяжелое упало на пол. Все еще улыбаясь в усы, он поднял колотушку и со всего размаха нанес по двери отработанный годами удар.
И в этот момент дверь распахнулась. Возникший на пороге толстяк немедленно получил колотушкой в лоб и улетел в темноту прихожей. Однако на его месте возник другой толстяк. Он сурово посмотрел на сторожа, не говоря ни слова, отнял у него колотушку и вежливо спросил:
– В Хохломабаде все спокойно?
– Ага! – глупо улыбнулся сторож.
– А будет еще спокойней! – мрачно сказал толстяк и обрушил дубинку на голову сторожа. Затем сгреб его поперек туловища и забросил в соседний огород, где им немедленно занялись ошалевшие от скуки собаки.
– Али, сюда вали! – крикнул толстяк, обернувшись назад.
– Ага, Вали, сейчас валю! – В доме снова что-то обрушилось и упало.
Толстяк по имени Вали вовремя посторонился. Из двери, сердито жужжа и прищелкивая, выкатился толстяк Али и, подпрыгнув, как мячик, вскочил на ноги.
– Ну что ты там еще натворил? – спросил Вали, краем глаза заглядывая внутрь, хотя рассмотреть что-либо в полумраке комнаты было невозможно. Тем более что из дверного проема, вслед за толстяком, выпорхнуло облачко известковой пыли.
Али потер сначала лоб, потом макушку и весело рассмеялся.
– Ничего особенного. Кажется, балку своротил!
– Ладно. Вернемся, поправим. И в темпе, в темпе! А то халиф ждет.
Не сговариваясь, толстяки присели, упершись пальцами в булыжную мостовую.
– На старт! Внимание! Марш! – скомандовал Вали, и толстяки со скоростью профессиональных спринтеров понеслись по улице, ведущей к дворцу халифа.
Дворец халифа был построен с размахом и видами на будущее. Предполагалось, что со временем он станет центром мира. Однако время шло, центр мира постоянно перемещался, но почему-то в Хохломабад не заглядывал. Огромные комнаты и залы дворца постоянно пустовали, в некоторых помещениях с комфортом обосновались привидения и упыри, а люди туда не смели даже и носа сунуть. Только однажды биварский посол заблудился и вместо приемной попал в другое крыло здания, где с шутками и прибаутками был распит на троих бомжеватыми шайтанами.
Во всем дворце халиф занимал пятнадцать комнат, включая гарем. Но и здесь не обошлось без кровососов. Свирепые кумарские клопы, сердито стуча лапами, бегали по потолку и время от времени пикировали на халифа, но тут же попадали в мягкий шелковый плен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31